Битлз». 3 страница

Дикая, неестественная гримаса безумного смеха запечатлелась на этих молоденьких, но уже хищных лицах. Возбуждённый блеск глаз и оскал белых зубов напомнил отцу Николаю гиен и шакалов, радостно воющих, когда находят свежую падаль — свою излюбленную пищу.

«Да не будет такого с народом моим!» — взмолился батюшка ко Господу, глядя на ужасное.

САМОЕ ГЛАВНОЕ

Спевка церковного хора окончилась, и Татьяна, регент православного петербургского храма, поспешила в поликлинику. Сегодня работала её знакомая врач, и была возможность обстоятельно обследовать сердце, которое давно уже начало пошаливать.

Стоял поздний ноябрь, было уже темно, и только фонари освещали довольно многолюдную дорогу. Выпал первый снежок, воздух был морозный и свежий. Идя бодрым шагом, всего за десять минут добралась Татьяна до здания поликлиники. Хотела уже было войти, но тут страшная сцена на другой стороне улицы привлекла её внимание.

Из-за угла дома резко вылетела какая-то иномарка, на бешеной скорости пронеслась по пешеходному переходу, сбила с ног человека и унеслась в неизвестном направлении. Что произошло, Татьяна поняла значительно позже, так как из-за своей близорукости толком ничего не разглядела. Она услышала только глухой удар и увидела тело, которое поднялось в воздух, пролетело несколько метров и упало на панель. Но никто не остановился и даже не подошёл к потерпевшему. Все равнодушно шли мимо, как будто ничего не случилось. И только группа подростков вдруг окружила упавшего. Парни стали пинать его ногами, как будто в футбол играли.

Татьяна бросилась на другую сторону улицы. Там на панели лежало окровавленное тело молодого человека. Нос был сломан, зубы выбиты, сломанная рука неестественно изогнулась.

— Люди! Помогите! Ведь он ещё живой! — обращалась Татьяна к прохожим после безуспешных попыток самой приподнять стонавшего на мостовой парня. Но прохожие ускоряли шаг, отворачивали лицо и не обращали внимания на крики о помощи. Наконец, минут через десять, ей удалось остановить какого-то мужчину, и они, приподняв потерпевшего, измазавшись в крови, перенесли его на другую сторону улицы, в поликлинику.

С трудом добралась Татьяна с потерпевшим до кабинета знакомого врача. Они вместе осмотрели и перевязали пришедшего в себя после шока больного. В результате наезда машины у него были сломаны рука и рёбра. А выбили зубы и сломали челюсть уже подростки, которые, увидев беспомощного человека, добавили ему ударами ног по лицу. Видимо, воображали себя суперменами, героями голливудского боевика.

После оказания первой помощи вызвали жену потерпевшего, и та увезла своего мужа домой на машине. Горячо благодарили они Татьяну и врача, по сути дела, спасших молодого парня от смерти.

Обследовать сердце регенту на этот раз не удалось, не хватило времени. Но самое главное, этот случай показал: сердце у Татьяны — есть. А ведь это, пожалуй, самое главное.

ЭНЕРГИЯ МЫСЛИ

Нас познакомил с Геннадием один общий знакомый. Вот, говорит, человек, который ищет Бога и хочет подвизаться, помогите ему. Мы с моим приятелем Сергеем тогда уже года три как пришли к православной вере и активно изучали церковную службу, молитву, аскетику. Любой новый человек, единомышленник, был нам в радость.

Геннадий по образованию был философ. Он окончил Ленинградский государственный университет, но ни дня не проработал по специальности. Тайный диссидент, он был «философом из кочегарки». В семидесятые-восьмидесятые годы был такой тип людей, которые советскую власть не признавали, но и открыто против не выступали, боясь преследований. Они отсиживались в кочегарках, сторожках, где вечерами, попивая винцо, с сигаретой в зубах «смело» попугивали существующий порядок, а заодно и богословствовали на различные темы кто во что горазд.

