ПРИМЕЧАНИЯ. Несомненно, они использовались в переговорах между Арнором и Гондором в 1944 г

Несомненно, они использовались в переговорах между Арнором и Гондором в 1944 г. относительно наследования короны. Передача " посланий" о бедственном положении Северного Королевства, полученных в Гондоре в 1973 г., была, возможно, их последним использованием до времен Войны Кольца. (Прим. автора)
Вместе с Арведуи погибли Камни Аннуминаса и Амон Сул (Заверти). Третий северный палантир находился в башне Элостирион на Эмин Берайд, но он не был таким, как другие (см. прим. 16)

Камень Осгилиата погиб в водах Андуина в 1437 г., во время междоусобной войны.

Об уничтожении палантиров см. стр. 259. В Повести лет под 2002 г. и в Приложении 1 о том, что палантир после падения Минас-Итиля попал в руки Саурона, говорится как об установленном факте; но отец пояснял, что эти анналы созданы после Войны Кольца, и что это утверждение было хотя и верной, но догадкой. Итильский Камень так и не нашелся; вероятнее всего, он погиб вместе с Барад-дуром. (см. стр. 259)
В одиночку Камни могли только " смотреть". В них было видно то, что происходило где-то вдали, или в прошлом. Понять, что означают эти сцены, было довольно трудно; и наблюдателям, особенно в поздние эпохи, было не так-то просто заставить Камень показывать именно то, что нужно. Но когда два человека одновременно управляли двумя сообщающимися Камнями, они могли вступать в контакт и обмениваться мыслями (которые воспринимались как речь), и то, что видел и знал один из собеседников, становилось известно и другому (см. ниже на стр. 260 и прим. 21). Обычно этим пользовались для обмена важными новостями, мнениями и т.п.; реже просто для дружеских бесед. Подавлять с помощью Камня волю более слабых собеседников, навязывать им свои повеления и заставлять их выдавать свои тайные мысли додумался только Саурон. (Прим. автора)

На Совете Элронда Гэндальф упомянул о том, что Саруман долго изучал свитки и книги, хранящиеся в архивах Минас-Тирита.

С точки зрения " мировой" политики и стратегии Изенгард был расположен идеально: он был ключом к Вратам Рохана. Они всегда были слабым местом в обороне Запада, особенно с тех пор, как Гондор пришел в упадок. Через них тайно проникали вражеские разведчики и шпионы, а иногда, как во Вторую Эпоху, и целые армии. В течение многих лет Изенгард хорошо охранялся, и Совет, по-видимому, не обращал внимания на то, что происходит в его стенах. Саруману удавалось хранить в тайне, что он использовал орков и, вероятно, специально разводил их. К тому же, скорее всего, это началось немногим раньше 2990 г. Он, кажется, ни разу не использовал свои орочьи армии до нападения на Рохан. Если бы в Совете знали об этом раньше, они бы, конечно, сразу поняли, что Саруман обратился ко злу. (Прим. автора)

Денетор явно догадывался о подозрениях Гэндальфа. Его это и раздражало, и забавляло. При первой встрече в Минас-Тирите он сказал Гэндальфу: " Я уже знаю обо всем этом - знаю достаточно, столько, сколько надо, дабы по-прежнему противостоять грозе с Востока", и насмешливо добавлял: " Да-да, хотя Зрячих Камней, говорят, больше нет на свете, однако властителям Гондора зоркости по-прежнему не занимать, и многими путями доходят до них вести". (" Возвращение Короля", V, 1.) Денетор и без палантиров обладал могучим духом и умел читать в сердцах и мыслях людей, но не исключено, что он действительно видел с помощью анорского Камня все, что произошло в Рохане и Изенгарде. (Прим. автора) - см. ниже на стр. 260.

Ср. то место в " Двух Твердынях", IV, 5, где Фарамир (родившийся в 2983 г.) вспоминает, что в первый раз видел Гэндальфа в Минас-Тирите, еще будучи ребенком, и еще два или три раза с тех пор, и говорит, что Гэндальф приходил туда, чтобы изучать архивы. В последний раз Гэндальф, должно быть, был там в 3017 г., когда нашел свиток Исилдура. (Прим. автора)

Здесь имеется в виду то, что говорит Гэндальф Перегрину по дороге в Минас-Тирит (" Две Твердыни", V, 7, конец главы): " Кто знает, куда подевались пропащие арнорские и гондорские Камни? В земле они схоронены или зарылись в ил на речном дне? "

Здесь имеется в виду то, что говорит Гэндальф после гибели Денетора (" Возвращение Короля", V, 7, конец главы). Отец добавил в фразу " У Денетора хватало мудрости не трогать палантир" слово " наверно", но это исправление (вероятно, по чистой случайности) не было включено в пересмотренное издание. См. введение, стр. 7.

" Торонгиль" (" Звездный орел") - прозвище, которое дали Арагорну в Гондоре, когда он инкогнито находился на службе у Эктелиона II; см. " Властелин Колец", Приложение 1 (" Наместники").

