О селекции и появлении новых видов. 12 страница

Критики пишут, что существует ряд других теорий, подобных ошибочному утверждению, будто пяденица березовая эволюционирует. Например, поскольку некоторые бактерии оказываются невосприимчивыми к антибиотикам, то сделали вывод, что это признак эволюции. Ученые говорят, что могут наблюдать этот процесс. Под влиянием антибиотиков болезненные бактерии быстро мутируют и появляются штаммы, т.е. группы микроорганизмов с явными физиологическими особенностями, приобретших иммунитет к действию лекарств. Начиная с первой половины 20 века, продолжается непрерывная гонка медиков и микробов. Ученые разрабатывают новые антибиотики, зловредные микроорганизмы быстро к ним приспосабливаются. Если бы не маленький нюанс, то это вполне можно было бы считать видимым подтверждением теории эволюции и видообразования, но дело в том, что бактериальный штамм нельзя назвать видом. Некоторые критики говорят, что изменение могло быть вызвано не мутациями, а фактом, что некоторые бактерии были иммунными с самого начала. В то время как одни бактерии были уничтожены препаратами, иммунные размножались, и стали преобладать. В книге «Эволюция из космоса» говорится: «Мы, однако, сомневаемся в том, что в этих случаях происходит нечто большее, чем отбор уже существующих генов». Дальше критики говорят, что такой же процесс, возможно, происходит и в случае с некоторыми насекомыми, проявившими иммунитет к использовавшимися против них ядам. Яды или оказались смертельными для насекомых, или были неэффективными. Убитые насекомые уже не могли приобрести сопротивляемость, ибо они мертвы. Выживание других могло означать то, что они были иммунными с самого начала. Такой иммунитет является генетическим фактором, который появляется у одних насекомых, но которого нет у других. В любом случае насекомые остаются в пределах одного и того же рода. Они не развиваются во что-то иное.

Я бы здесь высказал бы свою точку зрения. Микроорганизмы какого-то определенного уровня нейтрализуют те вещества, которые могут нарушить внутреннее движение, процессы, что повлекло бы их к уничтожению. Они оставляют в сохранности своё внутреннее жизнедвижение, свой организм, свой вид. Когда применяется яд для какого-то определенного вида жуков, со временем одна часть насекомых погибает, другая остается – приспосабливается. Опять же, микроорганизмы какого-то уровня в организме насекомых нейтрализует те химические вещества, которые могут нарушить внутреннее движение, процессы. Жук остается жить. Яд не действует, так как не попадает в организм, он нейтрализуется, разрушается. Этот процесс нейтрализации передается другим организмам. Бактерии, штаммы независимо от их принадлежности к одному или разным видам бактерий способны обмениваться генетическим материалом. Это горизонтальное перенос генов. Ученые говорят, именно из-за подобной миграции генов «завоевания» одного вида доступны для другого, что делает, например, создание антибиотиков против бактерий занятием бесконечным. Вот поэтому, на мой взгляд, бактерии живучи не оттого, что бактерий по виду было очень много и среди них были иммунными, а что они способны вырабатывать средства для собственной защиты и передавать информацию другим. Жук остался мертвым, когда яд попал в его организм, естественно он не смог получить сопротивляемость, но определенные микроорганизмы смогли передать, от чего погибло насекомое, чтобы другие микроорганизмы смогли предпринять контрмеры. Нечто похожее делает и человек, когда создает химические препараты, которые бы совершали на своем уровне защиту определенного системного движения. Сохранность – это жизнь организма. Человек сохраняет свое внутреннее движение (в том числе и от болезнетворных бактерий, которые и нарушают внутреннюю схему движения), бактерии свое. Поэтому и идет бесконечная война между ними. Человеку здесь будет очень сложно, соперники очень серьезные. И тешить надеждой, что вскоре со временем их не станет, оттого что все иммунные бактерии будут уничтожены, не стоит. Они будут все делать, чтобы остаться в этом мире. Не будет у нас спокойной жизни. Мы это должны знать и быть всегда мобилизованными. У нас есть союзники – микроорганизмы, которые борются против пришельцев. Им нужно помогать.

