Новая классовая структура

Отличительная особенность креативного класса заключается в том, что его представители заняты работой, главная функция которой — " создание зна­чимых новых форм". В моем представлении креативный класс распадается на две составляющие. Суперкреативное ядро нового класса включает уче­ных и инженеров, университетских профессоров, поэтов и писателей, ху­дожников и актеров, дизайнеров и архитекторов, равно как интеллекту­альную элиту современного общества: публицистов, редакторов, крупных деятелей культуры, экспертов аналитических центров, обозревателей и дру­гих людей, чьи взгляды формируют общественное мнение. Кем бы они ни были по профессии — программистами, инженерами, архитекторами или кинорежиссерами, — творческий процесс поглощает их целиком. Я опреде­ляю высшую степень творческой деятельности как производство новых форм или моделей, которые можно с легкостью распространять и широко использовать — сюда относятся, к примеру, разработка новых видов продук­ции для массового производства, продажи и потребления; изобретение тео­ремы или стратегии универсального значения; создание выдающихся музы­кальных произведений. Люди, принадлежащие к ядру креативного класса, занимаются подобными вещами на регулярной основе — именно за это им платят деньги. Наряду с решением проблем их работа может быть связана также с открытием повой проблематики: важно не только сделать новую мышеловку лучше старой, но в первую очередь понять, что необходима но­вая мышеловка.

Помимо этой центральной группы к креативному классу относятся " кре­ативные специалисты", работающие в целом ряде отраслей, основанных на знании, таких как сектор высоких технологий, финансы, право и здравоо­хранение, а также управление бизнесом. Эти люди участвуют в творческом решении проблем, используя комплексные знания при подходе к специфи­ческим проблемам. Как правило, это подразумевает высокий уровень обра­зования, а тем самым и человеческого капитала. Такого рола специалисты время от времени могут создавать методы или продукты, находящие широ­кое применение, однако это не входит в их основные профессиональные обязанности. Что от них требуется, так это умение всегда мыслить самосто­ятельно. В зависимости от ситуации они оригинальным образом применя­ют (или комбинируют) стандартные подходы, дают независимую опенку, а порой предлагают что-либо совершенно новое. В практике врачей, юрис­тов, менеджеров и других креативных профессионалов необходимость в подобной деятельности обусловлена разнообразием конкретных случаев, с ко­торыми им приходится сталкиваться. Они могут также опробовать и совер­шенствовать новые технологии, лечебные протоколы или методы менедж­мента, а также разрабатывать их. Если человек все больше времени отдает лому последнему виду работы — допустим, в связи с переменой карьеры или повышением в должности, — он становится частью суперкреативного ядра: отныне его прямая функция заключается в создании новых форм, ко­торые будут активно распространяться и использоваться.

Многое из этого справедливо также для растущего числа лаборантов и технического персонала, которые применяют комплексные знания в прак­тической работе с веществами и аппаратами. Они в достаточной мере вовле­чены в креативное решение задач, чтобы я включил их в креативный класс как отдельную подгруппу. В исследовании 1996 года, содержащем любопыт­ные наблюдения, Стивен Барли из Стэнфордского университета подчерки­вает, что важность и влияние этой группы все увеличивается5. В таких сфе­рах, как медицина и научные исследования, технический персонал все чаще проявляет самостоятельность в понимании своих задач и принятии реше­ний, стирая прежнее различие между умственной работой (выполняемой те­ми, кто обычно принимает решения) и физической (выполняемой теми, кто следует указаниям). Барли указывает, что в медицине, к примеру, " младший медицинский персонал скорой помощи действует на основании диагнозов, поставленных на месте", а специалисты по УЗИ и радиологическим проце­дурам опираются на " знание биологических систем, фармакологии и раз­личных заболеваний, чтобы предоставить информацию, помогающую уста­новить диагноз" — что прежде входило в компетенцию дипломированных врачей.

Барли также обнаружил, что в отдельных областях биомедицины, таких как получение моноклонапьных антител, некоторые лаборатории столкну­лись с возрастающими трудностями при воспроизводстве результатов, по­дученных друг ими лабораториями, несмотря на использование одинаковых формул и стандартизованных процедур. Причина заключается в том, что ес­ли ведущие научные сотрудники работают на основании одних и тех же тео­рий, то за многочисленные интерпретации и немедленные решения отвеча­ют лаборанты. Как бы строго ни придерживались разные лаборанты принятых стандартов, на практике их действия различаются. У каждого из них своя неповторимая база знаний, на основании которых каждый выно­сит свои решения посредством индивидуального мыслительного процесса, настолько сложного и неуловимого, что его очень трудно документировать или объяснить. В данном случае эта уникальность имела нежелательный эффект, однако вообще она служит одним из признаков творческой актив­ности. Чтобы не сложилось мнения, будто подобное происходит только в разреженной атмосфере биомедицинской лаборатории, Барли упоминает о сходном феномене среди специалистов по ремонту копировальных аппаратов.

Они приобретают каждый свое тайное знание и вырабатывают собст­венные методы работы.

