Глава 13. — Высадишь меня у лаборатории, Джефф, — сказал Крофорд водителю

— Высадишь меня у лаборатории, Джефф, — сказал Крофорд водителю. — Потом подождешь, пока офицер Старлинг закончит дела в Смитсоновском институте. Оттуда отвезешь ее в Квонтико.

— Хорошо, сэр.

Они ехали по мосту через Потомак навстречу сплошному потоку машин: рабочий день закончился и служащие покидали центр города.

Молоденький водитель, казалось, испытывал такое благоговение перед Крофордом, что, по мнению Старлинг, вел машину с излишней осторожностью. Она не винила юнца: курсанты Академии знали назубок, как догмат веры, что агент из команды Крофорда, повинный в последнем ДТП, теперь занимается расследованием мелких краж на станции дальнего радиолокационного обнаружения где-то у Полярного круга.

Настроение Крофорда оставляло желать много лучшего. Прошло уже девять часов с тех пор, как он разослал отпечатки и фотографии убитой, а ее личность все еще не могли установить. Вместе с сотрудниками Полицейского управления Западной Вирджинии Крофорд и Старлинг до самого вечера обследовали набережную и мост через Элк-ривер, и все безрезультатно.

Старлинг слышала, как он договаривался по телефону из самолета о дежурстве ночной медсестры у себя на дому.

После «Голубого Каноэ» простенький служебный седан ФБР казался восхитительно удобным и тихим; разговаривать было значительно легче.

— Я разошлю сообщения по компьютерной связи и введу данные в латентный дескриптор, когда доставлю эти отпечатки в Центральную картотеку, — сказал Крофорд. — А вы набросайте мне вводную с данными для компьютера. Вводную, не форму 302. Знаете, как это делается?

— Знаю, — ответила Клэрис, еще как следует не понимая, о чем идет речь.

— Введите: «Я — Дескриптор, что нового?» Через пару секунд она уже сообразила что к чему. Хорошо, что Крофорд в этот момент вдруг заинтересовался строительными лесами вокруг мемориала Джефферсона, мимо которого они проезжали.

Латентный дескриптор компьютера в Центральной картотеке ФБР делает выборку на основании характерных черт расследуемого преступления, сравнивая их с уже известными данными на преступников, проходивших по различным делам. Когда машина обнаруживает явные черты сходства, она выдает список имен подозреваемых и их отпечатки пальцев. Потом оператор сравнивает эти отпечатки с найденными на месте преступления. Отпечатков Буффало Билла еще не было в деле, но Крофорд хотел быть готовым заранее.

Компьютер требует краткой, четко сформулированной информации. Старлинг попыталась предложить что-то вроде: «Женщина, белая, восемнадцать-двадцать два, застрелена, нижняя часть торса и бёдра освежеваны…»

— Старлинг, дескриптор уже знает, что Билл убивает молодых белых женщин и обдирает торсы. Кстати, не стоит употреблять выражение «освежеваны», это необычный термин, другие агенты вряд ли станут им пользоваться, а мы не можем быть уверены, что эта чертова штука прочтет синоним. Дескриптор знает, что Билл сбрасывает трупы в воду. Он не знает, что нового в этом деле. Что в нем нового, Старлинг?

— Это шестая жертва; она первая оскальпирована, первая с треугольниками вырезанной на плечах кожи, первая убита выстрелом в грудь, первая с коконом в горле.

— Вы забыли сорванные ногти.

— Нет, сэр, она вторая с сорванными ногтями.

— Правильно. Слушайте-ка, в этой вводной отметьте, что кокон — только для служебного пользования; мы потом используем эту информацию, чтобы исключить ложные признания.

— А не делал ли он этого и раньше? Я имею в виду кокон, не вкладывал ли он им кокон или само насекомое в горло? — спросила Старлинг. — Ведь так легко его не заметить во время вскрытия, особенно у топляка. Знаете как: патанатом видит явную причину смерти, в помещении жарко, хочется побыстрее закончить… А мы можем перепроверить?

— Если будет необходимо. Можете быть уверены — любой патологоанатом, естественно, скажет вам, что ничего не пропустил. Неопознанная из Цинциннати по-прежнему там, в морозильной полицейского морга. Я попрошу, чтоб на нее взглянули. Но остальные четверо уже захоронены. Разрешение на эксгумацию обычно дают неохотно. Нам пришлось так сделать с четырьмя пациентами доктора Лектера, скончавшимися во время лечения. Нужно было проверить, отчего они умерли. Масса хлопот, и родственники недовольны. Я пойду на это, если надо будет, но сперва посмотрим, что вы выясните в Смитсоновском институте. Потом решим.

— Оскальпирована… Это ведь редкость, верно?

— Необычно, да — ответил Крофорд.

— Но доктор Лектер говорил, что Буффало Билл начнет снимать скальпы. Откуда он узнал?

— Он не знал.

— Но он ведь сказал об этом.

