Глава 14. Гарри нашел мужа в комнате Адены, тот сидел на детской кровати, прижимая к себе большого плюшевого медведя

Гарри нашел мужа в комнате Адены, тот сидел на детской кровати, прижимая к себе большого плюшевого медведя, и бездумно смотрел в окно: прошло уже несколько дней, но никаких новостей не было.
– Что? – встрепенулся Люциус, и на секунду глаза вспыхнули сумасшедшей надеждой, но Гарри покачал головой, и Малфой снова сгорбился и опустил подбородок на голову игрушечного зверя.
– Прости, – зачем-то сказал Поттер и сел рядом. Обнял. Положил голову на плечо.
Люциус немного повернулся в сторону мужа и прижался щекой к лохматой макушке – Гарри делал все, что мог, но его влияния было явно недостаточно. Жизнь в тени, не год и не два, принесла свои плоды: его оставили в покое, но возможность повлиять на властные структуры была в значительной мере утрачена.
– Спасибо, – тихо сказал Люциус.
– За что? – удивился Гарри. – Я вот думаю, может быть, к маггловским сыщикам обратиться? Да и объявление в газеты дать не помешало бы.
Малфой отбросил обиженно крякнувшего медведя, красное сердце, пришитое к его брюху, теперь смотрело в потолок, выделяясь на фоне кипенно-белого покрывала кровавым пятном.
– К маггловским скорее всего бессмысленно, – прижимаясь к мужу, ответил Люциус, – а газеты, – в голосе прорезалась горечь, – все равно не напечатают. Разве что посмакуют подробности и перетрясут в очередной раз грязное белье.
– Я им не напечатаю! – взвился Поттер. – Я им так не напечатаю!
Малфой скептически посмотрел на вскочившего мужа, ну разве что он отвалит приличную сумму… В данном случае знаменитая малфоевская гордость предпочитала молчать. Главное – результат, не так ли?
Люциус нехотя поднялся и последовал за выскочившим из комнаты Гарри: такой прилив двигательной активности был не к добру.
Поттер обнаружился возле камина в весьма пикантной позе. Если бы не тревога, снедавшая отцовское сердце, Малфой бы непременно повелся на столь откровенную провокацию – пятая точка мужа, призывно выставленная вверх и четко обрисованная туго натянутой тканью, привлекала. Да. Очень привлекала.
– Рита, я сказал дать объявления, – глухо доносилось из камина, Люциус печально улыбнулся – что может бывшая журналистка против медиагигантов магического мира?
– Гарри, – позвал он Поттера, но тот продолжал горячиться и настаивать, – Гарри! – повысил голос Малфой.
– Ну что?! – недовольное лицо с испачканным сажей носом показалось ужасно милым.
– Гарри, ты же понимаешь, что это бесполезно. Я попробую тряхнуть старыми связями, вдруг кто-то из министерских согласится подработать. Только надо будет Бриза продать.
– Бриза? – тряхнул головой Поттер и провел тыльной стронной руки по носу, размазав сажу по всему лицу. – Не думаю, что в этом есть необходимость, и почему ты считаешь, что не напечатают? Вопрос не в этом, а в том, что и когда. Рита не хочет перекраивать сверстанный номер, ну и просто объявление давать смысла нет, надо статейку. Лучше пос…, – Гарри резко замолчал, – пожалобнее.
– Поттер, ты прямо как ребенок, кто такая Рита Скиттер? Кто ей позволит самолично распоряжаться газетными полосами? Такое издание как Ежедневный Пророк, знаешь ли, обладает и политическим весом.
– Она заместитель главного редактора!
– Но не редактор, – резонно возразил Люциус, для него все было очевидно, и почему этого не видел Гарри, оставалось непонятным. – Ее за самоуправство по головке не погладят, – тише и мягче добавил он, наблюдая за тем, как играют желваки на серьезном и строгом лице.
– Конечно, не поглажу, – сурово отозвался Поттер и криво усмехнувшись, добавил: – пусть только попробует не сделать!
– Так ты..? – понимание накатило на Люциуса внезапно.
