Часть III. После выстрела 2 страница

Динамик замолчал, а недоумение ученых сменилось громкими возмущенными голосами. Разумеется, они были не в восторге, что часть своего заслуженного сна придется отдать очередному «важному» вопросу Круглова, но все равно медленно стекались в большой зал, рассчитанный на то, чтобы вместить в себя весь огромный персонал станции разом.

Клык, недоумевая, направился туда же, предчувствуя неладное. Голос Круглова, звучащий всегда бодро и неутомимо, сейчас был мрачен и взволнован, а значит, дело и правда было серьезным…

Через несколько минут Клык оказался в зале собраний, который по структуре своей немного напоминал зал оперный. Бесчисленные ряды сидений, полукругом расположенные почти по всему периметру помещения и круглая территория посередине, оборудованная для оратора и сильно напоминавшая сцену (оставалось лишь добавить красный занавес по бокам), действительно создавали ощущение того, что на этой сцене вот-вот начнется некое высокохудожественное представление. Клык, усаживаясь в первый ряд, поймал себя на мысли о том, что было бы неплохо посмотреть сейчас нечто подобное, особенно в сопровождении хорошего симфонического оркестра…

Зал был уже почти битком набит недовольными учеными, громко переговаривающихся друг с другом, и гул оттого стоял просто невообразимый. Но вдруг гул, начиная с задних рядов, начал утихать. Клык привстал и обернулся. По проему между сиденьями, опустив голову и засунув руки в карман халата, быстро шагал профессор Круглов. Через несколько минут он забрался на возвышение в центре зала и обвел взглядом всех сотрудников станции-6, словно собираясь с мыслями. Изможденное лицо профессора говорило само за себя. Случилось что-то по-настоящему серьезное.

- Простите, что собрал вас здесь в столь поздний час, - извиняющимся тоном начал Круглов. Его голос в абсолютной тишине отзывался громким эхом по всему залу. – Но дело действительно крайней важности… Я и так слишком долго с этим тянул…

- Прощу прощения, что перебиваю вас, - донесся недовольный старческий голос из первых рядов. Круглов рассеяно посмотрел в ту сторону, узнав неприятный голос. Голос принадлежал сгорбленному седовласому ученому, Аркадию Властинскому. С самых первых дней существования станции-6 Круглов и Властинский невзлюбили друг друга. Первой и главной причиной ненависти со стороны Властинского было то, что место директора станции отдали Круглову, хотя изначально его планировалось отдать именно Властинскому. Теперь же он был всего лишь всего лишь одним из нескольких начальников отделов. Так как Властинский был, несмотря на свой преклонный возраст, человеком довольно амбициозным, но, в то же время, ворчливым и брюзгливым, его такое положение вещей совсем не устраивало. И, разумеется, он не упускал ни единой возможности, чтобы обвинить Круглова в его непрофессионализме и отсутствии руководящих навыков. Стоит добавить, что все недавние бунты персонала были организованы именно Властинским… А сам же Круглов на такие выходки со стороны злопыхателя совершенно никак не реагировал, либо только делал вид… При каждой встрече с ним Круглов принимал самый доброжелательный вид и заводил ни к чему не обязывающий дружеский разговор о делах насущных, что, естественно, просто выводило из себя Властинского. Таким образом, Властинский уже несколько месяцев думал о том, как сбросить Круглова с места директора, а сам Круглов… Сам Круглов не обращал на это никакого внимания. – Прощу прощения, что перебиваю вас, но, может, вы уже расскажете, зачем мы понадобились вам в полночь, директор? – с нажимом на последнее слово ядовито спросил Властинский.

