Глава 12. Марк заснул. Он никогда не думал, что может выключиться рядом с другим человеком – ему народ в спальне мешался настолько

Марк заснул. Он никогда не думал, что может выключиться рядом с другим человеком – ему народ в спальне мешался настолько, что приходилось накладывать звукоизоляционные заклятья на полог, и Марк вечно просыпался с паническим «Проспал!» в голове.
А теперь он вынырнул из сна и с удивлением понял, что рядом Вуд, они в Выручай-комнате, что…
Вуда рядом не было. Даже следов спермы на простынях и покрывале не наблюдалось, словно секс привиделся Флинту во сне.
Марк сел на кровати, ошалело покрутил головой и не нашел доказательств того, что здесь вообще еще кто-то был.
Он оделся, пытаясь сообразить, который час, еще раз оглядел комнату и вышел, плотно прикрыв дверь, которая растаяла тут же, растворилась в стене.
Оказалось, наступило время ужина, Марк пошел в Большой зал совсем запутавшийся. Жрать хотелось страшно, по всему телу растекалась непривычная нега, такая, чтоб лечь на берегу озера, закинуть руки за голову и смотреть на звезды.
С другой стороны неприятная, зудящая, противная, как комар мысль не давала покоя, раздражала, сбивала весь настрой.
Было впечатление, что Оливер попрощался.
Он не появился на завтраке, зато Мейдолин поймала Марка на выходе и шепнула прямо в ухо:
- Мне нужна твоя помощь! Я хочу, чтоб меня кое-кто приревновал! Поможешь? По-дружески?
Марк хотел было сказать что-то типа «само собой», а потом – само собой – перед глазами встала картина: он целуется с Мейди, и тут из-за угла выходит Вуд.
Марк замер, поражаясь тому ужасу, который вызвала у него милая, ничего не значащая придуманная история.
- Ну так что, Ма-а-а-арк? – протянула Мейдолин, дотрагиваясь до плеча Флинта.
- Не, я пас, – пробормотал Марк и рванул в гриффиндорскую башню.
Полная Дама распевалась, прислонившись к краю рамы. Птички над ее головой, кажется, пытались заглушить пение, но им это не удавалось.
- Извините… Извините! Эй!
- Что? – рявкнула Дама, раздраженно глядя на Марка.
- Мне надо поговорить с вашим студентом, а все гриферы… гриффиндорцы на ужине.
- И он, наверное, на ужине! Зачем ты мне помешал?!
- Его там нет. Вы можете меня пропустить?
- Дорогой, – елейным голосом начала Полная Дама, – неужели ты думаешь, что я пропущу ЧУЖОГО В НАШУ ГОСТИНУЮ?!
- О, Дьявол… Не орите так! – Марка заколотило, ему хотелось изрезать тупой холст, но это не привело бы его к Вуду.
- Молодой человек! – над головой завис Безголовый Ник, который машинально поглаживал свою шею. Марк сморщился от брезгливости, но решил попробовать. Потому что отлавливать какого-нибудь грифиндоришку и просить его позвать Вуда – это было уже за гранью.
- Добрый вечер, вы не могли бы…
- Я сейчас её позову.
- Кого? – опешил Марк.
- А кого надо?
- Ник у нас – покровитель влюбленных! Только где вы тут увидели влюбленного, сэр Николас? – презрительно произнесла Полная Дама, и вернулась к пению.
Марку надоело.
- Сэр, позовите Вуда, Оливера Вуда, если он там. И все, и не надо больше ни о чем трепаться, я вас очень прошу!
- Не хамите, юноша, – нахмурилось приведение, покачало пальцем перед носом Марка и исчезло в стене.
Вуда не было так долго, что Марк уже решил – Николас его не нашел, или вовсе не искал. Когда первые гриффиндорцы стали возвращаться в башню, Марк отправился в подземелья.
- Марк!
Оливер нагнал его в конце коридора, воровато оглянулся на стайку первокурсников с Равенкло, и затащил Марка в какой-то туалет.
- Это же девчачий! – возмутился Марк.
