Глава 11. Солнечный день

Я люблю тебя, как море любит солнечный восход,

Как нарцисс, к волне склоненный, — блеск и холод сонных вод.

Я люблю тебя, как звезды любят месяц золотой,

Как поэт — свое созданье, вознесенное мечтой.

Я люблю тебя, как пламя — однодневки-мотыльки,

От любви изнемогая, изнывая от тоски.

Я люблю тебя, как любит звонкий ветер камыши,

Я люблю тебя всей волей, всеми струнами души.

Я люблю тебя, как любят неразгаданные сны:

Больше солнца, больше счастья, больше жизни и весны.

(Мирра Лохвицкая)

Первое, что я почувствовала, когда проснулась, было легкое прикосновение к моей щеке. Не решаясь открыть глаза, я лишь слабо улыбнулась и вдохнула пряный аромат. Мне не хотелось ни открывать глаза, ни шевелиться — так уютно было лежать под теплым одеялом на мягкой перине. Я лишь немного поменяла положение головы и едва заметно улыбнулась краешками губ. Я боялась сделать лишнее движение — а что, если вдруг все происходящее окажется иллюзией и развеется, как дым?

— Белла?.. — прямо возле моего уха раздался нежный шепот.

Я вздрогнула от неожиданности и приоткрыла глаза. Мое сердце тут же забилось так быстро, словно хотело выпрыгнуть из груди. Том сидел на краю кровати, склонившись надо мной, и глядел на мое лицо. С его губ не сходила улыбка, а в глазах плясали бесенята. Его волосы были взъерошены и теперь торчали во все стороны, придавая Тому такой забавный вид! А его лицо, как всегда, было бледным и прекрасным. Я улыбнулась еще шире, тая под его взглядом.

— Привет… — прошептала я.

Том как бы невзначай коснулся моей руки.

— Привет, — ответил он, внимательно всматриваясь в мое лицо. — Как спалось?

— Лучше не бывает, — совершенно искренне произнесла я. Я действительно отлично выспалась, хоть эта ночь прошла так насыщенно. И все же мне ужасно не хотелось вылезать из-под одеяла, мне казалось, что, если я раскроюсь, мне тут же станет невыносимо холодно, несмотря на то, что из узких окон над кроватью в комнату проникали солнечные лучи и играли на стенах яркими бликами. Наверное, эта комната была единственной во всем Слизерине, где были окна.

— Если ты не поторопишься, то мы окончательно опоздаем на завтрак, — послышался голос Тома.

Я снова вздрогнула и глянула на парня, стараясь не попасть в омут его темно-серых глаз. Тщетно. Посмотрела в его лицо и тут же забыла о том, кто я такая. И все же, пересилив себя, я встала с кровати, коснувшись босыми ногами пушистого ковра на полу и укутавшись в простыню. Я чувствовала, как Том провожал меня взглядом, пока я не скрылась за дверью душа.

В душе я находилась всего минут пять, что было для меня очень нехарактерно. Но сейчас я стремилась как можно скорее оказаться рядом с Томом. Все, что сейчас происходило, казалось мне каким-то сном, иллюзией, грезой наяву… Я просто стояла под теплыми потоками воды и улыбалась, глядя в белую стенку. А, что, если это и вправду не на самом деле? Или вдруг, когда я вернусь в комнату, то он меня прогонит, сказав, что это все-таки была игра? Или просто исчезнет? Я встряхнула головой. Нет, об этом сейчас лучше не думать, а то, скорее всего, я сойду с ума. Том просто не мог обмануть меня! Сегодня ночью его губы, руки и взгляды сказали намного больше, чем могли бы сказать слова. Я в очередной раз убедилась, что для него являюсь чем-то большим, чем красивая игрушка. Я была нужна ему как человек, в этом не было сомнений.

Когда я вернулась в комнату, Том уже был полностью одет — на нем была безупречно-аккуратная рубашка, зелено-серебристый галстук, темная школьная мантия, на воротнике которой красовался до блеска отполированный значок школьного старосты. На миг я замерла, глядя на парня. Ну почему он всегда так поражал меня своим совершенством? Увидев на моем лице слегка растерянное выражение, Том рассмеялся. Да, скорее всего, я действительно выглядела забавно — мокрая, полураздетая, с растерянным выражением лица. Немного смутившись, я отвела взгляд и принялась одеваться, починив заклинаниями порванную одежду.

