Украденное чудо

Их по очереди сваливали в угол КамАЗа. Они с грохотов валились друг за другом на холодное дно кузова. Будто обухом по голове бил этот грохот, нарастающий все громче, все яростнее.

Шла погрузка леса…

Усталые люди подкатывали бревна к машинам, зло выругиваясь, когда какое-нибудь бревно зацепалось за свежие пни. догорали сваленные в кучу ветки. Безжалостный огонь жадно пожирал их, превращая в черные угли. Первый КамАЗ загрузили целиком, и Алешка пошел откидывать борта в кузове второго. Алешка был самый молодой из всех работающих здесь. Ему было 18 лет. Его отец каждый день в лесу, валил лес вместе с другими мужиками, нанятыми специально для этой работы. Алешка приехал домой на студенческие каникулы и наслаждался уютом родительского дома. Наконец, отдохнув до отказа, он решил вместе с отцом пойти в лес, чтобы помочь там.

Алешкино сердце сжалось в крошечный комочек, как только он увидел голые пни, оставшиеся от громадных сосен. Но отец позвал его помогать, и Алешка, погрузившись в атмосферу работы, сопровождавшуюся шутками мужиков и их дружным хохотом, вынужден был оставить мысли, посетившие его сразу, как он увидел вырубленную поляну.

Начали грузить второй прицеп. Грохот, замолкший на несколько минут, снова заполнил поляну. Голые стволы сосен кричали, безудержно рыдали, ударяясь о дно прицепа. И этот прощальный крик подхватывали оставшиеся жить деревья, разносили его по лесу на сотни метров. Крик боли, отчаяния, страха, непонимания… Этот плач заполнил все вокруг. Даже воздух дрожал, напрягшийся и встревоженный.

Алешка вдруг услышал это. Привычный для других грохот ударяющихся о металл деревьев был для него рыданьем гибнущих, расстающихся со своей землей живых существ. Ему хотелось бросить все, освободить свои руки, чтоб зажать уши и не слышать этого крика.

- Перекур, мужики! – закричал кто-то, и все, облегченно вздохнув, потянулись к машинам. Мужики, рассевшись поудобней, курили и о чем-то разговаривали. Но Алешка не слышал их.

Он вспоминал свое детство. Как на экране кинотеатра возникли перед ним картины прошлого. Они жили совсем рядом с лесом, и родители часто гуляли в лесу, забирая с собой и Алешку.

Окно комнаты Алешки выходило прямо к лесу, и он, приплюснув нос к холодному стеклу, подолгу смотрел на остроконечные пики елей и искал среди них пушистые шапки сосен. Когда-то мама сказала ему, что этот лес необыкновенный, что он самый настоящий сказочный лес из всех сказочных. И Алешка ждал похода в это лесное царство, как чуда.

Проснувшись однажды субботним апрельским утром и едва увидев улыбку мамы, он сразу уловил в ее глазах загадочные искорки и понял все без слов.

- Мы пойдем в лес, да? В наш сказочный лес? – спросил он у мамы с замиранием сердца.

- Да, Алешенька, и сегодня я покажу тебе настоящее чудо!

Чудо! Наконец-то он увидит настоящее чудо!

Едва они вошли в лес, их окутал сладкий волнующий запах просыпающейся жизни. Воздух был до того чист и свеж, что казался хрустальным. Лучи света свободно лились с апрельского лазурного неба, перемешивая весенние запахи, звонкие голоса птиц и море чувств в Алешкиной четырехлетней душе, кристально чистой,

Вот оно чудо, Алешенька! – прошептала мама и подтолкнула его вперед. Алешка увидел покрывало, пестрящее всеми оттенками синего: от темно-фиолетового до голубого. Мама взяла его за руку и подвела к самому краю покрывала. Только теперь Алешка понял, что оно состояло из множества крохотных цветочков, робко поднимающих синие реснички к солнцу. Мама аккуратно сорвала кусочек чуда и нежно вложила в Алешкину ладошку.

- Твои глазенки такого же цвета, как цветок в твоей руке, - сказала мама и поцеловала Алешку в кончик носа. А он звонко рассмеялся, наполняя лес счастливым детским смехом.