Сам Гена увлекался известным русским философом Владимиром Соловьёвым. Благодаря его религиозным трудам он и пришёл к вере. Но пришёл только головой, по-соловьёвски. Сейчас я это понимаю, а тогда он мне казался очень умным и занимательным собеседником. У Геннадия было особое обаяние, он умел «заговорить» человека, энергетически «забить» его своими идеями и тем самым подчинить его своему влиянию. А зачем? Да на всякий случай. И кроме того, ему было приятно чувствовать себя властителем душ человеческих, могущим направлять жизнь людскую в то или иное русло. Повторюсь: это я понял много позже.

Вообще так называемая интеллигенция — это очень сложные люди. Гордыня, самомнение, советское образование и воспитание настолько изломали их души, что действия таких людей для внешнего наблюдателя часто непредсказуемы. Они и сами большей частью не могут в себе разобраться, оттого и мучаются, будучи раздираемы своими страстями и внутренними противоречиями. Не случайно Оптинский старец преподобный Амвросий писал: «Где просто, там и ангелов со сто, а где мудрено, там ни одного». Чисто «головное» знание, замешанное на закваске гордыни, принадлежит области демонической и поэтому способно только разрушать и разрушаться. Очень тяжело такому человеку прийти к православной вере, а придя, удержаться в ней.

Православие требует, прежде всего, смирения, принятия на веру как незыблемого постулата учения Христова, приучает мыслить и чувствовать, как мыслил и чувствовал Богочеловек Иисус Христос. А это часто не под силу современному интеллигенту. Он привык во всём сомневаться, ко всему относиться скептически, и здесь отказ от внутренней самости и гордыни подобен скальпелю, отсекающему огромную раковую опухоль от здоровых тканей. И немало должно пройти времени, пока зияющая пустота зарастёт здоровыми клетками — пока душевная страстность уступит место здоровой ткани христианских добродетелей.

Чаше всего бывает иначе. Интеллигент, придя к православной вере, пытается протащить туда своё привычное мировоззрение, модернизировать «тёмное» Православие, привнести в него «свет» гуманистических учений и восточных оккультных представлений. В результате получается некая гремучая смесь, и чаще всего её носитель впадает в прелесть или сходит с ума.

Единственно правильный путь для такого человека — это, прежде всего, осознание болезненного состояния своей души, а затем полное послушание уставам и законам Православной Церкви. Да, многое на определённом этапе неофит не понимает, со многим не согласен, но учтите, Православию на Руси уже тысяча лет, оно дало множество святых, героев, учёных. И если мы веруем, что Дух Святой действует в Церкви и нет в ней лжи, то мы смиренно принимаем всё, чему она учит. И если даже нам пока что-то непонятно, то по мере нашего духовного роста мы это поймём и, скажу вам по личному опыту, осознаем, что надо поступать и делать именно так, как учит Церковь.

У Геннадия, к сожалению, вера была чисто «головная». Самость и гордыня мешали ему очистить сердце. Мы ездили с ним по монастырям, изучали богослужебное пение и церковный устав, но для него это было, как я сейчас понимаю, моментом самоутверждения, процессом постижения новой сферы умственных знаний. «Знание надмевает, а любовь назидает» — писал святой апостол. И рассудочная, чисто логическая умственная деятельность принадлежит к области лукавого. Она подобна холодной кибернетической машине, одинаково равнодушно просчитывающей силу удара ракеты с атомной боеголовкой по многонаселённому городу и состав лекарства от раковой болезни.

Но, так или иначе, благодать Господня зажгла в Геннадии первичную духовную ревность неофита, обратившегося к Православию из темноты неверия. Обладая изрядными музыкальными способностями, он быстро изучил церковное пение, чтение, освоил богослужебный устав и даже месяца полтора служил чтецом где-то под Псковом. Когда я принял сан священства, он стал приезжать ко мне на приход, помогать в проведении церковных служб. Но всегда в его поведении настораживало отсутствие открытости, какая-то недовысказанность, недоговорённость. Когда во время службы сожгли дом, где мы жили, Гена принял участие в строительстве нового жилища священника. Но мотивом этого послужило не сочувствие беде, постигшей приход, а желание самому, своими руками построить дом. Утвердиться в том, что он всё может. Кроме того, бывший философ задумал устроить в этом сельском приходе свою летнюю резиденцию.

