Медиация

Этот метод взаимного урегулирования кон­фликта¹¹⁴, разработанный в США, в последние годы приобретает необыкновенно большое значение. Что касается конфликтов, связанных с разводом, то ме­диация все больше доказывает свою состоятель­ность. Однако остается вопрос, когда именно пока­зана медиация, а когда вполне достаточно семейной терапии или психоаналитически-педагогической помощи.

Собственно, об этом мы уже говорили: медиа­ция показана в тех случаях, когда необходимо до­биться некоторого согласия между родителями. Ме­диация - это не альтернатива психоаналитически-педагогической консультации родителей, это также не семейная терапия, скорее это замена судебного разбирательства. То есть она заменяет не семейного терапевта и не психоаналитически-педагогического консультанта, а адвоката!

О том, что это совсем иной вид профессио­нальной помощи, ставящий перед собой иные цели,

очень выразительно говорят М. Гакл (М. Hackl) и Е. Копф (Е. Кор/), которые попытались сравнить процесс работы психоаналитически-педагогической консультации с медиацией: «В то время как в медиа­ции совершается попытка целесообразных соглаше­ний и урегулирования внешних конфликтов между разведенными родителями, в консультации происхо­дит как раз обратное.

Там речь идет о том, чтобы за видимой предметностью обнаружить скрытые эмо­циональные переживания и сделать их содержание доступным сознательному восприятию. Точнее ска­зать, медиация ищет дорогу от эмоций к предметнос­ти, а консультация (психоаналитически-педагогиче­ская), наоборот, — от предмета к эмоциям»¹⁷⁰.

То, что терапия, консультация и медиация не являются (конкурирующими) альтернативами, тео­ретически знает каждый, кому хоть немного знакома концепция медиации. Но на практике, по моему опыту, эта уверенность оказывается в какой-то сте­пени утраченной. Дело в том, что немецкими судами медиация предлагается слишком редко, ее предло­жение исходит обычно от консультативных заведе­ний, что приводит к неправильному пониманию ме­диации, поскольку ее начинают считать средством для разрешения всех возможных проблем родителей.

Это, как я думаю, не приносит пользы ни родителям, ни детям, ни самой идее медиации. Более того, она обречена, собственно, на провал, поскольку в этом случае эмоциональные проблемы, возникающие при урегулировании конфликтов, просто отрицаются. Может быть, для многих профессиональных помощ-ников медиация становится своего рода «феноменом контрпереноса» в широком смысле слова: если появ­ляется желание избавиться от столкновения с мас­сивными аффектами клиентов, ее можно с легкос­тью использовать для удовлетворения потребности в гармонии самого помощника. Но действительная польза, конечно, достижима лишь тогда, когда метод ориентируется на интересы тех, кто ищет совета, а не на потребности самого консультанта.