Зак. 181

Основы конфликтологии 258

не имело силы по отношению к высшим чинам. Гер­цен писал, что чиновники «извращали законы каж­дый по-своему, с необычайным искусством», для них не было недозволенного. Крестьянин, как и чи­новник, не верил в законы. «Первый почитает их из страха, второй видит в них свою кормилицу-поили­цу. Святость законов, незыблемость прав, неподкуп­ность правосудия — все это слова, чуждые их язы­ку».¹⁴

Русский фольклор запечатлел в многочисленных поговорках и пословицах описанное отношение к закону. Вот некоторые из них: «Закон — дышло: куда захочешь, туда и повернешь»; «Закон, что па­утина: шмель проскочит, а муха увязнет»; «Где за­кон, там и обида»; «Кто законы пишет, тот их и ло­мает».

Характеристика состояния правовой культуры россиян, данная Герценом, на наш взгляд, во мно­гом сходна с нынешней действительностью. Веко­вой конфликт между законом и массовым поведе­нием населения, включая элиту, между юридичес­кими нормами и поступками власть имущих — пока скорее правило, чем исключение. Иначе чем объяс­няется широкомасштабная преступность, захватив­шая страну, словно всесильный спрут? В чем при­чина коррумпирования высших эшелонов государ­ственной власти, и не только их? Чем диктуется сползание общества к полицейскому государству.— тенденция, на которую указывают в настоящее вре­мя даже некоторые члены правительства?

Правовой нигилизм и проявления контркульту­ры, конфликты, связанные с ними, усиливаются и множатся в переходные периоды. Одна из главных причин противостояния цивилизованно-правового поведения и неправового — состояние легитимности

259 Лекция 6

государственного строя и существующего правопо­рядка. В переходные периоды решение проблемы легитимации становится предметом острого конф­ликта. Разрастаются противоречия и борьба меж­ду типами легитимности власти, уходящей с поли­тической арены, и системой легитимности, требую­щейся для обоснования и укрепления нового режима. Правильно заметил германский философ Ясперс, что власть преодолевается не правом, а ле-гитимностью. Для постсоветского периода характе­рен именно такой процесс смены политической сис­темы. Конституция — Основной закон СССР — фор­мально никем не отменялась после августа 1991 г., фактически же она утеряла свою реальную легитим-ность, то есть поддержку широких масс народа, не ставших на защиту советского государственного строя. Делегитимация советской системы и узако­нивающей ее Конституции выявилась в коренном изменении соотношения типов легитимности. На об­ломках былой новые политические силы стали со­здавать иную систему легитимности, с приоритет­ностью формально-демократических легальных ви­дов (главным образом, института выборности); господствовавшие в прошлом, сохранились, не пе­рестали играть определенную, но не определяю­щую, роль в укреплении и функционировании ли­берально-демократического режима. Антикомму­низм превратился в одну из идеологических опор; политические санкции пока нередко первенствуют над правовыми.

Рассмотренные и другие поля реальных право­вых конфликтов объединяет общий элемент меха­низма реализации их ценностно-нормативной при­роды. Какой бы практически существующий конф­ликт мы ни анализировали, первоначальным

Основы конфликтологии 26О

этапом его возникновения является правовая оцен­ка конкретных деяний субъекта — индивидуально­го или общественного, в чем особенность правового конфликта. Процесс оценивания, как отмечалось, по форме субъективен, по критерию объективен. Кри­терий определяется содержанием правовой систе­мы; форма — особенностями субъекта, которому го­сударство доверило оценивать, «предписывать», «разрешать», «запрещать». Проблема неоднознач­ности субъекта правовой оценки и проблемы «кто оценивает» и «как оценивает», с позиции действи­тельного правового критерия или его односторон­него «суррогата» — источник латентного конфлик­та, превращающегося в явный при соответствующей ситуации. Законы важны не только потому, что они установлены государством. Важно и то, кто и как практически их применяет. Конфликтная ситуация в решающей степени зависит от этого. Она неизбеж­но возникает, кроме того, если юридический субъект признает право только как внешнюю силу, как сво­его рода «намордник» (по выражению Ильина) для укрощения своей злой воли и хищного инстинкта, и подчиняется правовому требованию только из-за страха. Такое правосознание и правоповедение ти­пично для раба, а в современную эпоху — для граж­данина тоталитарного государства. Прямой проти­воположностью (идеалом) отношения к праву явля­ется знание права, признание и добровольное его исполнение, иными словами, превращение норм права в правила самообязывающего поведения, во внутренний принцип и мотив действия, в основу со­циально-правовой свободы. Конфликт в подобной ситуации исключается, хотя возможность возникно­вения латентного противоречия остается, ибо сохра-

