Сделки с пороками воли. Операциям устанавливался максимальный размер про­центов, превышение которого не допускалось

операциям устанавливался максимальный размер про­центов, превышение которого не допускалось. Договоры купли-продажи, в которых полученная цена за товар со­ставляла меньше половины стоимости проданной вещи, признавались влекущими чрезмерный ущерб (laesio enormis) и могли быть расторгнуты по требованию пост-рад авшей стороны¹.

Считалось, что развлечение выгоды из тяжелого по­ложения контрагента является ростовщичеством, про­тивным нравственности. Обстоятельствами, позволяю­щими требовать признать сделку недействительной или добиваться ее расторжения, были не только стечение тя­желых обстоятельств (так называемая нужда), но также и легкомыслие, неопытность контрагента, использова­ние которых считалось недопустимым.

Так, Г. Дернбург под нуждою, безвыходным поло­жением понимал «тот случай, когда пользующееся кре­дитом лицо берет в долг деньги для поддержания своей жизни, спасения от гибели своего семейства, своей чес­ти или своего промысла»². Весьма условно такое поло­жение можно сравнить с применяемыми в современном праве состояниями крайней необходимости или необхо­димой обороны.

Что касается легкомыслия или неопытности, то они имеют место тогда, «когда деньги понадобились для игры и других непроизводительных целей или для ри­скованных спекуляций». «Во всяком случае, - пишет далее Дернбург, - заимодавцу должно быть известно, что именно нужда, легкомыслие или неопытность за­ставляют контрагента заключить заем на тяжелых ус­ловиях»³.

¹ См.: Дернбург Г. Пандекты. Том 2. Вып. 3. Обязательственное
право. М., 1911. С. 45-46, 270-271; Пухан Иво, Поленак-Акимов-
ская Мирьяна. Римское право (базовый учебник). М.: Издательство
ЗЕРЦАЛО, 1999. С. 227.

² Дернбург Г. Указ. соч. С. 46.

³ Там же.

В современном германском праве указанные поло­жения применяются в полной мере. Согласно парагра­фу 138 ГГУ, считается противоречащей добрым нра­вам сделка, «по которой какое-либо лицо, пользуясь стесненным положением, неопытностью, легкомысли­ем или слабоволием другого, застдвд я_ет п оследнего взамен каких-либо услуг со своей стороны пообещать или предоставить себе или третьему лицу имуществен­ные выгоды, явно несоразмерные встречному удовле­творению»¹.

Против кабальных сделок резко выступал И.А. По­кровский, считавший, что в буржуазном обществе прак­тически любая сделка делового характера может быть признана кабальной, так как естественная страсть к наживе заставляет участников оборота пользоваться стесненным положением другой стороны и заключать сделки, выгодные для одних и явно невыгодные для других.

Таким образом, элемент «кабальности» присутст­вует во всех сделках, направленных на извлечение вы­годы. Это делает возможным признание недействитель­ными по сути любых сделок, заключаемых на рынке, что крайне опасно для гражданского оборота в целом.

По этому поводу И.А. Покровский писал: «Вместе с ростовщичеством пойман в тиски весь оборот... вмес­те с ростовщичеством попали под контроль и опеку все участники экономической жизни; все они взяты под подозрение, и в любой момент каждый из них может быть подвергнут своеобразному судебному обыску... До­статочно всякому должнику заявить о «чрезмерности» выгод для^кредитора, и дело, юридически ясное, как день, пойдет гулять по судебным инстанциям на дол­гие годы»².

¹ Цит. по: Германское право. Часть I. Гражданское уложение:
Пер. с нем. М.: МЦФЭР, 1996. С. 38.

² Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права.
М.: «Статут», 1998. С. 270-273.