– Ну да, можно подумать, так сложно было догадаться.
– Но, – Малфой переваривал информацию, – редактор – это прекрасно, но есть же еще верхнее звено, верхушка айсберга – владелец.
– Люциус! – Гарри закатил глаза. – Я тебе как самая натуральная Фудзияма, как самый окончательный Монблан говорю: если эта с… сотрудница не напишет то, что я говорю, уволю нахрен!
Малфой невольно залюбовался мужем – в гневе он был особенно привлекательным. От этой горячности внутри разливалось теплое чувство, несмотря на то, что изначально Гарри утаил такие важные сведения. Если бы Люциус знал раньше, то стратегия поисков, возможно, была бы совершенно другой, и не стал бы он сопротивляться, когда муж неоднократно предлагал обратиться к силе печатного слова.
– На творческих личностей не стоит так сильно давить, – тем не менее сказал он, – возьмет и уволится. Перебежит к конкурентам.
– К каким? – Поттер хмуро посмотрел исподлобья. – Нету у меня конкурентов, – после небольшой паузы добавил он.
– Позволю себе уточнить этот момент: следует ли понимать это заявление как то, что ты являешься фактическим владельцем…
– Всех газет и журналов магической Англии, – опередил его Гарри и скрестил руки нагруди.
Люциус запрокинул голову и от души расхохотался: муж-то у него оказался с секретом!
– Тебе для полного комплекта надо было еще и магическую радиостанцию прикупить, – отсмеявшись, сказал он, но наткнувшись на странно серьезный взгляд Гарри, добавил, – только не говори, что ты и его…
– Не скажу, – язвительно ответил Поттер, и стало ясно, что под его пятой находятся все средства массовой информации. – По радио тоже объявлять будем?
Впервые в жизни Люциус не нашелся что сказать.
– Ладно, – Гарри взял супруга за руку, – что-то темнит наша мисс Скиттер. Пойдем-ка с ней лично побеседуем!

В рабочем кабинете на площади Гриммо уже никого не было. Идеально прибранный стол и разложенные аккуратными стопками бумаги говорили о том, что рабочий день закончен и все нормальные люди уже давно дома. Ужинают и пьют чай. Или не дома, но все равно заняты чем-нибудь гораздо более приятным, нежели работа.
– Вот ведь, – пробормотал себе под нос Гарри, – ничего, – обернулся он к Люциусу, – я знаю, где она живет, сходим и разберемся! В конце концов, я сам могу написать нужный текст, только надо решить, вместо чего он пойдет и сколько слов.
Мисс Ситтер жила не в Лондоне. Ее коттедж, увитый плетистыми розами, выглядел респектабельно и очень ухожено. И пусть для цветов сейчас был не сезон, и от них остались лишь темные и колючие стебли, все равно было хорошо заметно, сколько труда было вложено и в розы, и в небольшой палисадник под окнами.
– Рита! – громко позвал Гарри и дернул ручку двери на себя.
С улицы в небольшой прихожей, где свет давало только узкое окно возле входа, показалось совсем темно. Под ноги попался половичок, о который Поттер умудрился споткнуться и почти ввалиться в комнату. Люциус чинно вошел следом.
Хозяйка, прижав руки ко рту, стояла посреди чистенькой, светлой гостиной. На столе в живописном беспорядке были разбросаны разноцветные лоскуты и лежала новенькая, еще не распакованная кукла из магазинчика Волшебных игрушек в Хогсмите.
– Рита, что все это значит?! – такого тона у Поттера Люциусу еще слышать не приходилось.
– Я…, – женщина отняла руки от лица, и они безвольными плетями повисли вдоль тела, – я все объясню!

Рита стояла под двумя направленными на нее волшебными палочками. От непростительного заклятия ее отделяла только ее неподвижность.
– Мисс Скиттер, пожалуйста, просветите нас, что все это значит, – Люциус слегка повел палочкой в направлении куклы и беспорядка, – в противном случае буду вынужден начать с Круциатуса.
– Да, – согласился Гарри, – очень эффективное средство. Рита, зачем вы похитили Адену?