261 Лекция 6

няется противоположность субъекта и объекта пра-воприменительной деятельности.

Между конфликтным и неконфликтным вариан­тами правоотношений находятся промежуточные модели: частичное признание субъектом правовой оценки и норм, исходя из своих корыстных интере­сов, и частичное признание права, основанное на понимании его объективной значимости и соответ­ствующее, неполностью добровольное исполнение правовых требований. Конфликт в том и другом ва­риантах сохраняется, проявляясь в меньшем объе­ме и сглаженной форме.

Многообразие правовых конфликтов сложно классифицировать. Юристами-конфликтологами предлагаются различные подходы и модели реше­ния данного вопроса, заслуживающие внимания. Нет необходимости здесь их воспроизводить. Огра­ничимся прежде всего разделением конфликтов на две группы: а) собственно правовые; б) правовые по форме выражения и способам регулирования и раз­решения. Первые внутренне присущи правосозна­нию и правоотношениям. Вторые возникают в зоне взаимодействия права с другими сферами обще­ственной жизни. Их условно можно было бы на­звать «конфликтами-симбиозами», то есть смешан­ными. Предлагаемое разграничение относительно, как и любая другая классификация. Существова­ние и действие всякого конфликта не изолировано от влияния общественного фактора. Тем не менее для научного анализа оно имеет существенное зна­чение. Собственно правовые конфликты, связанные с противоречиями в самом правосознании и праве, это — формы борьбы за «чистоту» права, за его адекватное выражение объективных потребностей правовой реальности; это — форма разрешения про-

Основы конфликтологии 262

тиворечий между различными элементами право­сознания и правовых отношений (коллизия норм и пр.) Диалектика развития, а тем более разрешения, этих конфликтов принципиально иная, нежели кон­фликтов другой группы. Принуждение, скажем, не­применимо в разрешении споров по поводу трак­товки юристами тех или иных законодательных актов. Высшей инстанцией в таких ситуациях вы­ступает конституционный суд, не выносящий каких-либо приговоров — наказаний.

Конфликты-«симбиозы» возникают на иной ос­нове: в сфере практической жизни или прямо свя­заны с ней. Некоторые из них формируются перво­начально в виде правовых, а затем приобретают элементы содержания и формы проявления эконо­мических, политических и прочих социальных конф­ликтов. Таким же образом развиваются конфлик­ты между представительной и исполнительной вет­вями власти. Другие конфликты, по природе своей неправовые, перерастают в таковые со временем, оставаясь и функционируя в прежней социальной среде. Экономический конфликт, связанный с отно­шениями собственности, какую бы юридическую форму ни приобретал, в своей основе останется эко­номическим, хотя по определению становится эко­номико-правовым.

Из обозначенных групп конфликтов можно вы­делить конструктивно-созидательные и деструктив­но-разрушительные. Первые представляют собою форму разрешения противоречия, связанного с реализацией провозглашенной Конституцией пра­вовой системы, с превращением формально утвер­жденных принципов и норм в фактически действу­ющие правила регулирования общественных отно­шений, в реальные правовые статусы граждан и их

263 ________ Лекция 6

объединений. Критерием реализации служат де­мократические принципы, а также легитимность правовой системы. Право, будучи механизмом ле­гитимации политической власти, само нуждается в легитимности — признании народом.

