Октября. В воскресенье, 27 сентября, я опять посетил то, что мы в своем сердце называем Ашрамом

В воскресенье, 27 сентября, я опять посетил то, что мы в своем сердце называем Ашрамом. Я вез лекарства Доктора, альбом, письма и комплект книг. Эти дни, проведенные в Москве, были чудесны, в великой динамике, сияло даже давно не виденное солнце.

Юрий как раз писал отчет о своей поездке на съезд. Отсутствовал две недели, вернулся 14 сентября. В Улан-Баторе проходил Первый международный съезд монголоведов. Участвовало около ста делегатов из 25 стран, в том числе из Америки. Говорили в основном по-монгольски. Первой неожиданностью было то, что съезд открылся богослужением буддийских лам. Хотя церковь и отделена от государства, все же руководство относится благожелательно. Вторая неожиданность, что всем делегатам раздали следующие памятные дары: 1) Коричнево-пурпурные кожаные папки с золотым тиснением в верхнем правом углу – знаком Шамбалы, который вмещает санскритскую формулу. Эту самую священную формулу Юрий мне написал по-тибетски. 2) Такого же размера и вида жетон с розовым обрамлением. 3) Продолговатый бронзовый знак с надписью на монгольском языке; такие в древности вручали послу хана. 4) Когда после посетили монастырь Гундена, всем делегатам там еще подарили жетон: «Будда с колесом возрождения в руке». (Колесо Будды – знак его Учения.) 5) Маленькую белую фарфоровую статуэтку Будды с голубой чашей в руке. Конечно – событие небывалое. С этих знаков Новой Эры начался съезд.

На съезде в основном обсуждались вопросы языкознания.

Столица Монголии хорошо выстроена, но в степях живут, как и раньше, – в юртах. В городе в квартирах встречал неоднократно репродукции картин Н.К. Распространены и «Основы буддизма», первое, напечатанное в Урге, издание. Я спросил, нельзя ли эту книгу, которая в переработанном виде литографически была напечатана в нашем Обществе, издать и в Москве?

К Юрию относились очень сердечно. Монголы ведь его считают своим. Это же заметно и среди бурят. Бурятский институт в Улан-Удэ, в Забайкалье, просил его – по дороге на съезд посетить и их. Его пригласили сотрудничать. Решено, что, кроме сотрудничества в области научной литературы, он летом будет жить в Улан-Удэ и читать лекции. Тогда уж, наверно, с сестричками. Показывал вырезки из газет, где сфотографирован вместе с двумя бурятами, также снимки представителей высшего бурятского духовенства, с которыми он встречался. Ему подарили небольшую бронзовую отливку буддийской ступы. Строят будто бы новый буддийский храм, деньги собраны за несколько дней. До Иркутска долетел на ТУ‑ 104, конечно, за счет государства.

Рассказал в связи с этим, что недавно состоялась свадьба дочери цейлонского посла. Было приглашено около 500 человек, в том числе все послы восточных стран. Церемонию бракосочетания – буддийскую – вел Юрий. Согласно традиции, это выполняет ближайший друг семьи. Священники, буддийские ламы, которые специально для этого случая были приглашены из Бурятии, сидели, читали молитвы, благословили молодоженов. Были представители и от правительства – Зорин, заместитель Громыко, и другие. Об этих празднествах десять минут сообщалось по радио. Этот ритуал Юрий проводил на языке пали и, чтобы не перепутать чего-то, заранее репетировал дома.

Я спросил относительно того, что в каталоге Академии наук упоминается, что в этом году выйдут его книги по языку пали и тибетскому. О языке пали – ошибка. Выйдет в этом году его учебник тибетского.

Институт востоковедения возобновляет серию книг по буддизму «Bibliotheca Buddhica», которая выходила во времена Ленина и где давались древние буддийские тексты. Ответственным редактором будет Юрий, будут и младшие редакторы.

