![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Живость 3 страница
Очень сложное для описания отношение ко времени также сообщается Я системой восприятия; едва ли можно сомневаться в том, что способ работы этой системы дает начало представлению о времени. Чем особенно отличается Я от Оно, так это стремлением к синтезу своих содержаний, к обобщению и унификации своих психических процессов, которое совершенно отсутствует у Оно. Когда мы в будущем поведем разговор о влечениях в душевной жизни, нам, вероятно, удастся найти источник этой существенной характерной черты Я. Она единственная дает ту высокую степень организации, которой Я обязано лучшими своими достижениями. Развитие идет от восприятия влечений к овладению ими, но последнее достигается только тем, что психическое выражение влечений включается в более широкую систему, входит в какую-то взаимосвязь. Пользуясь популярными выражениями, можно сказать, что Я в ду- 416 Тема 13. Строение личности
До сих пор нам импонировало перечисление преимуществ и способностей Я, теперь настало время вспомнить и об оборотной стороне. Я является лишь частью Оно, частью, целесообразно измененной близостью к грозящему опасностями внешнему миру. В динамическом отношении оно слабо, свою энергию оно заимствовало у Оно, и мы имеем некоторое представление относительно методов, можно даже сказать, лазеек, благодаря которым оно продолжает отнимать энергию у Оно. Таким путем осуществляется, например, также идентификация с сохранившимися или оставленными объектами. Привязанность к объектам исходит из инстинктивных притязаний Оно. Я сначала их регистрирует. Но, идентифицируясь с объектом, оно предлагает себя Оно вместо объекта, желая направить либидо Оно на себя. Мы уже знаем, что в процессе жизни Я принимает в себя большое число остатков бывшей привязанности к объектам. В общем, Я должно проводить в жизнь намерения Оно, оно выполняет свою задачу, изыскивая обстоятельства, при которых эти намерения могут быть осуществлены наилучшим образом. Отношение Я к Оно можно сравнить с отношением наездника к своей лошади. Лошадь дает энергию для движения, наездник обладает преимуществом определять цель и направление движения сильного животного. Но между Я и Оно слишком часто имеет место далеко не идеальное взаимоотношение, когда наездник вынужден направлять скакуна туда, куда тому вздумается. От одной части Оно Я отделилось благодаря сопротивлениям вытеснения. Но вытеснение не продолжается в Оно. Вытесненное сливается с остальным Оно. Поговорка предостерегает от служения двум господам. Бедному Я еще тяжелее, оно служит трем строгим властелинам, стараясь привести их притязания и требования в согласие между собой. Эти притязания все время расходятся, часто кажутся несовместимыми: неудивительно, что Я часто не справляется со своей задачей. Тремя тиранами являются: внешний мир, Сверх-Я и Оно. Если понаблюдать за усилиями Я, направленными на то, чтобы служить им одновременно, а точнее, подчиняться им одновременно, вряд ли мы станем сожалеть о том, что представили это Я в персонифицированном виде как некое существо. Оно чувствует себя стесненным с трех сторон, ему грозят три опасности, на которые оно, будучи в стесненном положении, реагирует появлением страха. Благодаря своему происхождению из опыта системы восприятия, оно призвано представлять требования внешнего мира, но оно хочет быть и верным слугой Оно, пребывать с ним в согласии, предлагая ему себя в качестве объекта, привлекать его либидо на себя. В своем стремлении посредничать между Оно и реальностью оно часто вынуждено одевать
Фрейд 3. Разделение психической личности
Структурные соотношения психической личности, изложенные мною, я хотел бы представить в непритязательном рисунке, который я здесь прилагаю. Здесь вы видите, что Сверх-Я погружается в Оно, как наследник Эдипова комплекса оно имеет с ним интимные связи; оно дальше от системы восприятия, чем Я. Оно сообщается с внешним миром только через Я, по крайней мере на этой схеме. Сегодня, конечно, трудно сказать, насколько рисунок правилен; по крайней мере, в одном отношении это определенно не так. Пространство, которое занимает бессознательное Оно, должно быть несравненно больше, чем пространство Я или предсознательного. Прошу вас, сделайте мысленно поправку. А теперь в заключение этих безусловно утомительных и, возможно, не совсем ясных рассуждений еще одно предостережение! Разделяя личность на Я, Сверх-Я и Оно, вы, разумеется, не имеете в виду строгие границы наподобие тех, которые искусственно проведены в политической географии. Своеобразие психического мы изобразим не линейными контурами, как на рисунке или в примитивной живописи, а скорее расплывчатыми цветовыми пятнами, как у современных художников. После того как мы произвели разграничение, мы должны выделенное опять слить вместе. Не судите слишком строго о первой попытке сделать наглядным психическое, с таким трудом поддающееся пониманию. Весьма вероятно, что образование этих отдельных 27 Зак. 1662 418 Тема 13. Строение личности