Большим затруднением, очередным слабым местом эволюционной теории считается труднообъяснимая или точнее сказать необъяснимая сложность строения любого биологического организма – к примеру, взять глаз. Сам Дарвин указывал, что органы, чувствительные к свету, имеются у всех, даже у самых простейших существ. Глаза могут быть поставлены в ряд по мере совершенствования: наличия от простых пигментных пятен и заканчивая фасеточными глазами насекомых или комплексной высокоточной визуальной системой человеческого глаза. Подобный ряд можно представить, наблюдая за развитием глаз зародышей. Однако на молекулярном уровне вопрос о парадоксальной сложности организма оставался открытым. Американский физик Г. Липсон сказал: «Как физик, я был весьма удивлен его рассуждением о появлении глаза».

В одной популярной книге было написано: «Начиная с нижнего кембрийского периода и в течение дальнейших 10 миллионов лет, впервые появились все основные группы животных с беспозвоночным скелетом, причем с самым впечатляющим увеличением разнообразия за всю историю нашей планеты». Появились улитки, губки, морские звезды, ракообразные животные, так называемые трилобиты, и многие сложные представители морской фауны. В этой книге, интересно, делается следующее замечание: «У некоторых вымерших трилобитов фактически развиты более сложные и совершенные глаза, чем у любых современных членистоногих». Это все говорит, что эволюция не шла по Дарвину. Но ученые стоят на своем, так как другого видения нет.

Эволюционисты пишут: «Земноводные, которые первыми переселились на сушу, в процессе эволюции ощутили всю силу земного притяжения. Проверка цветного зрения у лягушек показала, что они предпочитают всем цветам спектр голубой. Тому же цвету отдают свои пристрастия и вышедшие на сушу виноградные улитки, в то время как их родственники, оставшиеся в воде, лучше видят длинноволновую часть спектра. Создается впечатление, что увеличение силы тяжести в эволюционном плане приводит к сдвигу в сторону коротковолновой части спектра. Как только наземные животные преодолели силу тяжести и появились летающие существа, снова произошел сдвиг в сторону оранжевого видения. Птицы, например, используют аэродинамические токи воздуха для создания невесомости. У парящих птиц, морских чаек, крачек, поморников зрение приспособлено к восприятию красного цвета. Опять та же закономерность: с уменьшением силы тяжести цветное восприятие сдвигается в сторону длинноволновой части спектра».

Эта цитата более говорит против дарвинской эволюции, чем за. Лягушки, улитки проживающие на суше, были созданы для одних условий проживания – на суше. Водная же улитка была создана для своих условий, чтобы лучше там видеть и успешно вести свою жизнедеятельность. Организм не может вдруг менять зрение в случае, например, выхода его на сушу (или обратно в воду – человек, находясь долго под водой, никак не меняет свое зрение, как и не меняется, когда он находится долго в космосе, а ведь это же другие условия, а организм и все его органы полностью остаются прежними). Здесь нужно менять конструкцию глаза. А это может произойти только при очередном создании. Чтобы организм смог выйти на сушу, его нужно полностью изменить, в том числе и зрение, т.е. заново создать.

Есть рыбы, которые хорошо видят, что делается и над водой, и под водой. Но это уже иная конструкция глаза. У южноамериканской речной рыбы четырехглазки в каждом глазу по два зрачка: один вверху, другой внизу. Выставит она половину своего выпученного глаза наружу и смотрит, что над поверхностью воды, а нижняя в это время наблюдает, что делается под водой. Выяснилось, что сетчатка каждого глаза разделена на две части. Одна улавливает подводное, другая – надводное изображение. Однако рыбы, как установили ученые, не различают эти два раздельных изображения, а видят общую картину. Это очень сложное устройство глаза и обладают им рыбы, стоящие на низкой ступени развития эволюции. Но такую конструкцию глаза сделали в своё время и она остается неизменным, и рыбы будут вести постоянно только свою жизнедеятельность на основании своего зрения и всего остального своего. Все создается системно, хаоса в природе нет, так как все занимают свои места (и не меняются при любых обстоятельствах), которые были определены созданием.

