Украинские народные песни

1. (Записана на Станиславщине в Галиции.)

Гей, око Лада,

Леле Ладове,

Гей, око Ладове —

ГПч пропадав,

Бо око Лада

3 води виходить,

Ладове свято

Нам приносить.

Гей, Лади ти, Перуне,

Отче над Ладом,

Гей, Перуне,

Дай дочекати

Лада-Купала.

Гей, Купала! <...>

2. (Записана в 1965 г. в Волынской области.)

Ой ти, соловейку, ти, раннш пташку, Ой, чого так рано з вир'! чка вийшов? Не сам вийшов, Дажбог мене вислав 3 право! ручейки, i ключики видав: 3 право! ручейки — AiTO в1дмикати, 3 Aieoi ручейки — зиму эамикати <... >

3. (Записана в 1920-х гг. на Волыни, в 1970 г. — в Тернопольской области.)

Межи трьома дорогами, рано-рано,

Межи трьома дорогами, ранесенько,

Там здибався князь з Дажбогом,

Рано-рано, ранесенько.

— Ой ти, боже, ти Дажбоже, рано-рано,

Зверни ж меш з дор1женьки, ранесенько.

Бо ти богом piK од року,

Рано-рано, ранесенько,

А я князем раз на вщу,

Рано-рано, ранесенько,

Раз на вжу в нед! леньку,

Рано-рано, ранесенько.

1гри та niciri. К., 1963. С. 31, 379; Золотослов. К., 1988. С. 118, 242.

Белорусские купальские песни

(Записаны П. Бессоновым.)

1. Да сядить Купала на плотя⁷² У яе голоука уся у злота.

Да просить у Бога погоды: «И дай жа, Боже, погоды Да на ту ночку вяселу!»

2. Купало, Купало,

Где ж ты зиму зимовало? <...> Зимувало у пирейку, А литовало у зилейку.

3. Ходыли дивочки коло Мареночки, Коло мое (тое) водыла Купала, Гратима сонечко на Ивана!

4. Иван да Марья На горе купалыся: Где Иван купауся, Берег колыхауся, Где Марья купалась, Трава расстилалась.

5. Смерти, Смерти, иди на лесы, Иди на безвесть, иди за море! И ты, Морозе, великий и лысый, Не приходь до нас из своей коморы! Смерть с Морозом танцювала, Танцювала и спивала, И за море десь погнала.

Бессонов П. Белорусские песни.

М., 1871. С. 29, 46—47, 53.

Белорусские колядки

(Записаны П. Бессоновым.)

1. <... > Ай да Божья Коляда, Прилятай к нам с высока,

Раз в желанный год.

<... > Ах, ех, Коляда, ляти швыдче свысока,

Да морозом не тряси,

Благословья к нам неси!

2. Ехала Коляда с Полоцка У малеваненьким возочку, На вороненьким конечку, Заехала к Василю на двор: «Василь, подари Коляду!» «Ци пшаницай?» — «Не хочу, Хочу вечнаго подарку — девочки!»

Бессонов П. Указ. Соч.

Белорусские песни.

С. 70—71.

Боги поляков

Статут провинциальный вкратце (1420-е гг.) Запрещаем также пляски и песни, в которых призыва­ются имена идолов Lado, Yleli, Yassa, Nya [Ладо, Леля, Иеша, Ныя], что обычно делают во время праздника Тро­ицы.

Bruckner A. Mitologia Slowianska i polska. Warsz., 1980. S. 39.

Ченстоховская рукопись Яна из Михочина (1423 г.).

<...> В эти три дня⁷³<...> сходятся старухи, жен­щины и девушки, но не в храм, не на молитву, а на пляс­ки, не Бога, а дьявола, т.е. Ysaya, Lado, Yleli, Ya Ya [Ие­ша, Ладо, Леля, Ныя]. Такие, если не покаются, да пой­дут с «Yassa, Lado» к вечному проклятью.

Bruckner A. Op. tit. S. 223—224.