- Да… Да, конечно… - проговорил Круглов. Было видно, что ему крайне сложно собраться с мыслями и подобрать верные слова. – Скажите, вы верите в предзнаменования? – наконец, спросил он. Клык от удивления кашлянул. В воздухе повисла напряженная тишина. Вопрос был довольно неожиданным даже со стороны Круглова, которого все считали не от мира сего. Властинский пораженно смотрел в центр зала. Такого промаха со стороны бывшего коллеги он никак не ожидал. Глаза его окрашивались хищными оттенками, поскольку Круглов только что предоставил ему все возможности для того, чтобы глумиться над собой. Собрать весь персонал огромной подземной станции в полночь и спрашивать его о предзнаменованиях… Это ли не сумасшествие? – Я понимаю, что многие из вас относятся к подобному весьма и весьма сдержанно, если даже не сказать отрицательно, - не давая придти в себя залу, быстро продолжил Круглов. – Но у меня есть веские причины доверять предзнаменованиям, которые я вижу. Впервые я понял, что могу видеть намеки на будущее, еще в десятилетнем возрасте… Тогда, будучи еще мальчишкой, я около недели видел странный сон… Словно я бегу по пустыне за парящим высоко в небе орлом… А орел начинает резко снижаться, и уже через несколько секунд сидит недалеко от меня… Я подхожу ближе, и уже могу детально разглядеть этого орла – его клюв, перья и… и глаза… Черные глаза, где нет ни белков, ни зрачков… Сплошная чернота, смотрящая на меня… И вдруг орел начинает резко увеличиваться в размерах, не отводя от меня своего взгляда… А я смотрю на него… Смотрю до тех пор, пока не становлюсь размером с его коготь… И в этот момент под его лапами с жутким треском начинает разламываться земля… Трещины исходят во все стороны с невероятной скоростью… И я падаю вниз, в бесконечность… А затем я просыпался. И этот сон с неизменным постоянством повторялся раз за разом. Я не придавал этому значения, хотя каждый раз я чувствовал в себе невиданное доселе ощущение угнетения, что было особенно странно, если учесть, что я рос в благополучной семье…

И вот однажды я вновь проснулся после падения и осознал, что лежу в каменных руинах. Руинах собственного дома. Это было 26 апреля 1966 года… День ужасающего ташкентского землетрясения… День, в который я потерял своего отца.

После этого дня я около семи лет не видел абсолютно никаких снов… До определенного момента. С некоторых пор мне вновь стал сниться один и тот же сон. Я опять бежал по пустыне за орлом… Он вновь начинал свой спуск, но на половине своего пути словно подстреленный камнем падал вниз, куда-то в темную даль… Я шел вперед, словно знал, куда он упал… Шел долго и настойчиво, пока, наконец, не встречал его… Орел ничком лежал на земле, будто мертвый. Около него стояла больничная кровать и небольшой стул. Я наклонялся к нему, и он тяжело поворачивал ко мне свою голову… И вновь смотрел на меня своими черными глазами… Смотрел так долго, что, казалось, проходила целая вечность. А потом он закрывал их. И я просыпался. И вновь чувствовал себя подавленным и угнетенным. Теперь я уже понимал, что что-то должно произойти, но не представлял, что именно… Через две недели у моей матери обнаружили порок сердца. Она умерла на больничной койке… А я сидел рядом, сжимая ее руку, и не веря, что все это происходит со мной…

Сны больше не посещали меня… До недавнего времени. Около недели назад мне снова начал сниться один и тот же сон. Сон, в котором я бежал по пустыне за орлом… Который опять приближался к земле… И смотрел на меня, после того, как приземлялся. Смотрел, не отрываясь, как всегда… За его спиной были полуоткрытые железные ворота, но я почти не обращал на них внимания… Я смотрел в черные орлиные глаза… Смотрел и чувствовал, как меня покидают силы… Я чувствовал, что погибаю, но не мог оторвать взгляда от него… И каждый раз сон заканчивался тем, что я падал на землю прямо перед орлом и закрывал свои глаза, лишившись всех сил… Надо ли говорить, что депрессивные настроения вновь овладели мною?...