Форма зрачка у различных животных также значительно варьирует. У козы зрачок квадратный, а у некоторых копытных похож на сердце. У летучих рыб зрачок принимает вид щели – в виде полукольца. Все эти создания (при создании приспособленные) помогают животным наблюдать за окружающей обстановкой. Когда, например, летучая рыба стремительно вырывается из воды, она попадает в мир солнца, зрачок за это время не успел бы сократиться, а щель уже сокращена и через неё удобно наблюдать за состоянием водной поверхности. Организмы созданы для своей деятельности. И зрачок тоже играет важную роль. Все работает в комплексе. Все заранее было предусмотрено. У каждой конструкции свой конструктор.

Сейчас многие исследователи считают, что цветное зрение человека включает три типа реакции, каждая из которых отвечает либо за желтый, либо за синий, либо за красный цвет. Некоторые ученые предполагают, что аппарат цветного зрения эволюционирует вместе с развитием человека. Люди на заре своего развития не могли различать коротковолновую часть видимого спектра. Если верить древним документам, пишут ученные, то в далеком прошлом люди слабо различали зеленый, синий и голубой цвета. Исследования американского ученого Ж. Молдона показали, что синечувствительные колбочки значительно отличаются от систем желтых и красных колбочек. По мнению эволюционистов, это указывает на их независимое и, скорее всего, более позднее развитие. Ученые выдвигают ряд гипотез, стараясь объяснить феномен сдвига цветного зрения в сторону коротковолновой части спектра. Возможен сдвиг в синюю часть спектра связан с изменением силы тяжести на Земле или с переходом в процессе эволюции из одной среды обитания в другую

Но всякие внешние изменения не меняют внутреннего устройства, формы организма и тем более не передаются по наследству (т.е. если бы происходили какие-то изменения они не передавались бы по наследству, как не предаются приобретенные полезные признаки при жизни организма, как он был запрограммирован, в таком режиме будет действовать, будет вести только свое жизнедвижение – это закон природы, который ограждает от хаоса). У гоминидов было другое зрение, так как они были созданы для других условий и другой деятельности. Гоминид не был предком человека. У человека свои не менее совершенные (т.е. по-своему сложные) глаза. Их сделали таковыми, чтобы видеть днем и ночью, различать и определять объемность изображения за счет бинокулярного зрения. Такое зрение нужно было для того, чтобы успешно вести свою жизнедеятельность (жизнедвижение) в водно-скалистой местности. Определение объемности, выпуклости камней было важным фактором безопасного движения. Бинокулярное зрение, кисти рук, стопы ног, вертикальное положение тела были созданы комплексно (а по-другому просто невозможно) для специфического жизнедвижения. Не сдвиг в синюю часть спектра произошел у человека, его таковым сделали для определенных условий, как и сделали голубой спектр у лягушек.

Плащеносная ящерица, живущая в Австралии, умеющая бегать на задних ногах, раскрывающая свой плащ-капюшон для устрашения и сама до смерти боящаяся людей, несмотря на внушительные размеры (до 1, 6 м), видит мир оранжевым. Ученые исследовали глаза ящериц и нашли, что они снабжены оранжевыми «очками». В их сетчатке много жировых капель, окрашенных в оранжевый цвет. Таким образом, светофильтры находятся в сетчатке этих животных. Многим птицам кажется зеленым то, что мы видим в красном цвете. Рыбы тоже несут различные светофильтры в глазах. Например, терпуг может менять цвет роговицы. Опять же все так было задумано, так и было создано. Каждое существо должно было увидеть то, что и видит. Только так оно могло успешно вести свою деятельность. Птицы, особенно хищные, различают самые мельчайшие детали на земле с высоты 300 метров. Глаза их так сконструированы, что они функционируют подобно телескопу. А вот глаза славки сделан подобно увеличительному стеклу. Благодаря такому зрению они живут, оттого что могут добывать пищу. Переход зрения или другого органа в какое-либо другое устройство невозможно, так как нужно полностью создавать заново организм и приспосабливать его к каким-то новым условиям, к новой жизнедеятельности. Вьюрки, за которыми наблюдал Дарвин на островах Галапагос, не эволюционировали, им сделали клюв такой, чтобы каждый вьюрок смог добывать свою пищу. Как потом объяснили специалисты, что Дарвин наблюдал не эволюцию, а разнообразие вьюрков.

