Поздний вечер. Таинственный, тщательно упакованный в непромокаемую ткань сверток, упрятанный под половицами, содержал всего-навсего обыкновенные журналы в глянцевой обложке

Таинственный, тщательно упакованный в непромокаемую ткань сверток, упрятанный под половицами, содержал всего-навсего обыкновенные журналы в глянцевой обложке. Из тех, с полуголыми девицами снаружи и еще более голыми внутри.

– Мы нашли их на Сорок четвертом шоссе. Нам стало интересно, что это такое. Мы с Марти исследовали границы вашего мира. Видимо, кто-то выкинул их, посчитав мусором.

Скалли с легким недоумением пролистнула несколько страниц:

– Мы и сами считаем их мусором. Зачем же вы их оставили?

– Их оставил Мартин, а не я. Кое-что в этих журналах было очень красиво, – парень, казалось, был смущен, он ерзал на месте, избегая смотреть на женщину, – но в основном мне не понравилось, это было просто жутко, отвратительно. А Марти просто не мог оторваться от них, даже от бумаги, но которой это все напечатано. Понимаете, Марти был очарован вашим миром. Он покинул общину, чтобы стать одним из вас.

Дана смотрела на растерянного, перепуганного молодого человека, сидящего перед ней, и… верила ему.

Фокс провел рукой по влажной мягкой поверхности. Поднес к лицу испачканные чем-то белым пальцы. Принюхался. Лизнул. Та самая белая глина, никакого спектрального анализа не надо.

В свете фонарей, развешанных или расставленных по неглубоким нишам на стенах через примерно равные промежутки, Малдер разглядел среди колонн и арок стоящее особняком образование, похожее на толстенный древесный ствол с двумя округлыми дуплами, одно над другим. И как завороженный двинулся вперед, боясь отвести взгляд, чтобы это чудо никуда не пропало. Верхнее дупло, затянутое молочно-белой перегородкой, светилось приятным, но ярким светом. Фокс подошел вплотную, дотронулся. Молочно-белая пере… черт! Она упруго подалась под рукой. Снова и снова Малдер нажимал своими чуткими пальцами на освещенную изнутри мембрану. Она пружинила, но не прорывалась. «Что это? Гнездо? Соты? Вылупляются они здесь, что ли?»

Из длинной кишки, по которой ушли «родственники», донеслось знакомое звяканье - скрипел жестяной каркас фонаря, трущийся о стекло при каждом шаге. Фокс на мгновение застыл в проеме, затем выхватил первых попавшийся светильник из стенной ниши и, согнувшись, помчался к выходу. При его росте ему приходилось передвигаться почти на четвереньках.

Но и этот путь оказался перекрыт: со стуком распахнулись дощатые створки погреба. Кто-то из первой партии «гробовщиков» решил вернуться. Малдер кинулся обратно. Зал был еще пуст. Фокс сунул на место фонарь и головой вперед нырнул в нежнее открытое дупло глиняного дерева, сооруженного для выведения потомства. Ботинки удирающего чужака втянулись внутрь буквально за долю секунды до того, как из-за поворота показался мрачный субъект в черном пальто. В следующее мгновение из противоположного входа в зал появился второй – тот самый, который спугнул Малдера. Мужчины встретились как раз у дыры, где прятался Фокс. Он мог видеть обе облаченные в черное фигуры – примерно от колена до талии – и два покачивающихся фонаря.

– Брат Уилтон?

– Женщина вернулась?

– Где она?

– С братом Эндрю, в Главном доме.

– А остальные?

– Не остальные, а остальной. Его пока ищут.

Оба чернополых ушли тем коридором, который вел в глубь пещеры. Выход был свободен. Но как раз в этот момент вертевшийся на месте Фокс, блуждая взглядом по белым неровным, словно дышащим, стенкам, обнаружил мирно лежащего покойника. Не было никаких сомнений, что это-тот самый здоровяк из столовой. В следующее мгновение сомнения появились. Да, тот самый здоровяк, обмазанный еще влажной глиной, наполовину вмурованный в белый монолит, обнаженный, вытянувшийся в том спокойном окостенении, которое недостижимо для живых тел. Но волосы его из тонких и курчавых стали гладкими и плотными; расчесанные на прямой пробор, они двумя ровными волнами охватывали голову. И лица… Фокс наклонился ближе. Лицо мертвеца непостижимым образом изменилось – оно стало нежнее, немного моложе, черты смягчились, морщины разгладились… Фокс нагнулся совсем близко.

В этот момент мертвец открыл глаза.

Община «родственников»