Основная линия данного конфликта в нынешней России — дальнейшая легитимация системы, про­тивостоящая делегитимации Основного закона РФ — ее Конституции. Эта проблема порождена при­нятием Конституции на всенародном референдуме (в декабре 1993 г.) одной третьей частью зарегист­рированных избирателей. А также постоянной и острой критикой, партией большинства в парла­менте РФ отдельных основополагающих статей Конституции, закрепивших по сути дела всевластие Президента России, и требованием внесения в Ос­новной Закон необходимых поправок.

К числу конструктивно-созидательных относятся конфликты, возникающие внутри правовой системы в форме коллизий законов, в первую очередь кон­ституционных, действующих на федеральном уров­не и вводимых субъектами Федерации в рамках ре­ализации их прав и полномочий. Им противостоят деструктивные для Федерации конфликты, связан­ные с нарушениями Конституции и проявлениями «войны» суверенитетов, теперь уже региональных. Комитет по законодательству Государственной Думы выявил около тысячи нарушений субъекта­ми Федерации Конституции и несоответствие ее ста­тьям принятых субъектами законов (данные публич­но оглашены по телевидению в четырехлетнюю го­довщину принятия Конституции).

Преодоление конфликтов в правовой системе спо­собствует прогрессу права и демократии. Характер­ными для нашего государства на данном этапе ока-

Основы конфликтологии 264

зались конфликтные ситуации, связанные с взаимо­отношением президентской и законодательной вла­стей. Многочисленные президентские «вето» на за­конопроекты, принимаемые федеральным Собрани­ем РФ, свидетельствуют о наличии в практике законотворчества и правовых отношений между властями явлений «неправового права», фактов субъективизма и волюнтаризма, провоцирующих конфликты. Последние, несомненно, создают извес­тную напряженность в государстве. Однако, в ко­нечном итоге, все же играют роль стимула укрепле­ния его демократических основ. Коллизии ветвей власти выявляют те стороны в законодательстве, ко­торые нуждаются в доработке.

Позитивный характер конфликтных ситуаций и конфликтов в сфере права проявляется на всем про­странстве становления демократии в России, по­скольку этот процесс медленно, с огромными труд­ностями, под напором оппозиции преодолевает со­противление авторитаризма. Борьба за демо­кратию, за реальное осуществление принципов справедливости, равноправия, гуманизма, единство прав и обязанностей образует содержание совокуп­ности конфликтов между правом и переходным со­стоянием общества. Каждый принцип в переходный период и любая правовая норма могут превращать­ся в свою противоположность, не спонтанно, а в результате сознательных усилий власть предержа­щих. Любой закон, даже самый демократический, не застрахован от превращения его из орудия пра­ва в средство оправдания фактического бесправия. Закон носит формальный характер, а форму, в за­висимости от желания политического субъекта, можно наполнить противоречащим ей содержани­ем. Были бы силы, заинтересованные в этом.

265 _______ Лекция 6

В условиях бесконечного реформирования про­явили себя деструктивные конфликты. Некоторые из них вызывают преимущественно разрушительные для политических институтов последствия. Проти­воборствующими субъектами здесь выступают эк­стремистские силы правого и левого толка. Боль­шинство же характеризуют нахлынувший на обще­ство вал преступности. Их мы отнесем к группе конфликтов-«аномалий». Они выражают состояние утраты социально-правовыми нормами своей дей­ственности, то есть эффективного влияния на правовые отношения, на поведение людей, на пра-воприменительную практику. Причинами, вызыва­ющими к жизни конфликты-«аномалии», как отме­чалось ранее, являются кризисные ситуации. Конф-ликты-«аномалии» создают в обществе атмосферу ощущения дефицитности законов и их ущербности. Органы исполнительной власти, правящая элита и даже отдельные слои населения требуют от законо­дательных институтов все новых законов, тогда как существующие не действуют с необходимой эффек­тивностью.

Любые конфликты воздействуют на обществен­ную жизнь противоречиво: преимущественно пози­тивно, либо негативно. Те же свойства присущи пра­вовым конфликтам. Так что понятия «конструктив­но-созидательный» и «деструктивно-разруши­тельный» конфликты следует рассматривать как от­носительные.

