О селекции и появлении новых видов. 11 страница

Но как создаются новые белки, клетки, организмы? Если это делает некий Земной Разум (а некоторые ученые говорят, что внутри Земли находится некая цивилизация) или Божество Земли, то почему в новых организмах происходит повторение прошлых устройств, почему используется прошлый опыт созданий? Ведь они могут создавать все сразу без всяких последовательностей (в таком случае информация будет отсутствовать), без всякой опоры на прошлое. Но новое создание как бы есть продолжение старого создания. Вот здесь и сталкивается пока непреодолимое противоречие: создание – эволюция, объективно проходит эволюция или субъективно (проходит сама по себе или её проводят конкретные участники), целенаправленно или случайно, прерывно или непрерывно, циклически или не циклически (связано ли с геологическим движением, жизнью Земли или проходит независимо от циклических процессов Земли). Циклическое повторение – использование опыта созданий прошлого, образование следующих оболочек устройств, развития или предковое изменение, когда какого-то определенного предка постоянно модифицируют (или каким-то образом он сам это делает) и делают это из одних и тех же первичных «кирпичиков»; единожды появившись, они лишь потом тасуются, переделываются в какие-то новые организмы (и опять же тасовать должен кто-то). Но если они единожды появились, но это есть некое одноразовое Божественное создание, которое начало вдруг эволюционировать, а до этого эволюции просто не было. Т.е. вновь возникает тупик.

Сейчас много уже ученых, которые сомневаются в теории эволюции. Много сегодня высказывается обоснованных сомнений здесь. Некоторые отражают логические противоречия, некоторые указывают на неполноту теории. Ученые говорят, что, несмотря на всю её абсурдность, отказаться от этой теории все же не получится, поскольку альтернативы нет; считать за таковую креационизм нельзя, ибо это предмет веры, а не знания, хотя и в нем тоже что-то есть. Некоторые ученые пробуют совместить непримиримые доктрины. Они говорят, что, по всей видимости, в самом начале должен был быть некий сознательный импульс, который и запустил механизм эволюции; в дальнейшем этот механизм заработал и с помощью «автоматизированного» естественного отбора поддерживал заявленные баланс и изменения; он действительно работает, но в строго ограниченных пределах и взять на себя роль создателя чего-то нового не способен. Для ученых такое видение представляется самым логичным на данный момент, ведь рациональное зерно есть в обеих точках зрения.

Рациональное зерно, то есть в обеих точках зрения, но такое объединение двух теорий выглядит не очень убедительно и даже абсурдно. Не может быть в принципе, что вначале не было эволюции, что она появилась после создания (эта идея уже давно высказывается); что вначале было создание, а потом уже не было никаких созданий. Мироздание так не устроено, в принципе она не может так существовать. Эволюция и создание – постоянны. Они существуют друг через друга (об этом говорилось выше).

Цитата из книги Жмакина М.С. «Энциклопедия удивительных фактов». «Как ни странно, в действительности еще никому не удалось напрямую обосновать эволюционную теорию. Было бы замечательно, если бы у нас имелась возможность наблюдать за ходом естественного развития видов и сразу фиксировать произошедшие изменения: какими являлись организмы вначале, какие у них были промежуточные формы и во что они в конце концов трансформировались. Однако как раз такой возможности ученые лишены, и данный факт сторонники эволюционной теории считают самым уязвимым её местом. На самом деле, если образование новых видов идет непрерывно и продолжается в настоящее время, то по какой причине мы не находим переходных форм, ведь их должно быть много – куда больше, чем конечных видов. Например, существует пантера, лев, тигр, гепард, т.е. представители семейства кошачьих, однако полосатых львов или пантер в горошек – промежуточных форм между ними – не бывает. Еще большие сомнения вызывает тот факт, что так никто и не обнаружил переходных форм в ископаемом состоянии».