Журналистка прижала руки к груди:
– Нет! Я ее не похищала!
– Не надо лгать! – сказал Поттер жестко и посмотрел на свою сотрудницу. – Здесь везде следы ее ауры, что говорит о присутствии девочки в комнате!
– Мисс Скиттер, – Люциус начала терять терпение.
– Рита, я гарантирую вам отдых в Азкабане до конца дней, если с ребенком что-то случилось…
Из-под стола донесся тихий всхлип. Гарри, не выпуская из вида женщину, осторожно приблизился к столу и приподнял низко свисающие края скатерти.
– Адена, дорогая, вылезай, – ласково обратился он к ребенку.
Девочка затряслась в приступе рыданий и замотала головой.
– Нет, нет, – сквозь всхлипы говорила девочка.
Люциус засунул палочку в карман мантии и отодвинул стол, поймав попытавшуюся было отползти под защиту ненадежного убежища дочь по дороге. Взял на руки, хотя Адена была уже несколько крупновата для таких проявлений родительской заботы, и аппарировал домой, предоставив Поттеру самому разбираться с женщиной. Ее дальнейшая судьба лорда интересовала мало, он был почему-то уверен, что на снисходительность Гарри в этом вопросе можно было не рассчитывать.
Разговорить плачущего ребенка оказалось не так просто. Дочь заливаясь горькими слезами, прятала голову на плече отца, и чего-нибудь связного добиться от нее не получалось, но когда это все-таки удалось, то у Люциуса просто не было слов. Впервые в жизни взрослый опытный человек, повидавший на своем веку много всего, не знал, как поступить. С одной стороны, причиной поступка послужило их с Поттером поведение, а с другой, надо было дать понять Адене, что такого рода выходки совершенно недопустимы. К сожалению, для пущего воспитательного эффекта необходимо присутствие Гарри, но предсказать его реакцию на сам процесс воспитания Люциус не взялся бы ни за что на свете.
Зашумел камин, и в зал вышел растерянный супруг. Взглянул в сторону Адены, потом посмотрел на мужа и закусил губу. Положил руку на каминную полку и застыл скорбным изваянием. Ситуацию требовалось срочно брать в свои руки, и Люциус, ссадив дочь на пол, сообщил ей, чтобы она шла в свою комнату и ждала своей участи там.
– За свои поступки, юная леди, всегда приходится нести ответственность. Вы уже не настолько малы, чтобы не понимать таких простых вещей, – сказал он Адене напоследок.
– Ты уже знаешь? – Гарри отлепился от камина и подошел ближе.
– Да, – согласился Люциус.
– Я, – Поттер чувствовал себя неловко и не знал, как себя вести, впрочем, Малфою сейчас было не легче, – ну я не знаю, что сказать, – и он сел в кресло и уставился на огонь. – Но от Риты помощи Адене в таком деле не ожидал. Взрослый человек, видела, как мы страдаем, и прятала. Это нормально – «Мы хотели, чтобы вы помирились»?
– Гарри, мы оба вели себя не лучшим образом, – Люциус решил поставить все точки над «i», – оправдываться бесполезно, и результат нам известен – побег Адены, которая решила, что таким образом заставит помириться двух небезразличных ей людей. Да, Поттер, она привязана к тебе, и очень сильно. И ты для нее на самом деле очень близкий и уважаемый человек.
– Но я ведь даже не родственник.
– Гарри, магический брак дает очень много прав и не меньше обязанностей. Ты больше, чем родственник, ты такой же родитель, как и я, неужели сам не замечаешь, как привязан к ней? Два слова в письме – и ты примчался не раздумывая и едва не вывернулся наизнанку, разыскивая мелкую интриганку. Даже во Францию съездил, – Люциус хмыкнул.
– Не напоминай. Драко настолько напыщенный осел, что даже для него это перебор. Раздувается от гордости, что работает личным секретарем у министра магии, и такую лекцию прочел, что не хочет иметь ничего общего с фамилией Малфой. Прости, – Гарри понял, что сказал лишнее, заметив, как закаменело лицо мужа.