Рукопись польского гусита (начало XVb.).

И так поляки поныне на Троицу почитают идолов Alada, gardzyna Yesse [О Ладо, герой Иеши] в их празд­ник. И, к стыду, этим идолам оказывается плохими хрис­тианами большая честь в это время, чем Богу: девушки, которые целый год не приходят в церковь почитать Бога, в то время привыкли ходить для поклонения идолам.

Bruckner A. Op. tit. S. 38.

Польская глосса в житии св. Войцеха (середина XVb.). Идолы поляков были такие: Alado, Agyessze [О Ладо, о Иеша].

Bruckner A. Op. cit. S. 38.

Ян Длугош. Польская история (XV в.).

Кн. I. Поляки от начала своего происхождения были язычниками и во множество богов и богинь, а именно: Юпитера, Марса, Венеру, Плутона, Диану и Цереру, со­зданных заблуждением некоторых родов и племен, вери­ли и почитали их. Называли Юпитера на своем языке Ие­ша (Yesza). От этого величайшего из богов все временные блага, и все как несчастные, так и счастливые случаи, как верили, получали, и ему большие, чем другим божествам, почести оказывались и более обильные жертвы приноси­лись. Марса звали Лада (Lyada); его вымыслы поэтов объявляли предводителем и богом войны. Его просили по­дать победы над врагами и ярость духа, почитая его жес­токими обрядами. Венеру именовали Дзидзилеля (Dzydzielelya); почитая ее богиней брака, просили у нее даровать обилие потомства и многочисленность сыновей и дочерей. Плутона прозывали Ныя (Nya); его считали богом подземного мира, хранителем и стражем душ, поки­нувших тела, и просили у него после смерти провести в лучшие места преисподней, и поставили ему главное свя­тилище в городе Гнезно, куда сходились изо всех мест.

Изваянию же Дианы, которая, по языческому суеверию, считалась женщиной и девой, замужние женщины и де­вушки приносили жертвы. Цереру почитали крестьяне и земледельцы, принося в жертву пшеничные зерна. Име­ли также среди богов Порядок (Temperies), которого на своем языке называли Погода, как бы подателем хорошей погоды; а также бога жизни, которого звали Живе (Zywye). И поскольку держава лехитов была основана в краю обширных лесов и рощ, в них, как передавали древние, обитала и встречалась Диана; Церера же счита­лась Матерью и богиней плодов, в достатке которых нуж­дался край. Диана на их языке звалась Дзевана (Dzewana), а Церера — Маржана (Marzyana). Для них в самых лучших и изобильных местах справлялись почти­тельные обряды, были установлены торжества с жертво­приношениями, на которые сходились мужчины и женщи­ны с детьми. Приносили своим богам жертвы и угощения из скота, нередко же из людей, схваченных в битве, те, кто верил, что беспорядочное множество отеческих богов можно умилостивить возлияниями.

В их же честь праздники в определенное время года были учреждены, на которые много людей обоего пола сходилось в установленные дни из сел и деревень в города, дабы бесстыдными зрелищами такого рода, сладостраст­ными жестами, рукоплесканиями и нарушением приличий некими любовными песнями, хлопаньем и выходками — таким многократным почитанием призвать упомянутых богов и богинь.

Кн. II. 965 г. [Уничтожение языческих идолов 7 марта по всей Польше.] <...> После того, как свершилось это уничтожение и утопление ложных богов и богинь, в неко­торых польских селах и в наши дни его изображают и во­зобновляют, нося на длинном шесте изображения Дзева-ны и Маржаны, бросая их в болото и утапливая в день Ра­достного воскресенья, дабы влияние этого древнейшего обычая среди поляков не исчезло.

Dlugosz J. Historiae Polonicae//Dlugosz J. Kpera omnia. T. X. Cracoviae, 1873. P. 47—48, 117.

Мацей Меховский. Польская хроника (1519).

