Одновременное сосуществование 2–3 центров власти в стране

Некоторые читатели могут сказать: что здесь нового? В 1565–1572 гг. страна уже была разделена на 2 части, в каждой из которых действовали свои органы власти. Но не будем забывать, что в тот период подобное разделение было скорее формальным, чем фактическим. Реально вся полнота власти находилась в руках Ивана Грозного.

Принципиально иным было состояние власти в начале XVII в. С лета 1606 г. по лето 1608 г. в стране сложилась следующая ситуация. В Москве действовало правительство Василия Шуйского. Жители значительного числа территорий страны его власть не признавали. Начавшаяся летом 1606 г. борьба различных социальных слоев против Василия Шуйского проходила под лозунгом восстановления на троне чудесно спасшегося от боярского заговора царя Дмитрия. Но реального носителя имени царя Дмитрия долго не было. В таких условиях в повстанческом лагере не было единого центра. Путивль, в котором распоряжался один из вдохновителей восстания князь Г. Шаховской, играл роль оппозиционного центра, но только регионального. Одновременно именем царя летом 1606 г. – осенью 1607 г. распоряжался его «воевода» – И. Болотников. Его ставка перемещается по маршруту Калуга – с. Коломенское (под Москвой) – Калуга – Тула. Однако и намеков на действительно столичные функции в ставке И. Болотникова, как и в Путивле, не было. Важно другое – и правительственный, и повстанческий лагеря наглядно демонстрировали рыхлость управленческих рычагов, слабость центральной власти.

Ситуация изменилась с появлением второго самозванца^[34]. Летом 1608 г. в с. Тушино (в нескольких верстах от Москвы) была создана резиденция «царя Дмитрия Ивановича». Впервые за годы Смуты возникло два параллельно существующих государственно-политических центра.

Как и в Москве, в Тушино при Лжедмитрии II функционировали Боярская дума, Государев двор (с почти полным набором чиновных групп дворовых), приказы, Большой дворец, казна и иные учреждения. На высоких постах оказались незнатные, а порой и вовсе «беспородные» люди. Например, И. М. Заруцкий, казачий атаман родом из Тернополя, получил чин боярина, главы Казачьего приказа и стал командующим всеми казачьими отрядами и станицами. Вместе с тем в Боярской думе у самозванца заседали и Рюриковичи (князья Засекины, Сицкие, Мосальские, Долгорукие и т. п.), Гедиминовичи (князья Трубецкие), аристократы (князья Черкасские), представители старомосковских боярских фамилий (Салтыковы, Плещеевы).

С осени 1608 г. в Тушино появился свой патриарх. Им стал московский митрополит Филарет, в миру – Федор Романов.

Однако важнейшие решения по военным и материальным вопросам принимали руководители польско-литовских наемников гетман Ружинский и Я. П. Сапега (родственник литовского канцлера Льва Сапеги).

С целью укрепить легитимность самозванца была организована его встреча с Мариной Мнишек, которая в начале сентября 1608 г. признала чудом спасшегося своего мужа^[35]. Это повысило его авторитет. Лжедмитрию II присягнули Псков, Иван-город, Орешек, Переяславль-Залесский, Суздаль, Углич, Ростов, Ярославль, Тверь, Юрьев, Кострома, Галич, Вологда, Владимир, Арзамас и многие другие города.

С мая по ноябрь 1608 г. успехи тушинцев стремительно нарастали, власть «царя Дмитрия» признали: основные районы междуречья Оки и Волги, Среднего и Нижнего Поволжья до Астрахани включительно; все южное порубежье; большинство небольших крепостей и сельские территории на западном пограничье; Псков и псковские земли; часть Заволжских и северных городов. Поздней осенью 1608 г. самозванцу присягнула Вологда, а в ней были собраны налоги почти со всего Севера, товары заморской торговли через Архангельск и московская казна из Сибири. Доставка всего этого в Тушино означала бы почти автоматический финансовый крах правительства Василия Шуйского.

Власть Василия Шуйского признавали часть центральных уездов, отдельные крупные крепости в Рязанском крае, Новгородская земля, Смоленск и его округа, часть северных территорий.

Урал и Сибирь участия в борьбе не принимали и повлиять на ее исход не могли.

Вот как один из исследователей описывает отношение части населения к фактически сложившейся ситуации «двоевластия» осенью 1608–1609 гг. Москвичи служили и тому, и другому государю: и царю Василию, и Вору. Они то ходили в Тушино за разными подачками, чинами и «деревеньками», то возвращались в Москву и, сохраняя тушинское жалование, ждали награды от Василия Шуйского за то, что возвратились, «отстали от измены». Они открыто торговались с Тушином, смотрели на него не как на вражий стан, а как на очень удобное подспорье для служебной карьеры и денежных дел. Так относились к Тушину не только отдельные лица, а массы лиц в московском обществе115. Крестьянин шел к самозванцу для того, что не быть больше крестьянином, чтобы стать помещиком; торговый человек шел в Тушино, чтобы сделаться приказным человеком, дьяком; подьячий – чтобы сделаться думным дворянином; люди родовитые, князья, но молодые, не надеявшиеся по разным причинам когда-либо или скоро получить боярство в Москве, шли в Тушино, где образовался особый двор – в противоположность двору московскому116.

Противостояние двух центров – Москвы и Тушино – с переменным успехом продолжалось с лета 1608 г. по март 1610 г. Если летом – осенью 1608 г. территория, подконтрольная Василию Шуйскому, постоянно уменьшалась, то 1609 год прошел под знаком неуклонного сокращения пространства власти Тушино. Причинами такого хода событий были: борьба местного населения против грабежей тушинцев; освободительный поход русских войск и шведских, немецких, французских, английских наемников^[36] под общим командованием М. Скопина-Шуйского, освобождение Поволжья ратью Ф. И. Шереметева; открытая польская интервенция, начатая в сентябре 1609 г. Сигизмундом III осадой Смоленска. Последнее событие привело к расколу Тушинского лагеря.

Весной 1610 г. в стране сформировались три центра, имевших хотя бы формальные права на власть: Москва (правительство Василия Шуйского), Калуга, куда из Тушина бежал Лжедмитрий II, Марина Мнишек и их сторонники, а также лагерь Сигизмунда III под Смоленском.

Логичным завершением процесса децентрализации власти стала ситуация полного безвластия в стране в следующем 1611 г. В Московском Кремле – Боярская дума и польская администрация, представлявшая власть королевича Владислава. Второй центр (может быть, наиболее влиятельный в тот период) – ставка Сигизмунда III. В Новгороде Великом – шведская администрация. Множество региональных центров (вроде Пскова, Путивля, Казани, Арзамаса и т. д.), которые практически не подчинялись никому.

В 1611–1612 гг. появился еще один, не виданный ранее центр управления. Это – органы власти, сформированные в I и II ополчениях.