В институте он руководит сектором, который теперь называется – сектор индийской культуры и философии буддизма. Сектор делится на три подгруппы. Все же научных сил, которые могли бы работать и помогать, в секторе мало.

Группы аспирантов хотят объединить. Теперь их уже около 16 человек. Трудно им учиться, ибо школа слабо подготавливает. Иногда у них не хватает даже элементарных знаний. Цель Юрия – чтобы проводилось по возможности меньше заседаний Совета института: они скучные, полные пустословия, там курят, происходит уничтожение психической энергии.

Повсеместно необходимы две вещи:

1) поднять общий уровень культуры;

2) дисциплина, равновесие.

В сборнике статей Географического общества будет статья Юрия об экспедиции. Вторая статья – о Гималаях – в альпинистском сборнике[39].

Вышел диафильм или диапозитивы о картинах Н.К. для домашнего пользования. На днях выйдет и малый каталог выставки. Обещал для нас все зарезервировать.

О выставке были отзывы в газетах: «Советская культура» за 21 июля; «Литературная газета» за 25 июля; «Комсомольская правда» за 30 августа. Юрий достал только номер «Литературной газеты». Вообще, знакомые не помогают искать, но ведь все это нужно для архива.

Выставка продлена до 1 января. Вообще, дирекция Третьяковской галереи не очень хочет расставаться с нею. Поэтому дипломатия будет заключаться в продолжении еще и еще. Из выставочных работ ведь несколько десятков – собственность Третьяковской галереи.

Юрий еще раз упомянул о картине «Святой Сергий», находящейся в подвальном помещении Третьяковской галереи. Просил директора отдать ее ему в обмен на пейзаж. Тот не дал и ответил: «Все же вывесим; что невозможно сегодня, может быть возможным завтра». Думается, что директор боится вывешивать и из‑ за подписи на картине. А именно, на старославянском там написано: «Дано Св. Преподобному Сергию трижды спасти землю русскую. Первое при князе Димитрии. Второе при Минине. Третье...» Это многоточие может быть по-разному истолковано. Все же известно, что немецкие войска в 1941 году дошли до Лавры, но чудесным образом ее не взяли и повернули назад. С этого времени и начался развал их войск. Но можно толковать, что это пророчество еще впереди.

В Наггаре закончили ремонтировать дом, будет музей, около тридцати картин. Инвентарь сохранился, за ним кто-то присматривал. Шибаев управляющим не будет. Нужен человек, который любит одиночество. Шибаев со своей женой, «индийской англичанкой», уехал в Европу. Наггар когда-то называли «малой Россией», это был центр культуры.

Мы говорили о прогнозах будущего. О поездке Хрущева. Пока будут вестись переговоры глав государств, что может тянуться годами, – будет мир. Затем он сказал: «Сейчас в мир вошли большие конструктивные силы, которые способствуют умиротворению. Но возможны вспышки; думаю, что мы еще это переживем. Но России не угрожает опасность, все послужит на пользу».

«Мы живем в самое интересное время, поворота обратно быть не может».

«Я – оптимист».

«Была эпоха веры, поклонения. Ныне у современного человека – единственно знание. Все дело теперь за наукой – особенно физикой, математикой, биологией и психологией. Наука должна дать ответ на тонкие явления. Если только наука начнет исследования, некоторые вещи она больше отрицать не сможет».

Так, институт Бехтерева в Ленинграде существовал всегда, но «замкнулся». Теперь хотят восстановить свою славу – начать изучение психических явлений. Из этого института недавно кто-то обращался к Юрию с тем, чтобы он заинтересовал высшие инстанции. Это был его старый знакомый, академик, с которым он когда-то в молодости сдружился в Финляндии.

В Киеве живет профессор химии Вераксо, ему за семьдесят, старый, очень хороший человек, знает Учение; у него есть в переписанном виде несколько книг Учения, он – восхищен.