Материально и морально я помог ему организовать индивидуальное крестьянское хозяйство, за гроши обзавестись домом, техникой. Мой приятель привёз из города своего друга по университету Германа, который был преподавателем истории КПСС, после перестройки потерял работу, запил, стал задумываться о самоубийстве. Но о Германе особый разговор, скажу только, что отец его был пьяницей и покончил жизнь самоубийством, и это проклятие страшным пятном легло на всю жизнь сына.

На приходе Герман пришёл в себя, стал меньше пить и даже крестился. У него появилась заветная мечта — построить свой дом для жены и дочки, чтобы они могли приезжать на летний отдых. И он его через несколько лет построил, правда, потом всё равно запил и умер, но меня к этому времени на приходе давно уже не было.

Кроме Германа, в крестьянское хозяйство вошёл Юрка, бывший афганец, брошенный женой и хозяйствовавший в соседней деревне. Он также перебрался жить в церковный дом. Это человек был крайне примитивного мышления, но с изрядной долей хозяйственной ухватки, с диким самомнением и психикой, несколько повреждённой в результате участия в военных действиях. Он также пришёл к вере в Бога, но по-своему, стараясь выжать из этой веры всё возможное для своего материального благополучия.

Вот такие духовно нездоровые люди и собрались в крестьянское хозяйство при приходе. Геннадий всю материальную сторону образовавшегося хозяйства оформил на себя. Меня финансовая сторона предприятия совершенно не интересовала, и я был готов бескорыстно помогать уверовавшим людям.

Со временем вера философа стала ослабевать. Кроме работы в кочегарке, он ещё занимался всякими финансовыми спекуляциями — «делал деньги», а грех сребролюбия обязательно откладывает отпечаток на личность человека. На крестьянское хозяйство он смотрел как на свою вотчину, как на своеобразный полигон испытания своих идей и стремлений. Так, помню, летом, чтобы доказать, что они настоящие русские мужики, ребята вставали в четыре утра и шли косить. В девять возвращались и занимались хозяйственными делами. Местные смотрели на них как на дураков. И действительно, через неделю они все стали, как сонные мухи, у Германа прихватило сердце, и ударная косьба была брошена. Также и выросшую картошку не раз начинали убирать после первого снега, а до этого занимались починкой каких-то машин и бесконечными философствованиями, исходившими со стороны Геннадия.

Я в это время на приходе бывал только на службах, так как из-за тяжёлой болезни матери вынужден был пребывать в городе. Поэтому духовной жизнью в крестьянской общине заправлял Гена. К этому времени им овладели идеи сверхчеловека, богоизбранной нации — арийцев, откуда он выводил и свою родословную. Идеи Ницше, гитлеровской «Майн кампф» глубоко запали в его душу. Известно, что Гитлер был оккультистом, посвящённым во многие тайные общества, и его идеи, безусловно, имели оккультную магическую базу. Увлёкшись этими мыслями, Геннадий принял в себя медленно действующий яд, который начал разлагать его психику и религиозное мировоззрение. Он продолжал участвовать в богослужении и даже иногда причащался, но идея стать сверхчеловеком, настоящим «арийцем» глубоко засела в его сознании. По вечерам в их доме шли долгие разглагольствования по поводу группы крови и качеств, присущих сверхчеловекам. Особенно странно эти идеи звучали из уст Юрки, человека, едва имевшего среднее образование.

Ложные оккультные идеи, воспринятые умом как истинные, стали приносить свои печальные всходы. Молиться в общине стали мало, посты опускались или соблюдались крайне небрежно, Герман всё чаще стал прикладываться к бутылочке, Юрка работать не хотел, а всё больше занимался различными спекуляциями.

Я к тому времени был вынужден по семейным обстоятельствам перебраться на другой приход и с ребятами из общины общался крайне редко.

До меня стали доходить слухи, что в крестьянском хозяйстве процветает пьянство, что ребята перестали ходить в церковь. Затем я узнал, что Герман умер, а Геннадий по поводу его кончины сказал, что собаке (то есть неарийцу) собачья смерть. Крестьянское хозяйство развалилось полностью. А мой бывший друг, философ, окончательно увлёкся оккультизмом и просил нашего общего знакомого, умельца на все руки, сделать ему особый, оккультного вида меч.