— Ну, как, ты готова всех удивить? — поинтересовался Том в то время, когда я пыталась хоть как-то привести в порядок свои непослушные волосы.

— О чем ты?

— Полагаю, что, если мы появимся вместе в Большом Зале, то это вызовет настоящий фурор, — пожал плечами Том.

— Согласна. И это не очень понравится твоим поклонницам, — мой голос прозвучал немного язвительно, но Том пропустил эту мелочь мимо ушей.

— А если ты не поторопишься, то мы точно не успеем произвести должный эффект, — произнес Том, расхаживая по спальне.

Я удивленно посмотрела на парня.

— Какой такой эффект? — поинтересовалась я.

— Ну, я бы не сказал, что каждый день появляюсь на глазах всей школы вместе со своей официальной девушкой, — сказал Риддл.

Я призадумалась. Насколько я помнила, то Том никогда не афишировал свои отношения с девушками, тем более, не представлял их всем, как своих официальных подружек. Обо всех его отношениях все узнавали только от школьных сплетниц, которым в свою очередь удавалось выпросить правду у «жертв» Тома.

— Ну… Возможно, стоит рискнуть…

Я поднялась и посмотрела на Тома. Он легко коснулся губами моей щеки и пошел к выходу из комнаты.

* * *

Сквозь высокие окна Большого Зала в помещение проникали яркие солнечные лучи, танцуя на стенах солнечными зайчиками. Уже практически все ученики сидели за столами и негромко галдели. Среди них царила атмосфера приподнятого настроения, чему, скорее всего, поспособствовало неожиданное солнце в середине ноября. Над столами кружили совы, разнося ученикам утреннюю почту. Когда мы подошли к приоткрытым дверям, ведущим в зал, Том нежно взял меня за руку и ободряюще посмотрел в мое лицо, а я снова чуть не утонула в его глазах. Я слегка нервничала, хоть Том и утверждал, что все будет хорошо.

Когда мы появились в Большом Зале, Том еще крепче сжал мою руку. Увидев, что все ученики заняты своими делами, я, было, облегченно вздохнула, решив, что нас никто не заметил, но вскоре поняла, что глубоко ошиблась. Первое, что я заметила, это как моя одногруппница Вирджиния Айрис что-то шепнула на ухо своей подруге Алессе Дэвис. Девушки переглянулись, а потом в упор уставились на нас с Томом. Затем я услышала несколько удивленных возгласов со стола Равенкло. Девушки, старше меня года на два, с негодованием смотрели на то, как Том держит меня за руку. Спустя несколько секунд уже большая часть зала не сводила с нас своих взглядов. Кто-то что-то выкрикивал, кто-то перешептывался, показывая на нас пальцами, кто-то просто сидел с открытым ртом. Лица девушек в основном выражали недовольство — ведь многие из них хоть раз, но мечтали быть на моем месте. Парни выглядели не менее ошарашено — видимо, они посчитали, что я загнала Тома под каблук.

Я посмотрела на Риддла. Он выглядел совершенно непринужденно, и его, видимо, ни капли не волновало, что его обсуждает почти вся школа. Я мельком глянула на учительский стол и тут же наткнулась взглядом на Дамблдора, но мне, скорее всего, показалось, что он мне подмигнул. Это поразило меня — знать о том, что было в его кабинете и ничего нам не сказать?!

Мы с Томом подошли к нашему столу, и я уселась на свое привычное место. Сегодня Том сел не напротив меня, как раньше, а рядом. И вот опять в его присутствии я забывала обо всем на свете. Мы встретились взглядами, и я увидела, что его глаза выражают такую же нежность, как и сегодня ночью, когда я засыпала в его объятьях. Кто бы мог подумать, что Риддл будет смотреть на кого-нибудь именно так! Парень молчал, но мне не нужны были слова, чтобы понять все, что он мог бы мне сказать.