[Поляки] почитали Погоду, что означает «порядок» (temperies). Почитали дуновение, или порыв, легкого ветра, свистящего в колосьях пшеницы и листьях деревьев и вме­сте со свистом исчезающего. Называли его именем По-гвизд. Почитали Леду, мать Кастора и Поллукса, близне­цов, из одного яйца рожденных, о чем слышно в нынешние дни от поющих древнейшую песню «Lada, Lada, Lleli, Lleli, Poleli» с хлопаньем и рукоплесканием. Ладой (как можно судить по живому языку) звали Леду, а не Марса, Касто­ра — Лелем, Поллукса — Полелем. <...> В детстве ви­дел трех идолов из вышеназванных, на части разбитых, возле монастыря св. Троицы в Кракове.

Matthei Mechovii. Chronic Polonorum. 1519.

Мартин Вельский. Хроника Польская (1551).

/, 966 г. На моей еще памяти был обычай у нас по се­лам, что на Белой неделе поста топили одно чучело: убрав сноп из конопли или соломы в человеческое платье, все село провожало его туда, где поблизости было какое-ни­будь озерцо или лужа, и там, сняв с него одежду, бросали в воду, распевая жалобно: «Смерть вьется по плетню, ища себе хлопоты» и т. д. Затем поскорее бежали домой от то­го места; кто же <...> в то время падал, считали это предзнаменованием, что он в том же году умрет. Звали это чучело Маржана, я бы сказал, что это был бог Марс. <...> Имели еще и других своих богов, как Леля и По-леля, которых некоторые считают Кастором и Поллук-сом, почитали как бога и Живот, Погоду, Непогоду, кото­рую звали Похвистом, а ныне в Мазовии зовут еще По-хвишчель <...>.

Bielski M. Kronika Polska. Warsz., 1829. S. 120—121.

Мартин Кромер. О происхождении и деяниях по­ляков (1555).

III. Знаю о том достаточно, что русские и литовцы, прежде всего в селах, поныне сохраняют обычай: ведя хо­роводы и хлопая руками, славят Ладо (Ladonem). <...> Также Живе, так сказать жизненный, ветерок же, Пого­да, т.е. тишина, или порядок (temperies), Похвист, которого Меховский ветерком, мы же — непогодой считаем (откуда «Похвишчель» у мазовшан поныне непогода зо­вется), — были богами поляков. Некоторые к ним добав­ляют Леля и Полеля (которых, как поныне слышим, на пирах и попойках призывают) и полагают их Кастором и Поллуксом.

Kromer M. De origine et rebus gestis Polonorum. Basiliae. 1555.

Истинная повесть об основании монастыря на Лы­сой горе... (XVI в.)

Лысая гора названа от замка Лысец, который на ней был, названный так потому, что он издалека белел. В том замке одна госпожа перед тем жила. Превознесшись от гордости, что победила Александра Великого под той го­рой, велела она почитать себя как богиню Диану. Но вме­сто этого за такое кощунство кару Божью получила: тот замок гром разрушил, а ту госпожу со всеми служанками поразил. Так что еще до нынешнего дня лежат на том ме­сте большие глыбы камня. На том же месте был храм трех идолов, которых звали Lada, Boda, Leli (Лада, Бода, Ле­ля). К ним простые люди сходились в первый день мая, молитвы им творить и жертвы приносить. Тогда Дубрав­ка⁷⁵ <...> велела построить монастырь и посвятить <... > святой Троице. Gassa, wsky J. Osrodek Kultu poganskiego na Lysej Gorze//Religia poganskich Slowian. Kielce, 1968. S. 47.

Мацей Стрыйковский. Хроника польская, литов­ская и всей Руси (1582).

<...> Плутона же, бога пекельного, которого звали Ныя, почитали вечером, просили у него по смерти лучше­го усмирения непогоды. <...> Также Цереру, богиню земли, открывательницу всяких злаков, которую они зва­ли Маржана, ей тоже в Гнезне <...> был за большие средства поставлен храм, где ей во славу десятину всяко­го зерна после жатвы приносили, прося на другой год обильного урожая. <...> Также Кастора и Поллукса, римских божков, почитали, которых Лелем и Полелем на­зывали; еще и до нынешних времен у Мазуров и поляков на пирах, когда выпивают, явно слышим, как выкрикива­ют: «Лелюм по Лелюм». Почитали и мать Леля и Поле-ля Леду <...>.