Еще в свое время Дарвин указал на очень сложные совершенные фасеточные глаза насекомых. Сложные фасеточные глаза насекомых состоит из множества самостоятельных глазков-фасеток со светофокусирющими линзами. Принцип работы сложного глаза следующий: каждый глазок видит свое изображение, но в мозгу создается общая объемная картина окружающего мира. Глазки сложного глаза напоминают трубочки, у которых есть своя фокусирующая система, построенная из двух линз, выпуклой роговицы и хрусталика. Например, у стрекозы каждая фасетка имеет роговицу, работающую как линза и состоящую из прозрачной части головной кутикулы и конического хрусталика, который формирует светофокусирующую линзу. Каждый сложный глаз стрекозы состоит из 28 тыс. глазков. У муравьев по-другому – их очень мало, поэтому они ели отличают свет от тьмы. Количество изображения зависит от количества фасеток, число которых у разных насекомых разное (от несколько десятков до несколько сотен и даже тысяч элементов). Чем из большего количества фасеток состоит глаз насекомого, тем четче картина. Принцип работы фасеточного глаза напоминает изображение на мониторе компьютера. Поскольку в фасетках нет изменяющих фокус линз, насекомые плохо видят объекты, расположенные далеко. Чтобы что-то лучше рассмотреть, им необходимо к этому объекту приблизиться.

Каждый видит по-своему и здесь нет никакого эволюционного развития в понимании того, что глаз предка совершенствовался и переходил в другое состояние, конструкцию. Каждое зрение было создано для своей жизни. Для наших глаз цветки энотеры выглядят гладкими и светло-желтым. Если её сфотографировать на УФ-пленку, мы сможем увидеть их так, как видят пчелы: их лепестки покрыты УФ-окрашенными линзами, направленными к нектарникам. Такое зрение нужно пчелам, чтобы собирать мед. И они его никогда не будут менять, да они и не способны это делать. Сложные глаза насекомых и ракообразных могут видеть, то что недоступно нашему взору: ультрафиолетовые лучи и поляризованный свет. Их таковыми создали. Некоторые пауки включают окрашенные отражающими УФ веществами нити паутины в свои сети. Насекомые принимают эти нити за указатели нектара или открытый выход из густой растительности, но попадают в смертельную ловушку. Насекомые не могут ответить на эту смертельную ловушку, они погибают, но не приспосабливаются. Ответ может произойти только при следующем создании, но это уже будут другие организмы.

Больше 16 раз в секунду меняются кадры на телеэкране или экране кинотеатра, и мы наблюдаем непрерывное действие предметов. Мухе или пчеле надо 200 смен кадров в секунду, чтобы они воспринимали непрерывное движение. Поэтому на наших телеэкранах и кинотеатрах насекомые могли бы видеть отдельно меняющиеся картинки. А свет ламп дневного света, зажигающихся и гаснущих 50 раз в секунду, который мы воспринимаем как непрерывный, для насекомых был бы мигающим. Могло ли такое произойти при каком-либо приспособлении?

Маленький рачок копилия обладает сканирующим глазом, который работает по тому же принципу, что и телевизионная трубка. На мир этот глаз смотрит большим хрусталиком, а фокусируется изображение с этой линзы не на сетчатку, а в пустое пространство глазной камеры. Изображение улавливается всего-навсего одним светочувствительным рецептором, прикрепленным к мышечному пучку, который перемещает его в глазу, словно электронный луч в светочувствительной трубке телекамеры. Способна ли мутация такое сделать? Могло ли такое произойти случайно?

Некоторые животные, говорят ученые, научились обходиться без хрусталика, и глаз у них напоминает камеру с точечным отверстием. Головоногий моллюск наутилус, со странными большими глазами и очень маленьким зрачком, как раз использует для своего зрения настоящую камеру-обскуру. У такой камеры-глаза есть преимущество: на каком бы расстоянии ни располагался предмет, его изображение всегда будет сфокусировано на сетчатке. Только через узкое отверстие зрачка проходит мало световых лучей, поэтому при плохом освещении наутилус много не различает. Ученые говорят, что животные используют почти все известные оптические приспособления. Единственное, чего не удалось обнаружить, так это глаза, работающие по принципу вогнутого зеркала. И то у ночных бабочек на флуоресцирующий пигмент инфракрасные лучи фокусируются вогнутым зеркалом-тапетумом.