- Он не работает. Э… Э-м… чего тебе?
- Это ты мне говоришь: «чего тебе»?! Ты почему ушел? Почему на разбудил? Что опять не так?!
Маркус увидел, как Вуд разозлился – завораживающее зрелище, ненадолго забытое, но все так же заставляющее бежать по венам адреналин. Да, детка! Марк понял, что всегда тащился от этой картины.
- Что не так, Флинт? Что не так?! А что так, а? Хоть что-нибудь вообще так??? Ты заснул, это… это… это замечательно, но я не нанимался сторожить твой сон! Я не обязан бежать по твоему первому требованию! Ты посылаешь меня на хуй, потом тащишь трахаться, я… я не собачка! Я не твоя сука, Флинт!
- Ты обиделся на меня, потому что я заснул? – тихо спросил Марк. И это тоже – старая техника. Чем больше зверел капитан грифов, тем тише надо было говорить – он тогда взвивался под потолок.
Но не сейчас.
- Нет, – нехотя сказал Оливер. – Я не обиделся. Я сидел там, смотрел, как ты спишь… а потом ушел, чего тебя будить? У тебя выпускные скоро, ты, наверное, не высыпаешься… – его голос сошел на нет, это был уже не шепот, Марк догадывался о словах по движению губ.
- Что у тебя с Чарли Уизли? – прямо спросил Марк и сделал шаг назад. Край разбитой раковины больно врезался в ягодицу.
Оливер задумался, и чем больше он думал, чем дольше тянул паузу, тем херовее становилось Марку. Ну что ж, значит, ему достались объедки с Уизлевского стола. Зашибись.
- Слушай, я не понимаю, – наконец, сказал Оливер, и поскольку это было не тем, что ожидал услышать Марк, – он не понял ни слова. – Почему вы все решили, будто я и Чарли... Вот и близнецы… Я что, выгляжу влюбленным в Чарли Уизли? Ну ладно Фред с Джорджем, но ты-то… э… Марк?
Марк улыбался. Тупо, широко. Надо было прекратить, потому что от непривычного положения немели губы, и Вуд смотрел очень странно, но, видимо, птички с картины Полной Дамы перекочевали Марку в грудь, и теперь щекотно летали там между ребер.
- Ол, прости.
- М?
- Прости меня. Не шугайся. Я хочу, чтоб все стало как раньше.
- Когда раньше? – Вуд моргал. Медленно, гипнотизируя. Ресницы опускались, под глазами залегали тени, а потом, дрогнув, ресницы снова поднимались, чтоб через паузу Вуд снова моргнул.
Марк потянулся к этим ресницам и поцеловал, чувствуя, как они щекочут губы, как двигается под поцелуем веко.
А потом Оливер обвил руками его шею, и это было так… так… Долгожданно.
Можно ли чего-то очень ждать, и не знать, что это?

Оливер уткнулся лбом в плечо Марка, впервые за этот год забыв о выпуске, о том, что буквально через неделю Флинт навсегда покинет Хогвартс.
Марк прочесывал его волосы пальцами, это успокаивало и возбуждало одновременно.
- Ага! Значит, у тебя все наладилось?! – раздался над головой вопль Плаксы Миртл, и Оливер с Марком отлетели друг от друга.
- П-привет! – поздоровался Оливер, пятясь к двери. Вот еще не хватало, чтобы Миртл рассказала о том, как…
- Значит, тебе больше не плохо? Ты сказал тогда, что тебе очень плохо.
- Мы пойдем, ладно? – Оливер умоляюще взглянул на Марка, но тот не собирался уходить и с большим интересом слушал приведение. – Марк!
- Вы уже уходите? Ну конечно, с Плаксой Миртл можно разговаривать, только когда вам плохо, а когда вы счастливы – то сразу бежать! К черту Плаксу, пусть сидит одна в своем туалете… У-у-у-у…
И приведение с громким плеском нырнуло в засорившуюся раковину.
- Тебе было плохо? – Марк очень серьезно и внимательно смотрел на Оливера, и под этим взглядом было неуютно.
