Глава V. Расцвет Русского могущества. 5 страница

Посланные воротились на требище и рассказали толпе речи Варяга. Толпа в ярости прибежала к двору поругателя святыни и разнесла его ограду по бревнам. Варяг с сыном едва успели найти убежище на сенях, то есть в верхней горнице своего дома. -- " Давай сына на жертву богам! " кричала толпа. -- " Если это боги, говорил Варяг, то пусть пошлют одного от себя бога и пусть возьмут моего сына, а вы для чего препятствуете им! " -- Толпа воскликнула великим криком, подсекла хоромы и в ярости изрубила Варягов, так что никто и после не узнал, где подевались их останки. Церковь сохранила имя Варяга отца, он назывался Иоанном {Рукою автора слово " отца" исправлено на " сына" и приписано: " Моя рукопись Временника". Ред. }.

Г. Костомаров уверяет, что все, событие есть вымысл позднейшего книжника и что кровавых человеческих жертв не существовало в Русском язычестве. Но те доказательства, какие приводятся по этому случаю, так слабы и натянуты, что не могут поколебать истины события, которая заключается в одном голом показании, что некогда в Киеве два христианина погибли, воспротивившись пойти по требованию толпы на жертву языческим богам. Этот случай, более чем всякий другой, должен быль сохранить о себе память именно в церковных записях первых христиан Киева. Вот почему и летописец, как бы с сожалением, отмечает, что неизвестно куда девались останки мучеников. Самые обстоятельства события, рассказанные летописцем, не обнаруживаюсь никакой задней мысли и по своей простоте тоже могут служить довольно вернымь отголоском народной памяти об этом кровавом деле. Остается вымыслом летописца одно только его размышление, которым он оканчиваете свой рассказ. " Были тогда люди невежды и язычники, говорить он, и дьявол тому радовался, не ведая, что близко шла ему погибель. Такими делами он старался погубить род христианский, однако и в здешних, в наших Русских странах, тоже был прогнан честным крестом. -- " Здесь мое жилище, думал он, здесь апостолы не учили, пророки не пророчествовали! " -- Но если не были здесь апостолы, то их ученье, как трубы, гласить по всей вселенной. Тем ученьем и здесь побеждаем врага, попираем его под ноги, как попрали его и эти отечники, отцы Русского христианства, первые на Руси принявшие небесный венец со св. мучениками и праведниками! " В этом размышлении летописец прямо свидетелствует, что мученичество Варягов на самом деле послужило основным камнем для всенародного распространения Христовой веры.

Что касается кровавых жертв, свойственных вообще древнему язычеству, а следовательно и Русскому, то об этом весьма положительно свидетельствуют современники и самовидцы, писатели Византийские и особенно Арабы. О том же прямо говорить и первый митрополит Русин, Иларион ¹⁴¹.

Вообще этот языческий случай должен быль подействовать очень сильно на Киевскую всенародную толпу. Отроки и девицы язычники, на которых упадал жребий кровавой жертвы, исполнены бывали языческого сознания не только в законности, но даже и в святости такой жертвы. Они шли к богам по требованию самих богов. Их насильная смерть оправдывалась всеми обычаями и порядками их же языческого быта. Но мученичество христиан, провозгласивших во всеуслышание неправду и бессмысленность такой жертвы, нигде и никогда не оставалось без особого впечатления. Христианская кровь неизменно вызывала и утверждала распространение св. Истины. Если не теми словами, какие пред толпою проповедывал Варяг -- отец, то теми самыми мыслями языческие боги были уже окончательно осуждены пред здравым смыслом всего народа. Сам Владимир очень памятовал это событие и когда принял Христианство, то на месте разнесенного варяжского двора, выстроил первую же и великую церковь в честь Богородицы, которая именовалась потом Десятинною, от десятины назначенных ей княжеских доходов ¹⁴².