Охотничья песня пьяного Аполлона.

До далеких дойдет округов

И до ци-ви-ли-зованных стран,

Что гроза для свирепых волков –

Это я и мой пес Тамерлан!

Разбегается в страхе зверье,

Мне не нужен дурацкий капкан,

Без осечки стреляет ружье

И добычу несет Тамерлан!

На охоту мне охота

В понедельник и в субботу!

К черту службу и работу,

На охоту мне охота!

А для женщин я как для волков,

И опасен, и грозен, и крут!

Дамам я говорю десять слов…

Если больше, топиться бегут!

Я устал от любовных побед,

Я всегда и у всех на виду…

Только водки хлебну на обед

И опять на охоту пойду!

На охоту мне охота

В понедельник и в субботу!

К черту службу и работу,

На охоту мне охота!

МУРЗАВЕЦКАЯ: Вукола, затвори дверь и вели никого не пускать.

ЧУГУНОВА: Слушаюсь. (уходит)

МУРЗАВЕЦКАЯ: Долго ты меня будешь срамить?

МУРЗАВЕЦКИЙ: Что такое? Я, ма тант, ваших слов не понимаю.

МУРЗАВЕЦКАЯ: Шляешься по трактирам, с мужиками дружбу свел, из полка выгнали. Ну растрать ты казенные деньги, проиграй в карты – я бы тебя пожалела, а то выгнали свои же товарищи за мелкие гадости, за то, что мундир их мараешь.

МУРЗАВЕЦКИЙ: Но позвольте же в оправдание два слова.

МУРЗАВЕЦКАЯ: Нечего тебе сказать.

МУРЗАВЕЦКИЙ: Ну позвольте же…

МУРЗАВЕЦКАЯ: Ну говори, сделай милость.

МУРЗАВЕЦКИЙ: Судьба, ма тант, а судьба – индейка.

МУРЗАВЕЦКАЯ: Только?

МУРЗАВЕЦКИЙ: Судьба-индейка, я вам говорю, вот и все!

МУРЗАВЕЦКАЯ: Ах, Аполлон! Да если любить и жалеть тебя по-настоящему, это ж с ума сойти можно! А вот не пущу из дому тебя, да выдержу хорошенько!

МУРЗАВЕЦКИЙ: Все, что вам угодно, ма тант! (подбегает к окну)

МУРЗАВЕЦКАЯ: Выезжать ты будешь только со мной, и вот сегодня же…

МУРЗАВЕЦКИЙ: (в окно): Тамерлан, соте, соте! Куш, тебе говорят! Где арапник!

МУРЗАВЕЦКАЯ: Арапник нужен для тебя!

МУРЗАВЕЦКИЙ: Ах, ма тант, как меня это пес расстраивает.

МУРЗАВЕЦКАЯ: Ну, вот тебе мой приказ: поди выспись, а вечером к невесте поедем. Оденься хорошенько, к Евлампии Николаевне Купавиной поедем.

МУРЗАВЕЦКИЙ: Боже мой, как я влюблен в нее! Уж это… уж это… тут, ма тант, слов нет. Мерси, мерси за это, мерси!

МУРЗАВЕЦКАЯ: Поди спать!

МУРЗАВЕЦКИЙ: Дона муа ле ларжан!

МУРЗАВЕЦКАЯ: Денег тебе? Не считаю нужным.

МУРЗАВЕЦКИЙ: Так прикажите принести!

МУРЗАВЕЦКАЯ: Чего еще?

МУРЗАВЕЦКИЙ: Еще маленький флакончик и закусить. Вообразите, вчера до ночи по болотам, страсть, ма тант, куска во рту не было.

МУРЗАВЕЦКАЯ: Глафира! (входит Глафира) Налей ему. Только уж последний раз, слышишь! (Глафира приносит поднос, Мурзавецкая уходит).

МУРЗАВЕЦКИЙ: Кузина, удостойте взглядом! Глазки-то фу! Все отдашь!

ГЛАФИРА: Что вам угодно?

МУРЗАВЕЦКИЙ: Что мне угодно? Мне угодно расцеловать вас!

ГЛАФИРА: Вы глупы!

МУРЗАВЕЦКИЙ: Пардон, мадмуазель.

ГЛАФИРА: Мерси, месье!

МУРЗАВЕЦКИЙ: Постойте! Нет, я на самом деле ма тант ирите.

ГЛАФИРА: Как вы дурно говорите по-фрацузки.

МУРЗАВЕЦКИЙ: Ничего, по нашей губернии сойдет.

ГЛАФИРА: Да, я не думаю, чтобы она была довольна вами.

МУРЗАВЕЦКИЙ: Атанше! Вам поклон.

ГЛАФИРА: От кого?

МУРЗАВЕЦКИЙ: От Лыняева.

ГЛАФИРА: Что ему вдруг вздумалось?

МУРЗАВЕЦКИЙ: На охоте встретились, деньги у него занял, черт его возьми. Шуры-муры завели? Ну что ж, признавайтесь! А еще важность на себя напускаете.

МУРЗАВЕЦКАЯ: (возвращается) Поди проспись! А ты, Глафира, останься! (Аполлон уходит) Глафира, я хочу дать тебе послушание.

ГЛАФИРА: Приказывайте. матушка.

МУРЗАВЕЦКАЯ: Я тебя свезу сегодня к Купавиной, подружись с ней да в душу к ней влезь. Она женщина не хитрая, а тебя учить нечего.

ГЛАФИРА: Слушаю, матушка.

МУРЗАВЕЦКАЯ: Да коли увидишь, что Мишка Лыняев обходит ее, так не давай им любезничать. Очерни его перед ней, а Аполлона хвали. Да и сама на Лыняева глаз не закидывай.

ГЛАФИРА: Мои мечты другие, матушка. Моя мечта – келья. Я о земном не думаю.

МУРЗАВЕЦКАЯ: А я окаянная, Глафира. Что ты на меня так смотришь? Да вот я окаянная, а ты как думала? (падает на колени, молится).