Форсирование индустриализации и политика сплошной коллективизации сельского хозяйства.

Восстановление народного хозяйства на рельсах НЭПа создало необходимые социально–экономические условия и политические предпосылки для перехода к индустриализации СССР. Предстояло в короткий срок преодолеть унаследованную от прошлого технико–экономическую и культурную отсталость. В стране все еще преобладало мелкотоварное сельское хозяйство, которое давало более половины всей продукции материального производства. Выход СССР на исходные рубежи нового исторического этапа сопровождался настойчивым поиском сбалансированного развития промышленного и сельскохозяйственного производства, финансовых накоплений для обеспечения преимущественного развития производства средств производства. Провозглашенный XIV съездом ВКП (б) (декабрь 1925 г.) курс на индустриализацию страны, на завоевание технико–экономической независимости СССР рассматривался как необходимое условие перевода мелких крестьянских хозяйств на рельсы коллективного труда, повышения благосостояния народа. Индустриализация страны и коллективизация сельского хозяйства оценивались политическим руководством как взаимосвязанные звенья процесса строительства нового общества, единого плана экономического и социального развития города и деревни. В декабре 1927 г. идея правильного соотношения между городом и деревней доминировала в документах XV съезда ВКП (б). В политическом отчете ЦК съезду анализировались проблемы развития народного хозяйства. Приводились данные о темпах прироста продукции крупной национализированной промышленности за минувшие три года. Процент прироста составил в 1925/26 хозяйственном году 42, 2%, в 1926/27 – 18, 2%, ожидался в 1927/28 – 15, 8%. Госплановские наметки предстоящей первой пятилетки (1928–1933) определяли среднегодовой прирост крупной промышленности – 15%, всей промышленности – 12%. Проводилось сравнение с США, где ежегодный темп прироста в период индустриализации составлял в 1890–1895 гг. – 8, 2%, 1895–1900 гг. – 5, 2%, 1900–1905 гг. – 3, 6%. В России за десятилетие в 1895–1905 гг. средний годовой прирост промышленности составлял 10, 7% (1905–1913 гг. – 8, 1%). Далее следовал вывод: «Процент ежегодного прироста продукции нашей социалистической промышленности, а также продукции всей промышленности есть рекордный процент, какого не имеет ни одна крупная капиталистическая страна в мире». Съезд поручил ЦК «продолжать неослабным темпом политику социалистической индустриализации». В директивах съезда по составлению пятилетки подчеркивалось, что наиболее быстрый темп развития должен быть придан тем отраслям тяжелой индустрии, которые в кратчайший срок обеспечивают экономическую мощь и обороноспособность СССР. Особо подчеркивалось, что проводимая политика снижения себестоимости промышленной продукции на основе рационализации индустрии и ее расширения, политика снижения промышленных цен будет способствовать установлению равновесия между городом и деревней, «неизбежно повлечет за собой длительное ускорение темпа развития». Переход к составлению пятилетних планов развития народного хозяйства СССР, вместо ежегодных, являлся несомненным научным и социальным завоеванием нового строя. Это стало возможным в результате накопления опыта перспективного планирования, объединения творческих усилий центральных и местных Советов, органов управления народным хозяйством, поддержки рабочего класса, в среде которого развивалось техническое творчество, рационализаторство, стремление быстрее построить социализм. Для второй половины 20–х годов характерны взрыв энтузиазма и ударничества, рост производительности труда, искреннее стремление масс, особенно молодежи, укрепить экономическое и оборонное могущество Родины, обогнать время. В духе директив XV съезда партии Госплан СССР и ВСНХ разработали проект первой пятилетки, отсчет которой начался 1 октября 1928 г. Обсуждались два варианта, отличавшиеся лишь степенью напряженности заданий пятилетки: оптимальный и отправной. Первый вариант превосходил второй по плановым наметкам на 20%. Председатель Госплана Г.М. Кржижановский обосновал реальность отправного варианта, не исключая перевыполнения плана пятилетки по отдельным показателям. После первого обсуждения проекта пятилетки Совнарком СССР утвердил оптимальный вариант, который без особой полемики был одобрен XVI партконференцией (апрель 1929 г.). Сторонников отправного варианта стали звать «минималистами». В мае 1929 г. V Всесоюзный съезд Советов, обсудив доклады Г.М. Кржижановского и В.В. Куйбышева (Председатель ВСНХ СССР), одобрил утвержденный правительством первый пятилетний план народно–хозяйственного строительства СССР. План был детально проработан, сбалансирован, содержал четкие ориентиры и конкретные рубежи экономического и социального развития страны. Намечалось возведение гигантов тяжелой индустрии в России и, с ее помощью, в других республиках. Все наиболее крупные стройки в Белоруссии, в республиках Средней Азии и Закавказья финансировались из Госбюджета СССР. Большинство из них комплектовались кадрами специалистов и квалифицированных рабочих из Москвы, Ленинграда, других старых индустриальных центров. Пятилетку с неподдельным энтузиазмом поддержал рабочий класс и трудовое крестьянство. Успешное выполнение заданий первого года пятилетки породило у руководства СССР представление о возможности еще более ускорить темпы развития тяжелой индустрии. На волне энтузиазма был выдвинут лозунг «Пятилетку – в четыре года!». Однако удвоение темпов прироста промышленности (45% вместо 20–22% по плану) привело к серьезным диспропорциям, нарушению баланса между отраслями, снабжения строек людскими и материальными ресурсами, хотя местные Советы пытались выполнить установки центра. Начались серьезны сбои. Сталинские поправки к и без того напряженному плану в духе «подхлестывания» оказались волюнтаризмом, хотя рост промышленной продукции, по сравнению с 1928 г. был достигнут.