ВСТУПЛЕНИЕ. - Какая «любимая», если ты мне изменяешь?!

- Любимая!

- Какая «любимая», если ты мне изменяешь?!

- Если бы не изменял - то была бы единствен­ная, а так - любимая...

Я начал работать над этой книгой потому, что внезапно впервые в жизни остался со­всем один.

Жены не было. Потому что я от нее ушел к любовнице.

Но и любовницы не стало. Потому что ее я выгнал.

Каких-то других постоянных партнерш на горизонте также не наблюдалось. Потому как с незамужними я держу дистанцию: подружил чуть-чуть - и до свидания, пока-пока. Ведь они опасны, ибо, в силу своего коварства или ввиду многочисленности популяции, стремятся попасть в «Красную книгу», то есть в твой паспорт. А мои замужние любовни­цы, с которыми мне было бы удобно, живут по тому же циничному принципу, что и я. То есть приезжают ко мне, когда этого хотят они, а совсем не тогда, когда я подыхаю от тос­ки в голоде и холоде. Когда некому сварить суп и залечить сердечную рану. Им твои про­блемы до фонаря.

Желая убежать от такого неожиданного кошмара, я подался туда, куда нормальному человеку пойти и в голову не стукнет: в писатели. И решил посвятить свое творчество то­му, чего в моей жизни было навалом, как мусора на помойке, и что однажды вдруг исчез­ло, как снег в период оттепели. А именно, бабам!

Я, правда, не знаю, как бабцы отреагируют ни мой труд. Будет ли им интересно узнать, что мы мужики, часто невооруженным глазом видим все их приемы, ужимки и прыжки. И что иногда точно знаем, где у них кнопочка, на которую нужно нажать, чтобы всё срос­лось.

А мы знаем, потому что изучаем их всю жизнь и следим за ними внимательнее, чем они думают. Начинаем исследования уже в подростковый период, а заканчиваем... Да никогда конца этому не будет.

Вначале, по малолетству, в голове роится только одна мысль: кого бы, кого бы?!! По­том мы слегка взрослеем, у нас появляется юношеское эстетство, и хочется уже чего-нибудь эдакого. Например, девственной чистоты. И ты изучаешь именно эту горную по­роду. Проходит какое-то время, появляется цинизм, и тянет на проституток, олицетво­ряющих мегаполисную грязь. С теми приятней, зато с этими гораздо проще! Не надо кривляться, уговаривать, они вынуждены принимать нас такими, какие мы есть... Потом приходит осознание того, что вообще не интересен секс как таковой, а хочется любви: чистой и светлой. Сначала с женой, но потом и с ней неинтересно - потому что она уже есть, - и тогда находишь любовницу. Причем талантливую и перспективную, чтобы ее общение с тобой не прошло даром. Ты ведь уже известен и богат и можешь ей помочь. Тебе кажется, что девица, которая строит себе карьеру, по гроб жизни должна быть благо­дарна тому, кто поможет ей выйти и люди. Ты думаешь именно так потому, что сам был бы благодарен подобной помощи - в свое время. Но ты и тут просчитываешься. На повер­ку эта вулканическая порода: любовница и начинающий талант в одном лице оказываются одной, да притом еще и самой заурядной бл…ю...

Пытаешься воссоединиться с женой. Но не факт, что тебя теперь примут. Поэтому при­ходится постоянно просить у нее прощения только мысленно, удивляясь самому себе. На­до же, думаешь ты, с ней жизнь началась, к ней же и возвращается. А ты все искал-искал, все выбирал-выбирал. Все думал, что, может, повезет, что, может, найдешь лучше - Но лучшее, оказывается, всегда было рядом.

То есть ты, подобно экскаватору, зарываешься все глубже и глубже, вынимаешь пласт за пластом до тех пор, пока не оказываешься на самом дне самого глубокого ущелья. Те­перь уже некуда двигаться: вниз - невозможно, наверх - не вернуться. Говорят, что люди не летают. Нужно только уточнить - не летают вверх.

И ты теперь - как Колобок: «И от бабушки ушел, и от дедушки ушел...»

Почему-то, только когда тебя хочет съесть Лиса, ты понимаешь, что самое главное в жизни - это семья.

Правда, некоторые видят главное сразу. Есть такие уникумы. Я, к сожалению, не такой - я ОБЫКНОВЕННЫЙ. И мне придется не раз покаяться за свои ошибки.

О семье пишу немного. Самое важное пусть останется за кадром.

Я же расскажу о... проблемах.

Главная - это выбор: мы никак не можем его сделать и на что-то решиться. Ведь нам кажется, что чем дальше и глубже, тем лучше и моложе. Нам - это большинству мужчин, которые в книге обозначаются термином «самцы».

Иногда мы до старости, как дети в магазине сладостей: одну конфету держишь в руке, две во рту, а при этом еще и пожираешь глазами прилавок. И пока все здесь не перепробу­ешь, боишься, что самую вкусную все-таки упустил.

Перепробуешь все - получишь дикую изжогу.

Вылечишься, придешь в себя - подумаешь, а почему бы не поделиться опытом с други­ми? Причем предельно честно и местами цинично. Пусть я кому-то покажусь самоуверен­ным, ну извините. Я все-таки артист и поэтому должен всегда быть уверенным в себе и в своей правоте.

... А кстати: у баб те же проблемы. Они точно такие же дети в кондитерском отделе. Честное слово.

Девочка плачет,

Что делать - не знает:

Одного члена мало,

А два не влезает.

У меня свой клуб, где есть стриптиз. По долгу службы и из чисто мужского любопыт­ства я ежедневно общаюсь с танцовщицами. Так что эту общечеловеческую драму я вижу и с женской стороны. И даже регулярно пытаюсь предостеречь девиц, предупреждаю, где они могут проколоться: «Самое главное - это семья, дуры!»...Без толку. Ведь они увере­ны, что с этим парнем заводить детей не стоит; ведь, может быть, именно сегодня появит­ся настоящий принц, завтра - второй, послезавтра - третий. Потом на нее позарится мил­лиардер, и она, наконец-то, выйдет замуж. Не тут-то было. После-послезавтра мне прихо­дится говорить: «Все, Деточка. Ты уже старуха. То, что ты не замужем, - проблема твоя, а вот то, что при взгляде на тебя, танцующую, создается впечатление, что ты разлагаешься прямо на сцене, и от тебя отваливаются куски мяса, - моя. Ты уволена. Прощай!»

Баба, у которой отнимают последний шанс, - странное создание: она и беззащитна, как ребенок, которого почему-то выставляют из магазина, и опасна, как пожилая ядовитая кобра.

...Кстати, почему бы мне не начать непосредственно с женского вероломства?