Животные научились по-разному видеть мир (одни научились применять хрусталик, другие научились обходиться без хрусталика – научились какому-то своему механизму видения), животные используют почти все известные оптические приспособления. Взять к примеру, хамелеона, он способен смотреть во все стороны одновременно и видит все вокруг себя. Это он совершил такое приспособление – приспосабливался, приспосабливался и приспособился? Это очень удобное приспособление. Почему люди не можем приспособить, научиться так видеть мир? Почему животные не могут этого сделать? Это же очень удобно и безопасно все видеть вокруг.

Животные реагируют на те цвета, которые необходимые для деятельности. Зрение подчинено этому. Различия в восприятии объясняются разным строением глаз. Например, хрусталик в глазу человека выполняет не только роль линзы, но и светофильтра. Он отсекает от видимой части спектра ультрафиолетовые лучи. Не будь у нас его, мы тоже могли бы частично воспринимать мир в ультрафиолетовых лучах. Осьминоги, пчелы, некоторые пауки обладают цветным зрением и достаточно совершенным, но оно сильно отличается от нашего, совсем другие спектры принимают фоторецепторы их сетчатки, другие картины предстают перед их глазами. Пчелы к тому же реагируют на ультрафиолетовые лучи (их таковыми сделали и также покрыли лепестки УФ-окрашенными линиями, направленные к нектарникам, чтобы реагировали пчелы и они бы опыляли цветы – все здесь сделано разумно, целенаправленно; а у птиц варакушки оперение содержит отражающие ультрафиолетовые перья, которые используются самцами для привлечения самок – опять же все сделано своеобразно и осмысленно).

Если бы человек захотел воспринимать мир в ультрафиолетовом видении, то сможет ли он переделать (изменить) всю свою систему зрения? Да и нужно ли человеку такое зрение. А самое главное, если человек смог бы создать в своем организме новую систему видения, то эта система не передалась генетически - это же надо каким-то образом записать на ДНК, а здесь человек вообще не имеет никакого представления, как создается новая запись.

Ученым открылась загадка свечения глаз у животных в темноте. Здесь не имеется дело с отражением света, попавшего в глаз. У ночных животных на дне есть своеобразное зеркальце-тапеум. Оно не сплошное, а составлено из мелких серебристых кристаллов. Отраженный от них свет различен и по цвету, и по силе. Все зависит от формы, величины и угла поворота кристаллов. Кошка, например, в спокойном состоянии «гасит» свои глаза, но достаточно привлечь её внимание, и глаза вспыхивают. Это на определенный угол повернулись кристаллики зеркальца. Форма кристаллов зеркальца определяется генетически, поэтому цвет свечения глаз – видовой признак. Глаз медведя в сумерках отливают оранжевым цветом, у енота – ярко-желтым, а глаза тропических лягушек светятся зеленым цветом, а у аллигатора – красным. У каждого свое и каждое закреплено генетически. Чтобы что-то повторялось (передавалось в следующее поколение), оно должно генетически оформиться. И это не делается частями, а создается заново какой-то определенный организм, создается обдуманно и системно. У каждого организма свои устройства, механизмы, свое схематическое движение. Весь план, вся программа действий по выстраиванию организма осуществляется конкретными участниками. И здесь без белков не обойтись. Говорят, что животные тому-то учатся, создают в своем организме то и то, но никто не говорит, как животные могут это делать. Говорят, что это делают мутации. Но могут ли мутации создать такое продуманное совершенное системное образование и такое их разнообразие? Например, взять птиц, их организм – это совершеннейшая конструкция, способные совершать очень сложные движения. Птицы по-своему устройству разнообразны, у них по-разному устроено зрение, крылья, клюв и т.д., значит, они будут по-своему видеть, летать, добывать пищу, т.е. вести свой образ жизни. Под этот образ и создавался организм и естественно он делался системно, поэтому он и комплексный организм. Но у всех самых разнообразных птиц имеется общий принцип устройства, который все и дает способность летать. Насекомые создавались по-своему плану устройства. Они еще более разнообразнее. Взять стрекозу и муравья. У стрекозы сложный глаз, очень совершеннейшая летательная конструкция, она превосходит все летающие организмы, равных в этом ей нет. У муравья слабое зрение и они не могут виртуозно перемещаться как стрекозы. Но они очень организованные существа. У животных имеется много чего хорошего, но это их хорошее. Их таковыми создали. Тут мутации не причем.

