Глава 4. Вспомнился один случай в супермаркете

Вспомнился один случай в супермаркете. Ох, уж эти супермаркеты! Не везёт мне с ними просто беда. Нас с Полиной Фотеевной поначалу тоже не пускали туда. Вспоминая случай с моим путешествием в багажнике, я мысленно умолял подопечную не соглашаться с охраной и не оставлять меня одного на улице. Но зря я волновался - моя старушенция оказалась боевитой и настырной женщиной. Куда она только не обращалась, но своего добилась. Охранник на пороге кисло улыбался нам, но в магазин впускал. А куда денешься - начальство приказало.

Я сначала думал, и чего она с ними воюет, ну не пускают да и бог с ними. У нас же рядом с домом есть небольшой магазинчик, там всё то же самое продают, что и в супермаркете. Так нет же – вот подавай ей магазинище и всё тут. А когда понял, в чём дело, опешил. С этой бабушкой кем угодно станешь.

Вошли мы с ней в торговый зал, ходим между разными полками, она щупает руками, что где лежит. Сделали пару кругов, и вдруг слышу, Полина Фотеевна мне шепчет:

- На, дружок, угощайся! – и тычет мне в лицо куском сыра.

Я даже смутился, хотя слюной чуть не поперхнулся – пахнет вкусно. А она продолжает:

- Ну, ты чего, барбос, зажрался, что ли? Не голодный? Чего рыло воротишь? Дают – бери, бьют – беги. Ешь собака, пока угощаю.

И что мне оставалось делать? Закусил я сырком, а Полина Фотеевна мне уже десерт приготовила, пряничком угощает. Мягонький такой, душистый, сладкий. В общем, полакомился я в тот день на славу. Старушка моя купила, наверное, для виду бутылку молока, буханку хлеба, и мы отправились домой.

- Ну как? – спрашивает старушка у меня по дороге. – Вкусно?

- Ав! – отвечаю. Вы же помните, что это означает «да».

Полина Фотеевна с первого дня нашего знакомства догадалась, что значит моё «ав».

- Ну и молодчина, - смеётся старушка. – Не обеднеют буржуи, подумаешь, кусочек сыра да пару пряников съели у них. Ничего страшного. Не бойся, Трисон, с голоду не пропадём.

Иду и думаю, к чему это она? Корм, что ли дома закончился? Так она решила меня в супермаркете теперь кормить? Ох, не нравится мне всё это. Это что же я из поводыря в крадуны превращаюсь? Хотя какой я крадун? Я ведь без разрешения ни кусочка никогда в жизни не возьму, хоть с голоду буду умирать. Какой с меня спрос? Я обязан подчиняться людям, выполнять их команды. Наверное, я ищу себе оправдание. Всё равно как-то неудобно, стыдно.

В общем, таким образом мы совершили несколько набегов на супермаркет. И всё сходило нам с рук. Однажды я даже поймал себя на мысли, что это моя месть магазинщикам за то, что тогда нас с Сашкой не пустили в супермаркет. Сколько я тогда помыкался! Ещё повезло – всё хорошо закончилось, а ведь могло быть и хуже. Продали бы меня бандиты какому-нибудь негодяю, а тот посадил бы меня на цепь, и сиди у будки по сей день. Ой, как страшно!

- Вставай, лежебока, - говорит как-то утром Полина Фотеевна, - пошли за добычей.

Хм, лежебока. А что мне делать? Скакать по квартире? Смотрю и недоумеваю: старушка укутывает мне спину махровым полотенцем. Чего это она задумала? Ой, не к добру. Ой, не к добру! Поверх полотенца надевает шлейку и командует:

- В супермаркет! Да поживее!

Куда тебе уже поживее? Я-то могу такую скорость набрать, что и не угонишься. Но тебя же берегу, Полина Фотеевна. Вот что меня очень сильно обижало, так то, что старушка каждый раз, отдав команду, ещё и пнёт меня ногой под зад. Ну, к чему такое обращение? Я что, без пинка не слушаюсь, что ли? Не скажу, что мне больно, но ведь обидно. Вот вы как относились бы к человеку, который говорит вам «пошли» и тут же ногой вам по заднице? И вот со всем этим мне приходится смиряться. Дорогие человеки, пожалуйста, не пинайте своих питомцев. Знаете, как нам обидно.