В современной России в один узел завязаны соб­ственно правовые и правовые только по форме кон­фликты, конструктивно-созидательные и деструктив­но-разрушительные коллизии, конфликты-«анома-лии». Политические и социально-экономические органически переплетаются с правовыми. Привати-

Основы конфликтологии 266

зация, например, казалось бы, явление экономичес­кое, а приобрела в нашей стране острый правовой и политический характер, причем конфликтный. Она превратилась в поле борьбы за передел государ­ственной собственности в интересах российской бур­жуазии. Приватизация, проводимая на неподготов­ленной правовой основе, стала воплощением диск­редитации важнейшего правового принципа — демократической справедливости.

Известно, что право, в отличие от социально-эко­номических и политических отношений, — система знаковая. Отсюда еще одна существенная черта его конфликта, форм его проявления в поведении субъекта. Ни социальные, ни политические интере­сы, ценности и притязания в правовых конфликтах не фигурируют непосредственно в реально-есте­ственной форме. Противоборствующие стороны апеллируют к правовым нормам, к прецеденту, к другим правовым источникам (а в иных случаях к обычаю) для обоснования законности своих дей­ствий и противозаконности действий другой сторо­ны. Нормы права, закон — языковой знак, обобща­ющий накопленную правовой практикой информа­цию об общеобязательных образцах поведения и взаимоотношений людей в политическом обществе. Он в символической форме характеризует призна­ки запрещенного иди разрешенного в данном пра­вовом пространстве поведения, наказуемого или желаемого для господствующей социальной систе­мы. Смысловое значение закона-знака не воспри­нимается чувственно, а раскрывается только рационально, интепретацией заключенного в нем, объективно значащего правового содержания. Вы­раженная в законе-знаке информация становится реальным образцом обязательного поведения тог-

267 Лекция 6

да, когда воплощается в правосознании субъекта и его правоотношении. Иначе говоря, субъект должен извлечь и переработать в своем интеллекте зало­женную в законе объективно значащую информа­цию применительно к требующейся правовой ситу­ации. Проблемность осмысления и практики пра­воприменения закона-знака определяет важную роль комментирования и интерпретации закона. Эта функция возлагается на институты судебной власти.

В роли информационного правового знака выс­тупает также юридический прецедент — объективи­рованная, предметно выраженная форма обобщен­ной модели правового поведения, заимствованного из непосредственной юридической практики. Пре­цедент — образец поведения в определенной ситуа­ции при аналогичных обстоятельствах, а также об­разец толкования закона применительно к данной ситуации.¹⁵

Возникает вопрос, какую роль играют в право­вом конфликте интересы субъектов? Не отходят ли они на второй план? Безусловно, ведущая роль их сохраняется, но в скрытом виде. Исключение состав­ляют экономические и прочие конфликтные ситуа­ции, связанные непосредственно с защитой прав граждан. Интересы везде и всегда лежат в основе противоборства; однако они нередко скрываются за апелляцией субъекта к принципам и нормам права, маскируются стремлением представить ин­тересы в виде приверженности к закону. Не исклю­чается при этом влияние на поведение конфликтан-тов их психологических качеств: способности адекватно осознавать свои интересы, характера за­щитных механизмов, используемых в конфликтных ситуациях, и др. Сказанным объясняется сложность

Основы конфликтологии 268

разрешения правового конфликта и необходимость включения в конфликтный процесс третьего субъек­та — института судебной власти. За ним признает­ся право вынести вердикт о законности поведения интересов, позиций и притязаний какой-либо сто­роны.

Итак, в правовом конфликте противоборствую­щие субъекты обращаются к одним и тем же знако­вым формам — законам, но стремятся извлечь и ис­пользовать в противоположных целях выраженные в них правовые смыслы. Решение противостояния принадлежит третьей стороне — представителю го­сударства, специализированному институту: суду, арбитру (экономическому, политическому и др.). «Развитие конфликта, когда в нем участвуют госу­дарственные органы, — отмечает академик Кудряв­цев В., — всегда направлено на завершение конф­ликта в рамках закона и в соответствии с ним».¹⁶ Законодатель определяет схему и метод, а также модели и прекращения конфликта. Принуждение как актуально реализуемое средство (или его угроза) — непременный фактор на завершающем этапе раз­вития правового конфликта, того именно, к которо­му иные средства оказываются безрезультативны ми, либо просто неприменимы. Во многих случаях принудительные меры сопровождают правовой конфликт на всем протяжении его развития.¹⁷ Дис-скуссии, соглашения, компромиссы, различные де­мократические процедуры, добровольные действия конфликтующих сторон могут иметь место, однако они имеют второстепенное значение.