На практике палеонтологи убеждаются в том, что один вид занимает определенный слой, затем в очередном слое находится другой вид. Они не могут найти никаких переходов, будто длительный период стабильного существования одних и тех же организмов внезапно заканчивался образованием нового вида. Американские ученые Нильс Элдридж и Стивен Джей Гоулд дали этому процессу название «прерывистого равновесия». Но ученые не знают условия стабильности и факторов ускорения эволюции, они говорят «дело за малым, нужно в этом разобраться». Но оказывается дело не такое малое и простое, пока никто не может (скорее всего, не хотят) найти выход из сегодняшнего абсурдного понимания эволюции и предложить более верное представление об эволюции, как все же на самом деле она проходит.

Если бы эволюция проходила непрерывно путем изменения предка, то были бы одни лишь переходные организмы, а конечных видов вообще не было бы, т.к. появившись они должны тут же меняться. А если виды остаются прежними и меняются лишь через большой определенный промежуток времени (скорее всего, создаются заново), то это уже другой процесс. Эволюция идет путем созданий. Если бы все в мироздании тут же менялось никакой материи не было бы, т.е. устойчивого определенного системного движения. Но материя есть, и эволюция тоже существует. Если мы не можем видеть эволюцию – это не означает, что её нет.

Многие ученые сторонники дарвинизма старались обосновать теорию, но выявили её несостоятельность. Известные эволюционисты палеонтологи Дерек Агер и Марк Чарнеки вынуждены были признаться: «мы постоянно сталкиваемся с одной и той же истиной и видим не ступенчатое возникновение в процессе эволюции, а мгновенное образование групп на Земле»; «виды появляются мгновенно и та же мгновенно исчезают, и эта неожиданная ситуация стала поддержкой в пользу аргумента создания всего живого Богом». Это стало для ученых неразрешимой проблемой. Теория тоже стала верой.

Проблемы эволюции. В 19 веке и не могло сложиться иного видения на процесс эволюции. Это был большой шаг в понимании всего развития на нашей планете (шаги были сделаны в 18 веке, без них не состоялся большой шаг). Но беда теории оказалась в том, что её сделали единственной правильной, очень навязчивой идей. Для этого использовались не совсем хорошие способы. Чтобы продвинуть идею Дарвина шли на самые крайние шаги и даже фальсификации, что не усилили позиции теории, а наоборот это был удар по науке. Можно привести пример с «пилтдаунским человеком» якобы нашедшего в 1912 году. На самом деле скелет был составлен из черепа обычного человека и челюсти обезьяны. Ученые восприняли находку всерьез, долгое время, считая его промежуточным эволюционным звеном между древними людьми и современным человеком. Подлог обнаружили только в 1953 г.

Цитата из научно-популярной литературы: «…Знаменитым обманщиком был популяризатор идей дарвинизма биолог-эволюционист Эрнст Геккель, который, желая красочнее проиллюстрировать теорию, перерисовал изображения зародышей животных таким образом, чтобы на ранних этапах казалось, будто они похожи на рыб. Такого «поведения» зародышей требовал «биогенетический закон» (суть которого в том, что особи развиваясь, проходят основные ступени эволюции вида), придуманный самим Геккелем. Надо сказать, что миф оказался довольно живучим».

Многие еще ученые (особенно турецкие эволюционисты – так сами говорят ученые) до сих пор придерживаются этой теории «рекапитуляции», которая уже давно отсутствует в научной литературе. В учебниках по общей биологии отводится целая тема: «Общие закономерности развития. Биогенетический закон», где раскрывается закон «зародышевого сходства» К.М. Бэра: «эмбрионы обнаруживают, уже начиная с самых ранних стадий, известное общее сходство в пределах типа». (К.М. Бэр в работе «История развития животных показал преемственность последовательных стадий развития и усложнения строения зародыша, обнаружил сходства плана строения зародыша, оказавшегося тем больше, чем на более ранних этапах развития они рассматриваются). Учебник доказывает, что сходство зародышей разных систематических групп свидетельствует об общности их происхождения, что в строении зародышей проявляются признаки класса, рода, вида и признаки характерные для данной особи; что эмбриональная дивергенция (расхождение признаков зародышей в процессе развития) отражает эволюцию той или иной систематической группы животных, историю развития данного вида. Цитата из учебника по общей биологии: «Приведенные примеры указывают на глубокую связь между индивидуальным развитием организмов и их историческим развитием. Эта связь нашла свое выражение в биогенетическом законе, сформулированном Ф. Мюллером и Э. Геккелем в 19 веке: онтогенез (индивидуальное развитие) каждой особи есть краткое и быстрое повторение филогенеза (исторического развития) вида, к которому эта особь относится)».