И… И теперь я чувствую, что нечто плохое должно случиться здесь, на станции… Учитывая свой неприятный жизненный опыт, я почти уверен, что что-то здесь пойдет не так… И, как бы мне не тяжело было это говорить, но… Мы должны уйти отсюда, - тяжело выдохнул Круглов. Тишина ни разу не прервавшаяся во время его рассказа, царила и сейчас. Даже циничный Властинский молчал. Круглов с грустью и надеждой оглядывал зал… Он молил Бога, чтобы хоть кто-нибудь принял сейчас его слова всерьез.

- Позвольте на секунду уточнить, - ровно, почти шепотом произнес Властинский, но, благодаря хорошей акустике зала, Круглов услышал каждое его слово. – То есть вы предлагаете уйти тысячам людей с объекта мировой важности, ссылаясь всего лишь навсего на свои странные, простите, сны?

- Да, - кивнул Круглов, мысленно призывая своих коллег поставить себя на его место. А коллеги продолжали сидеть и с бессмысленными выражениями лиц смотреть на него. Да как они не понимают?! Каждая лишняя минута сейчас может стоить им жизни!...

- Анатолий, такого краха я не ждал даже от вас… - разочарованно изрек Властинский, демонстративно поднимаясь и выходя из зала.

- Да он же псих! – выкрикнул кто-то в зале, указывая пальцем на Круглова, как только за Властинским захлопнулась дверь. Круглов поник. Он понимал, что будет дальше.

- Он сумасшедший! – вторил ему громкий голос с другого конца зала. – Ведь изначально было все ясно! Только больной человек мог мешать нам в запуске озоновосстановителя!

- У него ведь явно с головой не все в порядке!

- Да как мы вообще ему верили?!

Через минуту уже весь зал громко хаял Круглова на все лады, а тот стоял словно в воду опущенный. Это был конец его карьеры. В предзнаменования здесь никто не верил.

- Постойте, - наконец, нашел он в себе силы закончить то, ради чего собрал здесь всех. – Сегодня я ухожу отсюда…

- Давно пора!

- Есть ли среди вас те, кто готов уйти со мной и спасти собственные жизни? – произнес Круглов, не замечая обидной фразы.

На этих словах основная масса ученых словно по команде одновременно встала и направилась к выходу, образуя приличную давку у двери. На своих местах остались лишь Клык, высокий рассеянный ученый в черных туфлях, еще один ученый с небольшими залысинами на голове и очках, прикрывавших нервно бегающие глазки, и охранник рангом пониже, сидевший на одном из нижних этажей в рабочее время, которого, вроде звали Демоном. Видно, эту кличку он взял себе сам, наподобие Клыка…

- Хотя бы запустите прибор в мое отсутствие! – неуверенно крикнул Круглов в спину удаляющейся толпе.

- Запустим, как только посчитаем нужным! – ехидно прокричал в ответ последний ученый, закрывая за собой дверь.

Клык с сочувствием посмотрел на Круглова. Вид у того был довольно жалким. Осознание того, что его словам поверило всего лишь четыре человека, просто убивало его. Но, судя по всему, Круглову было куда уходить со станции-6. И Клык хотел узнать, куда именно… Но не потому, что таков был приказ Организации, нет… Клык решил покончить с Организацией, уйти в тень. А потому во время рассказа Круглова он перепрограммировал собственный КПК для того, чтобы Организация не смогла отныне вычислить его местоположение. Клык хотел начать новую жизнь. С чистого листа. Где не было бы места его бывшему начальству. Наверное, это было верным решением…

Круглов еще раз обвел взглядом тех, кто остался в зале, и грустно кивнул им в знак благодарности.

- Юрий… Демон… Виктор… Григорий… Спасибо, что поверили мне…

- Знаете, профессор, я предпочитаю, чтобы меня называли Клыком… - тихо, но уверенно произнес бывший Григорий Волков.

- Интересно… - сказал Круглов. – Ну, раз тебе так нравится… Итак, значит вы действительно готовы уйти со станции-6?