Печальная история, и, может быть, даже не стоило её рассказывать, если бы не один важный вывод.

Энергия мысли. Она духовно не может быть нейтральной. И если человек воспринял ложные идеи, то они обязательно скажутся и на его внешней жизни. Они перевернут его сознание и уведут в империю лжи. Поэтому очень важно то основание, на котором человек начинает строить свой духовный дом. Это не должны быть Толстой или философ Соловьёв — это должно быть Евангелие в чистом виде. Нельзя пришедшему к вере пытаться привнести в Православие свой прошлый интеллектуальный багаж. Он здесь не работает. Ибо мудрость мира, по слову апостола, есть безумие перед Богом.

ГЛАВА IX

РОССИЯ В ЕЁ ПРОШЛОМ И НАСТОЯЩЕМ

Чтобы понять настоящее и хоть частично проникнуть в грядущее, необходимо по возможности объективно осмыслить прошлое.

Прежде всего, необходимо постараться осознать, что сам по себе человек не есть независимая и самостоятельная личность, явленная миру и по своей воле живущая в нём. Мы приходим в мир не по своей воле и уходим из него не по своему желанию, каждый из нас вовсе не является результатом всякий раз нового творческого акта Бога. Мы представляем собой всего лишь продолжение своего рода, своих родителей. Плоть от плоти их, душа от души их. По этой причине каждый вновь родившийся человек и несёт в себе частицы всего своего рода. Недаром в Священном Писании сказано: Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои (Исх. 20: 5—6), и ещё: Вот, я предлагаю вам сегодня благословение и проклятие: благословение, если послушаете заповедей Господа, Бога вашего… а проклятие, если не послушаете заповедей Господа, Бога вашего, и пойдёте вслед богов иных, которых вы не знаете (Втор. 11: 26—28).

И в этом плане мы зависимы от духа и образа жизни своих предков, будучи их естественным продолжением. По этой причине, живя и созидая себя согласно заповедям Господним, мы определяем во многом и грядущее своих детей, закладываем то основание, на котором будет строиться дом наших потомков^[241].

И здесь разрыв со своим прошлым, историей, верой, традицией означает неминуемую духовную и физическую гибель страны и народа. Представьте себе растение, у которого отсекли корни, — долго ли оно проживёт? Так и народ, потерявший духовно-историческую связь со своими предками, лишается живительной родовой энергии, того могучего духовного импульса бытия, который дал толчок к возникновению народа и государства.

Осмыслить и понять историю нашего народа можно только находясь на истинно объективных позициях. Но объективен и истинен только Сам Бог, Который и говорит об этом в Священном Писании Нового Завета: Я есмь путь и истина и жизнь, и в обращении к Богу Отцу: слово Твое есть истина (Ин. 14: 6; 17: 17). Таким образом, становится понятным, что объективной истиной является только Сам Бог и только то знание, которое исходит непосредственно от Него.

Итак, чтобы верно осмыслить историю русского народа, надо постараться посмотреть на неё с позиций, обозначенных Самим Богом, то есть исходя из заповедей, данных Господом, и тех требований, которые Он предъявляет всякому народу и человеку.

Прежде всего, давайте остановимся на том месте Священного Писания, где сказано, что Бог есть любовь (1 Ин. 4: 8) и что Бог долготерпит нас, не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию (2 Пет. 3: 9). Господь создал человека для счастья, для соучастия в той небесной радости, духовном веселье, блаженстве, в которых и пребывает Сам Творец вселенной. Но Бог при этом оставил нам свободу воли, свободу принять или отринуть любящего Отца. Господь хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины (1 Тим. 2: 4), но ещё остаются свободный выбор человека и воля демоническая, которая явно противится процессу спасения. В результате взаимодействия этих трёх воль и складываются составляющие таинства человеческого спасения. Недаром Ф. М. Достоевский, повторяя мысли святых отцов, писал, «что Бог борется с диаволом, и место этой борьбы — сердце человека». Святитель Иоанн Златоуст указывал, что «даже один исполняющий волю Божию лучше тысячи беззаконников»^[242]. А преподобный Силуан говорил: «Святые — соль земли, они смысл её бытия; они тот плод, ради которого она хранится. А когда земля перестанет рождать святых, тогда отнимется у неё сила, удерживающая мир от катастрофы»^[243].