Основой этой теории является «закон» Геккеля. Сам биолог-фантазер (так его называли некоторые ученые) утверждал, что эмбрион человека, развиваясь в утробе матери, сначала проявляет особенности рыбы, потом - пресмыкающегося и уже в дальнейшем становится человеком. Еще при жизни Геккеля его теория была признана плодом воображения. Например, там, где он разглядел жабры, в действительности имелись начальные формы канала среднего уха, паращитовидной и зобной желез, а хвостом оказалась простая позвоночная кость, которая напоминает хвост, поскольку нижние конечности формируются уже после. Дж.–Г. Симпсон высказался по этому поводу так: «Геккель неправильно сформулировал эволюционное развитие. Сегодня уже точно известно, что эмбриональное развитие живого не отражает его прошлого». А самое главное есть по этому поводу высказывание самого Геккеля. Вот что он сказал в свою защиту: «После признания в содеянном мне следовало бы чувствовать себя осужденным и виновным. Однако я утешаю себя тем, что сегодня рядом с нами – сотни наших соратников, надежных наблюдателей и известных биологов, в чьих признанных книгах, статьях и журналах можно столкнуться с фальсификациями, аналогичными моим, а также с некорректными данными, с более или менее искаженными, схематизированными и пересмотренными иллюстрациями». Здесь можно задать вопрос – можно ли на обмане выстроить науку?

Но здесь сложилась непростая ситуация. С одной стороны нет, например, у зародыша человека этапов развитий рыбы, амфибий и т.д. (например, у ребенка зубы начинают вырастать, когда ему исполняется год, и появляются только человеческие, которые были запрограммированы создателями для определенной деятельности; если бы человек происходил от животных, то обязательно происходили бы этапы развития самых разных зубов у человека, но этого у него не происходит – у человека появляются его зубы). Таких этапов должно быть сотни, тысячи. Эмбрион человека должен был бы проявить особенности всех гоминид, человеческих обезьян, обезьян, полуобезьян, предобезьян и т.д. до мха, который первый вышел из воды на сушу, и был первым здесь предком. А сколько предков было в воде? Но этого не наблюдается в эмбриональном развитии по одной простой причине – таких превращений в истории не было. Но с другой стороны, нет и чистого создания, когда из ничего создались организмы, а это есть некое Божественное создание (а другого видения не было, вот и переложили это дело Божественной силе). В новое создание заложены переходы миров, основные этапы исторического развития. Они действуют в одной системе – в биологическом организме. Все жизни взаимосвязаны, поэтому организмы и живут. Есть создание, и есть историческое развитие.

В последнее время все чаще и чаще критикуется теория Дарвина. Ученые никак не могут подвести под неё научную базу, они конкретно указывают многочисленные несоответствия (это использует религиозная литература, т.к. религия это не наука, а данные берет от ученых). Теория Дарвина состоит из одних проблем. Литература пишет: теория Дарвина утверждает, что живые организмы ведут свою родословную от одного предка, а отличия имеются потому, что на протяжении долгого времени у организмов накапливались небольшие «полезные изменения», которые в конце концов привели к окончательному разделению организмов на виды. Существа приспосабливались, отбирались, передавались по наследству «полезные изменения», но что же имелось в виду под «полезными изменениями, не известно никому. Дарвин позаимствовал этот механизм эволюции у Ламарка, выраженный в тезисе «о наследственной передаче приобретенных особенностей». (Сам же Ламарк был раскритикован, произошел переход веры; действие науки лежит в другом – в соединении фактов).