– За что? Не ты отрекался от рода и трусливо бежал в чужую страну, – Люциус похлопал Гарри по руке, – забудь. Он отрезанный ломоть, и отболело все уже.
Они помолчали немного. Гарри смотрел на профиль Люциуса, только сейчас с небывалой ясностью понимая, через что пришлось пройти лорду, и в сердце внезапно поселилась гордость за этого гордого, умного и очень стойкого человека: сам он вряд ли выдержал бы и всеобщее осуждение, и травлю, отсутствие друзей и предательство тех, кого он считал семьей.
– Люциус, прости меня, – решил начать с главного Поттер.
– С сожалением приходится признать, что прощения стоит попросить и мне, – Люциус решил идти до конца, пусть сейчас будет момент истины, – Гарри, мне сложно с тобой, прости, я не привык доверять людям, не верю в доброту и до последнего времени был уверен, что рассчитывать могу только на себя.
– Мир? – слабо улыбнулся Гарри и протянул руку.
– Мир, – усмехнулся Люциус и протянул свою. – Поттер, я далек от мысли, что у нас внезапно все наладится и станет сказочно прекрасно. Мы слишком разные и ссориться будем непременно. Обижаться и недопонимать друг друга тоже. Так вот, я хочу, чтобы мы дали друг другу обет, что как бы мы ни ссорились и чтобы ни происходило днем, но ночью мы будем спать в одной постели.
– И что, ночь решит все проблемы? – поднял бровь Гарри.
– Не все и не сразу, но обязательно. Главное над этим работать, – усмехнулся Люциус, не выпуская руку мужа из своей.
– И прямо-таки только обет? Ты уверен?
– Поттер, все остальное, кроме непреложного обета, зная твой и свой характер, мы найдем способ обойти!
– Согласен, – вздохнул Гарри, глядя на легкое свечение, окутавшее их соединенные руки.
– А теперь о главном: Адену требуется наказать и очень серьезно. Мне глубоко противно то, что я собираюсь сделать, но оставлять без внимания этот вопиющий поступок невозможно.
– Люциус, ты меня пугаешь. – Гарри встал и внимательно посмотрел на супруга: за эти несколько дней тот осунулся и выглядел уставшим и постаревшим.
– Я сам себя боюсь, – вымученно пошутил Люциус и слабо улыбнулся. – Никогда не думал, что придется пороть розгами собственного ребенка.
Гарри стоял возле камина и сжимал в руке какую-то грубую каменную фигурку – это ему посоветовал муж, чтобы немного успокоиться и не выдать своих эмоций перед провинившейся Аденой. За ней уже был отправлен домовик, а Люциус подготовил скамью и орудия наказания.
Гарри старался не слушать свист прутьев, рассекающих воздух и с ужасным звуком соприкасающихся с ягодицами ребенка. Сжимал непонятную ерунду до хруста в суставах, но не вмешивался – обещал. Адена не кричала, не молила о пощаде, только крупные слезы катились из ее подернутых мукой глаз. Такой выдержке можно было поаплодировать!
Наконец отец закончил экзекуцию, сказал несколько напутственных слов и, отпуская, выразил надежду, что больше заниматься подобным ему не придется. Едва Адена удалилась, Люциус рухнул в кресло и дрожащей рукой призвал бутылку коньяка.
– Ужас что такое, давай выпьем!
Гарри плюхнулся в кресло рядом и не менее дрожащей рукой взял бокал. Люциус посматривал на задумчивого мужа с интересом: эмоции отражались на его лице, и было интересно наблюдать за их сменой.
– О чем ты так усиленно размышляешь? – не удержался Малфой.
– Думаю, насколько все было бы проще, если бы Риту Скиттер можно было выпороть, – вздохнул Поттер преувеличенно трагично.
– Согласен, и я бы занялся этим с гораздо большим удовольствием и даже не стал бы сдерживать удар, – мечтательно улыбнулся лорд.
– Нет уж! Такое удовольствие я бы тебе не уступил, – возмутился Гарри.
Супруги переглянулись и рассмеялись – чудовищное напряжение наконец-то отступило.