Я спросил Юрия и о Ефремове. Да, Юрий дважды его искал, но не мог встретить. Кроме того – он болел. Попытается все же найти. Ефремов теперь от профессуры отказался, полностью переключился на писательскую работу.

В Москве все еще увлекаются йогическими упражнениями. Какой-то врач обратился к Юрию: «Как же это получается, что я проделываю все позы йоги, но достижений никаких?» Юрий ответил, что необходимо и духовно-нравственное возрождение.

Какие-то две матери рассказывали Юрию, что их дети помнят прошлую жизнь.

К лектору общества «Знание» однажды пришла группа студентов с письмом и вопросом о реинкарнации, утверждая, что они в этом убеждены.

«Хотелось бы именно молодежь пробудить, среди них имеются люди прозревшие. Молодежь восприимчива. Искусство Н.К. особенно воспринимается молодежью».

Неру сам очень не хотел резкого выступления против штата Керала. Трижды он откладывал решение вопроса в парламенте. В конце концов его вынудили.

Конфликт на индо-китайской границе оттого, что не проведена широкая приграничная полоса. Такое положение отчасти и из‑ за тибетских беженцев. Сам Далай-лама живет в Массури, около Дели.

Я спросил, как буддизм относится к проблеме войны. – Монахи на войне не являются монахами, свои монашеские обеты и знаки они отдают на хранение настоятелю монастыря, так же как и у православных. Какой-то генерал однажды спросил Будду: «Что делать в случае войны?» – «Исполняй свой долг», – ответил Будда.

Встретившись второй раз с Юрием, я спросил о покушении на премьер-министра Цейлона. Это совершил один из его противников, член какой-то мелкой партии. Сказал – хорошо, что я ему напомнил, надо позвонить в посольство Цейлона и выразить соболезнование. И он отправился к телефону.

Летом дважды его посещали Бируте Валушите и Стасис Городецкас из Литвы. Он уже знал о несогласиях среди литовских друзей. Я сказал, что охотно поехал бы к ним в гости, но как же к одним зайти, а к другим – нет? Это вызвало бы огорчение. В минувшем году во время выставки в мою квартиру даже явилась группа литовцев и просила помочь поддержать единение. Я сказал, пусть поверх всего приближаются друг к другу сердцем. Больше всего я хотел съездить в Вильнюс, чтобы увидеть Серафинене. Сведений о ней у меня мало, она в последнее время живет уединенно. В минувшем году она хотела приехать на выставку, но не нашлось никого, чтобы ее сопровождать. И теперь Бируте рассказала, что Серафинене в июле умерла.[40]

Сама Бируте уехала на Кавказ. Посещение было для нее полезным – «послужило на пользу». Подробнее Юрий, как обычно, ничего не сказал.

Конечно, первое, о чем спросил Юрия, – это о состоянии его здоровья. Теперь будто бы чувствует себя хорошо, гемоглобин – 53, у Раи – 51. В питании употребляют усиленные дозы всякой зелени и т.д. В этом году в два периода – во время взрыва и пятен на Солнце, 15 мая (когда и я чувствовал себя больным) и 15 июля, когда он чувствовал себя усталым, – в это время отмечалось стремительное падение гемоглобина. Исчерпанность психической энергии привела к исчезновению физической энергии. Люди обычно такое не наблюдают, это испытали только некоторые.

Какой-то врач ему сказал, что малокровие иногда бывает даже лучше, чем полнокровие. В Монголии он чувствовал себя оживленнее и бодрее других.

В институте сейчас ищет себе помощника. Я сказал, что он столь перегружен, и многие из Риги его посещают, к тому же еще многие хотели бы к нему поехать; некоторые «завидуют» тем, кому посчастливилось, что он их принял, хоть на краткое время. Юрий ответил: «Я действительно стараюсь теперь ограничивать число посетителей».

«Все так трудно, – не в государственном строе причина, но в беспорядке жизни. Нет устроения. Все люди не устроены, нет дисциплины. Масса времени уходит потому, что нет организованности».