- Меня уж очень сильно впечатлил ваш рассказ, Анатолий… Так что да, я готов уйти отсюда, - подтвердил Юрий Семецкий. Высокий ученый и Демон ограничились кивком в подтверждение слов Круглова.

- А куда вы собираетесь идти? – спросил Клык.

- Здесь неподалеку я построил вместительное убежище, - объяснил Круглов, слезая с импровизированной сцены. – Как раз для таких случаев… И сейчас нам нельзя медлить… Чем раньше мы уйдем отсюда, тем больше шансов, что все обойдется, понимаете меня?

- Ну что ж, - гаркнул Клык, вставая с кресла. – Значит, я голосую за переезд!...

… Спустя час станцию-6 под громкие насмешки оставшихся ученых навсегда покинули пять человек. Юрий Семецкий, Анатолий Круглов, странный ученый по имени Виктор, Демон и Клык с Альмой… Единственные счастливчики, которым удалось избежать ужасной участи всего остального персонала… Участи, о которой Круглов предупреждал, получив в ответ лишь публичный плевок в лицо… Но, в любом случае, это было начало новой жизни для всех пятерых. И эту новую жизнь нужно было прожить с толком. А все остальное было не важно.

Клык с трудом разлепил глаза, ощущая невероятную слабость. Вокруг было настолько темно, что он даже не различал собственных ног… Да и не чувствовал их тоже… Только негромкие шаги и сбивчивое дыхание около него напомнили Клыку, что его с трудом тащат Рэй и Пэйн. И он даже не знал, сколько времени это продолжалось.

Клык вдруг ясно осознал, что это, возможно, его последние часы. Почти все его тело неприятно онемело, и, по собственному мнению Клыка, это был недобрый знак. Клык не боялся смерти, но, в то же время, и не хотел этого. Он задумался, а каким бы его запомнили при самом неудачном раскладе? «Безликий наемник… Один из многих. Ведь, по сути, за свою жизнь я не так уж много хорошего сделал…», мысленно ответил сам себе Клык. И это было суровой правдой. Кто действительно переживал бы утрату, если бы Клыка вдруг не стало? Призрак, Круглов и Альма? Клык вынужден был согласиться с этими мыслями, и то он сильно сомневался насчет Круглова. Он прожил жизнь одиночки… Ни к кому не привязывался, никому не доверял… Жил только ради себя… С одной стороны, это было верным – при таких условиях не было тех, кто мог бы ранить его, кинуть камень в душу, а вот с другой… Сейчас Клык проматывал в голове моменты из своей жизни и понимал, что по-настоящему ценных среди них почти не было… Не было моментов, одно воспоминание о которых наполняло бы его теплом… Это и была оборотная сторона медали. Он прожил жизнь одиночки, но вот ради чего? Теперь, находясь на грани, Клык не мог ответить на этот вопрос.

- Два месяца! Нет, вы понимаете, два месяца! – надрывался Круглов, шагая по собственному кабинету из угла в угол. Клык и Демон лениво наблюдали за ним, в то время как Семецкий и Виктор сидели в разных углах комнаты и сосредоточенно смотрели друг на друга. – Вы ведь должны понимать, насколько это серьезно! Со станции-6 уже два месяца никаких вестей! А там рабочий озоновосстановитель, между прочим!

- Ага, и мозгоправ… - добавил Демон, скрещивая руки.

- Это еще точно неизвестно, - отмахнулся Круглов, вспоминая, как ошарашено наблюдал за появлением мозгоправа на станции. – Вдруг… Вдруг он уже ушел оттуда?...

- Ушел? Ну да, конечно… Да скорее собака Клыка перестанет гадить, где попало, чем он уйдет со станции… - ворчливо протянул Семецкий, часто заморгав и отвернувшись от Виктора. – Вы сами-то в свои слова верите?

- Ха-ха! – послышался победный клич из противоположного угла. – Моргнул все-таки!

- Коллеги! – возмутился Круглов. – Мы тут вопрос жизни и смерти обсуждаем, а не в игры играем! Мы должны узнать, что там происходит!

