Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Высшие органы власти. Во главе центрального правительственного аппарата стояли великий князь, затем – царь






 

Во главе центрального правительственного аппарата стояли великий князь, затем – царь. Великий князь издавал распоряжения законодательного характера (судебник, уставные грамоты, указные грамоты), назначал на высшие государственные должности, был высшей судебной инстанцией. Великие князья московские и цари «всея Руси» делились своей властью с боярской аристократией – в Боярской думе. В состав Боярской думы в XVI в. входили бояре московского князя, бывшие удельные князья, представители поместного дворянства (их называли «думные дворяне»), верхи служилой бюрократии – «думные дьяки», которые вели делопроизводство. Боярская дума решала важнейшие государственные дела. Она была законодательным органом. Так, ею были утверждены, в частности, судебники 1497 и 1550 г. Статья 98 Судебника 1550 г. провозглашала приговор Боярской думы необходимым элементом законодательства. В указах того времени говорилось: «Царь приговорил со всеми бояры» или «Царь указал и бояре приговорили», «Уложил царь со своими бояры».

Боярская дума утверждала новые налоги, руководила приказами, надзирала за местным управлением, принимала решения по вопросам организации армии, по земельным делам, по связям с другими государствами.

Значение Боярской думы как высшего органа управления в течение XVI в. не было одинаковым: укрепляя свою власть, цари стремились ослабить значение боярской аристократии.

В середине XVI в. из Боярской думы выделилась «ближняя дума» (князь А. Курбский назвал ее позже «избранной радой»), состоявшая из узкого круга верных царю людей. С ее помощью Иван IV провел ряд важнейших реформ, Но в период опричнины экономическая и политическая мощь боярской аристократии была подорвана, влияние Боярской думы ослаблено. Изменился и ее состав: место представителей старой феодальной знати заняли менее знатные люди. Но после смерти Ивана IV в конце XVI в. значение Боярской думы как высшего органа власти вновь возросло.

Специфически русским явлением общественной жизни стали земские соборы.

Слово «земским» означало, в сущности, «государственный». Земский собор – это совещание представителей «всех земель», или всей русской земли. В этом смысле земские соборы имели прочные «земные» корни. Они «вырастали» из Новгородского веча, из княжеских «съездов» по поводу важнейших событий русской истории и старых традиций обсуждать спорные вопросы «всем миром». В XVI в., однако, прежний демократизм народных собраний сменился сословной строгостью «лучших людей», понимавших свое участие в этих соборах как причастность к «государевым делам». Ясно, что ни о какой «вольнице» не могло быть и речи, к примеру, на войсковом собрании 1550 г. во Владимире, на котором обсуждался вопрос о походе русского войска на Казань, или на «Стоглавом соборе» 1551 г., на котором тон задавали представители православной церкви и который принял особое «Соборное уложение», или «Стоглав». И архистрогими были соборы, посвященные разбору «персональных дел» Адашева и Сильвестра в 1560 г. или дела митрополита Филиппа в 1568 г.

Таким образом, соборность решения важнейших политических, военных, судебных и иных вопросов стала неотъемлемой чертой общественной жизни Руси второй половины XVI в. По мнению многих историков, например А. В. Черепнина, сословные соборы явились действенным средством укрепления царской власти и вообще монархии.

Первый собственно земский собор состоялся в феврале 1549 г. Он не был специализирован на каком-либо частном вопросе. На нем присутствовали бояре, дьяки, высшие церковные иерархи, «сливки» московского дворянства, но отсутствовали «делегаты» от торговцев и ремесленников, не говоря уже о крестьянах.

Сохранилось краткое известие о составе первого Земского собора: царь повелел собрать представителей «всякого чина». Но неизвестно, какие чины тогда существовали, ибо иерархия их только складывалась, Трудно говорить и об условиях созыва первого Земского собора, о том, избирались или назначались его участники. Однако ясно одно: присутствие на нем большого числа дворян говорит об их усилении в государстве. Специальным решением дворянство освобождалось от подсудности боярам-наместникам и получало право апеллировать к суду самого царя.

Этот собор называют «Собором примирения»: хотя Иван Грозный и обвинил бояр в злоупотреблениях и насилиях, чинимых ему в его малолетство, но призвал всех жить в согласии и объявил о подготовке новых Судебника и реформ.

К таким реформам некоторые «вольнодумцы» того времени готовы были отнести ограничение власти царя. Так, в «Беседе Валаамских чудотворцев», явившейся откликом на Стоглавый собор 1551 г., говорилось, что царь должен править вместе с «советом», князьями и боярами и прочими мирянами.