После завтрака мы вышли в холл, держась за руки. Том остановился около лестницы, ведущей на верхние этажи, и посмотрел в мое лицо. Я тут же почувствовала привычный прилив теплых чувств. Парень же молча взял мое лицо в руки и поцеловал в губы. Поцелуй был коротким — длился всего несколько мгновений, но я успела ощутить, как в холле резко воцарилась тишина. Все, кто были там, как один посмотрели на нас. И зачем только Том это делает? Ведь и так уже всем понятно, что нас с ним что-то связывает, зачем же афишировать отношения до такой степени? Хотя, с другой стороны мне было плевать — пусть об этом пишут хоть в «Ежедневном Пророке», главное, что мы с Томом вместе и он это серьезно воспринимает. Когда Том отстранился от меня, я еще некоторое время смотрела на него затуманенным взглядом. Краем глаза я увидела, что Рудольфус, выходящий из зала, остановился и сжал кулаки. Мерлин, неужели он вздумал ревновать? Так же я видела, как какие-то равенкловки стали перешептываться, показывая на нас пальцами. Я знала, что школьные сплетницы будут рады тому, что им будет, что обсуждать следующие несколько недель. Сам Том Риддл поцеловал Беллатрикс Блэк при всей школе! Я знала, что последующие несколько недель я стану самой знаменитой личностью в школе.

Я робко улыбнулась Тому, все еще чувствуя на губах вкус его поцелуя.

— Встретимся на большой перемене, — прошептал Том. — Буду ждать тебя здесь же.

Он легко коснулся губами моей щеки, я почувствовала, как по телу прошла дрожь. Когда я опомнилась, Том уже поднимался вверх по лестнице, а я лишь стояла посреди холла и смотрела ему вслед. Пересилив себя, я вышла из транса и поспешила в подземелья на Зельеварение.

На уроке я никак не могла сосредоточиться. Я пыталась вникнуть в материал, объясняемый профессором Слагхорном, но, кажется, это было не в моих силах. В голове то и дело возникали образы пережитой ночи, лицо Тома, его улыбка… Преподаватель несколько раз делал мне замечание, но я не могла на них реагировать. Мне хотелось, чтобы поскорее прошли эти четыре урока, и я снова могла оказаться рядом с Томом. Но время, как назло, шло невыносимо медленно.

Весь урок я чувствовала на себе пристальные взгляды одноклассников, а порой до моих ушей доносились шепоты девчонок, где точно упоминалось мое имя. Хотя, возможно, это была лишь игра моего воображения. А потом я поймала на себе взгляд Люциуса. Он ободряюще мне улыбнулся и уткнулся в книгу. Не знаю почему, но это мне придало несколько больше сил. Наверное, потому что Люц был единственным человеком, кто был хоть как-то посвящен в мои отношения с Томом еще до сегодняшнего дня. Возможно, за исключением Рудольфуса…

Второй урок Зельеварения прошел для меня несколько быстрее первого, несмотря на то, что Эдвина и Алекто устроили мне огромный допрос по поводу моих отношений с Томом. Я была очень благодарна Малфою, когда он позвал меня готовить зелье вместе с ним и Яксли.

На Трансфигурации мне казалось, что я уже никогда не дождусь конца урока, и каким же было счастьем, когда Дамблдор отпустил нас на пятнадцать минут раньше.

Когда я подошла к входу в Большой Зал, Тома на месте еще не было. Я прислонилась к лестничным перилам, глядя на лестницу, по которой он должен был спуститься ко мне. Слыша каждый шорох, я тут же вздрагивала, ожидая появления Тома. Но я-то знала, что он не появится раньше, чем закончится урок. Кто бы мог подумать, что я буду ждать Тома с таким нетерпением! Когда я думала о нем, то я тут же забывала о том, как нужно дышать. Что же он со мной сделал? И почему я теперь воспринимаю мир совсем по-иному? Теперь он мне кажется таким большим, солнечным и ярким, хочется все время улыбаться и дарить людям радость. Такое со мной было впервые. Может быть, я сошла с ума?

Внезапно я услышала позади себя шаги. На миг мое сердце радостно затрепетало, но как только я обернулась, то разочаровано вздохнула — передо мной стоял Рудольфус. Я посмотрела на него и заметила, что он выглядит более, чем расстроено.