- Анатолий, я вас умоляю… - покачал головой Семецкий. – Если вам не терпится кого-нибудь послать в разведку, то пошлите тех ребят, для которых вы постоянно шьете костюмы, а нас оставьте в покое… Мы все и так уже многое пережили. Или вам неудобно их просить? – иронично добавил он.

- Ну, не то, чтобы неудобно, - вдруг замялся Круглов. – Но ведь по большому счету, это не их дело…

- А ведь серьезно, профессор, - вмешался Клык. – Почему бы и не попросить их о помощи? Ребята ведь вполне способные. А мы с Демоном могли бы пройтись до их убежища и убедить присоединиться к нашей экспедиции.

- Вы думаете, они согласятся? – неуверенно спросил Круглов.

- А куда они денутся? – воскликнул Демон, вставая во весь рост со стула. – Вы ведь не за просто так им костюмы делаете, в конце концов! Пора бы и им что-нибудь в ответ предложить.

- Поддерживаю! – сказал Клык, тоже привстав. Демон с улыбкой смерил его оценивающим взглядом, так как Клык оказался на целую голову выше его. – Их ведь там человек двадцать, не меньше, и все при оружии! С таким то отрядом никакие мозгоправы страшны не будут.

- Ну что ж… - проговорил Круглов после нескольких минут раздумья. – Вы, пожалуй, правы. Они и в самом деле в некотором роде мои должники. Думаю, действительно, стоит попросить их о помощи… Но только ты, Клык, будешь нужен мне здесь, поэтому с Демоном пойдет кто-нибудь другой…

Семецкий демонстративно отвернулся, а Виктор, напротив, с готовностью посмотрел на бывшего директора станции-6.

- А ты хоть автомат то в руках держал? – перехватив его взгляд, поинтересовался Демон. Виктор в ответ быстро покачал головой. Взгляд Демона погрустнел.

- Лучший напарник, какого только можно пожелать, - саркастично произнес он, разводя руки в стороны. – Лучший… И, прошу, давайте, не будем откладывать это дело в долгий ящик и сходим сегодня…

- Раз вам так не терпится, то, пожалуйста, - отозвался Круглов. – Где лежит оружие и костюмы, вы помните… И будьте поосторожней с их командиром. Этот парень только на первый взгляд тихий и спокойный. Но, как говорится, в тихом омуте…

- Да мы омуты всякие повидали, - усмехнулся Демон, выходя из кабинета. Клык и Виктор неторопливо последовали за ним.

- И это, по-вашему, хорошая идея? – спросил Круглова Семецкий, когда они остались в кабинете вдвоем. – Посылать ученого, который из оружия кроме вилки ничего в руках не держал и зеленого, но при этом самоуверенного охранника в убежище к этим людям?

- А что мне остается? – грустно спросил Круглов, опускаясь на свой стул. – Это ведь и вправду неплохие ребята… Это ведь не головорезы из Организации, а более-менее адекватные люди…

- Это для вас адекватные, - произнес Семецкий. – А для меня это очередная кучка анархистов. И одному Богу известно, чего от них можно ждать…

Клык мирно спал в своей комнате, которая находилась глубоко под землей в убежище Круглова. Пару часов назад произошло событие воистину удивительное – к ним в гости пожаловал Призрак… Последние полгода Клык считал его погибшим, но, как оказалось, напрасно. Сложно было описать, что чувствовал Клык, поскольку Призрак был, пожалуй, единственным человеком в современном мире, кому он доверял. Радость встречи омрачало лишь то, что Призрак совершенно не помнил его, но Клык искренне надеялся, что это дело поправимое. Главное, что старый друг был снова в строю. Правда, этот старый друг привел с собой еще двух выживших… Клык сразу понял, что с одним из этих выживших по имени Рэй хлопот будет достаточно, но решил ни с кем своими опасениями пока не делиться.

