Глава 22. Со всех сторон меня окружала только синяя вода

Со всех сторон меня окружала только синяя вода. Кажется, я выбрал неудачное место, чтобы прийти на Землю или неудачное место выбрало меня. Дно озера было плохим выбором, поэтому нужно было спешить. Я оттолкнулся от илистого дна и поплыл вверх, но впереди ждал неприятный сюрприз: вся поверхность озера была затянута толстой коркой льда. Я ударил по льду, но разбить его не получилось. Снова и снова я повторял попытки выбраться из ловушки, но мои действия не дали результатов. Воздуха уже не было, я выдохнул его весь и задерживал дыхание насколько мог.

Выход был один. Я прикоснулся ладонью к поверхности озера и мысленно позвал: «Зима». Ответом была тишина, только черные пятна в небе поползли к озеру – флот теней, а это значило, что Лида не справилась. Возможно, за время моего отсутствия она погибла, присутствие бога мог выдержать не каждый. Бедная, милая, земная девочка, мне было жаль ее. Я хотел бы увидеть ее в последний раз и прикоснуться к ее щекам, обнять, вдохнуть прекрасный аромат человека… в последний раз.

Я хотел попросить у нее прощения за то, что обходился с ней, как животное. Люди были способны на понимание и сострадание, она бы все поняла. Я был способен на многие недоступные мне ранее вещи, потому что на голубой планете я научился мечтать, понимать, жертвовать. Умирая в холодной воде озера, я мечтал проститься с человеком и гордился тем, что планета Земля стала для меня чем–то больше, чем миссией для солдата. Я больше не считал людей низшими созданиями, эгоистами, гордецами и глупцами. Мы принадлежали к разным культурам и мирам, но мое сердце приняло их. Мне было жаль покидать планету вот так.

«Зима, я знаю, что ты слышишь! Ты нужен мне! Я был там – там, где все иначе – там, где все меняется! Умоляю – приди!»

Шею сдавливало удавкой от нехватки кислорода. Я хотел убрать ладонь ото льда, чтобы отдаваясь земным инстинктам прикоснуться к своей шее, но мое внимание привлек красный даже огненный свет, он приближался к поверхности озера. Наконец, на лед опустилось что–то горящее и большое. Из пламени оно протянуло ко льду руку и прикоснулось в том месте, где была моя ладонь.

Вода вокруг меня стала покрываться пузырьками и нагреваться, а лед начал таять. От пузырьков в воде я ничего не видел, зато чувствовал присутствие Зимы. Зима пришел за мной, он не оставил меня. Я был благодарен ему как отцу, что когда–то взял меня в открытый космос полетать на настоящем военном корабле.

Бог льда и огня напомнил мне о чувствах давно забытых мной: гордость, облегчение и радость, когда еще малышом прикоснулся пальцами к холодному стеклу и наблюдал, наблюдал, наблюдал. Ведь перед моими глазами открылся космос с его холодными звездами. Под водой я испытал похожие чувства, когда прикоснулся к корке льда – холодный огонь мог согреть. Он мог согреть мою душу, потому что у каждого живого существа было бесценное – надежда, вера, любовь.

Весь лед покрывающий поверхность озера треснул, а поднимающиеся вверх вода вытолкнула меня на поверхность. Тонны воды поднялись к небу, а остатки не растопленного льда, огромные метровые и двухметровые глыбы льда, врезались в снег или же падали на берег озера. Мое тело оказалось в объятьях огня, но я не почувствовал его жар, а только увидел его присутствие.

– Назад дороги не будет, – сказала огненная птица и вцепилась в меня своими когтями.

– Знаю, – ответил я.

Произошло то, что мои последователи назовут в будущем чудом или тайной непостижимых знаний. Собственно внешне чудес не произошло, я был тем, кем был раньше: существо высокого роста, имеющее сине–черный цвет кожи, когти на пяти пальцах, острые шипы на руках. Однако одно выдавало во мне, что я не тот, кем был прежде. Цвет моих глаз стал синим, как самое синее небо. В моих глазах застыл лед, в моих глазах проснулся Зима. Я не мог сказать слово мы, потому что я и он слились в единое целое, стали воплощением легенды в реальности. Все, что я знал и все, что знал он – предстало перед нами в одном. Все наши, знания, чувства, мысли и желания – все возродилось изо льда и огня.