Но то, что случилось дальше, это уму непостижимо – даже собачьему. Уже на пороге в магазин Полина Фотеевна вдруг объявила охране:

- Вот дура старая! Старая да слепая. Представляете, собачку поранила. Наливала кипяток себе в чашку и уронила чайник, да прямо на спинку своей собачке. Так жалко, так жалко псинку. Бедненькая моя собачка, – гладит меня по голове, а сама причитает: – потерпи, голубчик, я же не нарочно, прости меня дорогой…

Я со стыда чуть не разгавкался. Это же надо такое придумать! И главное, зачем ей это нужно? Чтобы нас пожалели, чтобы нам посочувствовали? Нет, друзья. Тут фантазия бойкой старушки пошла гораздо дальше. Как обычно, сделав пару кругов по супермаркету, позавтракав сыром и печеньем, мы подошли к стенду с колбасными изделиями. Если бы я не знал, что Полина Фотеевна слепая, никогда бы не поверил. Она так ловко упрятала мне под полотенце несколько упаковок с колбасной нарезкой, что и зрячий такой трюк не смог бы повторить. Далее, как обычно, взяли с собой бутылку молока, хлеба и направились к кассе.

Стою, а у самого лапы подкашиваются. Рассчитались и направляемся к выходу. И вот тут начались приключения.

- Гражданочка, погодите! – окликнул нас охранник.

- Чего надо? – продолжая идти вперёд, недовольно спрашивает старушка.

- Остановитесь, пожалуйста, - мужчина берёт Полину Фотеевну под руку, - нам нужно проверить вашу собаку.

- Убери руки, кретин! – вдруг закричала старушка. – Я милицию сейчас позову!

- Не волнуйтесь, мадам, - усмехается охранник, и, перегораживая нам дорогу, добавляет: - милицию мы уже вызвали.

Вот и приехали, думаю я, дожили. И тут слышу, моя подопечная командует:

- Трисон, фас! Убери с дороги этого балбеса.

Извините, Полина Фотеевна, но это команда не для меня. Не могу я её исполнить. Вот поверь, дорогая моя старушка, не могу. Во-первых, нас этому не обучали, во-вторых, я же не охранник-телохранитель. А женщина не успокаивается:

- Кому сказала? Фас его! Защищай меня, собака!

Ну, я, чтобы уж совсем не казаться беспомощным, гавкнул пару раз для острастки. На что охранник улыбнулся, и говорит так нагло мне:

- Какая бесстыжая собака! Обворовала магазин и ещё рявкает тут. Щас, как дам ногой по морде! Погавкаешь у меня тут.

Ну, скажите, дорогие мои друзья. Вот это разве не «чушь собачья»? Кто обворовал магазин? Я?! Вы ещё скажите, что я так, мол, сволочь, нарочно укутался в полотенце и пришёл за добычей. Эх, люди-люди. Как же вы бываете несправедливы к нам, собакам. Я от обиды даже заскулил…

К тому времени, приехала милиция, или, как теперь её называют, полиция. Сразу два человека. Видимо, один на меня, другой – на старушку. Усатый довольно взрослый полицейский, став на колено, сунул руку под моё полотенце и вынул оттуда три упаковки колбасной нарезки.

Внимание! Сейчас прозвучит ещё одна чушь, но это уже чисто человечья. Такое придумать могу только люди. Полицейский поднялся с пола и, громко рассмеявшись, говорит мне:

- Так ты, братец, оказывается, никакой не поводырь, а обыкновенный воришка? Поехали к нам в отделение. Оформим протокол, хозяйку твою в тюрьму посадим, а тебя усыпим на веки вечные.

Верите, я чуть не сгорел со стыда. Нет-нет, нисколечко не испугался. Чем жить на свете с такой репутацией, лучше уж и впрямь пусть усыпят. Только вот обидно. Какой же с меня вор? Я что, должен ещё лекции о нравственности читать своей старушке?

- Ты чего несёшь? – вмешалась Полина Фотеевна. – Какая на фиг тюрьма? Что вы от нас хотите?

- Успокойтесь, гражданка, - говорит второй полицейский, который помоложе. – Вы подозреваетесь в краже. Пройдёмте.

- Какая кража? – кричит Полина Фотеевна. – Вы что такое говорите?

- Тише-тише, бабушка, - успокаивает молодой страж порядка. – Разберёмся. Не шумите. Кто собаке под полотенце засунул колбасу?