Немало организмов обладает цветным зрением. Эта способность обеспечивается наличием в сетчатке двух (и более) типов зрительных рецепторов с разной спектральной чувствительностью. Животные с одним типом рецепторов не могут различать цвета (так называемые ахроматы); с двумя типами рецепторов – дихроматы. Люди – трихроматы. При отсутствии одного из видов рецепторов у людей возникает дальтонизм. Чемпионом цветового зрения можно назвать один из видов раков-богомолов – у них 12 типов рецепторов! Это говорит о том, что было эволюционное создание и не было постепенных эволюционных преобразований организма. Рак-богомол не стоит на верхней ступени эволюционного развития, но у него 12 типов рецепторов. Так было создано, сделано не случайно. Здесь преследовалась определенная цель, организм создавался для определенной деятельности.

Человеку и не надо иметь более трех типов рецепторов. Он создавался как универсальное существо для своей деятельности, для особых условий обитания. При создании организм был полностью приспособлен к таким непростым условиям. Универсальное зрение, универсальное телосложение – универсальное передвижение. Такой нужен был организм. Происходило ли совершенствование глаза, зрения при очередном системном создании – например, при создании системы млекопитающих? Наверно, принимались (а потом уже создавались) те конструкции зрения, которые были нужны новой системе, каждому виду организма. Каждому организму нужно свое зрение. Совершенно невозможно определить у кого сложнее или проще зрение. Сложное зрение и у рыб, и у насекомых, и у пресмыкающихся, и у птиц. Конструкторы создали очень большое разнообразие конструкций зрения, которое не вписывается в одно направление развития. Каждый конструктор создавал принципиально свою конструкцию глаза, связанную с определенным организмом и его деятельностью. Но, несмотря на все разнообразие глаз, оставался глазом. Конструкторы исходили из того, что уже было придумано.

Практически все животные в глазах имеют роговицу, линзу (лишь некоторые животные обходятся без хрусталика, и глаз у них устроен как камера с точечным отверстием). Но все имеют сетчатку – светочувствительную оболочку. В сетчатке происходит первичная обработка зрительной информации. Именно сюда попадает свет, пройдя через зрачок, хрусталик и стекловидное тело (у кого нет хрусталика, свет попадает через отверстие зрачка). В сетчатке находятся зрительные рецепторы – два вида клеток, которые благодаря своей форме получили название палочек и колбочек. На сетчатке имеется область, в которой нет рецепторов клеток. Это место выхода зрительного нерва, который несет информацию от глаз в мозг. В сетчатке человека находится примерно 120 млн. палочек и около 7 млн. колбочек. Палочки – рецепторы сумеречного зрения, дающие черно-белое изображение, равномерно распределены по всей поверхности сетчатки. В дневном зрении используются колбочки, формирующие цветное изображение. Каждая колбочка связана с мозгом, поэтому изображение воспринимается более детально. Важнейшим светочувствительным зрительным пигментом является родопсин (зрительный пурпур). Это сложный белок, состоящий из белковой части – опсина – и связанной с ним хромофорной группы – молекулы ретиналя (альдегидная форма витамина А). Спектральная чувствительность зрительного пигмента зависит от типа опсина и типа хромофора и отличается у разных организмов. Родопсин человека поглощает электромагнитное излучение в диапазоне от 400 до 700 нм – видимый белый свет. При освещении молекулы родопсина распадаются, при этом возникает нервный импульс, передающийся в мозг. В темноте родопсин вновь синтезируется (это делают белки ферменты). В сетчатке имеются несколько типов нейронов, в которых производится первичная обработка изображений внешнего мира, создаваемым на ней оптическим аппаратом глаза. Из сетчатки информации в виде последовательностей нервных импульсов поступает по зрительным нервам для дальнейшей обработки в мозговые отделы зрительной системы.