— Ничего удивительного, Старлинг. Я тоже не удивился, увидев это. Я сказал бы, что это редкость, если бы не было дела Менгеля, помните? Он оскальпировал убитую им женщину. После него нашлись двое или трое подражателей. Когда газеты взялись обыгрывать сенсацию с Буффало Биллом, репортеры не раз подчеркивали, что убийца не снимает скальпов. И в таком случае вовсе неудивительно, что он начинает это делать. Он наверняка не пропускает ничего, что о нем пишут. Лектер просто строил догадки. Он же не сказал, когда это случится, так что ошибиться не мог. Если бы мы поймали Билла, а он так и не снял бы ни одного скальпа, Лектер мог заявить, что тот просто не успел этого сделать.

— Доктор Лектер еще сказал, что Буффало Билл живет в двухэтажном доме. Мы этого так и не обсудили. Как вы думаете, почему он это сказал?

— А вот это — не просто догадка. Он, скорее всего, прав и мог бы вам кое-что объяснить, только ему хотелось вас подразнить. В этом и заключается его единственная слабость: он должен во что бы то ни стало выглядеть умным, умнее всех. Что ему вполне удавалось много лет.

— Вы сказали, чтобы я не стеснялась задавать вопросы, если чего-то не знаю. Ну вот — я задаю вопрос: почему он это сказал?

— Ну, что ж. Две свои жертвы он повесил, так? Странгуляционные борозды расположены высоко, шейные позвонки смещены — явные признаки смерти через повешение. А доктор Лектер знает по собственному опыту, Старлинг, как трудно одному человеку повесить другого, если тот сопротивляется. Люди вешаются — вешают себя сами — на дверных ручках, сплошь и рядом. Вешаются сидя, это нетрудно сделать. Но очень трудно повесить другого человека, даже если он связан. Он обязательно обопрется на ноги, если найдет малейшую опору. Стремянка — это всегда опасность, жертва никогда не полезет на стремянку с завязанными глазами, а если видит петлю — тем более. Это чаще всего делается на лестничной клетке. Ступеньки лестницы — это знакомо, это не опасно. Можно сказать жертве, что ведут в ванную, или еще что-нибудь в этом роде. Ведут наверх, с закрытым лицом, накидывают петлю на шею и ногой сталкивают с верхней ступеньки, привязав другой конец веревки к перилам лестничной площадки. Единственный пригодный способ, если это в доме происходит. Один парень из Калифорнии ввел этот способ в обиход. Если бы у Билла не было в доме колодца лестничной клетки, он убивал бы их как-то иначе. А теперь, Старлинг, дайте-ка мне фамилии старшего заместителя из Поттера и этого парня из полиции штата, старшего офицера.

Старлинг отыскала их фамилии в своем блокноте при свете фонарика. Фонарик она держала в зубах.

— Прекрасно, — сказал Крофорд. — Когда пользуетесь спецсвязью, Старлинг, не забывайте обращаться к полицейским по фамилии. Они это ценят, настраиваются более дружелюбно. Ведь их знают наверху! Тщеславие не дает им забыть, что надо позвонить и сообщить, если появится что-то новое. Ожог на икре жертвы что-нибудь говорит вам?

— Зависит от того, посмертный ли он.

— А что, если посмертный?

— Тогда у него крытый грузовик, или фургон, или многоместный автомобиль — что-то длинное.

— Почему?

— Потому что ожог — поперек икры.

— Джефф, выпусти-ка меня. Прямо здесь, не заезжай на стоянку. Оставайся в машине, только багажник открой. Пойдемте, покажете мне, Старлинг.

Старлинг вышла вместе с Крофордом и подождала, пока он забирал из седана свой факс и чемоданчик.

— Он погрузил труп в машину, достаточно большую, чтобы он лежал на спине, во весь рост, — сказала Старлинг. — Только так икра жертвы могла оказаться на полу над выхлопной трубой. В багажнике вроде нашего жертва лежала бы на боку, скрючившись, и…

— Да я тоже так это себе представляю, — сказал Крофорд.

Тут вдруг ей стало ясно, что он увел ее из машины, чтобы поговорить с ней с глазу на глаз.

— Когда я сказал начальнику полиции, что не хочу говорить с ним в присутствии женщины, вас это задело, верно?

— Конечно.

— Другого предлога не нашлось. Мне надо было его от слушателей увести.

— Я знаю.

— Тогда ладно. — Крофорд захлопнул багажник и пошел было прочь.

Но Старлинг не могла оставить это без ответа.

— Это очень важно, мистер Крофорд. Нагруженный факсом и чемоданчиком, он обернулся к ней и теперь слушал ее очень внимательно.

— Полицейские ведь знают вас, — сказала она, — они смотрят на вас и решают, как себя вести. Пример берут. — Она стояла, глядя ему в лицо. Потом пожала плечами и беспомощно раскрыла ладони. Так ведь оно и было. Она сказала правду.

Казалось, Крофорд бесстрастно взвешивает сказанное ею.

— Замётано, Старлинг. А теперь займитесь насекомым.

— Хорошо, сэр.

Она смотрела ему вслед: пожилой человек, нагруженный тяжелыми чемоданами, в помятой одежде, с грязными от речной глины манжетами, шел домой — к тому, что ждало его дома.

Сейчас она могла бы сделать ради него что угодно, даже убить.

Это был лишь один из многих талантов Крофорда.