Мы затронули вопрос о картинах американского Музея, Не все доверяли Хоршу, но Юрий единственный не передал ему своих полномочий. Многие лучшие картины остались у него, в том числе и «Матерь Мира». И противникам не благостно. Эстер Лихтман почти слепая. И дети Хорша...[41] Я упомянул о жуткой карме. На это Юрий немедля ответил православным изречением: «Мне отмщение и Аз воздам»... Богу принадлежит вся справедливость и суд, не нам. Я сказал, что Феликс Лукин когда-то нам говорил, что есть два принципа, которые ведомы истинно только высоким посвященным, – это закон воли и кармы. Юрий ответил: «Все карма – наши накопления, наша воля».

В октябре в Третьяковской галерее устраивается вечер, посвященный искусству Н.К.

Все были убеждены, что альбом репродукций Н.К. давно распродан. В Риге и в Даугавпилсе мы получили из магазина по почте. Теперь, проходя по улице Кирова, к великому изумлению, я увидел в витрине книжного магазина несколько экземпляров альбома. Купил двадцать экземпляров и еще отдельные открытки. И Юрий пообещал туда сходить. Рекомендовал сохранить «в резерве», ибо будут важные случаи. Он спросил меня, не сохранился ли еще экземпляр нашей монографии с текстом Конлана, надо бы подарить послу Цейлона.

Теперь об обоих уже упомянутых знакомых Юрия. С первым – Смирновым – я познакомился в квартире Юрия, второй – Черноволенко – подошел ко мне в Доме ученых в мае. Смирнов – приятный человек, познакомился с Н.К. в 1926 году, он подарил ему «Листы Сада». Смирнов мне показывал коллекции своих этюдов. В этом году на Урале он писал «портреты» стволов деревьев и камней, а также мшистые лесные тропы. Больше всего мне понравились его ранние виды Днепра возле Киева.

Вечером второго дня я пошел к Виктору Тихоновичу Черноволенко. У него, так же как у Смирнова, есть симпатичный друг жизни[42], но их духовные устремления, кажется, созвучат еще больше. В красивой комнате Черноволенко первым делом замечаешь весьма своеобразные рисунки, которые развешаны по стенам. Они выполнены пастелью или карандашом, совершенно без композиции, но привлекают единственно переходами цветовых оттенков, эфирностью, солнцестремительностью линий. Он их рисовал будто бы совершенно «интуитивно». Два лучших подарил Юрию, они висят в столовой на стене. Но меня гораздо больше поразило и привлекло нечто другое – его музыка. Оказалось, он изумительный импровизатор, хотя не знает нот. И рояля у него нет. Ходит играть к соседям, когда появляется «настроение». Приобрел магнитофон, записал некоторые композиции. Я сидел и вслушивался в записанные на магнитофонной ленте звуки сфер. В пространство изливались как бы мендельсоновские мелодии без слов. Но еще прозрачнее, завлекательнее. Давно я так не переживал музыку. Черноволенко читает «Листы Сада Мории» и начинает понимать Учение.

Юрий слышал импровизации Черноволенко. Он будто бы играет, когда сильно внутреннее побуждение и настроение.

«У Виктора Тихоновича – музыка пространства, – говорит Юрий. – И некоторые вещи он сыграл с большим настроением».

Я высказал мысль, что у него, очевидно, развит центр яснослышания, «центр колокола», посредством которого он воспринимает. Юрий согласился. Он когда-то в Лондоне слышал, как рояль играет без исполнителя. Вначале так была исполнена Девятая соната Скрябина, затем – незнакомые вещи, некоторые по своему характеру напоминали импровизации Черноволенко. Я спросил: в этом случае играет какое-то астральное существо или кто-то из присутствующих – своей психической энергией? (Мне пришло на ум, что в 20-е годы в Лондоне была и Е.И.) Или же это происходит посредством невидимого агента? Юрий сказал – «Или через энергию присутствующего», но факт, что такие феноменальные явления происходят. В этой связи я рассказал, что когда-то в юности я писал об искусстве будущего, когда больше не будет картин и музыки в нашем понимании, когда человек сможет «подключать свое ухо к пространству и слышать чудесные созвучия сфер». Юрий: «Так и будет».