Внезапно он проснулся от громкого писка собственного КПК. Несколько секунд он пялился в темный потолок, пытаясь сообразить, не приснилось ли ему это. Сообщения на КПК ему приходили всего лишь несколько раз – и то в самом начале его службы на станции-6… Мысли галопом понеслись в его голове… Неужели, это Организация пыталась наладить контакт с утерянным сотрудником? Клык на ощупь достал КПК из кармана и удивленно прочитал сообщение, отправленное кем-то неизвестным. Сообщение было составлено наспех, о чем свидетельствовало множество грамматических ошибок, да и содержание было довольно странным. Некто сообщал Клыку, о том, что их общий знакомый Призрак сейчас в опасности и, собственно, от самого Клыка требуется оружие и помощь. Немного придя в себя, Клык начал быстро собираться. Кем бы ни был неизвестный отправитель, но ему явно нужно было достучаться до Клыка, раз он умудрился прислать сообщение на его закодированный КПК… Клык решил, что разберется в деталях, когда ситуация полностью прояснится…

…Через несколько минут он уже поднимался по лестнице, ведущей на поверхность. Он не поставил никого в известность, решив не беспокоить людей лишний раз, и потому взял с собой только Альму. Но главной причиной было то, что Клык хотел с глазу на глаз встретиться с человеком, сумевшим взломать его защиту. С пулеметом в руках и Винторезом за спиной он быстро вышел на улицу, прикрыв за собой зеленую дверь слегка ржавого вагончика.

- Ну, наконец-то! – раздался самоуверенный голос, в котором Клык уловил оттенок цинизма. – Долговато ты, Клык… Я думал, что собираешься ты так же хорошо, как и коды сочиняешь.

Клык выставил пулемет на незнакомый голос, а Альма тихо зарычала.

- А ты кто такой, прежде всего?

В ответ послышались приближающиеся шаги, и в поле зрения Клыка нарисовался невысокий и коренастый рыжеволосый человек со снайперской винтовкой в руках. Он с легкой усмешкой в глазах посмотрел на Клыка.

- Я знаю Призрака, - сказал он, слегка склонив голову набок. – И знаю, то, что сейчас он попался отряду наемников недалеко отсюда.

Клык слегка опустил пулемет, не спуская глаз с рыжеволосого.

- И откуда мне знать, что ты не один из них?

- Да ниоткуда, - послышался резкий ответ. – Так или иначе, Призрак в беде. Ты собираешься мне помогать, или так и будешь мои нервы проверять? Я не шучу, между прочим. Времени и вправду мало осталось…

Клык колебался. Внезапное исчезновение Призрака из убежища действительно могло привести того в руки наемников… Но что, если это всего лишь приманка для него самого? Что, если Организация решила избавляться от тех, кто самовольно покинул ее ряды? Он продолжал держать на прицеле незнакомца, продолжая сомневаться.

- Отлично, с тобой все ясно, - быстро произнес незнакомец, разворачиваясь. – А мне казалось, что ты смелее, Клык. Непонятно только, как ты в двойного агента умудрялся играть. Адьес…

Клык пораженно смотрел в удаляющуюся спину. Этот человек слишком много знал о нем.

- Постой… - негромко позвал он.- Скажи мне только одну вещь… Как ты взломал мой КПК?

- Я с электроникой на раз-два, - без улыбки ухмыльнулся рыжеволосый. – Так ты идешь? Все подробности расскажу по дороге.

Клык кивнул и, убирая дуло пулемета в сторону, поспешил за странным незнакомцем.

- Кстати, меня зовут Техник… - наконец, представился тот.

Клык не знал, сколько времени прошло с тех пор, как его ранили… Чувство времени покинуло его почти полностью, оставив его наедине со своими невеселыми мыслями. Размышления о том, что за всю жизнь он не сделал ничего полезного, настойчиво одолевали его. Это заставило его осознать всю бессмысленность прожитых годов… Он загорелся идеей все исправить. Он не хотел, чтобы его запомнили, как человека живущего только ради себя… Но… Вдруг уже было слишком поздно? «Вдруг я уже умер?», мысленно спросил Клык сам себя.