Ученые давно заявляли о затруднениях, встречаемые теорией: об отсутствии промежуточных форм, о комплексных органах, об инстинктах. Ученые рассчитывали, что все сложности наука разрешит по мере развития в ходе новых открытий. Но оказалось все значительнее сложнее, чем представлялась. Стали раздаваться голоса, что нет научной базы и что её нужно найти. (Но если постараться найти научную базу, то будет совершенно иная уже теория). Была придумана «Современная синтетическая теория эволюции», или неодарвинизм (от веры, наверно, отказаться совершенно невозможно). Ученые с удвоенным энтузиазмом стали предпринимать безнадежные попытки хоть как-то обосновать постулаты неодарвинизма. Проблема была в том, что любые мутации, представляющие собой изменения или нарушения (это же нарушения последовательности, того, что было создано целенаправленно, устроено системно) в генетическом коде живых (биологических) организмов, никогда не приводили к позитивным последствиям. Ученые осуществляли массу опытов, стремясь вызвать полезную мутацию, но все безуспешно. Одновременно они старались обосновать тезис о случайном происхождении живых организмов. В этой области их тоже ожидал полный провал. Неодарвинизм стал своеобразной идеологической догмой, предметом веры.

Американские палеонтологи Элдридж и Гоулд понимая, что неодарвинисты не дождутся вожделенных ископаемых останков, предложили, что эволюция идет не последовательно, а большими и мгновенными изменениями. Эта идея ближе к фантастике, чем к науке. Палеонтолог О.–Х. Шиндевольф, иллюстрируя модель такой эволюции, уверял, что первая птица произошла от пресмыкающегося благодаря серьезным и случайным изменениям в генетической структуре, то же касается и земноводных, которые пережили мгновенные и всеохватывающие изменения для преобразования в огромного кита. Научная литература пишет, что даже неспециалисту понятно, что эта теория противоречит генетическим, биофизическим и биохимическим законам. Часть ученых по этому поводу выразилась так, что ряд палеонтологов, наблюдая за неудачами неодарвинизма, с надеждой ухватились и за куда более абсурдную модель; любому здравомыслящему человеку покажется странным утверждение, что птицы вылупились из яиц пресмыкающихся. Для образования одного вида в другой (гипотетически) понадобился очень много масштабного и полезного генетического изменения. Тогда как мутация не способна улучшить генетическую информацию или увеличить длину генетической последовательности присоединением новой информации.

Мутацию соединили еще с более абсурдной идей, что полезные мутации отбираются посредством механизма естественного отбора, и таким образом происходит эволюция живых (биологических) организмов. Об естественном отборе биологи знали давно еще до Дарвина. Времени прошло много, но не было установлено ни одного факта, который напрямую свидетельствовал бы в пользу эволюции живых (биологических) организмов с помощью естественного отбора. Известный палеонтолог-эволюционист Колин Паттерсон говорит: «Никто не смог произвести новый вид с помощью естественного отбора. Никто не смог даже приблизиться к этому. И на сегодняшний день именно эта проблема неодарвинизма является самым спорным моментом теории».

Ученые поясняют, что отбор работает в пределах одного вида, допуская бесконечное разнообразие, но создать новый вид из другого он не может; естественный отбор оставляет в живых те существа, которые более всего соответствуют природно-географическим условиям. Ученые представляют стадо оленей, убегающих от хищника, в этой ситуации выживут экземпляры способные избежать смертельной опасности благодаря скорости и ловкости; продлись эта погоня день, месяц, год, тысячелетие, олени не превратятся в другой вид организмов.

