Наступление на Брунете

...Виват, 15-я бригада!

Румбала, румбала, рум-ба-ла...

Ирландцы, получившие передышку после боевых действий на реке Хараме, и те, кто был отозван из Чиморы, встретились в Альбасете. Радость встречи была омрачена горечью потерь и отсутствием раненых товарищей. Для тех, кто вернулся с Харамы после 73 дней боев, эта передышка оказалась короткой: 6 июля республиканское командование приняло решение наступать на Брунете.

Франкисты использовали период затишья после Харамы и Чиморы для накапливания сил, чтобы захватить север Испании. 2В апреля древний и священный город басков Герника был подвергнут чудовищной бомбардировке самолетами нацистского легиона «Кондор». К июлю, введя в бой 150 самолетов, 150 крупнокалиберных орудий и 100 танков, регулярная итальянская армия овладела Бильбао.

В сложившейся обстановке республиканское командование решило нанести ответный удар западнее Мадрида, Брунете. Наступлением преследовались две задачи: ослабить давление на север и укрепить положение Мадрида, отбросив осаждавших город фашистов, с тем чтобы они больше не могли подвергать столицу артобстрелу.

Это было далеко идущее решение. До сих пор республиканские войска вели оборонительные бои у Мадрида и на Хараме. Операции под Брунете предстояло стать первой действительно наступательной операцией республиканского командования, которое располагало 5-м армейским корпусом под командованием Хуана Модесто — коммуниста, бывшего лесоруба, ставшего генералом; 13-м корпусом под командованием генерала Хуардо; 35-й дивизией во главе с поляком генералом Вальтером ¹.

С призывами «Ослабим давление на Северный фронт!» и «Снимем осаду Мадрида!» республиканцы начали операцию на 20-километровом плацдарме. В первые несколько дней им удалось углубиться в захваченные врагом районы и освободить территорию до 150 квадратных километров. Задача по ослаблению давления на Северный фронт, казалось, была успешно решена, так как франкисты

перебросили с севера большое число солдат, авиации и артиллерии, чтобы остановить натиск республиканцев.

Накануне наступления к республиканцам с пламенными призывами обратилась Долорес Ибаррури — Пасионария. Брунете был освобожден на рассвете; вслед за ним был освобожден населенный пункт Вильянуэва-де-ла-Капьяда и на следующий день — Кихорна. На третий день наступления, после форсирования реки Гвадаррамы, предстояло взять Москито-крест. Было нестерпимо жарко, а 15-й бригаде все еще не подвезли еду и питьевую воду. Уставшие бойцы едва держались на ногах.

Ожесточенные бои за Москито-крест длились с 9 по 18 июля; фашисты непрерывно вводили свежие подкрепления: солдат, авиацию и артиллерию, создав значительное превосходство сил (3: 1). Однако натиск республиканцев не ослабевал. 18 июля после шести дней непрерывных контратак фашисты вновь овладели Брунете, по ненадолго, так как республиканцы вскоре выбили их оттуда.

В операции по освобождению Брунете особенно отличилась 15-я бригада. Вместе с «димитровцами» ² она участвовала в решающем штурме города.

Бои на этом фронте явились суровой проверкой мужества, воинского мастерства, физической выносливости. Победа досталась ценой тяжелых потерь: в английском батальоне из 630 добровольцев осталось 180 человек; польские «домбровцы» потеряли 121 человека убитыми и 320 ранеными.

18 июля фашисты, имея превосходство в авиации и артиллерии, кое-где потеснили республиканцев, которые, проявив максимум организованности, не допустили прорыва фронта.

К 26 июля сила фашистских контрударов ослабла, и обе армии приступили к созданию оборонительных рубежей.

Как и на Хараме, победа в этой битве стоила республиканцам 25 тысяч убитых. Среди них было семь ирландцев, в том числе Уильям Беатти и Уильям Логран. Оба — уроженцы Белфаста, но из разных религиозных общин: Беатти — протестант, Логран — католик. Но они погибли за общее дело в Испании. Майкл Келли из Баллинаслоу, Уильям Дэвис из Дублина, Джо Келли из Роскоммона, Пэдди Стюарт О'Нейл из Ванкувера ³ и Джордж Браун.

Джордж Браун родился в 1906 году в Томастауне, Килкенни. Еще ребенком он вместе с родителями уехал

в Манчестер, где вырос и стал известным спортсменом и профсоюзным активистом. Принимая самое деятельное участие в рабочем движении, Браун поддерживал постоянную связь с ирландскими клубами в Манчестере. Он был членом Совета тред-юнионов Манчестера и Салфорда, а в 1931 году — одним из руководителей движения безработных. Впоследствии вошел в руководство коммунистической организации в Манчестере. Брауна добили фашисты, когда он, раненный в бою за Брунете, лежал у обочины дороги.