- А я откуда знаю? – отвечает вопросом на вопрос Полина Фотеевна. – Какая колбаса? Первый раз слышу. Может, кто пошутил, разыграл нас?

- А вот мы сейчас отпечатки пальцев снимем с упаковки и скажем вам, кто тут шутит, а кто говорит серьёзно.

Смотрю, старушка моя стушевалась. Видимо, поняла, что дело совсем плохо. Мы молча прошли к полицейскому автомобилю и под конвоем отправились в отделение полиции.

Меня сразу по приезду закрыли в какой-то чулан с вёдрами, швабрами, тазами, тряпками. Темно и сыро. Лучше бы в обезьянник посадили, там хоть с людьми можно пообщаться. Слышу, Полина Фотеевна плачет:

- Да я просто забыла на кассе сказать об этой колбасе. Понимаете?

- Врёт бабуля, - говорит, приехавший сюда же охранник магазина. – Она заранее всё подготовила, а на входе мне по ушам ездила, мол, полотенце на собаке из-за того, что дома случайно ошпарила её кипятком. Это была спланированная кража. Давайте проверим собаку. Я уверен, что она здорова, как бык.

Сам ты бычок племенной, думаю. Ну, поймали старуху, напугали до смерти и хватит. Поговорите, проведите профилактическую беседу, да отпустите уже нас с богом.

Дежурный полицейский оказался явно умнее охранника. По-моему, где-то я его видел.

- Ладно, - говорит, - идите гражданин, работайте. Понадобитесь, мы вас вызовем.

После того, как охранник ушёл, полицейский, как выяснилось, знакомый, подсел поближе к Полине Фотеевне и говорит:

- Ну что ты, Фотеевна? Колбаски захотелось? На фига ты у них крадёшь? Знаешь, где я живу, да приди ко мне, я всегда помогу. Не связывайся ты с ними. Они же за кусок колбасы и голову тебя открутят, не посмотрят, что и слепая. Оно тебе нужно, Фотеевна?

- Да не хотела я у них ничего красть, - всхлипывая, махнула рукой старушка, - случайно получилось. Забыла я на кассе пробить… Что теперь будет?

- Да что будет, мать? – полицейский погладил женщину по голове. - Не забывай больше оплачивать, забирай своего Трисона, да иди домой. На, вот, - полицейский сунул в руку старухе несколько денежных купюр, - зайди в наш магазинчик, купи ты этой, будь она неладна, колбасы, если хочется.

Точно, это же наш сосед. По-моему, из третьего подъезда. А я думаю, что такое лицо знакомое.

- Спасибо, Сень, - улыбнулась перепуганная старушка, и смахнула слезу. – Дай бог тебе здоровья! Ладно, не буду больше, - Полина Фотеевна в ответ погладила в полицейского по лицу и добавила: - ой, Сенька, повзрослел ты уже совсем.

- Что поделаешь, Фотеевна, мы тоже взрослеем, стареем. Сына вон, уже в армию проводил.

- Да ты что? – всплеснула руками женщина. – Только ж вроде из роддома забрали. Ой, времечко, времечко…

- Фотеевна, - у меня к тебе просьба, - неожиданно сменил тему полицейский Семён, - ты бы это… завязала бы с выпивкой.

- А что делать, Сёмка? – тяжело вздохнула Полина Фотеевна. - Порой и жить не хочется, а рюмочку-другую пропустишь, смотришь, и настроение поднялось…

- Ерунда всё это, - перебил полицейский, - хочешь я тебе проигрыватель куплю, будешь аудиокниги слушать. Прикольная вещь. Я в машине постоянно слушаю. Тебе понравится, Фотеевна, честное слово. Хочешь?

- Ну, а чего? – хмыкнула старушка. – Если не жалко, купи. Раньше у меня радио было, сейчас не работает, а по телевизору слушать нечего.

- Да ладно тебе, - Семён погладил женщине руку, - копейки. Не обеднеем…

Раздался звонок, полицейский рванул к телефону, на ходу кому-то крикнув:

- Собаку выпустите, проводите их! – и, обращаясь к Полине Фотеевне, добавил: - Завтра после обеда зайду в гости, не уходи никуда.

Через полчаса мы с Полиной Фотеевной пили чай с пирожными. Я на всякий случай держался поодаль – бережёного бог бережёт, наслушался про всякие чайники, кипятки.