В эволюционной литературе распространенная в Англии пяденица березовая часто представляется как современный пример эволюции в действии. В Международной энциклопедии живой природы заявлялось: «Это самое поразительное эволюционное преобразование из когда-либо зарегистрированных человеком». В книге Дугласа Фугуями «Биология эволюции» этот пример считался одним из наиболее удачных источников, в котором в доступной форме рассказывается о теории естественного отбора. Критики этого примера писали, что любой трезвомыслящий человек догадается, что естественный отбор не имеет никакого отношения к увеличению количества темных бабочек, ведь они были и до промышленной революции. Изменилось лишь численное соотношение этих двух видов. (Этот пример очень неудачный для эволюционистов-дарвинистов, т.к. он показывает обратное действие естественного отбора – он не создает, подавляет, уничтожает виды, но естественный отбор дает информацию для следующих созданий, чтобы исправить ошибки, улучшить конструкции; борьба отображается конструкторами и они делают выводы и поэтому очень много создается различных видов – сколько конструкторов, столько и видов; это почти то же самое происходит и у людей, они тоже наблюдают и отбирают лучшие модели, чтобы потом создать новые, и это будут делать люди, а не какой-либо отбор и никакой Бог; прим. авт.). Далее ученые пишут, что для преобразования бабочки, например, в птицу понадобится принципиальные и многочисленные изменения в генетической структуре, т.е. нужно, чтобы в схему генетической специфики бабочки интегрировалась генетическая программа с данными о физических особенностях птицы; так что весомый аргумент эволюционистов в виде истории о бабочках и промышленной революции остался сказкой. (Но, чтобы определенная генетическая программа внедрилась в другую, её, во-первых, нужно создать, а потом её каким-то образом соединить, но все происходит по-другому новый организм разрабатывается как новая система и все достижения прошлых созданий будут применимы, например, взять хотя бы тот же глаз; но у некоторых насекомых он устроен намного сложнее, чем у человека – у стрекозы, отличного охотника, каждый сложный глаз, занимающий почти половину головы, состоит из 28 тысяч глазков, а у высокоорганизованных существ муравьев их так мало, что своими глазами они способны лишь отличить свет от тьмы – глаз древнейшее изобретение, но оно используется при создании организма совершенно по-разному – это тоже является проблемой, очередным слабым местом эволюционной дарвинской теории – не происходит преедкого изменения, виды организмов отдельно, изначально; прим. авт.).

Ученые пишут, что вся проблема в том, что эволюционисты стараются наделить бездушный механизм естественного отбора разумными чертами, как будто он может определить, какие признаки для организма хороши, а какие – не очень. Эволюционист Д. Гоулд заметил: «Никто не отрицает негативную роль естественного отбора, при котором происходит отбор сильных и слабых. Однако теория Дарвина пытается еще создать наиболее приспособленных». Естественный отбор не может улучшить или усовершенствовать генетическую информацию, трансформировав один вид в другой: медузу – в рыбу, рыбу - в лягушку, лягушку - в бегемота, бегемот - а в птицу. С помощью естественного отбора нельзя объяснить развитие комплексных органов и систем, поскольку такие органы формируются в результате совместной «работы» взаимозависимых элементов, при которой поломки в одном из них приводят к расстройству деятельности всего органа. Упростить человеческий глаз больше, чем он есть от природы, нельзя, потому что он потеряет свою полноценность. Конструктор этого устройства предварительно моделировал будущее с целью определить конечный результат работы для получения максимальной пользы от совершенной формы своего творения. Естественный отбор не предназначен для таких сложных расчетов и прозрений. Дарвин высказывал опасения: «Если будет доказана невозможность образования комплексного органа в результате многочисленных последовательных малых изменений, моя теория потерпит крах».

Естественный отбор ничего не может делать, как и мутация не может изменить комплексную и высокоорганизованную (точнее, наверное, было сказать – высокоустроенной) ДНК. Мутация никогда не бывает полезной, говорят ученые, и, будучи по природе случайной и бессознательной силой, вносит изменения в стабильную упорядоченную структуру, что приводит к её разрушению. К тому же мутация не способна дополнить ДНК какой-то полезной, более совершенной информацией, поскольку влияет на генетические структуры их повреждением, изменением расположения или вызывает утрату информации. Мутация может привести к аномальным проявлениям – 6 пальцев, 3 ноги, ухо на пупке или нос на затылке, но никак не к полезному высокоэффективному органу. Вдобавок для перехода мутации к следующим поколениям она должна случиться в половых клетках, т.е. глаз, мутировавший в прибор ночного видения, не прейдет по наследству.