Еще о выставке в Третьяковской галерее. Чтобы попасть в эти четыре благословенных комнаты, надо пробираться через лабиринт множества других помещений. Большинство новых картин дала сама Третьяковская галерея, некоторые одолжил Юрий. Опять сердцем я соприкоснулся с милыми друзьями, опять сердце чувствовало себя в Гималаях, как дома. Знаменательно, что варианты, сделанные в последние годы, повторяющие некоторые прежние выдающиеся работы, поражают и привлекают удивительной насыщенностью своих красок, «огневидением», высочайшим расцветом мастерства. Таковы «Помни!», «Будда в подводном царстве». В квартире Юрия подобные им – «Сергий-Строитель», «Тень Учителя» и другие. Созерцая, я увидел и новые, ранее не замеченные особенности картин. Некоторое время я задержался и среди молодежи, у книги для гостей, продолжающей пополняться новыми записями. Как обычно, много возвышающего, величайшей хвалы.

Привожу несколько выписок из первой книги и из второй, которая заполнена наполовину. Большинство пишущих – студенты.

«Из картин Рериха идет Свет».

«Учитесь, юноши (художник)».

«Писать о Рерихе то же самое, что писать о Рембрандте, Тициане, Веласкесе».

«Бесконечно благодарны за изображение гор (альпинисты)».

«Вот так люди делают, когда им не мешают».

«Волшебство».

«Сантана – Рерих – 20 век! (китаец)».

«Нет слов... Я тоже за Рериха!»

«Великолепно!»

«Массы поддерживают».

«Если бы Рерих был членом Союза художников, у нас не было бы Рериха».

«Сначала удивляет, потом очаровывает, покоряет, потрясает. Он дважды велик, как художник и поэт. Пожалуйста, поймите».

«Трудно поверить, что это написал человек».

«Велик Человек!»

«И да святится Имя Человека».

«Это чудо, это сон, это музыка, подслушанная волшебником!»

«Хочу стать альпинистом».

«Какое тонкое понимание цвета. Какая это чудесная сказка по сравнению с грубой и бессмысленной возней художников-натуралистов».

«Рерих дорог нам тем, что он покрывает серую пелену тусклого соцреализма».

«Волшебник и чародей, похитивший краски природы».

«Замечательно! Потрясающе! Гениально!»

«Не хватает слов, чтобы передать все то волнение, которое охватывает тебя, когда ты попадаешь на эту выставку. Невероятно великолепно, это не передать словами».

«Рерих – это сказка, хотя так и есть в жизни, но только такие люди и могут показать все чудеса природы. Потрясен. Спасибо, Рерих!»

«Рерих – явление исключительное во всем мировом искусстве. Никто до него и никто после не может создать ничего подобного (студент Московского политехнического института)».

«Спасибо тем, кто открыл для России изумительного русского художника Н.К.Р.».

«Восхищен жизнью, которая встает за этими замечательными картинами. Я как будто окунулся в океан мыслей, чувств, ощущений. Восхищен искусством Рериха».

«Я полагаю, что надо судить – просто как судят уголовных, тех, кто прятал картины Рериха...»

«Полотна Рериха – большие философские и эстетические мысли. Как радостно на душе, что в нашей жизни опять сверкнул этот изумительный художник».

«Горящая палитра этого художника вносит смятение в душу человеческую, очаровывает ее, охватывает и стремительно уносит в иной мир».

«Искусство Рериха – это ключ к огненной космической красоте Грядущей Эпохи. Да, да, да (Рудзитис)».

Надо отметить, что на открытии выставки выступил с речью посол Индии Менон. Он и первым сделал запись в книге для гостей.