Он не понимал, где находится, и не мог открыть собственных глаз. Тело почти полностью перестало его слушаться. Клык даже не представлял, что обычно чувствуют люди после смерти, но, похоже, он сейчас переживал именно эти чувства. Сожаление переполняло всю его сущность… Но разве могут мертвые сожалеть?...

- Пулю я вытащил, но он все еще в очень тяжелом состоянии, - донесся откуда-то тихий голос Круглова. – Сейчас еще рано о чем-либо говорить, но я очень надеюсь, что он оклемается…

Параллельно с этим Клык почувствовал, как его руку лижет чей-то шершавый язык. Он вновь попытался открыть глаза, и на этот раз они ему поддались. Белый потолок над головой навел Клыка на мысль, что он находится в больничной палате. Он не умер… Пока еще нет…

- Смотрите, он приходит в себя! – воскликнул Круглов, появляясь в его поле зрения. – Ну, Клык, как ты себя чувствуешь?

Альма, перестав облизывать руку хозяина, положила голову на край кровати Клыка, устремив на него грустный взгляд.

- Хреново… - прохрипел Клык, тем не менее, радостно осознавая тот факт, что он все еще может говорить.

- Знаешь, ты потерял очень много крови, и только потому, что Пэйн с Рэем вовремя доставили тебя сюда, я сумел немного подлатать тебя… Несколько минут промедления могли стоить тебе жизни. Думаю, тебе стоит поблагодарить их.

Клык привстал на локти и еще неокрепшим взглядом обвел комнату. На соседней кровати молча лежал Семенов, устремив взгляд в потолок. А около выхода стояли Рэй и Пэйн и тревожно смотрели на него.

- Спасибо, ребята, - слабо улыбнулся Клык. Тут ему вспомнился один интересный факт. – А ведь у меня сегодня день рождения…

- Ну, можешь считать, что наш подарок мы тебе уже преподнесли, - быстро выкрутился Рэй. – Так что с этим вопросом прошу к Семенову!

- Ладно, раз уж все так обошлось, думаю, нам стоит сходить за Призраком, - нетерпеливо произнес Пэйн. – Странно, что он все еще не вернулся сюда… Очень странно…

Рэй кивнул и, махнув рукой на прощанье, вышел вместе с Пэйном из кабинета. Клык откинулся обратно в кровать.

- Тебе сейчас нужен покой, и ничего более, - произнес Круглов, тоже направляясь к выходу. – Даже не думай вставать с кровати.

Через секунду Клык услышал щелчок выключателя, и комната погрузилась в темноту. Альма тихо улеглась около его кровати, а сам он вновь закрыл глаза, радуясь тому, что судьба подарила ему шанс пожить еще…

- Бедный Юрий… - прошептал Круглов, закрывая дверь в палату.

Клык уснул, перед этим невольно прокрутив в голове все события последних нескольких часов. Это была явно не лучшая ночь Клыка…

Глава 22. Секрет фирмы

Темный подвал, в котором временно обосновался Техник, сильно уступал по площади всем подвалам, которые он видел раньше. Это был даже не подвал, а скорее, небольшая каморка, куда с трудом помещались Техник и два его чемодана, а также длинная свеча в углу, отбрасывающая ровный бледно-желтый свет на все помещение. Техник задумчиво сидел на чемодане боком к ней, и его немного сгорбленная тень, причудливо изгибаясь, падала на соседнюю стену. Прямо напротив лежал второй чемодан, а позади находилась едва прикрытая дверь. Ни о каких замках на ней, разумеется, и не было речи. Техник потому и облюбовал себе это место, что оно оказалось таким легкодоступным и не потребовало пароля или ключа на входе.