Научная литература пишет, что по теории эволюции живые существа произошли друг от друга, т.е. некоторый вид стал родоначальником другого, отличающегося от него вида, и так Земля заполнилась огромным разнообразием живых организмов. Ученые предполагают, что постепенное видообразование длилось несколько сот миллионов лет. (Чтобы существа произошли друг от друга, они вначале должны образоваться, стать предком, но откуда взялся сам предок – никто не знает, это проблема; если на образование уходит миллионы лет, то сколько нужно времени, чтобы появились все организмы; если бесконечно меняются организмы, то как они могут стать коечными – это вновь проблема понимания; прим. авт.). Анализируя останки живых существ и слои земной коры, ученые удостоверяются в том, что все живое (т.е. биологические организмы) возникло на нашей планете одномоментно. Наиболее древний «кембрийский» слой, в котором «вкраплены» останки комплексных организмов, достигает 530 млн. лет. У существ в кембрийском слое имеются комплексные системы, в частности глаза, жабры и система кровообращения, идентичные органам нынешних видов (это есть использование переноса прошлого опыта, когда создавались новые системы организмов; прим авт.). У найденного трилобита были поразительные по сложности глаза, похожие на медовые соты. При этом столь организованные и сложные животные не имеют никакого отношения к простейшим одноклеточным, бывшим до беспозвоночных единственными живыми обитателями Земли. Редактор авторитетного в кругу эволюционистов журнала «Земная наука» Ричард Монестарски пишет: «Достаточно комплексные формы животных, которые мы видим сегодня, появились мгновенно. Это время приходится на начало кембрийского периода, когда в результате эволюционного взрыва море и суша заполнились комплексными живыми организмами. Существующие в наши дни беспозвоночные уже существовали в кембрийский период и так же, как и сегодня, отличались друг от друга». Вопрос о том, что произошло на самом деле, остается без ответа. Английский биолог-эволюционист Ричард Доукинс, диссертацию которого указанная загадка поставила под сомнение, ответил следующее: «Кембрийский слой – самый древний слой, в котором были найдены беспозвоночные. В первозданном виде достаточно развитые, они как будто бы появились, не подвергаясь эволюции, и ничуть не изменились. И вполне естественно, что этот факт обрадовал креацинистов».

У многих вызывает сомнения и предлагаемый эволюционистами «факт» исхода живых существ из воды и превращения их в сухопутных. Ученые указывают массу анатомических и физиологических особенностей, которые убеждают в невозможности подобного события. Создание, вышедшее из воды, должно нарастить новые мышцы и скелет, способный выдерживать тяжесть тела и обеспечивать энергией для его переноса, а умопомрачительно сложный комплекс органов и веществ внутренней секреции, участвующих в этом процессе, бессмысленно пытаться объяснить случайными мутациями. К тому же у водных и земных обитателей различные температурные режимы, ведь на суше температурные условия весьма неустойчивы и колеблются очень резко, тогда как в воде температура меняется медленно и в довольно незначительных пределах. У земных существ имеется развитая система метаболизма, благодаря чему сохраняется относительно постоянная температура в организме независимо от перепадов внешней температуры. Водные создания снабжены от природы физиологическими особенностями, предназначенными для жизни в условиях постоянной температуры, а при переходе на сушу они должны были быстро трансформировать организм, реализовав защитные средства регулирования температуры тела с учетом состояния окружающей среды. Должна мгновенно появиться кожа с системами, не позволяющими внутренней влаге легко покидать тело, а у тела должна быть специальная система, указывающая на необходимость ее восполнения. Организм при этом должен обладать способностью чувствовать жажду. Тогда как водные существа не испытывают жажды и не имеют кожи, приспособленной к воздушной среде. Также сразу должна появиться хорошо развитая система почек; функционирование почек требует совершенно других физиологических механизмов. Кроме всего остального, водные жители имеют жабры, через которые кислород, растворенный в воде, попадает в организм. Без воды они просуществуют несколько минут, поэтому им потребовалось бы мгновенно трансформировать свой организм для выработки совершенной легочной системы дыхания. Случайное быстрое образование столь сложных новых органов в организме одного животного попросту невозможно. Поэтому не существует археологических находок, которые подтверждали переселения живых существ из воды на сушу.

Эволюционисты уверяют в том, что имело место преобразование морских беспозвоночных, появившихся в кембрийский период, в рыб за десятки миллионов лет, хотя никаких переходных форм найдено не было, так же как и свидетельствования общего предка. Затем по идее эволюционистов рыбы превратились в амфибий, но никаких останков существ, наполовину рыб – наполовину амфибий, также в природе не существует. А окаменевшие останки рыбы Coelacanth, по оценкам, обитавшей на Земле 410 млн. лет назад, эволюционистами преподносилась как переходная форма. Ученые сообщали о том, что у этого создания имелись примитивные легкие, довольно развитый мозг, способность к примитивной походке. Аргументы убедили многих, и почти всю первую половину 20 века данные выводы никем не оспаривались. Но 22 декабря 1938 г. в Индийском океане нашли «ископаемую рыбу», она была живой и плавала, не поднимаясь выше глубины 180 м. Эволюционистов это шокировало.