Суд как форма принудительного разрешения правового конфликта — не разовый однородный акт, а процесс наиболее острого проявления колф-ликта, качественного его изменения и финал разви-

269 ______________ Лекция 6

тия либо подавления. На судебной стадии конф­ликта преобразуются методы противоборства сто­рон и сама структура его агентов. В зависимости от типа конфликта ими выступают представитель государства и правонарушитель, истец и ответчик, институт по защите Конституции и субъект — зако­нодатель и др. В судебном процессе принимают участие эксперты, свидетели и прочие лица, офи­циально предусмотренные законной процедурой. Например, в заседаниях Конституционного суда по делу о КПСС участвовали десятки экспертов-поли­тологов, многие известные политики и бывшие ве­дущие деятели правящей партии, видные журна­листы. Естественно, что участники судебного раз­бирательства высказывали противоположные мнения по делу. Конфликт сторон, обратившихся в Конституционный суд, выявился в полной мере. Заседания Конституционного суда проходили бо­лее трех месяцев.

Судебная форма развития и разрешения право­вого конфликта или его подавления имеет свою структуру, предписанную законом, свою логику и технологии, методы выяснения и доказательства со­ответствия или несоответствия действий конфликту­ющих субъектов правовым нормам. Во всех случа­ях она, как правило, обеспечивает выигрыш одной из сторон и проигрыш другой.

Между тем международная практика свидетель­ствует о возможности в определенных ситуациях избегать на завершающем этапе конфликта такой формы принуждения, как суд. За последнее десяти­летие появились «несудебные» формы. О них будет идти речь ниже.

Конфликтные ситуации в правовых отношениях производны от ситуаций в социально-экономичес-

Основы конфликтологии 27О

ких и политических сферах. Возникновение проблем в этих сферах и попытка решения их в рамках зако­нодательства в ряде случаев наталкивается на не­совершенство последнего. При наличии в обществе социально-политических противоречий правовой конфликт оказывается неизбежным. Думается, что развернувшаяся в настоящее время борьба вокруг проблемы конституционной статьи о частной соб­ственности на землю — один из примеров конфлик­тов подобного рода. Он, между прочим, показыва­ет свойство правового конфликта обладать как бы двойным бытием: в виде социально-политической и правовой форм противоборства.

Как и в целом право, правовые конфликты в со­вокупности других социальных выполняют инстру­ментальную функцию, т.е. выступают своеобразным механизмом их регулирования и разрешения. В свою очередь сами они разрешаются окончательно только на базе проявления социально-экономичес­ких и политических коллизий, питающих их. Прав­да, прямая связь между теми и другими конфлик­тами прослеживается не везде и не всегда, так как существует промежуточное звено — правовое созна­ние, перерабатывающее информацию о конфликт­ных ситуациях в юридические решения.

Охарактеризованная специфика правового кон­фликта находит проявление в его динамике. Ее можно проследить на примере упомянутой колли­зии между принятым Государственной Думой про­ектом земельного Кодекса и саратовским законом, разрешающим свободную куплю-продажу земли — сельхозугодий.

