Картина десятая

На сцене идет спектакль. В зале сидят одни слепоглухонемые. Их очень много. Они не реагируют на происходящее на сцене, все сидят с каменными лицами.

Ч у д а к. И даже самый чёрный негр, глядя на карту мира, скажет: “Россия! Матушка! Продай лишний билетик!» А ведь вчера ещё здесь был центр мировой канализации: кто сморкнется погуще, да побольше... А сегодня: “Адью! ”, мы не пускаем без фрака... Не пустим, как не проси!.. А на златых вратах напишем: “Богема. Страна при свечах. Не шурши и не кашляй! После третьего звонка - казнь! ” Театр к театру, рампа к рампе, колонна к колонне... Сомкнутся ряды в одну Великую Театральную Стену... Плотное кольцо, граница нашей новой цивилизации... (Срывает с головы шляпу, бросает в сторону.) Все! Не могу! Тысячу раз я говорил этот монолог, а сам не верю! Туфта!

П р е з и д е н т (смущенно, тихо). Ты чего???

Ч у д а к - п я т ы й а к т е р. Надоело! Разве это комедия, если зал не смеется?!

М и н и с т р ф и н а н с о в. «Мы что, одни остались в этой стране?!»

П я т ы й а к т е р. Кончай! Нас все равно не понимают! Что толку жилы-то рвать? (На зрителей.) Они же слепоглухонемые. Они ни во что не врубаются…

Актеры и слепоглухонемые зрители молчат.

П р е м ь е р - ш е с т о й а к т е р. Что, правда???

М и н и с т р ф и н а н с о в – с е д ь м о й а к т е р. Глухонемые вообще???

П я т ы й а к т е р. Да спросите их что-нибудь! (Пауза, зрителям.) Господа, арбуз круглый или квадратный?

Молчание.

П я т ы й а к т е р (зрителям). Что одето на мне? Какого цвета моя шляпа?

Молчание.

С е д ь м о й а к т е р. Я не думал, что слепых и глухих бывает так много…

Ш е с т о й а к т е р. (глядя в зал). Зачем же их сюда привели???

П я т ы й а к т е р. Спросите Марину! Сегодня же мой бенефис! А Марина не смогла никуда билеты втюхать! Вот и позвала дом инвалидов с Советской шестнадцать. Им без разницы, где сидеть!

Тишина в зале.

С е д ь м о й а к т е р (зрителям). Господа зрители, вы нас видите?

Молчание.

Ш е с т о й а к т е р. А слышите?

Молчание.

С е д ь м о й а к т е р.Это какой-то кошмар…

Ш е с т о й а к т е р. Все равно нам нужно играть.

П я т ы й а к т е р. Зачем?!

Ш е с т о й а к т е р. У тебя бенефис.

П я т ы й а к т е р (отчаянно в зал). Господа! Может, найдется один, кто нас слышит чуть-чуть и видит хоть каплю, немного?!!

Тишина.

Ш е с т о й а к т е р. Мне кажется, они все равно чувствуют нас. (Прислушивается.)

П я т ы й а к т е р. Хорошо… (В зал зрителям.) Сегодня мой бенефис, я вам расскажу про себя! Начнем. Мне уже много лет, я всю жизнь был актером, я всегда играл и играл. Я мог стать инженером, врачом, летчиком, но… Меня всегда тянуло в истории. Я не скажу, что с детства любил выпендриваться, выставлять себя на показ… Но было во мне что-то такое необычное… Это как третья нога. Все шли, а я спотыкался, а потом бежал куда-то вперед. Мне говорили: «Ну, ты просто актер». Я не понимал и не знал смысла этого слова. «Актер» не походило на «полотер», это было что-то загадочное… Потом я узнал, что люди, которых все любят – и есть актеры. Мне наверно в детстве не хватало любви. Потом я учился, веселое время, море надежд, и вот диплом получил… И вышел на улицу. Мне стало страшно, так страшно… Любят только красивых и очень известных, а я, кто такой я? Надо доказывать, что ты достоин любви. А как, если ролей не дают? Надо бороться, надо нравиться всем: от уборщицы до режиссера театра. Но ведь кроме театра есть жизнь, настоящая жизнь, и она не хочет соседства с ролями, премьерами… Это только потом задним числом понимаешь, что выбор сделан тобой очень давно, и не стоило удивляться, что личная жизнь не сложилась никак. Когда стреляешься в «Чайке», а потом оживаешь в гримерке, а потом тащишься в первом трамвае домой, поневоле становишься ненормальным. Да и зачем любовь близкого человека, когда тебя любит зрительный зал? Это ни с чем не сравнимо! Но… однажды ты понимаешь, что твой зритель ушел. В зале сидят люди другие. Они дышат иначе, иначе молчат, они смотрят совсем по-другому. А ты по-прежнему ждешь их любви, и не понимаешь! И тебе уже за полтинник давно. Актеры быстро стареют, когда нет счастливых спектаклей, когда их больше не любит никто. Я всегда ненавидел цветы после спектакля, но теперь я их жду, потому что в них благодарность. Хорошо быть известным, конечно, любимым целой страной, когда тебя на улице узнают. Вот мы учились в одной группе с Лешкой Отматкиным. Снялся в трех фильмах в мизерных эпизодах, и его любят все. Он защищен личной славой от лишних вопросов, хотя и ему когда-то тоже придется спросить темный зал: «Господа, зачем была эта жизнь? Для чего? Неужели напрасно? Я ошибся дверьми?» (Пауза.) Нет…

Слепоглухонемые зрители встают. Аплодисменты.

Актеры тоже аплодируют пятому актеру, появились цветы. Пятый смущенно вытирает слезы, кланяется.

Фойе:

Входит режиссер, полицейский и женщина - судебный пристав.

Р е ж и с с е р. Новый спектакль принесет кучу денег.

П о л и ц е й с к и й. Не смешите людей. Все имущество изымается в счет отплаты кредита.

П р и с т а в. Ладно уже, опись начнем.

Звонок телефона.

П о л и ц е й с к и й (достает свой телефон). Да? Что??? (Пауза, режиссеру.) Срочно вывести всех! В зале находится бомба!!!