Чем дальше, тем еще более фантастично все выглядит, говорят ученые, ведь пресмыкающихся надо было как-то заставить летать. Эволюционисты, следуя своей логике, утверждают о происхождении птиц от пресмыкающихся. Механизмы в организмах пресмыкающихся кардинально отличаются от таковых у птиц. Ни один механизм птиц не может быть объяснен какой-либо многоуровневой моделью эволюции. При этом появление основной особенности этих созданий – крыльев – для эволюционистов является загадкой. Турецкий ученый Энгин Корур удивляется: «Общая черта глаз и крыльев заключается в том, что их функционирование возможно только при комплексном развитии всех особенностей. Другими словами, невозможно видеть неполноценными глазами и летать с помощью одного крыла. Возникновение же этих органов остается необъясненной тайной природы». Сложно представить, говорят ученые, чтобы случайные мутации привели к образованию органа такой совершенной организации путем изменений передних конечностей пресмыкающихся. К тому же, для того чтобы наземные организмы обернулись птицами, одних крыльев недостаточно (т.е. организм нужно создавать заново, а вначале его еще нужно спроектировать, чтобы эта совершеннейшая система была полноценной, эффективной, приспособленной – могла вести свое жизнедвижение в особых условиях; прим. авт.). Но все равно, динозавры рассматриваются эволюционистами в качестве переходной формы к птицам. По этому поводу известный орнитолог профессор университета Северной Каролины Алан Федуччи, будучи эволюционистом, совершенно определенно заявил: «В течение 25 лет я исследовал черепа птиц и не увидел никакого сходства с динозаврами. Теория происхождения птиц от четвероногих будет самым большим позором 20 столетия в области палеонтологии». Другой ученый, специализирующийся на изучении древних птиц, Ларри Мартин из университета штата Канзас признался: «Если сказать начистоту, то каждый раз, когда мне приходилось бы защищать идею происхождения птиц и динозавров от одних предков, я бы стыдился».

Дальнейшая логика эволюционистов ведет, что не только птицы образовались от пресмыкающихся, но от них произошли и млекопитающие. Эволюционистов не смущает, что пресмыкающиеся – это хладнокровные чешуйчатые, появляющиеся на свет из яиц организмы, в то же время млекопитающие - это теплокровные, защищенные перьями или шерстью, живородящие организмы. Также различны их челюсти. Нижняя челюсть млекопитающих состоит из одной кости с зубами, тогда как у пресмыкающихся на нижней челюсти 3 кости с обеих сторон. Важной особенностью млекопитающих является наличие в среднем ухе 3 ушных косточек, а у пресмыкающихся она всего лишь одна. На вопрос о том, как так вышло, что количество костей в процессе эволюции изменилось, эволюционисты ссылаются на поэтапность, но почему же органы не потеряли своей функциональности (принцип «неуменьшаемой сложности»). Никаких переходных форм эволюции от пресмыкающихся к млекопитающим не обнаружено. (К тому же эти два вида систем организма, были практически созданы в одно и то же время. Динозавры и млекопитающие жили в одно и то же время. Млекопитающие еще не были доведены до своего уровня создания. Нужно было пройти несколько этапов созданий, чтобы выйти на сегодняшний уровень развития млекопитающих. Это оказался не простым процессом. И это понятно, так как устройство млекопитающих очень сложное и созданное для особых условий проживания, которые потом появились. Конкретные создатели все это смогли предвидеть и создать; прим. авт.). Кроме того, многие виды млекопитающих разительно отличаются друг от друга, хотя появились в один и тот же геологический период. Ученые говорят, чтобы проследить эволюционную связь между ними, требуется довольно богатое воображение. Американский зоолог-эволюционист Эрик Ломбард признается: «Ученые, ищущие эволюционное родство (филогенетические связи) среди млекопитающих, обречены на фиаско».