- Со всеми бывает, – пробормотал Вуд, продолжая попытки увести Марка из туалета, пока Миртл не вернулась с новой информацией.
- Когда?
- Всегда! – огрызнулся Вуд и сделал шаг к двери. На плечо легла рука.
- Расскажи. Раз уж мы…
«Фиолетовое небо и белые облака». Тоска привычно сжала сердце.
- Что мы? Кто? Любовники? Друзья?
Оливер говорил устало и обреченно, страхи и обиды никуда не делись, сомнения царапались, не давали сделать полноценный вдох.
- Не знаю, Вуд. Неважно. Надо обязательно называть это каким-то словом? Мне хорошо с тобой. А без тебя… без тебя хуже. Я, конечно, не самый умный и тонкий человек на свете, но я хочу, чтоб мы разговаривали. Чтоб ты рассказывал мне что-то… что угодно.
Это была самая длинная речь Маркуса Флинта, не посвященная квиддичу и не обращенная к команде.
Оливер очень мало мог сделать в такой ситуации, разве что снова повиснуть на шее Марка, подставляясь под неумелую, неловкую ласку.
- Ой… Простите! – пискнула Джинни Уизли, закрывая дверь.
- Какой-то проходной двор, блин! – буркнул Маркус. – Пошли гулять.
- Что-о?
- Ну, знаешь – гулять. Вокруг озера, например. Или в лес.
- Марк… Марк… мамочки, ты такой… обалдеть… Но как же ты не понимаешь? Ты не понимаешь, Марк?
- Чего я опять не понимаю? – насупился Марк, и Оливер страстно захотел не говорить того, что сейчас надо было сказать.
- Мы на разных факультетах. Мы спортивные соперники, мы капитаны команд, которые ведут боевые действия. В конце концов – мы мужчины. Мы не можем…
- Погулять вдвоем вокруг озера? У нас не так много времени, Ол. Я, наверное, правда не понимаю. Мне никогда не приходилось скрываться, но если надо – я буду. Только прогулка – это же… прогулка. И все.
Оливер хотел сказать: «Ты уйдешь через неделю, а мне эту прогулку будут припоминать целый год, целый ебаный год без тебя!». Но он промолчал, потому что это было нечестно, трусливо.
А Маркус Флинт не должен видеть, как боится Оливер Вуд.

- С кем ты общаешься, Ол?
- В смысле?
- Друзья. У тебя есть?
- Да. Перси. И... И близнецы. И еще… Хм… А почему ты спросил? А у тебя?
- Мне на какой вопрос отвечать?
- На оба, чего ты выебываешься?
- Ладно, не буду. У меня никого. Да и ты себе врешь.
- Что ты хочешь этим сказать?
- У тебя только квиддич в друзьях. Я же вижу – ты общаешься с «Всемирной историей квиддича», с метлой да с кольцами.
- Ты так много обо мне знаешь?
- Я такой же. Никто не понимает. Для них это просто школьное соревнование и повод для трепа. А мне учеба эта их, заклинания дурацкие по барабану.
- Хм… да. Правда. Тема для беседы в ряду других. Я к Перси с этим вообще не лезу, он плюется сразу. Хотя когда мы выиграли в последнем матче, прыгал аж до потолка. Извини, что напомнил о матче.
- Да ладно. По идее меня это вообще не должно теперь волновать.
- Да. Марк…
- Что?
- А ты теперь куда?
- Не знаю. Я не думал.
- Но ведь осталась всего не…
- Знаю!
- Ну что ты огрызаешься?
- Извини. Подыщу себе команду.
- Тебя где угодно оторвут с руками и ногами.
- Брешешь.
- Нет, серьезно. Ты отлично играешь. Только нарушаешь много.
- Против тебя иначе нельзя.
- Да ладно! Ну, чего ты ржешь? Марк…
- Иди сюда. Не дрейфь, все уже в замке, разошлись по своим гостиным. Я ж не предлагаю трахаться!
- Ладно.
- Ладно.
- Удобно?
- Угу. Тебе правда со мной хорошо?
- Хрен бы я тут сидел иначе.