Б. Саймон ПЛАТОН И ФРЕЙД: ПСИХИКА В КОНФЛИКТЕ И ПСИХИКА В ДИАЛОГЕ1 В Я и Оно Фрейд пишет: «Я олицетворяет то, что можно назвать разумом и рассудительностью, в противоположность к Оно, содержащему страсти. Все это соответствует общеизвестным и популярным разграничениям...»2 «Общеизвестные разграничения», к которым апеллирует Фрейд, — на мой взгляд, ни что иное, как то, что появилось и отчетливо выступило в западной мысли благодаря платоновской философии. Моя задача здесь — очертить и расширить представление о психике как разделенной на части, одна из которых представляет разум, а другая — влечения, и показать приложения и некоторые следствия подобного взгляда на психику. Я считаю, что данное конкретное различение является фундаментальным в работах Платона и крайне важным в работах Фрейда, хотя для Фрейда это было только первым шагом в его теории. Сравнение Платона с Фрейдом имеет долгую историю. Фрейд, помимо нескольких разрозненных замечаний касательно Платона в своих ранних работах (в частности, в Толковании сновидений) не проводил подобного сравнения вплоть до 1920 г., когда оно появилось в предисловии к четвертому изданию Трех очерков по теории сексуальности (Freud, 1905). Что же касается «расширения» понятия о сексуальности, ставшего необходимым благодаря анализу детей и так называемых перверзных, то да позволено будет напомнить всем тем, кто с высоты своей точки зрения с презрением смотрит на психоанализ, как близко расширенная сек-
2 Цит. по: Фрейд 3. Психология бессознательного. М.: Просвещение, 1989. С. 431. 420 Тема 13. Строение личности
Действительно, большинство ссылок Фрейда на Платона относится к некоторых аспектам сходства между Эросом2 и либидо3. В процитированном Фрейдом эссе, первом широком обсуждении данного сопоставления, уже должным образом принимаются к сведению методологические трудности, вовлеченные в решение подобного рода задачи. Сначала Нахманзон критикует чрезмерное расширение объема понятия «либидо» у Юнга, а затем указывает, что платоновское понятие Эроса значительно ближе к фрейдовскому представлению о либидо. Он подчеркивает, что и представление о сублимации в неявном виде содержится в платоновской характеристике свойств Эроса. Пфистер в определенной степени усиливает утверждение относительно сходства между Платоном и Фрейдом, называя Платона предшественником Фрейда (Pfister, 1922). В своей работе, написанной, по всей видимости, не без влияния Юнга, он пытается увеличить правдоподобие теории Фрейда, утверждая, что у одного из величайших мыслителей прошлого были идеи, подобные фрейдовским. Он сравнивает представления Платона и Фрейда относительно Эроса и либидо, относительно идеи бессознательного и в плане взглядов на гармонию и здоровье. В этом обсуждении, в целом некритичном, приводится несколько интересных наблюдений. В книге Георгиадеса с вполне однозначным заглавием От Фрейда к Платону, подчеркивается один из особенно важных методологических аспектов подобного рода сравнений4. Георгиадес указывает, что Платон может быть предшественником Фрейда, но, вдобавок к толкованию его как психоаналитика, Платона считали христианином, мистиком, либеральным гуманистом, фашистом (или коммунистом), политическим теоретиком и протоевгенистом5. На самом же деле, считает автор, именно благодаря нашему интересу к Фрейду, благодаря вопросам, поставленным в работах Фрейда, мы оглядываемся и по-новому смотрим на работы Платона, обнаруживая сходство. Затем Георгиадес обращается к подробному обсуждению частей души в сравнении с фрейдовскими понятиями Я, Оно и Сверх-Я; он сравнивает образы коня и всадника в Я и Оно с платоновским описанием души в Федре как возницы с двумя конями. Он выде-
2 Эрос — греческий бог любви; в теории влечений Фрейда — совокупность влечений к 3 Либидо — гипотетическая форма психической энергии, источником которой являет 4 См.: Georgiades P. De Freud a Platon. Paris: Bibliotheque-Charpentier, 1934. 5 Протоевгенист - предшественник евгеники как учения о наследственном здоровье Саймон Б. Платон и Фрейд: психика в конфликте и психика в диалоге 421
Если говорить о более недавних исследованиях, то ценный вклад в эту проблему был сделан в работах Лэйн-Энтральго, Амадо Леви-Валенси, Лейббранда и Уиттли, которые привлекли наше внимание к рассмотрению Платоном различия между диалогом и диалектикой с последующим сравнением с психоаналитическим диалогом1. Однако упомянутые работы содержат в большей или меньшей степени неудачные попытки установить, действительно ли между общими формами теорий этих двух исследователей существует достаточная степень соответствия, которая оправдала бы осмысленность «сравнительно-противопоставительного» подхода. Если предположить, что мы можем говорить о центральном, лежащем в основе теоретических построений представлении о структуре, общей для обоих мыслителей, то такое сравнение оправдано. Это базовое представление состоит в том, что человек есть существо, находящееся в конфликте, что