![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Секулярность, постсекулярность и универсализмСтр 1 из 13Следующая ⇒
HERDER БИБЛЕЙСКО-БОГОСЛОВСКИЙ ИНСТИТУТ СВ. АПОСТОЛА ЛНДРЕЯ
FREIBURG BASEL WIEN МОСКВА Перевод: Вадим Витковский Редактор: Ольга Карпова Корректор. Юлия Яникова Верстка: Оксана Дубакина Обложка: Дмитрий Купреев Издание осуществлено при поддержке Католического комитета по культурному сотрудничеству (Рим) и организации Office to Aid the Church in Central and Eastern Europe (США). Хабермас Ю., Ратцингер Й. (Бенедикт XVI) Диалектика секуляризации. О разуме и религии / Пер. с нем. (Серия «Современное богословие»). — М.: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 2006. — 112 с. BBN 5-89647-164-5 В диалоге Юргена Хабермаса и Йозефа Ратцингера обсуждается вопрос о секулярных принципах современной европейской цивилизации. Издание адресовано всем, кто интересуется современной богословской и философской мыслью. Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме, включая размещение в сети интернет, без письменного разрешения владельцев авторских прав. Jurgen Habermas, Vorpolitische Grundlagen des demokratischen Rechtsstaates? from Jurgen Habermas / Joseph Ratzinger, Dialektik der Sakularisierung edited by Florian Schuller © Libreria Editrice Vaticana 2005 © Verlag Herder Freiburg im Breisgau 3rd edition 2005 © EDIZIONI SAN PAOLO s.r.l. - Cinisello Balsamo (MI) © Katholische Akademie in Bayern, Munchen (фотографии на обложке) © Библейскобогословский институт св. апостола Андрея, 2006 ул. Иерусалимская, д. 3, Москва, 109316, Россия Содержанке Григорий Гутнер Секулярность, постсекулярность и универсализм. Замечания к диалогу Хабермаса и Ратцингера 7 Флориан Шуллер Предисловие 24 Юрген Хабермас Дополитические основы демократического правового государства? 39 1. К обоснованию секулярного на основе источников практического разума 44 2. Как осуществляется воспроизводство 3. Когда рвутся социальные узы... 57 Экскурс 62 4. Секуляризация как двоякий и взаимодополняющий процесс обучения 66 5. Как должны обходиться друг с другом Йозеф Ратцингер Чем держится мир. Дополитические моральные Основы либерального государства 77 1. Власть и право 82 2. Новые формы власти и новые вопросы о контроле над ними 3. Предпосылки права: право - природа - разум 93 4. Интеркультурность и ее последствия 99 5. Выводы 104 Об авторах Секулярность, постсекулярность и универсализм Замечания к диалогу Хабермаса и Ратцингера Современное российское общество испытывает заметный дефицит рациональности при определении своего отношения к религии. Похоже, исходной (хотя, возможно, и не всегда осознаваемой) посылкой большинства дискуссий по этому поводу является стремление выбрать между двумя моделями - советской и византийской. Религия может быть либо полулегальной сферой частной жизни отдельных граждан, либо официальным институтом, опирающимся на мощь государства и контролирующим почти все стороны общественной жизни. Впору вспомнить афоризм Аверинцева о том, что у дьявола две руки: любое решение в рамках означенной альтернативы в равной мере скверно. СЕКУЛЯРНОСТЬ, ПОСТСЕКУЛЯРНОСТЬ И УНИВЕРСАЛИЗМ ГРИГОРИЙ ГУТНЕР
Однако трудность определения места религии в обществе не является нашей спецификой. Сейчас она (трудность) существует везде. Об этом стоит помнить, отстаивая либеральные принципы как норму для упомянутого определения. Несомненно, что при сколько-нибудь адекватном понимании принципа свободы совести легко обнаружить ложность предложенной альтернативы. Дело, однако, осложняется тем, что конкретная реализация этого принципа может оказаться весьма проблематичной. Юрген Хабермас описал эту проблематичность в нескольких работах, посвященных таким насущным проблемам современности, как терроризм и развитие биотехнологий. Важным выводом этих работ является, по-видимому, то, что неясности теоретического порядка при анализе