Как же проявили себя ирландцы в битве за Брунете? Вновь обращаемся к записям Фрэнка Райена:

«На Центральном фронте, наши ребята были в самой гуще боев. Перед ними была поставлена задача захватить небольшой городок Вильянува-де-ла-Капьяда. Чтобы выполнить поставленную задачу, им предстояло снять часовых, захватить линию траншей, укрепленных несколькими рядами колючей проволоки, прорваться сквозь полосу огневых точек и, наконец, атаковать траншей у самого города» ⁴.

Пэдди Дафф командовал взводом пулеметчиков. Он проник к блокгаузам и, пробравшись между ними, был вторично ранен в ту же ногу, что и на Хараме. Ои скатился в воронку от снаряда и, не подпуская к себе никого из бойцов, продолжал руководить боем до прихода санитаров. «Опытный, умный, отважный солдат», — писал о нем Фрэнк Райен.

Последний штурм города перешел в яростную схватку, закончившуюся только к ночи. Американцы из Линкольновского батальона вместе с ирландцами пытались укрыться в складках местности в нескольких стах метрах от окраины города. Авиация республиканцев нанесла сильные бомбовые удары по городу, но уцелела церковь — самое высокое здание, на колокольне которой засели фашистские пулеметчики.

Уже смеркалось, когда фашисты устроили неслыханную провокацию: из города медленно двинулась толпа женщин, детей и стариков. Послышались возгласы: «Товарищи!» Укрывшийся за бугром Пэт Мэрфи направился к ним. Он принял их за беженцев. И тут началась стрельба из ружей и ручных пулеметов, раздалось несколько взрывов гранат. Это действовали фашисты, спрятавшиеся за спинами мирных жителей. Мэрфи бросился на старшего офицера; они скатились в канаву, и Мэрфи пристрелил его. Рядом ничком лежала маленькая девочка лет 10, которую

фашисты выставили впереди всех. «Не шевелись, малышка», — сказал Пэт, и девочка, видно, его поняла. Укрывшись за телом фашиста, Мэрфи продолжал вести огонь, пока не был тяжело ранен осколком гранаты в пах. На помощь подоспели республиканские бойцы. Схватка продолжалась не более 10 минут. Фашисты были перебиты, но погибло немало и мирных жителей, из которых фашисты устроили живой заслон.

Вскоре республиканцы пошли на штурм города одновременно с двух противоположных сторон. Уже стемнело, были видны только вспышки от взрывов гранат. Операция по захвату города заняла всю ночь.

«Нам довелось быть свидетелями жутких сцен, — писал Райен.— Мы зашли в один дом, чтобы потолковать с его обитателями. Видим — на стульях, запрокинувшись, сидят трое мужчин. На них — ни царапинки. Их убило взрывной волной от авиабомбы... Чуть ли не каждый из фашистов, попавших в плен, уверял, что он или коммунист, или социалист. Послушать их, так этот город оборонял чуть ли не Народный фронт!»

В тот день погиб Майкл Келли из Баллинаслоу. Он был батальонным связным и находился при офицере-наблюдателе. Это верный товарищ, живой, энергичный, он никогда не отделял войну в Испании от нашей борьбы в Ирландии. Именно он был главным организатором торжественной церемонии памяти Коннолли, которая состоялась у Харамы в мае предыдущего года. Он никогда не уклонялся от поручений, и, по словам Райена, «было даже неловко от его постоянной готовности выполнить опасное и даже явно непосильное задание. О его гибели скорбят буквально все» ⁵. Мик Келли был широко известен в республиканском движении в Лондоне, где активно сотрудничал в группах Республиканского конгресса и его газете «Айриш франт» вплоть до своего отъезда в Испанию.

Он погиб 7 июля 1937 года от пули, попавшей ему в голову, когда они вместе с офицером-наблюдателем во главе передового отряда преследовали группу фашистов, отступавших из Вильянуэва-де-ла-Каньяда.

Дублинец Билл Дэвис был сражен пулеметной очередью с церковной колокольни. Рядом находился его друг Том Мэрфи из Белфаста, который рассказал: «Он поджал под себя ноги, вскинул вверх сжатый кулак и произнес: «Салюд, камарадас!», улыбнулся и умер».

В письме на родину Фрэнк Райен попытался описать подробности этого боя. «Как бы мне хотелось полностью

воспроизвести отдельные моменты и совсем забыть другие. Иногда это мне видится как панорама, а то я часами лежал, зарываясь лицом в песок. Людвиг Рейн говорит, что это было похоже на битву на реке Сомме, но только еще страшней.

Несомненно одно: бомбежки нельзя переносить спокойно; к ним можно привыкнуть. Но каждый раз, когда начинают падать бомбы, все в тебе сжимается, и кажется, что кровь ушла из тела. Из всего написанного о войне мне бы хотелось в один из таких дней почитать о Гернике. Только тогда можно по-настоящему понять, какие кошмары перенесли те женщины и дети...

