Б) Упование веры (4, 16-5, 10)

Христианство полагает цель человеческой жизни не в земной, кратковременной, а в жизни будущего века, вечной и блажной. Поэтому все злострадания христиане встречают в полной уверенности их преодоления в будущем воскресении и с сознанием их полезности в настоящем: «мы не унываем», что от бесчисленных уничижений, гонений разрушается и тлеет внешний наш человек», т.е. плоть с ее потребностями, ибо взамен этого «внутренний» человек, т. е. дух наш, со дня на день обновляется» (4, 16). Страдания, таким образом, производят двоякое действие: уничижение и «тление» внешнего человека и «обновление» внутреннего. Скорби жизни за Христа поставляют страждущего в тесное благодатное общение с Ним, ибо это и есть соумирание, а значит и совоскресение с Ним, через обновление внутреннего человека. Поэтому «мы и смотрим не на видимое (которое, хотя большей частью прискорбно, но временно), но на невидимое (которое сияет вечной славой Божества): ибо видимое временно, а невидимое вечно» (4, 18). Апостол неоднократно призывает христиан «радоваться», «не унывать», несмотря на скорби, потому что это «кратковременное наше страдание производит в безмерном преизбытке вечную славу» (4, 17).

Проповедники благовестия Христова не только равнодушны к временным страданиям, но к тому же сильно желают вообще оставить «земной свой дом», эту ветхую «хижину», которая все равно разрушается, чтобы переселиться «в дом нерукотворный, вечный», который имеем от Бога на небесах (5, 1). Это «небесное жилище», есть будущее тело, нетленное и светоносное, в которое облекутся верующие в будущей жизни. Мы и созданы для вечной жизни, и воссозданы Христом, и получили дары Духа Святого, как печать на право входа в вечность. От того-то и тоскует здесь душа христианина и воздыхает по нему и вечности. «Оттого мы и воздыхаем, желая облечься в небесное наше жилище» (5, 2). Но апостол предостерегает от того, чтобы нам, явившись в то вожделенное отечество, «и одетыми не оказаться нагими» (5, 3), [55] т.е. без добрых дел, недостойными стать его наследниками.

Апостол не предпочитает жизни смерть, хотя она и ведет к большему познанию Христа. Забота его – «облечение в небесное», что начинается уже здесь на земле, в процессе духовной жизни: «Не хотим совлечься, но облечься, чтобы смертное поглошено было жизнью. На сие самое и создал нас Бог, и дал нам залог Духа» (5, 4-5).

Но пока мы в теле, мы удалены от Господа, духовное видим не непосредственно, как видели его первые люди до грехопадения, но опосредствованно, – очами веры: «ходим верою, а не видением» (5, 7). И если земному телу предлежит все равно распадение и смерть, то мы ревнуем о вечности уже сейчас: «желаем лучше выйти из тела и водвориться у Господа» (5, 8). История мучеников подтверждает это ревнование о встрече с Богом. Но так как независимо от времени жизни и смерти нас ожидает суд Христов (5, 10), то главное, о чем мы всегда должны заботиться, – это благоутождение Богу: «ревностно стараемся, водворяясь ли, выходя ли, быть Ему угодными» (5, 9).