Таким образом, центральным смыслом существования человеческого рода является формирование здесь, на земле, будущих граждан Царства Небесного, преображение падшего человека по образу и подобию Божию: Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5: 48). И объективной историей человеческого рода будет история спасения человеческих душ для вечной жизни. И только та историческая эпоха, государственное и Церковное устройство могут быть оценены как положительные, при которых были созданы оптимальные условия для спасения человека и обретения им Царства Небесного.

В этом ракурсе мы и постараемся рассмотреть некоторые события из истории русского народа.

История России с духовной точки зрения

Сегодня многих волнует такой вопрос: почему Господь попустил падение и гибель некогда православного государства России? Ведь Православие, находясь в официальной симфонии с государственной властью, формально создавало благоприятные условия для спасения человеческих душ.

Но именно формальность, внешность и являлась одной из главных причин падения уровня духовности религиозной жизни в России. Мёртвая форма не нужна Богу. Вспомните слова Господа, обращённые к израильскому народу: Так говорит Господь: небо — престол Мой, а земля — подножие ног Моих; где же построите вы дом для Меня, и где место покоя Моего? Ибо все это соделала рука Моя, и все сие было, говорит Господь... Заколающий вола — то же, что убивающий человека; приносящий агнца в жертву — то же, что задушающий пса... и как они избрали собственные свои пути, и душа их находит удовольствие в мерзостях их, — так и Я употреблю их обольщение и наведу на них ужасное для них; потому что Я звал — и не было отвечающего, говорил — и они не слушали, а делали злое в очах Моих и избирали то, что неугодно Мне (Ис. 66: 1—4). А вот как определяет Господь угодных Ему: Вот, на кого Я призрю: на смиренного и сокрушенного духом и на трепещущего пред словом Моим (Ис. 66: 2). И в другом месте: Слушай, Израиль! Господь Бог наш есть Господь единый; и возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею: вот, первая заповедь! (Мк. 12: 29-30).

Искренняя, преданная любовь к Богу — вот что требуется от человека. А обрядность — это уже только форма, в которой выражается данная любовь. Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий (1 Кор. 13: 1), то есть — ничто, утверждает апостол Павел. Любовь же к Богу выражается в исполнении Его заповедей. Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди (Ин. 14: 15), — говорит Иисус Христос в Евангелии от Иоанна.

Гибель русского православного государства началась с отступления от духовной сущности Православия и закрепления внешней формы обряда как некоего самодовлеющего и спасающего фактора.

Жить по заповедям Господним непросто. Здесь постоянно приходится прилагать усилия, трезвиться, воевать с миром и помыслами, проникающими в душу. С миром, который превозносит богатство, славу, разврат, культивирует агрессию, тщеславие и гордость. И устоять против этого, особенно находясь на гребне власти, очень непросто. У многих возникает неотвязчивый соблазн: сохранив формально видимость Православия, исполнять обряд, отрёкшись от его духа.

Но если отпадает от истинной веры правитель, неминуемо следует за ним и ближайшее окружение. От них волна беззакония распространяется по всему народу. Вспомните святого Иоанна Предтечу, который всенародно обличал греховное второжёнство царя Ирода, ибо, следуя примеру правителя, его приближённые стали прогонять своих жён и предаваться разврату.

Отступление от духа православной веры, наметившееся у одного из первых представителей рода Романовых, расцвело во времена Петра I, Екатерины II и разразилось страшной катастрофой 1917 года.

