Методы феминистского исследования

Эпистемология как теория познания не является абстрактной философской позицией, ее выбор определяет рамку стратегии и техники исследования. В феминистском исследовании предметом изучения становится, как уже было сказано, ранее замалчиваемый опыт, который «интересует» женщин. Специфика предмета определяет выбор метода исследования.

В феминистских дебатах чаще всего утверждается, что существуют не особенности метода, а особенности его применения. Все социологические методы одинаковы, и их ресурсы исчерпываются набором техник, которые позволяют слушать и фиксировать то, что люди скажут; регистрировать, что они делают; анализировать документы. К методам, применяемым для изучения социального мира, относятся опросы, интервью, наблюдение (полевая работа внутри изучаемого сообщества), интерпретация официальных статистических данных и исторических документов.

Однако, как утверждает С. Хардинг, феминистское исследование имеет свою специфику. Оно отличается, во-первых, «альтернативным происхождением проблем, которые касаются главным образом женщин», во-вторых, выдвижением «альтернативных объяснительных гипотез», в-третьих, постановкой «новых целей исследования», включающих осознание женщинами своей роли в преобразовании гендерных отношений, в-четвертых, изменением природы отношений между познающим и познаваемым.

Методология и методы исследования не могут быть независимы от общих теорий, гипотез и других базисных оснований, на которых строится исследование. Феминистская теория, используя традиционные методы, например, в социологии, отдает предпочтение так называемым качественным «мягким» методам (данная традиция утверждала себя со времен Чикагской школы 20-30-х годов). Преимущества этих методов в том, что они в меньшей степени навязывают позицию исследователя и стремятся к озвучиванию иных социальных миров.

В некоторых случаях феминистки делают акцент на специальных техниках, связанных с участием в женском движении. К ним относятся исследовательские стратегии, сопровождающие работу групп «роста сознания» и «коллективной памяти», акци-онистские техники, диалоговые методы. Поскольку особенности феминистских методов обусловлены личным участием больший-

ства исследовательниц в практике социальной борьбы, преимущества отдаются мягким методам — включенному (участвующему) наблюдению, биографическому методу, нарративному интервью, социологической интервенции.

Исследователи переосмысляют и отношения между познающим и познаваемым, пытаясь определить, что означает власть в исследовании, каким образом она выражается и возможно ли преодоление властной иерархии? Опыт социологической рефлексии показывает, что власть пронизывающая дискурс, проникает и в исследовательскую ситуацию. Она заключается в асимметрии положений изучающих\изучаемых, возможности манипулирования и управления информантами. Исследовательница) всегда находится в ситуации доминирования, обладая монополией на знание. Интервьюер осуществляет власть, задавая вопросы, анализируя ответы и, как правило, обладая более высоким социальным статусом. Таким образом, по отношению к познающему (исследователю) познаваемое оказывается в иерархической оппозиции.

Феминистские исследовательницы постоянно рефлексируют проблему интерпретации материала. Это приводит их к неутешительному выводу: обрабатывая сырой материал интервью, содержащий рассказы о конкретной жизни и судьбе людей, исследователь препарирует их и превращает в схемы, из которых выхолащивается искренность, боль и страдание. Рефлексия по поводу методов сбора данных и интерпретации полученных материалов лишь до некоторой степени способна изменять соотношение исследователя и исследуемого. Такие техники, как диалоговое или интерактивное интервью-беседа, являются попытками преодолеть отчуждение информанта, возникающее в результате исследовательских процедур. Для преодоления (или смягчения) иерархии в исследовательской ситуации предлагается также включать информанта в обсуждение результатов анализа. Идеальной ситуацией представляется такая, при которой интерпретация данных вырабатывается совместно исследователем и исследуемым. Совместная работа представляет шанс для преодоления отчуждения не только на уровне полевого этапа исследования (это свойственно и для этнологических исследований), но и на уровне анализа и интерпретации данных. Признается, что исследователь — это не невидимый, автономный, беспристрастный субъект, а исторически локализованная личность с конкретными желаниями и интересами, влияющими на постановку задач, способ проведения исследования и его интерпретацию. Рефлексия на всех этапах становится основной особенностью феминистского исследования.

Заключение: значение феминистской эпистемологии для социологии гендерных отношений

Итак, феминистская эпистемологическая критика ставит перед собой две исследовательские задачи: 1) понять основания игнорирования женского опыта в социальном (в т.ч. социологическом) исследовании; 2) разработать гносеологические основания включения женского опыта в структуру социального знания. До феминизма женский опыт представлялся маргинальным для основного русла социологии. Как возможно включить его в социологическое знание? Как обеспечить когнитивное освобождение женщин? Предлагается четыре варианта выхода из ситуации — 1) включать (добавлять) женщин в исследование, 2) осуществлять исследование с позиции женщин и исходя из их опыта, 3) определять способы, которыми сконструирован многообразный опыт женщин, локализованных в разных социальных контекстах, 4) деконструи-ровать социальное знание (из которого исключены женщины) как дискурсивное производство власти, определяющей иерархические социальные отношения.

Приходится признать, что полученное знание, построенное на основаниях феминистской эпистемологической критики, формирует основы для науки нового типа или вовсе не-науки в позитивистском и рационалистическом смысле. Создаваемое знание ориентировано на изменение существующих социальных отношений. Оно является инструментом когнитивного освобождения, роста сознания, изменения идентичности.

Феминистская критика приводит исследователей к выводу, что эпистемология, ориентированная на социальные изменения, должна быть иной, чем эпистемология стабильности, а эпистемология периода глобализации отличной от эпистемологии модерна. В новых социальных условиях появляется возможность обсуждать особенные перспективы изучения социальной реальности. И если еще не говорят о социальной науке черных, или зеленых, или голубых, то женские исследования, женская история и социология женщин становятся дискурсивными фактами постсовременной социальной мысли.

Елена Мещеркина

3. Феминистский подход к интерпретации

качественных данных: методы анализа текста,

интеракции и изображения