С тех пор Алешка знал, что не бывает большего чуда, чем показала мама ему в тот день.

Прошло два года, и в шесть лет родители вручили Алешке яркое пластмассовое ведерко и объявили, что он теперь большой и будет, как и они, собирать ягоды на зиму. Алешка гордо топал по лесной тропинке, мечтая, как зимой мама достанет банку вкуснейшего черничного варенья из ягод, которые насобирал он сам. Но это оказалось совсем не так легко, как предполагал он. Хотя ведерко и было совсем крохотное, Алешке оно казалось самым настоящим взрослым ведром.

Очень быстро Алешка устал и уселся на нагретый солнцем старый пенек. Мама загадочно посмотрела на него, срывая сочные черные ягоды со стебля. Алешка надул губенки и сердито сказал ей:

- И никакой это лес не сказочный, а самый обыкновенный. Я не пойду больше сюда, не хочу!

Мама вдруг перестала срывать ягоды, подошла к нему и пристально заглянула в глаза Алешке.

- Алешенька, мне кажется, ты не прав. Разве может наш лес быть обыкновенным? Ты что же, разлюбил его, сынок? Погляди, как здесь хорошо. Почувствуй, как лес любит нас. Он делится с нами всем, что есть у него. Ты ешь его ягоды, собираешь грибы; деревья, прожив свою жизнь, отдают себя нам, чтобы у тебя был стол, была кровать, чтобы тебе было, где жить. Ведь наш дом тоже из дерева. Когда ты болел зимой, именно лес лечил тебя… Давным-давно, когда шла война, лес спас твою бабушку, спрятав ее от смерти, а значит, спас и нас с тобой.

Мама подвела Алешку к старой сосне. По ее стволу текла янтарная смола и, скапливаясь в трещине коры, золотистыми каплями падала на мох.

- Видишь, как горько плачет сосна от твоих слов. Ты обидел не только ее, ты обидел весь лес.

Алешка беспомощно хлопал длинными ресницами и вдруг обнял старый ствол дерева, прижался к шершавой коре щекой и серьезно сказал:

- Прости меня, я больше никогда не обижу тебя.

Прошло время, и Алешка пошел в школу. Однажды, вернувшись домой, он спросил у матери:

- Мама, а что такое для тебя страна, Родина?

Мать прошла в его комнату и подошла к окну.

- Видишь этот сказочный лес, сынок? – спросила она. – Вот для меня и есть Родина. Поляна подснежников в апреле, хрустальный воздух, шорох леса под ногами, высокие сосны с янтарной смолой на стволах. Не нужны будут ни нефть, ни уголь, ни газ, ни даже золото, если не будет нашего сказочного леса.

Мама обняла Алешку, и они долго стояли у окна…

Алешка рос, становясь старше, все сильнее любил свой сказочный лес. Он часто бродил по лесным тропинкам. Если ему было тоскливо, ели опускали свои пушистые ветви ему на плечи, и ветер затихал, запутавшись в густых шапках сосен, радость наполняла сердце, и птицы заливались как никогда звонко. Ни один человек не в силах был так понимать Алешку. Никто не умел приносить столько покоя и гармонии в его растревоженную душу, и он понял, что лес хранит какую-то тайну, неподвластную людям.

Кто-то тронул Алешку за плечо. Он повернулся: отец вопросительно смотрел на него.

- О чем задумался, Алеша? – мягко спросил он.

- Ни о чем, батя, ни о чем…

Снова загремели прицепы под ударами стволов. Алешка встал и подошел к громадному пню. На срезе блестели капельки смолы. Он подумал, что, может быть, давным-давно обнимал именно эту сосну. Но Алешка не смел просить прощения у пня – остатка жизни этого дерева.

В костер бросили новую охапку сучьев, они затрещали, задымились, и Алешке показалось, что пахнет смертью. Он развернулся и зашагал к дому.

Дома мать долго наблюдала за ним, молчаливым и удрученным. Она поняла, что с ним, ведь именно она учила его любить и ценить сказку.

- Валят, чтобы потом продать и увезти за границу, - сказала тихо она, сев рядом…

По дороге промчался КамАЗ, до упора набитый лесом.

Алексей подумал, что увозят его детство, его чудо, его Россию.