— Что случилось, Руди? — вздохнув, спросила я, снова переводя взгляд на лестницу.

— Белла, скажи, зачем ты это делаешь? — прошептал Рудольфус. — Для чего тебе эти страдания? Ты ведь сама знаешь, на что себя обрекаешь!

Я удивленно вскину брови и посмотрела на Лестрейнджа.

— О чем ты говоришь, Руди? На что я себя обрекаю? Какие глупости!

— Глупости, говоришь? Вспомни всех тех девушек, обманутых Риддлом! Ты хочешь присоединиться к их компании? Хочешь потом всю жизнь корить себя за то, что позволила ему над собой надругаться? Ты ведь ненавидела его именно за это качество! Что он с тобой сделал? Опомнись, Белла! Открой глаза! — выпалил Рудольфус, глядя мне в лицо.

Я слушала его речь с равнодушным выражением лица. Мне совершенно не хотелось прислушиваться к его словам, они мне казались полным бредом. Скорей всего, парень просто сошел с ума от ревности.

— Я не понимаю, к чему ты клонишь? — произнесла я после короткой паузы. — Какое тебе вообще дело до того, с кем я сплю? Кажется, тебя никто не просит держать свечку в моей спальне!

— Какое мне дело?! — выкрикнул Руди так громко, что несколько первоклассников, что проходили мимо, обернулись. — Неужели ты полагаешь, что, если бы это было для меня неважно, то я бы тут распинался перед тобой и вел глупые беседы по поводу твоей личной жизни?

— Так в чем же дело, Рудольфус? — прошипела я. От внезапного наплыва гнева я не могла говорить громче. Я зло посмотрела в лицо Лестрейнджа.

— Неужели так трудно догадаться, Беллатрикс? Тебе почти пятнадцать лет!

— И что с того? — Ты собрался меня корить за то, что я младше Тома и поэтому не могу с ним встречаться?

— При чем здесь это? — вскричал Рудольфус? гневно глядя в мое лицо. — Неужели ты не знаешь, что…

Но я уже не слышала Лестрейнджа. Мой взгляд устремился в противоположную сторону. Сердце тут же бешено забилось, а губы сами по себе расплылись в улыбке. К нам шёл Том, и его взгляд был прикован только ко мне. Нас словно связывали невидимые нити, которые было никак невозможно разорвать. Риддл подошел ко мне и, ничего не сказав, коснулся моих губ. Легко и нежно, но властно, так мог целовать лишь Том. Спустя мгновение, он отстранился от меня и взглянул на Рудольфуса.

— Какие-то проблемы, Рудольфус? — ледяным тоном поинтересовался Риддл.

— Все отлично, Том, — Руди лучезарно улыбнулся, но его карие глаза не уступали в холодности голосу моего парня.

С этими словами Лестрейндж кивнул нам и быстрыми шагами направился к Большому Залу, напоследок пристально посмотрев на меня. Я еще некоторое время смотрела ему вслед, прижимаясь к Тому. В его объятиях было так уютно и тепло, как нигде и никогда. Но слова Рудольфуса почему-то меня встревожили. Что он мне хотел сказать такое важное? Что значили его странные намеки? Весь вид Лестрейнджа говорил о том, что парень весьма раздражен моими отношениями с Томом. Да, я знала, что Руди неравнодушен ко мне, но чтобы он так демонстрировать свое недовольство! И вряд ли тут имела отношение наша с Томом разница в возрастах. Всего лишь три года…

Я попыталась отвлечься от этих глупых переживаний, ведь это такие пустяки. Отныне все должно было быть более, чем хорошо, ведь Том рядом, а это самое главное. А Рудольфус… Скорее всего, через пару недель у него пройдет это увлечение, и мы снова сможем быть хорошими приятелями. Он очень неплохой парень, но я бы никогда не смогла его полюбить. Мое сердце принадлежало лишь Тому Марволо Риддлу, и иначе быть не могло.

Почувствовав прикосновение его губ к своим волосам, я слегка вздрогнула и посмотрела в серые глаза парня. Том взял меня за руку, и мы вместе пошли в Большой Зал, тихо беседуя о разных пустяках.

10.02.2010