Я не хочу сказать, что династия Романовых была грешнее, чем роды других людей, или, скажем, моих предков. Но с царей, имеющих мистическое помазание на царство, спрос особый. Вспомните хотя бы историю Ветхого Завета, Вторую книгу Царств, где описывается событие времён царя Давида. Был голод на земле в дни Давида три года, год за годом. И вопросил Давид Господа. И сказал Господь: это ради Саула и кровожадного дома его, за то, что он умертвил Гаваонитян (2 Цар. 21: 1). И только после того, как Давид исправил грех царя Саула, умилостивился Бог над страною после того (2 Цар. 21: 14). Личный грех царя Давида (2 Цар. 12: 9) даже после его усердного покаяния вызывает наказание Божие, причём страдает не только царь, но и весь его народ. Ибо во время восстания Авессалома (одного из сыновей Давидовых) против отца гибнет множество израильтян: И был поражён народ Израильский рабами Давида... поражены двадцать тысяч человек. Сражение распространилось по всей той стране (2 Цар. 18: 7—8).

Нам сейчас до конца не понятна та мистическая связь, которая соединяла богоизбранный народ с царём-помазанни-ком. Царя и, конечно же, русского православного самодержца можно было бы сравнить с вершиной пирамиды, основанием которой является народ. Или, по аналогии с человеческим телом, – с головой, а тело составляют люди данного государства. Куда захочет голова, туда и идёт тело, болеет голова — болеет и весь организм.

Может быть, в реальной жизни и нет такой прямой и яркой зависимости, как в приведённых выше примерах, судеб народа от личного благочестия государя, но безусловно одно: духовные установки, задаваемые правителем в процессе управления государством и определяющие нравственное состояние общества, зависят от его личного благочестия. Конечно, личная греховность царя может не сразу сказаться на жизни всего народа, если достаточно сильны религиозно-нравственные традиции данного общества. Но размыв моральных, нравственных, религиозных устоев государства непременно начнётся и отразится на внешнем и внутреннем состоянии страны.

В конце концов, старообрядческий раскол был во многом инициирован государем Алексеем Михайловичем^[244], прельстившимся на звание василевса, единственного православного царя в мире, наследника древней Византии. Желание объединить под своим скипетром Россию и государства бывшей Византии во многом подвигло монарха на пересмотр обрядов Русской Церкви. Данная реформация, имевшая в основании идею создания единой обрядной платформы православной веры на случай слияния Византии с Россией, привела к ломке старого русского обряда, традиций и, естественно, не могла быть духовно оправдана.

Устоявшаяся, укрепившаяся традиция является могучей духовно-нравственной силой в деле сохранения народа как такового. И поэтому всякая ломка сложившихся духовно-исторических традиций неизбежно приводит к страшным потрясениям в обществе.

Старообрядческий раскол как следствие необдуманных церковных реформ потряс всё Русское государство сверху донизу. В народе была поколеблена сама вера. Люди спрашивали: «Если раньше верили неправильно, то где гарантия, что сейчас правильно веруем, а значит, и спасаемся?»

Именно в результате церковного раскола, вызвавшего раскол в душах православных людей, и стало возможно появление такого духовного монстра, как Пётр I.

Я знаю, что многие возмутятся этими словами, вспомнят «окно» в Европу, достижения западной цивилизации, привнесённой Петром I в Россию. Но ещё раз хочу подчеркнуть: в данной работе мы рассматриваем историю России сквозь призму Божественной истины, обращаем внимание именно на те процессы, которые или способствуют или мешают спасению человеческой души.

Приведу следующую малоизвестную цифру. За годы петровских реформ взрослое мужское население России сократилось примерно на 40 % и только через 50 лет достигло своего былого уровня. Урон же духовный переоценить невозможно. Уничтожено патриаршество, разорены монастыри, монахи берутся в солдаты, калеки-солдаты постригаются в иноки, отменяется тайна исповеди, иноземцам открывается широкая дорога для проповеди инославия и оккультизма. Сжигаются старообрядцы, вздёргиваются на дыбе инакомыслящие. Всё старинное, русское подвергается осмеянию и поношению.

Отмена тайны исповеди отталкивает от Церкви целые слои общества. Многие перестали верить священникам — да и как верить, если сегодняшняя исповедь завтра может лечь роковыми листками на стол Тайной канцелярии? Именно при Петре I появляется порождённый усилиями масонства так называемый класс интеллигенции, для которого всегда были характерны богоборческая направленность и антимонархическая деятельность.

