Глава 20. — Джулия! — только и смог выкрикнуть Саймон, увидев свою дочь, лежащей поверх тела садовника.

— Джулия! — только и смог выкрикнуть Саймон, увидев свою дочь, лежащей поверх тела садовника.

Ее темные волосы закрывали лицо. Отец осторожно откинул их дрожащими руками, и у него вырвался громкий стон.

Умерла. Она умерла.

Девушка была совсем бледной. Лицо исказила гримаса ужаса, неподвижные глаза широко распахнулись. От носа к подбородку пролегла струйка засохшей крови.

— Не-е-е-е-е-е-ет! — истошно заорал Саймон, и крик отразился эхом от стенок разрытой могилы.

Он в ужасе глядел на тело дочери. Ее ногти были обломаны и испачканы в крови. На внутренней поверхности крышки гроба виднелись глубокие царапины.

«Похоронили заживо, — понял отец. — Джулию похоронили заживо».

Порыв ветра окатил его. Он посмотрел на серебристый месяц. Больше не было сил глядеть на Джулию.

— Кто? — закричал Саймон, вылезая из ямы и цепляясь руками за рыхлую землю. — Кто это сделал? Кто?

Выбравшись на твердую почву, он окинул взглядом свой дом.

— Кто это сделал? Кто убил мою дочь?

Он сорвал плащ и кинулся к усадьбе.

Дом вырос перед ним темным пятном. Весь мир прекратился в темные пятна.

Через минуту Саймон оказался на кухне и остановился, приводя в порядок дыхание и стараясь справиться с болью в груди.

— Миссис Мак-Кензи! Миссис Мак-Кензи! — кричал он, как безумный. — Куда она подевалась? И где все остальные?

Мужчина схватился за край буфета, чтобы не упасть.

Его внимание привлекло что-то, белевшее рядом с его ладонью.

Длинный лист бумаги, исписанный какими-то словами. Исписанный именами.

Список слуг.

Внизу листа виднелась совсем новая запись — чернила были темными и свежими.

«ЛЮСИ ГУДИ».

— Не-е-е-е-е-е-е-е-ет! — исторгнулся из его горла дикий вопль. — Никаких Гуди! Никаких Гуди в моем доме!

Саймон был уверен, что все Гуди давно на том свете. Он думал, что Френк, убитый им еще давно, в юности, был последним из них.

Саймон полагал, что проклятие растаяло много лет назад. И никак не ожидал, что семейство Гуди снова нападет на Фиаров.

И вот теперь Гуди пробрались в его собственный дом и уже сотворили страшное зло — убили Джулию!

— Не-е-е-е-е-е-ет! — снова заорал Саймон, сжав в ладони серебряный кружок и сразу ощутив его тепло, его силу.

Движимый яростью0 мужчина бросился в гостиную.

Подбежав к стене, на которой висела его коллекция военных реликвий, он схватил шпагу. Взмахнул ею высоко над головой. Клинок ярко блеснул в свете газовых рожков.

Этот блеск буквально зачаровал хозяина.

С новым приступом ярости Саймон кинулся через весь дом, ведомый блеском шпаги.

«Я найду ее! Я найду Люси Гуди! Я положу конец злу, пробравшемуся в мой дом, в мою семью!»

— Саймон! Что ты делаешь, Саймон?

Кажется, это Анжелика позвала с лестничной площадки.

Он даже не оглянулся. Его вел сверкающий клинок. Сверкающий, словно факел. Сверкающий жаждой мести.

— Саймон, постой! — звала Анжелика откуда-то издалека.

«Я найду горничную. Найду ее».

«Вот она где! *

Прямо ему навстречу двигалась ярко освещенная фигура, не замечавшая блеска шпаги.

Да, он нашел ее!

Да!

Горничная. Гуди. Она прямо бежала на ловца.

— Саймон, остановись! — звала Анжелика. Но Саймон уже не мог остановиться.

Он занес над головой сверкающий клинок.

Девушка вскрикнула и вскинула руки от страха.

Она попалась. Теперь-то уж попалась.

Шпага блестела так ярко, так ярко, что он видел лишь ее свет.

— Саймон, остановись! Остановись! — снова завопила Анжелика.

Но он уже вонзил клинок в грудь горничной.