Кухонный инвентарь. И.Д. Папанин сообщает: «Для приготовления пищи мы имели примуса различного типа

И.Д. Папанин сообщает: «Для приготовления пищи мы имели примуса различного типа. Лучше всего работали самые обыкновенные примуса Тульского завода. Иногда для ускорения варки пищи мы применяли паяльные лампы.

Весь кухонный инвентарь был сделан из алюминия и пластмассы, с учетом наших основных требований – малого веса, малого объема и большой прочности. Для экономии места кастрюли, сковородки, чашки и кружки были изготовлены таким образом, чтобы один предмет входил в другой.

Вынув продукты из герметически запаянной металлической банки, мы помещали их в два фанерных ящика, откуда и пользовались ими.

Приготовить обед из наших продуктов было несложно, вся трудность заключалась лишь в получении достаточного количества горячей воды. Летом, до наступления морозов, воды было больше чем нужно – ручей бежал у самых дверей нашей палатки. Но с наступлением холодов добывание воды стало серьезной проблемой. Приходилось тратить много горючего и времени, чтобы получить нужное количество воды, поэтому мы экономили каждую ее каплю.

Горючее – керосин для примусов и лампы и бензин для моторов – мы держали в резиновых баллонах. Мягкая резиновая тара была взята из соображений большего удобства при укладке на самолеты и меньшего веса, по сравнению с обычным металлическим бидоном. Однако резиновая тара едва не подвела нас. Завод «Красный треугольник», изготовивший нам резиновые баллоны, должен был применить особый сорт резины, не боявшейся действия бензина. Такой сорт удалось найти и испытать. Резина действительно не растворялась бензином, но все же происходила некоторая реакция между стенками баллона и его содержимым. В результате сера, входящая в состав резины, частично растворялась в керосине или бензине. При горении примуса сера осаждалась в горелке, поэтому последняя засорялась очень быстро. Мы взяли с собой достаточный запас горелок, исходя из нормального срока их службы – 3–5 месяцев, но сера засоряла горелки через 8–10 дней. Для очистки требовалось прожигать их на сильном пламени паяльной лампы. После 3–4 прожиганий в горелке образовывалось отверстие, и постепенно она выходила из строя. Нашего запаса горелок едва хватило до конца дрейфа, да и то каждую из них мы чинили до последней возможности. При таком ремонте импортные примусы и печки погибали довольно быстро. Хорошо, что помимо них у нас были обыкновенные тульские примусы. Их горелки стойко держались, несмотря на варварское обращение с ними, они-то и выручили нас. Конечно, и без горелок мы смогли бы работать на льдине года два – устроили бы, например, фитильные печки, но это, конечно, было бы менее удобно».