он расщеплен внутри себя, и что он расщеплен на высшую, рациональную часть и низшую, вожделеющую часть. В той степени, в которой верно это допущение, а также в той степени, в которой основные части теорий согласуются в плане признания изучения человека в конфликте своей центральной задачей, полезно и имеет смысл говорить о сходствах и различиях. Насколько хорошо Фрейд знал Платона, насколько он использовал эти знания в собственных рассуждениях, к данному спору прямого отношения не имеет. Тексты Платона едва ли можно считать важным ближайшим источником взглядов Фрейда, да и Фрейд, вероятно, не был до такой степени погружен в платоновские работы. Можно считать само собой разумеющимся, что влияние Платона на все последующее развитие западной философии и психологии более чем значительно, однако мне не хочется останавливаться на проблемах исторической непрерывности и передачи идей. То, чем я на самом деле собираюсь заняться, — это обрисовать некоторые сходные структуры или формы в теориях двух авторов и, так сказать, вынести за скобки исторические проблемы. Итоговый вывод из подобного рода анализа должен исходить из его результатов. Для меня, по крайней мере, настоящее исследование стало способом более острой постановки вопроса относительно того, что у Фрейда является оригинальным и радикальным. Схема конфликта, «модель», которая очерчена у Платона, присутствует у Фрейда в качестве одного из строительных блоков или модулей. Очерчивание ее контуров позволит более явно увидеть другие составные части здания. Еще более важно то, что
422 Тема 13. Строение личности
Платоновская модель психики и подразделения внутри психики1 Чтобы понять подоплеку, необходимо очертить некоторые детали интеллектуального и культурного наследия, доступного Платону. Он работал внутри сложившихся традиций и в то же время пытался радикально трансформировать и переформулировать их. Эта чарующая и важнейшая глава в истории западной мысли здесь может быть изложена только вкратце. Сократ, наставник Платона и главное действующее лицо всех платоновских диалогов, родился около 470 г. до н.э. Платон родился в 427 г. до н.э., ему исполнилось 28 лет, когда Сократ был осужден и казнен. Примерно за столетие до рождения Сократа действовала разнородная группа мыслителей, которых впоследствии назвали «досок-ратиками» или «досократическими философами». В эту группу входили Анаксимандр и Анаксимен, Фалес, Гераклит, Парменид, Анаксагор, Эмпе-докл и ряд других мыслителей2. Перечислим основные черты их деятельности. 1. Они начали разрабатывать фундаментальный словарь абстракций 2. Они характеризовали «психику» и «психическое» (действитель 3. Они различили два способа мышления и рассуждения в терминах
2 Анаксагор и Парменид были старшими современниками Сократа и потому не явля Саймон Б. Платон и Фрейд: психика в конфликте и психика в диалоге 423 4. 5. Они утвердили превосходство тех, кто мыслит абстрактно (тех, кто Наряду с интересом к работам этих мыслителей, Платон был в значительной степени вовлечен в интенсивное обсуждение моральных и политических проблем, проникших во все произведения культуры Афин V века до н.э. Вопросы морального суждения и моральной ответственности, индивидуальной и коллективной порывистости и, напротив, сдержанности, а также возможностей человека в плане самообмана и саморазрушения буквально витали в воздухе. Эти вопросы настойчиво и зачастую очень остро ставились в греческой трагедии, обсуждавшей проблемы закона и справедливости, и в учениях софистов2. Политические процессы в Греции в целом, включая хронические братоубийственные войны, ряд гражданских переворотов в Афинах в 411 и 404 гг. до н.э. и последующая казнь Сократа в 399 г. не только легли в основу работ Платона, но и дали ему значительное количество наблюдений, послуживших для создания теорий природы и мотивации человека. Впоследствии в работах Платона нашли отражение именно эти два направления греческой мысли: попытки досократиков выделить в чистом виде и определить абстрактное, рациональное рассуждение и мышление и давление этических и моральных проблем его времени. Крайне схематично мы можем представить Платона как мыслителя, который определил абстрактное и рациональное в качестве эквивалентного моральному благу. Он поставил равенство между самопознанием и самообузданием, сформулировал абстрактные понятия как знания, так и добродетели, а затем провозгласил, что знание — это и есть добродетель. Вдобавок ко всему этому, он отождествил все эти понятия (знание, добродетель и т.п.) с психическим здоровьем и стал утверждать, что невежество и иррациональность представляют собой моральное зло и, следовательно, сумасшествие. Последующее обсуждение представляет собой крайне сжатое изложение взглядов Платона. В действительности, его взгляды со временем подвергались значительным изменениям, и каждый исследователь Платона просто обязан выработать свое собственное суждение относительно того, что является для Платона центральным и наиболее существенным.
