Сделки с пороками воли. За предельпюлномочий был обусловлен злонамеренным соглашением представителя одной стороны с другой сто­роной

за предельпюлномочий был обусловлен злонамеренным соглашением представителя одной стороны с другой сто­роной. Вместо этого наступает последствие, предусмот­ренное пунктом 1 статьи 183 ГК РФ: сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица, если только другое лицо (представляемый) впос­ледствии прямо не одобрит данную сделку.

Сделки, заключенные под влиянием злонамеренно­го соглашения представителя одной стороны с другой стороной, не следует смешивать со сделками, которые в силу небрежности, неопытности представителя или по иным причинам были заключены на невыгодных для представляемого условиях. П редставитель в тако й си­туации действу ет в ра мках предост авленных ему пол­номочий, однако заключение невыгодной сделки об ус­ло влено не зл oj^raмод eнны ж mглaшeни eм. а иными при-чинами (небрежность и т. д. представителя).

Ъ этом случае, если размер убытков, а также ненад­лежащее исполнение обязательств представителем будут доказаны, то представляемый может в судебном порядке на основании статьи 15 ГК РФ требовать с представителя возмещения убытков, причиненных ненадлежащим ис­полнением представителем своих обязательств. Сама же сделка останется в силе, создавая лрава и обязанно­сти непосредственно для представляемого. Основания для признания ее недействительной или заключенной от имени представителя будут отсутствовать.

Наконец, следует определить возможность приме­нения рассматриваемого основания недействительнос­ти к сделкам, заключенным органами юридического лица, вступившими с другой стороной в злонамерен­ный сговор.

Строго говоря, органы юридического лица являют­ся не его представителями, а составной частью, и фор­мально статья 179 ГК РФ, где говорится о злонамерен­ном соглашении представителя, применяться в данном случае не должна. Но в таком случае в законодательст-336

ве отсутствуют механизмы, позволяющие признавать недействительной сделку, заключенную под влиянием злонамеренного соглашения органа юридического лица с другой стороной.

Все правовые средства воздействия на такой орган
ограничатся лишь взысканием убытков, причиненных V
юридическому лицу вследствие заключенной таким об- А

разом сделки (п. 3 ст. 53 ГК РФ). *

Однако вряд ли такое толкование статьи 179 ГК РФ
оправданно. Положение органа в отношении юридичес- ^v

кого лица и положение представителя в отношении представляемого во многом аналогичны. Не случайно в пункте 3 статьи 53 ГК РФ, касающейся органов юри­дического лица, говорится о лице, которое должно «действовать в интересах представляемого им юриди­ческого лица добросовестно и разумно».

И орган, и представитель действуют от имени дру­гого лица, создавая непосредственно для другого лица права и обязанности. Вся разница сводится к тому, что представитель рассматривается как самостоятельный субъект права,, имеющий свою волю, отличную от воли представляемого, а^^р ган юридического лица - как ч асть юридиче ского лица, н епосредственно формирую -щая его вол ю, через которую действует юриди ческое лицо_т создавая для себя права и обязанности.

В то же время, когда речь заходит об ответственно­
сти органа за недобросовестные действия, законодатель
считает возможным рассматривать орган уже как само­
стоятельный субъект, отвечающий за убытки, причи­
ненные им юридическому лицу (п. 3 ст. 53 ГК РФ). По­
этому нет никаких причин исключать ситуацию, когда
этот орган вступит с представителем другой стороны
в злонамеренное соглашение, приведшее к убыточной Ал

для юридического лица сделке.

В подобных случаях нет оснований лишать юри-

дическиэ^-ввгег^акого средства защиты, как пршШа'^г--------

нтбГэтих сделок недействительными на основании