Эта обработка сама по себе, как и все другие процессы, сами по себе не происходят. Их кто-то делает. Кого можно назвать, если не белков ферментов. Они осуществляют жизнь клетки, они синтезируют все необходимое в ней, они управляют процессами. Глаз тоже, как и все органы, сам по себе не выстраивается, не вырастает, когда развивается зародыш; глаз единожды не появился и не переходит в готовом виде в следующие новые организмы, его кто-то должен создать, выстроить по определенному плану – выстроить и хрусталик определенной формы линзы (чтобы фокусировать изображение, попавшее через зрачок на сетчатку глаза – хрусталик окружен реснитчатой мышцей, которая изменяет кривизну хрусталика, позволяя хрусталику настраиваться на более дальний или близкий предмет – и опять же все это происходит не само по себе, эти действия совершают определенные участники), стекловидное тело и все остальные части глаза. Глазное яблоко окружено оболочками. Самая наружная – склера, или белковая оболочка, она защищает глаз от пыли и различных микроорганизмов. Окружили оболочками, защищают от всего – это все делают белки. Делают что им предназначено. Белки не могут выстроить какой-нибудь иной глаз, иной орган. Они будут создавать то, что было заложено информацией данному организму. Различные конструкции глаза создавались на протяжении всех эволюционных периодов, которые были необходимы определенному организму. Но кто их конструировал? Может какие-то особые белки конструкторы? Ведь белки ферменты в зародышевом периоде создают глаза и потом постоянно поддерживают их функционирование. Очень активную роль играют РНК. Но где происходит конструирование? Информация у биологических организмах закладывается на ДНК. Значит, здесь происходит и разработка новых организмов. Переход информации, обмен опыта тоже, наверно, происходит на этом уровне. Каков же здесь механизм?

Американский биолог Ричард Докинз в 1986 году написал книгу «Слепой Часовщик», в которой указывал на погрешности и ошибки в «механизме» живых организмов. Ученый не находил объяснения содержанию в геноме человека бесполезного и опасного «мусора» и иронично замечал, что такое мог сотворить лишь слепой часовщик, а не мудрый творец. Докинз не знал о современных открытиях, что «мусор» играет и не до конца ясную роль в генах. Ученые поначалу 97% всех генов человека отнесли к «мусору», они не в состоянии были прояснить их функции.

По сообщению информационной службы британской Би-би-си летом 2007 г., новое исследование в рамках масштабного международного проекта ENCODE, инициированного американским Национальным исследовательским институтом генома человека, продемонстрировало, что работа человеческого генетического аппарата существенно сложнее, чем казалось ранее. Ученые говорят, что понимание «текста», записанного в генах, недостаточно, необходимо выяснить, как он «звучит» в организме. Ранее авторы некоторых работ заявляли о необходимости пересмотра отношения к «мусорной» ДНК, но это было подобно гласу вопиющего в пустыне, - пишут ученые. Сейчас биологи из проекта ENCODE единогласно свидетельствовали, что данный «мусор» является крайне важной частью генома. Их выводы подтверждены результатами исследований. В начальной стадии проекта под руководством Эвана Бирни из Европейской лаборатории молекулярной биологии изучали 1% генома, проведя полную его «картографию». Были осуществлены 80 экспериментов, благодаря которым стало ясно, что как кодирующие гены, так и «мусор» наряду с некоторыми другими элементами представляют собой своего рода управляющую сеть, - говорят ученые. Её компоненты взаимодействуют между собой по удивительно сложной и комплексной схеме. «Мусор» оказался тоже биологически активным. На это указывает, что с этих участков ДНК, РНК выполняет перепись информации, которая потом передает её внутри клетки (наверно, точнее берут те кому нужна эта информация). Исследование показало, что основная масса ДНК выполняет перепись на РНК, а так же они накладываются друг на друга, что производит к появлению сложных образцов взаимодействия определенных участков генома. Значение этих участков генома ученые пока не выяснили. Ученым предстоит еще много работы, поскольку оставшиеся 99% генома ждут своего изучения.