I tried to be perfect

Фрэнк проснулся раньше нужного из-за того, что его замучили крики родителей внизу, дикая головная боль и его собственная совесть. Мама кричала, чтобы отец убирался, боль наполняла голову свинцом и не позволяла подняться с подушки, совесть говорила, что он ужасно поступил с Пьеро, а сам Фрэнк хотел забраться в душ и пролежать там полдня.
Через десять минут запищал будильник, отчего голова чуть не треснула на части. Выключив его, Фрэнк кое-как поднялся с кровати и еле справился с головокружением. Пощупав лоб, он понял, что, во-первых, он совершенно точно заболел, а во-вторых, что ему совершенно точно не нужно было разгуливать под дождем. Он простоял так около минуты, думая над тем, стоит ли ему говорить родителям, что в таком состоянии он не способен идти в школу, но на все его вопросы ответила мать, влетевшая в комнату с растрепанными волосами и с диким взглядом.
-Ну и что ты стоишь? Тебе в школу не надо? Будильник сработал пять минут назад! – заорала она, швыряя полотенце куда-то в угол.
-Ну надо же, между своими походами по мужикам она таки вспомнила о сыне! – послышался снизу голос разъяренного папы.
Лицо матери вмиг побелело, но вместо того, чтобы вернуться к отцу и устроить ему новый скандал, она посмотрела на Фрэнка с такой злостью во взгляде, будто это он был виноват во всех проблемах.
«Какого хрена ты так уставилась? Ты бесишься, потому что отец на самом деле прав, поэтому ты не можешь ему возразить и вместо этого кидаешься на меня! А я ни в чем не виноват! Это ты виновата!» – хотел сказать Фрэнк, но не сказал.
-Мам, – вместо этого тихо промямлил он, – мне плохо, я заболел… Могу я остаться дома?
-Выпей таблетку и иди в школу! – крикнула она и вышла из комнаты, со всей силы хлопнув дверью, отчего маленькие кусочки краски посыпались на пол.
Фрэнк еще несколько минут стоял, борясь с невыносим потоком ненависти и обиды внутри себя. Она не может так говорить, совершенно точно не может, отец не может ей позволять так говорить, совершенно точно не может, а Фрэнк не может им возразить, совершенно точно не может.
Взглянув на часы, он увидел, что катастрофически опаздывает. Быстро бегая по дому, стараясь быть как можно не заметней и не обращать внимания на головную боль, он собрался всего за полчаса и ровно в восемь утра уже сидел за своей партой на уроке алгебры. Но сосредоточиться на формулах и примерах ему не давала жуткая пульсация в висках и надоедливые мысли о Пьеро.
Фрэнк ведь никогда не был таким. Ему никогда не нравилось, когда все разом издевались над одним, ему вообще не нравилось, когда кто-то над кем-то издевался. Он, конечно, никогда не стремился ни за кого заступаться, но и сам участия в издевательствах не принимал, а теперь он самым настоящим образом оказался замешан в круговорот издевок и насмешек над одним бедным пареньком только для того, чтобы самому избежать унижений. Ну вот, теперь к чувству вины прибавилось и чувство собственной ничтожности. Размышляя таким образом, к концу урока Фрэнк совершенно точно решил извиниться перед Пьеро. Не становиться с ним друзьями, просто извиниться.
И через три урока ему представилась такая возможность. На перемене по пути в кабинет информатики он увидел лохматую макушку в толпе и поспешил догнать Пьеро. Но стоило ему пробраться сквозь других учеников и ухватить за край толстовки Пьеро, как не пойми откуда взялись двое его новых одноклассников, два футболиста Джек и Рой, и встали прямо рядом с ними.
Увидев их, Фрэнк тут же отдернул руку и испуганно уставился на двоих ребят, которые в свою очередь сверлили взглядом Пьеро. Коридор был наполнен оглушительным звуком голосов, кто-то громко вопил, кто-то смеялся, но даже так Фрэнк смог расслышать, о чем говорил Джек.
-Эй, ненормальный, ты написал сочинение по литературе? Его вам еще два урока назад задавали.
-И? – дерзко ответил ему Пьеро, до нелепости смешно сжимая кулаки.
-И отдай его нам, придурок, – грубо ответил Рой и схватил его за руки, чтобы он не смог вырваться, и Джек сумел вытащить тетрадь из его портфеля.
Фрэнк стоял в метре от происходящего и изо всех сил хотел помочь Пьеро, но не знал как. Джек и Рой забрали то, что им было нужно и просто оттолкнули Пьеро в сторону за ненадобностью, пнув его в спину на последок. Они уже хотели уйти, чтобы спрятаться в пустом кабинете и списать сочинение, но заметили Фрэнка и развернулись к нему, широко улыбаясь.