В связи с увеличением роли творчества в других видах деятельности — по мере того, как расширяется комплекс необходимых знаний, а в людях все больше ценится умение правильно их применять — многие представители рабочего или обслуживающего класса могут найти себе место в креативном классе и даже в его суперкреативном ядре. Наряду с развитием собственно креативных занятий мы наблюдаем также усиление элемента креативное! и в остальных профессиях. Прекрасным примером является секретарь в со­временном офисе с минимальным штатом. Часто секретарь не только ис­полняет массу обязанностей, которые в прошлом распределялись между не­сколькими сотрудниками, но становится настоящим офис-менеджером, управляя потоками информации, изобретая и налаживая новые системы и то и дело принимая на ходу важные решения. Такой человек применяет в ра­боте не только свои " интеллектуальные способности" или компьютерные навыки. Она или он наделяют ее креативной ценностью. Куда бы мы ни взглянули, везде креативности придается большее, чем раньше, значение. Для компаний и организаций важны результаты, которые она производи!; люди ценят ее как средство самовыражения и источник удовольствия от ра­боты. Вывод: значение креативности растет, а вместе с ним растет и креа­тивный класс.

Однако не на всех распространяется это правило. Допустим, во многих сервисных профессиях часто можно встретить обратную тенденцию: от ра­ботников по-прежнему требуется " неквалифицированный", " нетворче­ский" труд. Практически каждое слово или жест кассира в сети предприя­тий быстрого питания предписаны корпоративным шаблоном: " Добро пожаловать в 'Фуд сикс', сэр, могу я принять у вас заказ? Вам с начос или без? " Эта работа подверглась полной тэйлоризации — работник здесь рас­полагает куда меньшей свободой для проявления креативности, чем когда-то имела официантка в старой независимой местной закусочной. Хуже тою, у многихлюдей вообще нет работы, поскольку они не обладают образовани­ем и подготовкой, которые позволили бы им стать частью новой системы.

Параллельно росту креативного класса происходит увеличение другой общественной группы, которую я называю обслуживающим классом. В нее входят профессии низкого уровня в так называемом обслуживающем секто­ре экономики, обычно низкооплачиваемые и исключающие самостоятельность: работники общественного питания, сторожа и дворники, сиделки, секретарши, канцелярские служащие, охранники и т.д. Согласно данным Бюро трудовой статистики США за конец 1990-х — начало 2000 года, наи­больший рост наблюдался среди таких категорий, как " дворники и уборщи­цы" и " официанты и официантки" наряду с " системными администратора­ми" и " системными аналитиками". Увеличение обслуживающего класса в значительной степени обусловлено требованиями креативной экономики.

Поскольку представители креативного класса имеют высокий уровень до­ходов и часто напряженный, нерегулярный график, для заботы об их по­вседневных нуждах необходимо все большее количество обслуживающего персонала. Таким образом, этот класс возник из экономической необходи­мости под влиянием особенностей функционирования креативной эконо­мики. Некоторые заняты в обслуживающем секторе временно, обладают высокой социальной мобильностью и могут вскоре перейти в креативный класс — например, студенты, которые работают по вечерам или на канику­лах кассирами и официантами или моют офисы, а также недавние эмигран­ты с высшим образованием, работающие таксистами в Нью-Йорке или Вашингтоне. Те, у кого есть предпринимательские таланты, могут достичь определенного успеха открыть собственный ресторан, садово-oгородный бизнес и т.д. Однако многие другие не имеют никаких шансов и всю жизнь остаются на низкооплачиваемой работе в качестве работников обществен­ного питания, дворников, сиделок в домах престарелых, охранников и во­дителей служб доставки. Жизнь в обслуживающем классе, с его минимальными зарплатами, может быть изнурительной борьбой за существование посреди чужого изобилия. Чтобы изучить ее изнутри, журналистка Барбара Эренрайх сменила несколько сервисных профессий, позже с сочувствием рассказав в своей книге " Копеечная жизнь" о том, как живуч люди в этом секторе общества⁶.

На увеличивающийся разрыв между креативным и обслуживающим классом проливает свет одно исследование, посвященное экономике Ости­на, штат Техас. Остин является одним из ведущих центров креативной эко­номики и устойчиво занимает одно из первых мест по моим показателям. Авторы исследования, Роберт Кушинг и Муссереф Йетим из Техасского университета, сравнивают Остин, где в 1999 году гигантский процент всей рабочей силы, занятой в частном секторе — 38% — приходился на высоко­технологичные индустрии, с другими регионами данного штага. Между 1990 и 1999 годами средняя заработная плата в частном секторе выросла в Остине на 65%, что намного превышает средние показатели по большинст­ву других регионов. За то же время разрыв между размером заработной пла­ты, получаемой одной пятой населения Остина с самыми высокими дохода­ми, и одной пятой с самыми низкими вырос на 70%, также значительно превысив средний уровень. Если исключить высокотехнологичный сектор, оба этих показателя сокращаются. Логика этого явления предельно ясна: нехватка специалистов в области высоких технологий вызвала повышение зарплаты. Для справедливости стоит отметить, что ситуация для низкоопла­чиваемой пятой части населения Остина также несколько улучшилась. С 1990 по 1999 годы их доходы выросли, причем больше чем у представителей этой группы в других регионах штата. Очевидно, что и в их услугах Остин стал нуждаться больше, чем прежде. Однако эти тенденции не просто де­монстрируют увеличение разницы в доходах. Они указывают на реальные

различия в том, как люди распоряжаются своей жизнью — когда экономи­ческое положение и образ жизни одних людей определяют и ограничивают варианты, доступные для других⁷.