Мне больше не нужны были усилия, чтобы перекидываться во льва. Я мог легко принять любой облик, потому что все знания были открыты передо мной. Менее того, я мог дарить жизнь. Например, приняв свой облик из огненного, я склонился над девушкой, лежащей на камнях у озера. Наша история с земной женщиной повторялась, как в день нашего знакомства – она умирала. Однако я не увидел в ее глазах страх, как в первый день. В ее открытом, холодном, хмуром взгляде я видел, что она не боялась смерти. Женщина изменилась – стала сильнее, жестче и тогда я понял, что она впервые убила живое существо. Мне было больно видеть это открытие, и я чувствовал вину за то, что не уберег Лиду от тех ужасов, что ей пришлось пережить. Мне было стыдно, что я оставил ее в тот момент, когда ей нужна была моя помощь.

– Лев, – облизав окровавленные губы, прохрипела девушка, – он с тобой?

– Да, – ответил я.

– Хорошо, – она попыталась улыбнуться, но тело вздрогнуло, и девушка закатила глаза в предсмертной судороге.

Позволить ей умереть я не мог, но и каждая минута была мне дорога, потому что сражение шение с тенями грозило перерасти в гибель планеты. Я прикоснулся к ее сердцу указательным пальцем, теперь я знал, как использовать свои знания. Благородя трансу, я мог не только управлять живыми существами, но направить свои знания так, чтобы человек вдохнул первый вдох.

Я наклонился к ее лицу:

– Встретимся в будущем. Доктор Лидия Павлова, – с этими словами я выпрямился в полный рост и посмотрел вокруг себя.

Передо мной предстала планета, отравленная культурой, что желала смерти живым существам. Культура, которая хотела процветать и питаться людьми, даже не задумываясь, что у каждого кто дышит должен быть шанс. Тени потеряли свой шанс, когда Зима выбрал девушку и уснул в ее теле. Он мог проспать в ней всю ее земную жизнь, если бы Серая Тень со своими черными червями поняла намек, что планету Земля лучше оставить в покое. Механическое сердце предводителя теней хотело все больше и больше покоренной земли. Она заигралась, и пришло время платить. Я также не мог оставить в живых ее последователей, потому что шение ошиблись – тени не были связаны друг с другом. Да, у них были разумные корабли, но не больше. Со временем они выберут нового воителя, чтобы история с покорением планет повторилась вновь. Этого я не мог позволить.

– Прощай старая Земля, – и я протянул руку к солнцу, что садилось за горизонт, чтобы новый день пришел на планету. Я протянул руку и разжал ладонь, чтобы люди на земле увидели настоящее. Я разжал свои пальцы, чтобы космические корабли теней рухнули на землю, но никогда не смогли подняться вверх. Я позволил своим знаниям выйти на свет для того, чтобы освободить пленных людей от тварей. Для того чтобы стереть с лица вселенной имя Серая Тень – вбить его механическое тело в землю и расплавить все тела теней в огне и похоронить под слоем льда, грязи и земли.

Каждый из нас выбрал свою дорогу, свой путь, сделал выбор. Каждый оставил на этой земле свою частицу зла и добра, и часть меня, никогда не оживет под этим слоем пыли и огня. Часть людей, никогда не проснется зимним утром, потому что они пали в войне с тенями. Да, цена в этой войне завышена, но и награда будет высокой. Награда – это защита, знание и настоящее, которое принесет голубой планете новую эру в будущем. В будущем, за которым стоит великий космос. Человечеству пришла пора проститься с прошлым и начать новую жизнь, где человек стоит на одной ступени с развитыми мирами и планетами галактики.

Я только немного помог шение, а остальное было за решением старших. Они всегда поступали мудро, вот и сейчас флот шение, что вошел в атмосферу Земли, чтобы обрушить адский свинцовый дождь на остатки кораблей теней. Острые корпуса блестели серебром на вечернем солнце, а формы казались слишком острыми на фоне круглых форм флота противника. Облака нависли над полем битвы так низко, что кутали в своей перине причудливые формы космических кораблей и, казалось, издевались над теми, кто наблюдал за страшным зрелищем. Зрелищем, когда два тигра вцепились друг другу в железные глотки, чтобы расставить все решающие позиции на шахматной доске обитаемого космоса.

Рука на весу немного затекла, и я нехотя убрал ее за спину:

– Прощай Земля.