Новостройка

За домом стояли мужчины, распивающие дешевое вино из горла, открытое без штопора. Красные лица, щетина и старые пуховики бежевого цвета, заляпанные в некоторых местах серым и неприветливым городом, который помимо проблем с экологией в их молодости имел массу проблем, касающихся гостеприимства.

Декабрь был теплым. Новый Год уже можно было почувствовать в воздухе крупных торговых центров, где от духоты приходилось таскаться с куртками в руках. Я проходил мимо распивающих мужчин в сторону небольшого продуктового магазина, в котором работала моя мать. Вывеска «Ассорти-Продукты». Шрифт старый советский, стертые разноцветные буквы на синем фоне. Старая сталинка с облупившийся штукатуркой и чердаками, где почему-то обязательно должны были быть голуби, но их почему-то не было. Ёлка, гирлянды и приторного цвета красный дождик на кассе магазина больше раздражал как самих работников, так и покупателей, которые в спешке заходили сюда за сигаретами или алкоголем. Яркий свет энергосберегающих ламп и гудящие холодильники, желтые ценники – все атрибуты того места, куда обязательно нужно зайти перед тем, как вернуться домой и отстоять в очереди, которая движется медленней соседней. Полиэтиленовые стены магазина давили своей желтизной. Цвет рекламы, Ван Гог сразу это понял. Возле холодильников с йогуртами стояла девушка в короткой бежевой дубленке, ключами от автомобиля в руках и что-то долго разглядывала. Такие посетители особенно раздражительны, когда дело касается покупки продуктов не в крупных супермаркетах. Стеклянный звон холодильника и громкий спор о выборе между крепким или побольше, не вписывался в пейзаж желтого цвета и девушки в чистой дубленке.

Поздоровавшись с продавщицами, уборщицей, которая очень умело материлась каждый раз, ругаясь с мужчинами в грязных пуховиках, я прошел в подсобное помещение, где от вылизанного и презентабельного вида магазина и полок с продуктами остался только желтый цвет одной шестидесятиваттной лампочки. Длинный коридор с вокзальными стенами общественного туалета, огромная куча коробок с не расфасованным товаром, в основном, алкоголем, надписью: «СТОЙ! СНИМИ ХАЛАТ» и жутким гулом холодильных камер. Меня насквозь пробил сквозняк: задняя дверь была открыта, кто-то курил. Железная решетка и две женские фигуры, обсуждающие каких-то бессовестных покупателей. Синие фартуки торчали из-под курток, собранные волосы и прокуренный голос. От того, что работа в магазине длилась 12 часов, из которых реального рабочего времени было часов 6, все оставшиеся минуты и даже секунды необходимо было как-то занимать, чтобы не сойти с ума от сидения на месте. Много курили, много пили чай, очень сильно уставали от этого и возвращались домой убитыми. Мне приходилось раньше возвращаться домой, чтобы приготовить матери ужин и убраться в квартире. Последние два месяца, во всяком случае. Раньше ей работать не приходилось, но я рос, соответственно мои запросы тоже, а ее любовь ко мне не уменьшалась. Денег не хватало. Отца, естественно, не было. Мне было не очень комфортно брать у нее деньги, и я устроился на подработку фасовщиком товара в другой магазин. Приходил домой убитым. Когда после учебы и после работы приходишь в квартиру, то начинаешь понимать людей, уткнувшихся в телевизор и пьющих пиво.

После того, как забрал ключи у мамы, вышел во двор, через зарешеченную дверь магазина. Стало заметно холоднее и фонари, которые пока были не нужны, уже зажглись. Светились оранжевым среди синего цвета вечера. Передо мной пустырь. Год назад снесли заброшенную школу. Хотя обещали отремонтировать и ввести в эксплуатацию лет десять. В итоге заброшку, которую мы называли Чердак, эксплуатировали наркоманы, мужчины в грязных пуховиках и дети. Собираются построить дом нового типа с подземной парковкой, огражденным двором и всеми удобствами рядом со старыми сталинками и хрущевками. Не хотелось идти домой к себе. Снег рыхлый и коричневый под ногами. Хотелось переместиться в другое место. Через оголенные деревья и грязный снег выглядывали окна своим светом. Руки стали замерзать. Хорошо, что в литературе сразу виден конфликт, сюжет, герои. Вокруг места, где стоял Чердак, сюжет закончился пять лет назад. Что-то связанное с политикой. Конфликт состоит в том, что я не хочу видеть здесь новостройку, пусть современную, пусть со всеми удобствами. Она не для меня и моего окружения. В Чердаке все были равны. А этот новый дом только для тех, кто почему-то может себе позволить жить в нем и не работать по 12 часов, чтобы позволить себе хотя бы просто жить. Мужчины, которые распивали вино, открытое без штопора, также как я злобно смотрели на пустырь. Еще строительство – это шумно. Как будто специально. Чтобы все люди вокруг оказались включены в процесс наблюдения за гибелью нищего равенства Чердака, где я впервые попробовал алкоголь, сигареты и слушал ужасную музыку. Потом начнут заезжать люди из другого мира. На машинах по снегу цвета кофе 3 в 1. Меня пробил сильный сквозняк. Вернулся в магазин и купил себе шоколад. Стеклянный звон холодильника, желтизна упаковок и полиэтиленовые стены. Как они смогут выжить в сталинке с облупившийся штукатуркой, чердаком без голубей и ужасным подсобным помещением. Мама придет с работы уставшая. Приготовлю что-нибудь вкусное сегодня.