коммуникативных норм и принципов общественной жизни могут привести на практике к катастрофическим последствиям. О каких неясностях идет речь? Прежде всего, о неясности в соотнесении религиозного дискурса с дискурсом секулярным. Последний уже на протяжении многих десятилетий явно доминирует в европейском (равно, как и в российском - несмотря на все успехи православия) обществе. В условиях либерального законодательства это доминирование означает существенную асимметрию общественных ролей секулярного и религиозного образа мысли. Из того факта, что религиозный выбор является частным делом отдельного лица и не может быть никому навязан, делается заключение, что и религиозный дискурс в целом должен принадлежать только частной сфере и не может иметь значения в сфере публичной. Таким образом, публичную значимость имеет только секулярный дискурс. Приверженец той или иной религии, вступая в публичную коммуникацию, должен переходить на другой язык, что иногда ставит его в трудное положение. Отстаивая определенную нравственную позицию,
СЕКУЛЯРНОСТЬ, ПОСТСЕКУЛЯРНОСТЬ И УНИВЕРСАЛИЗМ ГРИГОРИЙ ГУТНЕР
он обязан искать аргументы исключительно вне-религиозного (например, гуманистического) характера. Вся беда в том, однако, что секулярный дискурс современной западной цивилизации представляет собой вполне сложившуюся коммуникативную систему, содержащую определенные коммуникативные и моральные нормы, способы аргументации, ценностные ориентиры и т.п. На вопрос о том, является ли эта система универсально приемлемой, еще никто не попытался ответить. Но не является ли секулярный дискурс лишь одной из возможных коммуникативных систем? И не аналогично ли его доминирование в современном мире доминированию христианства в средневековой Европе? Все это лишь вопросы, но ответы на них нужно искать без особых промедлений. В публикуемом в этой небольшой книге диалоге Юргена Хабермаса с Иозефом Ратцингером обсуждается вопрос о рациональном обоснова- нии тех или иных универсалистских претензий. Как замечает второй из собеседников: «Фактом остается то, что наша секулярная рациональность, какой бы очевидной она ни представлялась нашему западному разуму, не становится от этого доступной всякому " рацио"». Замечу, что и западному разуму она также может не представляться до конца очевидной. Так или иначе, универсальность секулярных принципов ставится под вопрос и, одновременно, возникает вопрос об иной коммуникативной и этической базе современного общества, с совершенно иным, по сравнению с прошедшим столетием, местом религии в публичной коммуникации. В диалоге Хабермаса с Ратцингером не случайно возникает идея постсекулярности. Однако развитие этой идеи не может быть отбрасыванием секулярности как таковой. Некритическое ее принятие и догматическая универсализация означает, помимо прочего, плохое понимание ее (секулярности) реального СЕКУЛЯРНОСТЬ, ПОСТСЕКУЛЯРНОСТЬ И УНИВЕРСАЛИЗМ ГРИГОРИЙ ГУТНЕР
значения. Нам предстоит еще работа по его раскрытию. Здесь же я считаю необходимым сказать несколько слов в дополнение к высказанной Хабер-масом характеристике секуляризации как «двояком и взаимодополняющем процессе обучения». Заметим, что «секуляризирующее освобождение религиозно замкнутых потенциалов значений», о котором упоминает Хабермас, - это длительный и весьма болезненный процесс. Именно это освобождение, по-видимому, вызывает у Ницше мысль о «смерти Бога». Секуляризация действительно многому учит, но урок этот труден и всё ещё плохо усвоен как религиозной, так и светской частью общества. Для попытки разобраться в смысле секуляризации мне представляется немаловажным то - весьма частное - значение этого слова, которое было естественным для XVIII и XIX столетий. Заглянув, например, в Словарь Брокгауза и Эфрона, читатель не найдет там никаких рассуждений о секулярном сознании или секулярном обществе. Секуляризацией там называется отчуждение