Имели обычай мужчины и женщины, старые и моло­дые, на праздники тех богов своих сходиться в одно мес­то для танцев и других забав, и эту сходку звали «Купа­ла», особенно 25 мая <...> и 25 июня, что еще до этого времени на Руси и в Литве сохраняется. Ибо сразу после Проводной недели и до дня св. Яна Крестителя женщины и девушки на танцы общиной сходятся и, взявшись за ру­ки, повторяют: «Ладо, Ладо!» и «Ладо моя!», в память Леды, или Ладоны, матери Кастора и Поллукса, но про­стые люди не знают, откуда этот обычай произошел.

<...> Почитали также поляки за бога ветер шумя­щий, который называли Живе, также Погоду, бога ясных и веселых дней <...>. Почитали и другой ветер Похвист, который <... > еще и ныне мазуры Похвишчелем зовут, потому что, когда случался такой свистящий ветер, пада­ли и на колени становились.

<...> И ныне в Великопольше и Силезии сохрани­лось, что дети на средопостной неделе, соорудив чучело, наподобие женщины, Зевони [Дзеваны] или Маржаны, <...> насадив на длинную палку, носят, с жалобным пе­нием, один за другим напевая, или на возке возят. Потом в лужу или в реку с моста бросают и домой вскачь убега­ют <...>.

Stryjkowski M. Op. cit. S. 137.

Прокош (Пшибыслав Диаментовский). Славяно­сарматская хроника (начало XVIII в.).

Ныя, последняя из потомства Леха, правила во време­на Геркулеса Ливийского, который, обойдя почти все на­роды, когда прибыл в северные края, освободил ее от ига собственных подданных и породил с ней трех сыновей, старший из которых звался Скиф. После ухода Геркулеса в Италию Ныя счастливо и милосердно народом своим повелевала. <... > Иеша, воинственнейший король лехи-тов <... > великими деяниями заслужил по смерти.славу покровителя народа; <... > при жизни был добрым, щедрым, великодушным господином поданным, их во всякой доле защищал и ими почитался в числе всемогущих.

<...> Ладон, отважный король, <...> божествен­ным культом почитался как покровитель браков, посколь­ку варварскому народу определенные законы предписал, число жен, воспитание детей, обряд браков указывавшие. Потому имя его на всех свадьбах многократно призывать принято. Носил, когда воевал, на красном щите вздыб­ленного льва, золотой короной увенчанного, обнаженный меч передними лапами державшего.

<... > Маршин — король славян отважный и воинст­венный <...> ⁷⁶.

<...> Лель, или Лелюм, храбрый король славян, су­пруг прекраснейшей королевы Лоны. После своей смерти за величайшее воинское мужество и милосердие к поддан­ным божескими почестями был награжден благодарным народом. Употреблял как знак герб своего предка Скифа, т.е. полумесяц рогами кверху.

<...> Почитался Лель как защитник свободы (и по­тому Свободой назывался)... Полель же как страж Оте­чества, и верили, что они оба были посланы верховными богами Тржи и Живе. Первому [Лелю] князья и знатные роды богатейшие жертвы приносили; второму же [Поле-лю] — весь народ. Каждому было сооружено святилище из белого камня в главном городе Кародун⁷⁷ недалеко от гор, называемых Татры, где народ, во множестве собиравшийся в определенное время, приносил им жертвы, осо­бенно жирных свиней, специально для этого откормлен­ных.

<...> Тржи почитался как величайший из богов, изо­бражение его стояло тройное [трехглавое] с одной шеей. Он был отцом бога Живе, которому приписывали заботу о человеческой жизни и всякие дары судьбы. Им другие боги хранили верность.