Война — это ад. В ней мало привлекательного, особенно если ты тоже воюешь и видишь, в какое месиво огонь и жара превращают твоих товарищей, с которыми ты только что перебрасывался шутками. Но в этой войне нужно вынести все и победить, чтобы подобные поджигатели войны никогда не могли повторить Гернику, или Альмериас, или Бильбао».

23 июля погиб Уильям Беатти и был ранен его товарищ из Белфаста Джеймс Хиллен. Вскоре натиск фашистов стал ослабевать и наконец иссяк; на фронте наступило затишье.

Один из участников боев, Питер О'Коннор, вел дневник событий тех дней. Вот выдержки из него:

«30 июня. (1937). В 9 ч. вечера получен приказ о боевой готовности.

1 июля. Полная боевая готовность! Сегодня в 12.30 уехал домой Пэдди Пауэр. Мне его очень не хватает, так как мы с ним были вместе в нескольких боях. (Хочу отметить, что пишу накануне решающего наступления республиканцев на Брунетском фронте.) В ирландском взводе три брата Пауэр — Джонни, Пэдди и Уилли. Фрэнк Райен решил — и мы его все поддержали — отослать домой хотя бы одного брата. Выбор пал на Пэдди, и его заставили уехать вопреки решительным протестам с его стороны.

4 июля. Выступили на фронт.

5 июля. Сделали привал в чудесном лесу па склоне горы. Вскоре нам предстоит вступить в одно из решающих сражений этой войны.

6 июля. Наступление началось в 5 ч. утра. Фашисты смяты в 9 ч. утра.

7 июля. Убит Мик Келли. Все время наступаем, заняли населенный пункт Вильянуэва-де-ла-Каньяда.

8 июля. Сегодня мы намного продвинулись вперед, но весь день были на волосок от смерти.

9 июля. Сегодня фашисты контратаковали. Подошли вплотную к нашим позициям, но были отброшены с большими потерями с обеих сторон. Ранены Джонни Пауэр и Поль Берне — оба в ноги. Убит наш бат. командир Лоу. Также убит наш прекрасный испанский товарищ Хуманес и много других товарищей. Только что узнал о гибели нашего замечательного товарища, английского коммуниста Джорджа Брауна.

11 июля. Укрепляли свои позиции, держимся, несмотря на неоднократные контратаки противника.

12 июля. Здесь я должен отдать должное нашему батальонному политкомиссару товарищу Нельсону, который принял командование батальоном после гибели товарища Лоу. Только благодаря его решительности и хладнокровию в критических ситуациях нам удалось удержать отвоеванные у врага позиции с минимальным количеством бойцов. Теперь мне и вовсе одиноко: я — единственный оставшийся в строю ирландец. Остальные или ранены, или убиты.

14 июля. Отправились в тыл на переформирование.

16 июля. Выступаем на передовую в 21 ч. Находились на марше всю ночь до 9 ч. утра. Стояли в резерве на окраине Вильянуэва-де-ла-Пардильо. Выступили к передовом в 20 ч.

17 июля. Попали под самый сильный за все время войны артобстрел и бомбардировку. Осколок шрапнели пролетел в нескольких сантиметрах от моей головы и вспорол землю прямо у ног. Переместились на другой участок фронта в 12 км отсюда.

18 июля. Шли всю ночь по зыбкому песку, и я сильно натер ноги. Сразу вступили в бой. Едва держимся на ногах от жары и усталости. Но пока держимся. Санитару пришлось забинтовать мне обе ступни.

19 июля. Зной невыносимый. Мы удерживаем захваченные рубежи, невзирая на непрерывные контратаки врага...

20 июля. Утром фашисты обрушились на наш правый фланг, введя в бой до 40 или 50 бомбардировщиков, а также пулеметы и танки. Мы медленно отходим. Стоит изнурительная жара. Горло пересохло от жажды: мы без воды вот уже 12 часов. У некоторых испанских товарищей

товарищей солнечный удар. Бомбежка и пулеметный огонь гитлеровских «юнкерсов» ужасны. Они нас деморализуют больше всего, но мы стойко держимся, хотя и с огромным напряжением. 26 июля. Наша бригада отведена в тыл на короткий отдых. Сегодня во время бомбежки погиб майор Натан, один из самых замечательных солдат, боровшихся против фашизма. Его последними словами были: «Не подкачайте, ребята». 27 июня из Альбасете вернулся Фрэнк Райен и объявил, что мне предстоит покинуть батальон, так как у него для меня есть другое задание. Я протестую и не хочу расставаться с товарищами, со многими из которых уже сдружился. Но он говорит, что я должен подчиниться приказу. Чувствую себя дезертиром.

30 июля. По дороге в Альбасете заезжаю в американский госпиталь в Вилья-Пас, чтобы навестить своего командира роты Поля Бернса, раненного в обе ноги, а также бывшего комбата капитана Хурихэна, который теперь офицер штаба бригады. Его ранило, когда он нас вел в атаку на Вильянуэва-де-ла-Каньяда. Я оказался рядом, когда он упал, и перевязал его рану. Он надеется когда-нибудь побывать в Ирландии».