-Фрэ-э-энки, – протянул Джек, приобнимая его за плечи.
-Ребята, – как-то не слишком уверенно ответил Фрэнк, чуть сгорбившись под рукой Джека.
-Чего стоишь тут? – спросил Рой, толкая кого-то плечом в толпе и недовольно глядя назад. – Ждешь кого-то?
-Я? Нет… Нет, я просто снова заблудился, – нагло соврал Айеро, тут же проклиная себя за это.
Он просто не мог сказать им, что вообще-то он был здесь из-за Пьеро, хотел поговорить с ним и даже извиниться.
-Чувак, тебе реально карта нужна, – хохотнул в ответ Джек. – Слушай, мы сегодня с парнями идем затусить после школы. Тут недалеко есть пиццерия, мы всегда в ней зависаем. Пойдешь с нами?
-Да, точно, Фрэнки, пошли! – поддержал друга Рой.
«Я не могу. У меня куча уроков, мои родители будут в ярости, если я не вернусь домой вовремя и вообще, ребята, вы мне даже не нравитесь».
-Да, конечно, я с удовольствием, – сказал он.
-Отлично!
-Встречаемся после уроков внизу.
Они помахали ему и скрылись в толпе учеников, а Фрэнк остался один, не зная, где теперь искать Пьеро, ненавидя себя и умирая от ужасной головной боли.
Четыре медленных и нудных урока спустя Фрэнк стоял у крыльца школы в толпе парней и внимательно их разглядывал. Айк Корхен, парень в кожаной куртке и неимоверным количеством геля на волосах, о чем-то усердно втирал Биллу Дэлэни, капитану школьной футбольной команды. Родители этих двух парней были ужасно богаты, Фрэнк знал это, потому что видел, как Айк и Билл приезжали в школу на дорогих тачках и часто, ради развлечения, заезжали на стоянку для велосипедов и просто давили их и раскидывали во все стороны, чтобы потом их хозяева бегали по всему школьному двору в поисках своего транспорта.
Бен, Льюис и Дени, те трое парней, которые подходили к Фрэнку в коридоре, громко смеялись над чем-то, глядя в экран телефона, а рядом с ними курили Дюк Одли и Николас Литтл, они всегда очень мало говорили и очень много издевались. Остальные парни, Пирс, Райт, Скотт, Хью, Эрл, Тим, стояли в кругу и обсуждали девчонок, футбол и онлайн игры, громко смеялись, кто-то из них курил, а Фрэнк стоял рядом с ними, тоже смеялся и тоже курил, и совсем не мог понять, что он тут делает.
Через пару минут из школы вышли Спенсер и Том, которых все ждали, и вся орава отправилась в пиццерию «Слисери», которая была совсем недалеко от школы. Чтобы все уместились, пришлось сдвинуть три стола и притащить парочку стульев, а для того, чтобы никто не оказался голодным, они заказали пять больших пицц и очень много колы. Фрэнк мало говорил, он больше ел и слушал, и пытался делать вид, что ему тут нравится.
Хотя ему совсем не нравилось. Парни обсуждали грудь новой лаборантки в кабинете физики, а Фрэнк думал о том, как ему влетит дома и что он так и не извинился перед Пьеро.
-Слушайте, я вам говорю, у нее никого нет.
-И потом она просто ушла, хлопнув дверью, а я так и остался со стояком в штанах!
-Я хочу еще пиццы, ты как?
-Я не знаю, тренер говорит, я должен больше качаться.
- Быть не может, чувак!
Фрэнк глупо глядел по сторонам, улавливая только обрывки разных разговоров и звон колокольчика на двери, оповещающий о новых посетителях. Люди приходили и уходили, голоса сменяли друг друга, с кухни был слышен звон посуды, и через полтора часа Фрэнк решил, что ему пора домой. Попрощавшись со всеми, пожав кому-то руки, он вышел на улицу и быстро зашагал в сторону дома, понимая, что сил на уроки у него не осталось.
Мать встретила его пронзительным криками, отец – закрытой дверью комнаты. Слушая причитания матери, Фрэнк разделся и, несмотря на отсутствие аппетита поужинал, и затем скрылся в своей комнате. С тяжелым вздохом он все-таки уселся за домашнее задание, но усталость и плохое самочувствие дали о себе знать, поэтому уже через полчаса Фрэнк мирно посапывал на тетради по биологии.