Божеству Живе было сооружено святилище на горе, по его имени названной Живец, где в первых днях месяца мая бесчисленный народ благочестиво собирался и просил у него, что считался творцом жизни, долгого и счастливо­го благополучия. Особенно ему поклонялись те, кто слу­шал первый крик кукушки, суеверно ожидая прожить столько лет, сколько та прокукует. Считалось, что этот верховный владыка Вселенной превращается в кукушку, дабы им объявить срок жизни. Потому считался преступ­ником и карался смертью от властей тот, кто убивал ку­кушку.

Имел он, Живе, возле Кракова святилище и изваяние, из золотистой бронзы отлитое, изображавшее мужа, оде­того львиной шкурой, держащего перед ногами рукой уз­ловатую дубину, с поросенком и быком у ног; их Мечи­слав <...> в ближайшие воды Вислы бросить, капище же во славу Спасителя мира посвятить велел.

Земня, или Земля, богиня, которой приписывали изо­билие хлебов и плодов с деревьев; поэтому возлагали пе­ред ее изображением приношения из всех видов зерна во время жатвы и из древесных плодов, когда собирались фрукты.

Chronicon Slavo-Sarmaticum Procossii. Varsoviae, 1827. P. 3—6, 112—113.

Боги чехов

Козьма Пражский. Чешская хроника (XII в.). Пер. Г. Э. Санчука.

I, 9. [Пржемысл], достигнув вершины своих дней <...>, был похищен зятем Цереры, которого почитал как бога.

1, 10. «Да будут свидетелями бог Марс и моя владычи­ца Беллона, оказавшая мне большое покровительство»;

I, 11. «Если вы хотите одержать победу, вы должны прежде всего исполнить веление богов. Принесите им в жертву осла, чтобы снискать их покровительство. При­носить такую жертву повелевают верховный бог Юпитер, Марс, его сестра Беллона, а также зять Цереры» <...>. Козьма Пражский. Чешская хроника. Пер. Г. Э. Санчука. М., 1962. С. 47, 49, 51.

Mater -verborum (Мать слов) (начало XIII в.)⁷⁹.

Белбог — Бел, Баал, идол. Девана, дочь Летницы и Перуна — Диана, дочь Латоны и Юпитера. Лада — Венера, богиня любви, Цитерия. Летница — Латона. Морана — Геката, тройная [трехликая], или ночное све­тило, Прозерпина. Перун — Юпитер. Порвата — Про­зерпина. Прия⁸⁰ — Афродита по-гречески, Венера по-ла-тыни. Радигост, внук Кртов — Меркурий, названный от купцов (a mercibus). Страчек, Сытивратов сын, — Пик⁸¹, сын Сатурна. Святовит — Маворс, Маворсом поэты на­зывают Марса. Своба — Ферония⁸², богиня язычников. Свор — зодиак, круг. Сытиврат — Сатурн, о котором язычники говорят, что он первым пришел с Олимпа, убе­гая от оружия Юпитера. Триглав — тройной, имеющий три козлиные головы. Велес — Пан, образ козлоподоб-ный. Жива — Церера. Лето — Жива⁸³.

Патера А. И., Срезневский И. И. Чешские глоссы в «Mater verborum».

СПб., 1878. С.45, 48, 55, 58, 64, 66—68, 72—75, 78, 81.

Хроника нотария венгерского Короля Белы (XIII в.).

[О крепости Девин в Словакии: ] Это название — от слова «девушка» (Девония). Древние славяне-языч­ники богиню Венеру, почитая ее в образе девы, называли Девойна, Девина или Дева.

Boguslawski W. Dzieje Slowianszezyzny polnocno-zachodniej do polowy XIII W. T. II. Poznan, 1899. S. 308.

Хроника Неплахи (XIV в.).

Имели [чехи] также некоего идола, которого как свое­го бога почитали; имя же идолу было Зелу.

Teige J. Die Gottheit Zelu// Archiv fur slavische Philologie. 1883. Bd. VII. S. 646.