Управление палантирами требовало большого напряжения воли, особенно от людей поздних времен, не приученных к подобным упражнениям, и, несомненно, это напряжение, помимо всех прочих забот и тревог, было одной из причин " мрачности" Денетора. Возможно, его жена почувствовала это раньше других, и это усилило ее тоску, которая свела ее в могилу. (Прим. автора)

В примечании на полях говорится, что личность Сарумана разъедали гордыня и жажда самоутверждения. Причиной тому было его изучение свойств Колец, ибо он в своей гордыне счел, что мог бы воспользоваться ими, или Им, вопреки чьей бы то ни было воле. Решив не служить никому и ничему, кроме себя самого, он оказался беззащитен перед чужой, более могучей волей." И, кроме того, он не имел права на Камень Ортханка.
1998 - год смерти Пелендура, Наместника Гондора. " После Пелендура наместничество стало наследственным, как и королевская власть; оно так же передавалось от отца к сыну или ближайшему родственнику". " Властелин Колец, " Приложение 1, " Наместники".

В Арноре было по-другому. Король был законным владельцем всех Камней (Обычно он пользовался Камнем Аннуминаса), но королевство распалось, и правители разных княжеств оспаривали верховную власть друг у друга. Короли Артедайна, которые имели больше всех прав на него, хранили у себя Камень Амон Сул, главный из северных палантиров. Он был самым большим и самым мощным, и связь с Гондором осуществлялась в основном через него. Когда Ангмар в 1409 г. разрушил башню на Амон Сул, оба Камня перенесли в Форност, резиденцию королей Артедайна. Эти Камни погибли вместе с королем Арведуи во время кораблекрушения, и не осталось никого, кому было бы поручено владеть Камнями. На севере остался только Камень Элендиля на Эмин Берайд, но он был не таким, как другие, и для связи не годился. Право владения им принадлежало " наследнику Исилдура", признанному вождю дунаданов и потомку Арведуи. Но заглядывал ли кто-нибудь из них, включая Арагона, в этот Камень, чтобы увидеть утраченный Запад - неизвестно. Этот Камень и башню, в которой он находился, охраняли Кирдан и эльфы Линдона. (Прим. автора) - В Приложении 1 к " Властелину Колец" сказано, что палантир Эмин Берайд " не был похож на другие и с ними не сообщался, он смотрел только на Море. Элендиль расположил его так, что он смотрел назад " прямым зрением", и в него был виден Эрессеа на Заокраинном Западе; но Нуменор навеки сокрылся за изогнувшимися водами Моря". О том, что Элендиль видел Эрессеа в палантире Эмин Берайд, говорится также в " О Кольцах Власти" (" Сильмариллион", стр. 323); " Многие верят, что иногда мог он даже узреть вдали Башню Аваллоне, что на Эрессеа - там обитал и обитает ныне Верховный Камень". Примечательно, что в данном отрывке Верховный Камень не упоминается.

В более поздней отдельной записи отрицается, что палантиры были поляризованы или ориентированы; но никаких пояснений не дается.

Позднейшая запись, о которой говорится в прим. 17, рассказывает об этих свойствах палантиров немного по-другому; в частности, под " затемнением" там понимается не это. В этой записи, очень торопливой и местами непонятной, сказано следующее: " Они хранили в себе увиденные образы, так что в каждом накапливалось много сцен и картин, иногда из отдаленных эпох. Они не " видели" в темноте, т.е. того, что не было освещено. Их обычно хранили в темноте, потому что так легче было видеть то, что они показывают, и они меньше " перегружались" всякими посторонними изображениями. Каким образом удавалось их так " затемнять" - это хранилось в тайне, и ныне неизвестно. Физические препятствия, как стена, гора или лес, не мешали им, лишь бы то, на что они смотрят, было освещено. Позднейшие комментаторы предполагают, что Камни хранились под замком в круглых футлярах, чтобы преградить доступ к ним непосвященным; но эти футляры также затемняли их и сохраняли в неподвижности. Видимо, эти футляры были сделаны из какого-то металла или неизвестного ныне вещества". Часть заметок не поддается прочтению, но из того, что можно разобрать, следует, что образы прошедшего были тем отчетливее, чем древнее, а что касается наблюдений за отдаленными объектами, то у каждого Камня было свое " идеальное расстояние", на котором было видно лучше всего. Большие Палантиры видели дальше малых; для малых " идеальное расстояние" составляло около пятисот миль (это приблизительное расстояние между Ортханком и Минас-Анором). " Минас-Итиль был слишком близко, но его Камень употреблялся в основном для (неразборчиво), а не для связи с Минас-Анором."
Лучше всего было видно в том направлении, куда был направлен взгляд наблюдателя, так, например, для того, кто сидел к юго-востоку от него, таким направлением был северо-запад; но это, разумеется, не означает, что обзор был разделен на отдельные сектора - нет, он был непрерывным. (Прим. авт.)
См. " Две Твердыни", III, 7.

В отдельной записи это объясняется подробнее: " Те, кто одновременно управлял двумя сообщающимися Камнями, могли разговаривать, но не вслух - звука Камни не передавали. Они могли обмениваться " мыслями", глядя друг на друга - не тем, что было у них в голове: ощущениями и т.п., а " безмолвными речами", теми мыслями, которые они хотели передать (уже облеченными в слова или даже высказываемыми вслух), и собеседник воспринимал это как " речь"; только это и могло передаваться".