В руках Техник медленно вертел карманный компьютер, даже не глядя на него. КПК он стащил вместе с пистолетом у раненого наемника в подвале заброшенной фабрики несколько дней назад. Рукоять этого пистолета сейчас выглядывала из чемодана напротив Техника, и как раз на нее был устремлен рассеянный взгляд Техника. Эти несколько дней ему нравилось рассматривать искусно сделанную эмблему в виде черного ворона на рукояти пистолета.

Техник нисколько не сожалел о том, что обобрал полумертвого наемника. И даже не считал этот акт мародерством. Он просто был уверен в том, что эти вещи пригодятся ему куда больше, чем их прежнему хозяину.

Не волновало его также и то, что его последний обман прошел вполне успешно. Техник даже слегка улыбнулся, вспоминая доверчивое лицо Призрака. «Ты - тот, кем должен был стать я», надо же было купиться на такой дешевый трюк! Техник был отличным психологом и действительно хорошо разбирался в людях, а потому последнее задание Организации оказалось куда проще, чем он себе его представлял. Пожалуй, он даже слегка переиграл, когда на пару с Призраком ввязался в перестрелку, а потом еще бегал за подмогой. Нет, здесь он определенно переиграл! Но он увидел в Призраке податливого человека, которым в будущем можно будет спокойно помыкать, а потому так старался втереться к нему в доверие. Хотя проникновенного разговора вполне могло быть достаточно, ведь Призрак уже тогда забыл обо всем недоверии к Технику…

Так или иначе, задание было выполнено, плата получена (причем за несколько дней заранее), и Техника больше не волновал этот вопрос. Почти не волновал. Все его мысли теперь были посвящены кое-чему другому. Или, вернее будет сказать, кое-кому…

Теперь уже Техник и сам не понимал, зачем повел с Призраком тот разговор. Точнее, зачем завел его именно в это русло… Он ведь мог говорить о чем угодно также делано искренне и проникновенно. О чем-то ненастоящем. Но тогда он зачем-то принялся копаться в собственном прошлом, что уже давно зарекся не делать.

Но все-таки сделал. И сейчас, сидя в грязном и тусклом подвале и отсутствующим взором глядя на потертый чемодан, Техник переживал в собственном сознании далекие годы. Годы своей первой любви…

Техник не зря говорил Призраку, что готов был бы расстаться со всем своим состоянием ради того, чтобы забыть эти годы. Он люто ненавидел собственное прошлое и, наверное, в этом и была его слабость. Если, конечно, не считать его нездоровой любви к деньгам.

Техник поспешно поднялся по лестнице, которая спускалась к злополучной станции метро. Одной рукой он волочил за собой три чемодана, один из которых вопреки просьбе Пэйна не жадничать был доверху набит съестными припасами и патронами. Вторая рука придерживала болтающийся на руке автомат.

Оказавшись на самом верху, Техник бросил последний грустный взгляд на проход к станции, где остался Пэйн, который мог бы спокойно оберегать его шкуру, если бы пошел с ним. Но Пэйн с ним не пошел, и этот факт весьма огорчал Техника.

Теперь ему пришлось начать жизнь одиночки… Техник смирился с этой невеселой мыслью и, гордо развернувшись, уверенно зашагал вперед, волоча за собой чемоданы.

Спустя двадцать шагов он осознал, что ему совершенно некуда идти. Спустя пятьдесят шагов он понял, что если до рассвета не найдет приличного укрытия, эта ночь станет для него последней. Спустя сто шагов он услышал вой ночного охотника. Совсем рядом. Повидавший в своей жизни многое Техник испуганно остановился, ощущая предательскую дрожь в коленках.

Он переборол инстинкт, настойчиво советовавший ему бежать обратно на станцию, и неуверенной рукой направил автомат на источник воя. Несколько секунд он всматривался в темноту, стараясь не дышать. Неожиданно позади него раздался вой еще одного охотника. Спустя миг ему вторили еще двое сородичей со стороны станции метро. Пути отступления были отрезаны, и Техник поддался панике. Он рванул со всех ног туда, где вроде бы еще не было мутантов – вперед…