Могила для монархии в России начинает усиленно копаться именно во времена Петра I. Ибо монарх как помазанник Божий, как верхушка мистической пирамиды, составленной из числа православного населения России, может существовать только в среде верующего народа, где он почитается как отец родной, как проводник воли Божией на земле. Уважение, почитание и послушание царю складываются именно благодаря вере в него как помазанника Божия, а вовсе не на силе оружия и полиции. Когда нет православного народа, тогда не может быть и православного царя.

Во времена царствования Николая II развращённость общества достигла своего предела. Отпадение от православной веры в светских кругах и интеллигенции было всеобщим явлением и признаком хорошего тона. Царя-мученика ненавидели и не принимали в высшем свете именно потому, что он был православным по своему духу и жизни. Этого не могли понять и простить.

Развращённость, занятия спиритизмом и оккультизмом охватили все слои общества и достигли даже крестьянских дворов. Так, иеромонах Пётр Серёгин^[245], родившийся в 1895 году, с покаянием вспоминает, что в юности он, как, впрочем, и многие другие молодые крестьяне, занимался спиритизмом. Схиархимандрит Зосима^[246] рассказывал, что в предреволюционные годы из огромного числа монахов, населявших в ту пору Троице-Сергиеву Лавру, лишь четверо, как было ему открыто Пресвятой Богородицей, по-настоящему несли иноческие обеты и были угодны Богу. Мирской дух, стремление к внешним революционным преобразованиям захватывали даже духовные семинарии и академии. Крушение некогда Православной державы становилось неизбежным.

Царствование и мученическая

кончина Николая II

Многие обвиняют в падении монархии Царя-мученика Николая II. Ему приписывают нерешительность, малодушие, слабоволие, проявившиеся в отречении от престола. И забывают одно: прежде народ отпал от веры, был увлечён идеями масонства, восхотел «завоеваний» республики, и как следствие — Царь отрекается от престола. Ибо уже не было народа-богоносца как такового. Были отдельные тысячи и даже сотни тысяч истинно православных людей, но народа-богоносца уже не было.

Ещё стояли церкви и монастыри, ещё раз в год (для справки, которую необходимо было предъявить находящимся на государственной службе) многие причащались, но общенародной жизни по духу Христову уже не было. Вот почему, когда было разрушено содержание, погибла и форма.

Мерзость в глазах Божиих — любой обман. Тем более мерзок он, если дело касается святыни. Не нужно Богу формальное почитание. Нужны Господу любящее человеческое сердце и верная душа. Поэтому, когда были разрушены храмы и монастыри, было разрушено только то, что давно уже погибло в сердцах многих людей.

Мученическая кончина Николая II, последнего царственного представителя рода Романовых, и его Семьи кажется нам своего рода закономерностью. Посмотрите, отец первого из Романовых, царя Фёдора, Филарет был митрополитом. Последний государь из династии Романовых Николай II выражает желание восстановить патриаршество и возглавить Русскую Церковь, заняв первосвятительскую кафедру. Первый из Романовых ведёт благочестивую личную жизнь, последний также.

Но общество в начале XX века оказалось уже настолько развращённым за предыдущие годы правлений, что личное благочестие и молитвы Царя оказываются уже не в состоянии изменить грядущей кары. И Господь попускает мученическую кончину Царя и его семейства. Самодержец становится мучеником именно из-за своей веры и православного устроения^[247]. Может быть, и можно было ещё до 1917 года затопить страну в крови, уничтожить революционеров и их пособников, заставить замолчать продажную интеллигенцию, навести грозной рукой порядок среди дворянства. Но ради чего? Народ в большей своей части уже не был народом-богоносцем, не был достоин православного монарха, он просто не хотел его! Вспомните, с какой радостью большинство городского населения приняло весть об отречении своего законного императора. «Наконец-то свобода, наконец-то заживём!» — восклицали многие. И... зажили.

Мне кажется, что мученический венец Николая II во многом был подготовлен его царственными предками. И эта мученическая смерть является в какой-то мере и искуплением династического греха рода Романовых. По крайней мере, великий молитвенник ходатайствует сейчас на небесах за своих родичей. И может быть, по молитвам этого Царя-мученика народ, который отошёл от духа православной веры в правление его предков, обретёт истинную веру в начале второго тысячелетия.