церковных земель (иногда иной собственности) в пользу государства в царствование Екатерины II (упоминаются и более ранние прецеденты российской истории). Впрочем, такое понимание секуляризации также требует серьезных рассуждений. Например, о законности подобного отчуждения. В самом деле, если у церкви отнимают собственность, это должно быть чем-то оправдано. Чем же? Да тем, в конечном счете, что владение этой собственностью не соответствует задачам церкви, более того, противоречит ее природе. Первыми идеологами секуляризации выступают св. Франциск Ассизский и св. Нил Сорский, а отнюдь не ревнители государственной пользы из окружения российских императоров. Но в таком случае понятию «секуляризация» должен быть придан гораздо более широкий смысл: она состоит в изъятии из компетенции церкви того, что не должно
СЕКУЛЯРНОСТЬ, ПОСТСЕКУЛЯРНОСТЬ И УНИВЕРСАЛИЗМ ГРИГОРИЙ ГУТНЕР
в нее входить по определению. Это болезненно, но, с другой стороны, несет освобождение. Церковь избавляется от общественных функций, не относящихся к ее служению. Она перестает быть государственной, уходит из различных общественных институтов. Но вместе с тем, она уходит и из общественного сознания. Процесс секуляризации имеет неумолимую логику. Он идет до конца, и этот конец - «смерть Бога». Если секуляризация (или избавление) начинается с отчуждения от церкви того, что ей заведомо чуждо, то кончается она обескураживающим открытием: в человеческой жизни нет вообще ничего, что по праву принадлежит церкви. Это значит, что и Богу также ничего не принадлежит. Всё, что приписывалось Ему, нашло иного - настоящего - владельца. Да и сам Бог, в конечном счете, оказывается иллюзией, созданной ради сакральной легитимизации человеческих ценностей. Сказанное нужно описать несколько подробнее. Есть несколько логически связанных форм секуляризации сознания. Первая из них - научное освоение мира. Природа, как объект естествознания, в отличие от средневекового космоса, может быть понята без обращения к мысли о Боге. Наука поэтому не нуждается в санкции со стороны богословия, а способна развивать собственный дискурс. Еще более значимой потерей для религиозного сознания стало появление секулярной этики. Произошло это тогда, когда Кант нашел основания для абсолютной морали, не зависимой от религии. В конечном счете, благодаря усилиям Маркса, Ницше и Фрейда сама религиозность была квалифицирована как ложное сознание. Эти три мыслителя весьма доходчиво объяснили, откуда берутся боги. Боги суть проекции человеческих интересов и ценностей в трансцендентную сферу. Оказалось, что не только знание и мораль, но и сама религиозность имеют исключительно человеческое содержание. Поэтому ни один аспект человеческой жизни -
ГРИГОРИЙ ГУТНЕР
Возвращаясь к идее Хабермаса об обучении, следует признать, что секуляризация стала для христиан Запада жестоким уроком, возможно, далеко не всеми из них осознанном. Она показала, что не следует спешить приписать действию Бога то, что, вполне возможно, является результатом бессознательных человеческих усилий. Не следует приписывать сакрального смысла общественной морали, государственной власти или исторической традиции. Не следует пытаться описать Бога так, чтобы это описание позволило решить социальные или политические задачи. Вся беда в том, что различные религиозные традиции предлагают именно такие описания. Христианская традиция отнюдь не исключение. Что же заставляет говорить о постсеку-лярном обществе? Если секуляризация разоблачает священное и демонстрирует его реальный профанный статус, то наступление эры постсекулярности должно быть связано с хотя бы частичным восстановлением священного, обнаружением его реальности. Хабер-мас говорит о взаимодополняющем процессе обучения. Смысл этой ком-плементарности раскрывается, я полагаю, тогда, когда уроки извлечены обеими сторонами. Но какой же урок может извлечь из секуляризации тот,
|