2 Софисты - школа философов-просветителей, сложившаяся в V в. до н.э. в Древней 424 Тема 13. Строение личности
1. Это структура — несмотря на то, что нематериальная; это «нечто», 2. Psyche описывается в терминах активности, а не пассивности (та 3. Psyche отвечает за исполнительные функции, принимает коман 4. То, что постигает разум, нематериально (или, по меньшей мере, то, 5. У Платона везде предполагается (или, точнее, платоновские диа Саймон Б. Платон и Фрейд: психика в конфликте и психика в диалоге 425
В схеме, представленной в диалоге Государство — пожалуй, наиболее известной — Платон проводит границу прежде всего между рациональной (logisticon) и вожделеющей (epithumicon) или «страждущей» частью. Третий элемент - аффективная, или «страстная» часть, и каждая из двух других частей пытается привлечь на свою сторону эту «энергетическую» часть в качестве союзника. Платон предлагает образ, или физическую модель, выражающую его понимание того, что являют собой эти три части: 1) «многоликий и многоглавый зверь» с ликами домашних и диких зверей, расположенных по кругу, который «может изменять их и производить все это из самого себя» (соответствует вожделеющей части); 2) лев («страстная», или «аффективная» часть); 3) человек, который, однако же, значительно меньше льва (разумная часть) (Государство, 588)1. Эти три части различаются по функциям и, кроме того, по отношению к действительности. В целом, у Платона повсюду присутствует допущение, что более низменные части души приспособлены для постижения более низких частей мира и имеют разные цели: например, вожделеющая часть постигает посредством чувственного восприятия конкретные, отдельные, преходящие объекты, и ее цель — получение чувственного удовольствия. Разумная часть оснащена так, что способна к познанию наиболее общего и абстрактного, вневременного и нематериального, и всего того, что может быть резюмировано в понятии «формы» (идеи) (см. Тимей - везде, Государство - везде, Федр, 247С). «Становление» в противоположность «бытию» — другой способ выразить это противопоставление. Противоположные свойства высших и низших форм умственной деятельности, которые могут быть извлечены из диалогов, можно суммировать следующим образом: Низшие части психики Высшие части психики Вожделеющие Рациональные Телесные Духовные Рождающиеся и исчезающие Истинно сущие
426 Тема 13. Строение личности
Образные, иллюзорные Идеальные Тень Солнце Спящие, сновидящие Бодрствующие Детские Взрослые Императивные Отсрочивающие Подражание (мимезис) Абстрактное понимание Постоянное движение Стабильность Конфликт Гармония Гетеросексуальные Гомосексуальные - асексуальные Здесь, как мне представляется, мы имеем дело с фундаментальной моделью психики в конфликте. Эта модель, которая вошла в основные направления западной мысли благодаря Платону, является основой разделения психики на части, использованного Фрейдом в клиническом контексте. Одна из частей психики мыслит, и мышление предполагает оценку реальности; другая часть желает и вожделеет. Мыслящая часть — стабильная, взрослая, цивилизованная; она является собственно человеческой и устроена в соответствии с рациональной оценкой возможностей, средств и последствий. Другая часть «мыслит» совершенно иначе, на языке желаний и потребностей, образно, в большей степени посредством чувств, чем слов и предложений; она непостоянна, изменчива и легко возбудима.
|