Сделки, совершенные без согласия третьих лиц. Либо о том, что такого согласия на момент совершения сделки получено не было.

либо о том, что такого согласия на момент совершения сделки получено не было.

Эта защита могла бы быть предоставлена путем признания соответствующих сделок, совершаемых без согласия третьих лиц, оспоримыми (а не ничтожными). При этом обязательно должно быть доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о самой необходимости получения согласия и о том, что на момент совершения данной сделки согласие третьего лица не было получено.

Последнее обусловлено тем, что в большинстве слу­чаев согласие на совершение сделки носит «разреши­тельный» характер и адресуется лишь одной из сторон сделки. При таких условиях вторая сторона совершен­но не обязана осведомляться, имеется ли у ее контра­гента согласие третьего лица на совершение сделки.

При вступлении в договорные отношения с контра­гентом, который не может вступить в эти отношения без согласия третьего лица, другая сторона сделки вправе рассчитывать на добросовестность своего кон­трагента, если он всем своим поведением (а иногда -и прямыми заявлениями) дает понять, что сделка совер­шается законно. Поэтому вполне справедливо ставить признание сделки без согласия третьего лица недействи­тельной в зависимость от того, доказало ли оспариваю­щее сделку лицо, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать, что на момент заключе­ния сделки у ее контрагента отсутствовало согласие третьего лица на совершение сделки.

В тех случаях, когда необходимость получения со­гласия вызвана защитой прав лица, у которого вещь выбыла из обладания на основании договора с одной из сторон сделки (то есть выбыла не без участия воли третьего лица, являющегося собственником вещи), справедливость подобного подхода можно подкрепить также ссылкой на известный германский принцип «Hand muss Hand wahren» («рука за руку отвечает», нем.).

Данный принцип давно применяется при защите добросовестного приобретателя вещи от истребования

ее по виндикационному иску собственника и означает, что собственник, добровольно вверивший свое имуще­ство по договору другому лицу, должен отвечать за вы­бор этого лица путем несения всех рисков, касающихся ненадлежащего поведения этого лица и дальнейшей судьбы имущества.

Этот принцип в плане ограничения возможности признания недействительными сделок мог бы с успе­хом применяться также в случаях совершения сделок без согласия лица, вверившего свое имущество другому лицу по договору, а также при совершении иных сделок без согласия лица, состоящего в договорных отношени­ях со стороной, которая нарушает установленный этим договором запрет действовать определенным образом без согласия своего контрагента.

Наконец, в-шестых, при многочисленности случа­ев, когда законодательство устанавливает необходи­мость получения согласия третьих лиц на совершение сделки, по большей части ничтожность этих сделок не отвечает интересам гражданского оборота. Широкие возможности признать соответствующие сделки ни­чтожными создают богатую почву для злоупотреблений со стороны лиц, не желающих исполнять принятые на себя обязательства.

Поэтому более правильным было бы на уровне об­щей нормы закона все сделки, совершаемые без согла­сия третьих лиц, признавать не ничтожными, а оспо­римыми. Лишь в порядке исключения такие сделки признавались бы ничтожными в случаях, когда это специально установлено законом. Речь идет о наиболее важных случаях, когда ничтожность сделки просто не­обходима для защиты действительно нарушенных прав и интересов лиц, чье согласие требовалось на соверше­ние сделки. Однако такие случаи для сделок, совершае­мых без согласия третьих лиц, будут крайне редки.

На наш взгляд, ничтожность сделок, совершае­мых без согласия третьих лиц, могла бы быть остав­лена, например, в случаях, предусмотренных пунк­том 1 статьи 246 ГК РФ (распоряжение имуществом,

О.В. ГУТНИКОВ. НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЕ СДЕЛКИ