Как возникла конфликтная ситуация? Отда­лённым ее источником послужило противоречие в обществе между большинством крестьянства и

271 _______ Лекция 6

горожан-трудящихся, с одной стороны, и частью населения — с другой по вопросу о купле и продаже земли. Противоречие не могло не сказаться на ха­рактере дискуссии по проекту земельного Кодекса в Государственной Думе. Острые споры между де­путатами переросли в конфликт, разрешенный затем принятием большинством Думы проекта Кодекса. Согласно последнему свободная купля-продажа земли запрещалась. Проект был утвер­жден Советом Федерации. На этом получил завер­шение первый этап конфликта. Второй этап начался с развитием процесса неутверждения Ко­декса о земле Президентом РФ. Теперь конфликт претерпел существенную модификацию, произош­ла переструктурализация его субъектов; проти­востоящими сторонами в новой ситуации стали Государственная Дума, вместе с ней Совет Феде­рации, одобривший земельный Кодекс, и Президент РФ, отказавшийся подписать законопроект. В поддержку позиции Президента выступили пропра-вительственные СМИ и некоторые главы админи­страций регионов, тогда как многие другие выска­зались за утверждение проекта. В этой ситуации Государственная дума преодолела «вето» Прези­дента, что никак не изменило позиции главы госу­дарства. Конфликт перерос из противостояния федерального Собрания и Президента в государ­ственный правовой и политический. Этот второй этап развития конфликта характеризовался ка­чественно иной структурой субъектов, иным ме­ханизмом противоборства сторон, расширением политического пространства действия. В конф­ликтной ситуации противостояния законодатель­ной и исполнительной ветвей власти появился на свет «саратовский эксперимент», грозящий подры-

Основы конфликтологии 272

вом единства правового пространства государ­ства.

Третий этап конфликта — это этап его превра­щения в общероссийский. Саратовский вариант толкования Конституции и игнорирование проек­та Кодекса, утвержденного парламентом стра­ны, поддержали некоторые главы администраций регионов, собравшиеся в Казани по инициативе Президента Татарстана. В противоположность им, другие регионы (Краснодарский край, Пензенс­кая область) приняли свои законы по этому воп­росу, соответствующие думскому проекту. Таким образом конфликт получил дальнейшее развитие как во времени (вышел на новый этап), так и в пространстве — распространился на регионы, вов­лекая в противостояние властей массы населения.

Заметим, что конфликтующие стороны не апел­лировали к своим интересам, а говорили только о несоответствии принятых документов Основному Закону государства. Конституция, Основной За­кон оставался для них той знаковой системой, за которой стояли противоположные материальные и политические интересы.

Дошедший до своего пика конфликт требует разрешения. Та и другая ветвь власти, чтобы не допустить дальнейшего расползания конфликта по политическому пространству страны и пре­дотвратить вовлечение в его поле новых групп на­селения, стали перед необходимостью искать вы­ход из сложившейся ситуации. Прежде всего на пути применения политических (демократических) технологий обсуждения вариантов разрешения си­туации на заседании «большой четверки» (Прези­дента РФ, главы правительства, руководителей обеих палат парламента); за «круглым столом»

27З ______ Лекция 6

(с участием Президента РФ, руководителей пра­вительства и палат парламента, а также пар­ламентских фракций и лидеров профсоюзов) реаль­но наметился заключительный этап конфликта — его преодоление. Каким будет финал этого процес­са: снятие конфликта по формуле «взаимный вы­игрыш» или «выигрыш—проигрыш», либо консерва­ция конфликта, покажет время, как и то, что в любом варианте потребуется юридическое офор­мление результата.

Конкретный сюжет описанного политико-право­вого конфликта говорит о сходности его логики раз­вития и разрешения с логикой других социальных конфликтов при наличии существенных различий в конфетных формах преодоления и механизмах дей­ствия.

Правовые конфликты не «привязаны» к другим социальным в своей динамике и технологии разре­шения. Если они порождены внутренними законо­мерностями права, то саморегулируются и разре­шаются присущими только им способами. В этом смысле правовые конфликты самодостаточны, ибо снимаются по правилам, установленным самим же правом.

Рассмотренные в настоящей лекции правовые конфликты далеко не исчерпывают всего их много­образия. Юристы-конфликтологи насчитывают око­ло 200 конфликтных зон в праве и юридической практике. И действительно, в каком бы аспекте ни анализировать право и правосознание, будь то ис­торический или логический, гносеологический или онтологический (реальное бытие), система норм или вся совокупность их практической реализации, от конфликтов не уйти. Они — живая ткань правового сознания и правоприменительной практики, дея-