Однако сам Иван IV свое наследственное право на престол и полноту власти считал своими нерушимыми прерогативами. Он иронически относился к сословно-представительному строю современной ему Англии. Так, в 1570 г. в письме Елизавете, королеве Англии, он издевательски подчеркивал ее зависимость от третьего сословия. Раздражали его и идеи князя Андрея Михайловича Курбского, ратовавшего за усиление боярской аристократии. Реакцией царя на подобные идеи и мечты как раз и явилась опричнина.

В 60-е годы, когда Иван IV настоял на введении опричнины, этим он хотел свести к нулю сословные притязания на «хождение во власть». Но, хотя учреждение опричнины сильно укрепляло именно неограниченное самодержавие, царь, решая многие государственные вопросы, не мог обойтись без обращения к знатным представителям верхних сословий.

Второй Земский собор состоялся в 1566 г. Основной вопрос, который он решал, – как быть с Ливонской войной: продолжать ее или заключать мир, отказавшись от территориальных приобретений в Ливонии и Литве (на этом настаивали литовские послы, к тому же продолжать войну было не на что).

В работе собора приняли участие 374 чел. По сословиям это выглядело следующим образом:

члены Боярской думы – 30 чел.,

высшие церковные иерархи – 32 чел.,

приказные люди – 33 чел.,

«верхнее дворянство» – 204 чел.,

связанное с государевым двором купечество – 75 чел.

Анализируя состав второго Земского собора, В. О. Ключевский отмечал, что духовные лица, приказные люди не выбирались на него, а назначались или приглашались. Среди дворян были торопецкие и луцкие помещики, а среди купцов – смоленские торгово-промышленники (т. е. представители всего лишь одного города). Значит, утверждали некоторые историки, правительство хотело выяснить мнение представителей именно тех областей, которых касался вопрос о войне, и собор не представлял всей русской земли. Но В. О. Ключевский, глубоко постигнув суть дела, пришел к иным выводам. Как он установил, дворяне и дети боярские, присутствовавшие на соборе, были представителями уездных дворянских обществ, которыми они предводительствовали в походах, но вместе с тем они принадлежали к столичным дворянам и детям боярским. Служа в столице, они не порвали связь с уездами, где у них находились земельные наделы, с теми дворянскими обществами, из которых они выбирались в свое время по указу от 3 октября 1550 г. как «лучшие». Столичные дворяне, руководившие дворянами своего уезда, считались их представителями на соборе по положению, а не по выбору. Многие из них явились на собор прямо из военного похода. Представители дворянства были не ходатаями за их общества, а членами правительственного органа. Их призывали на собор не для того, чтобы выслушать все их требования, а чтобы получить достоверную информацию с мест и обязать выполнять решение, принятое на соборе.

Городских торгово-промышленников представляли 41 человек из Москвы и 22 – из Смоленска. Фактически это тоже были столичные купцы, но определенного разряда, торговавшие с землей, в которой шла война, а не представители этого уездного города. Так считает В. О. Ключевский.

К тому времени правительство уже начало привлекать торгово-промышленников на государственную службу, нуждаясь в их знаниях и опыте. Поэтому на собор они попали не от своей корпорации, а по воле правительства, учитывавшего их общественное положение.

На основе данных о составе собора В. О. Ключевский делает вывод, что «собор 1566 г. был совещанием правительства со своими собственными агентами». Это был «первичный тип представительства в России, ответственного по административному положению, а не полномочное представительство по общественному доверию».

Говоря о составе собора 1566 г. и опираясь на сведения Александро-Невской летописи (считавшейся официальной), советский историк М. Н. Тихомиров считает, что В. О. Ключевский не совсем верно оценил роль представителей духовенства на соборе. В их составе были епископы, архимандриты, игумены, причем не было представителей многих крупных монастырей центра России (Ипатьевского в Костроме и др.), зато были представители западных: Хутынского монастыря в Новгороде, Лужецкого в Можайске, Печорского под Псковом и др. Это тоже объясняется тем, что именно представители западных земель, где шла война, должны были высказать свое отношений к ней.

М. Н. Тихомиров не согласен с В. О. Ключевским, что на соборе 1566 г. присутствовали только доверенные люди правительства, и считает этот собор уже сложившимся учреждением, на которым были представлены именно сословия, и поэтому собор стал крупным политическим событием общественной жизни России XVI в.

Следующим собором советские ученые называют земский собор 1575 г., хотя не раскрывают смысл его заседаний. Зато англичанин Джером Горсей пишет, что на этом соборе был составлен некий акт, который и был передан царю. Иван Грозный счел это «мятежом», и 40 человек, подписавших этот документ, были казнены на площади у Успенского собора в Кремле (как и в 1566 г., когда по окончании собора ряд дворян обратился к царю с предложением об отмене режима опричнины и 200 чел. были казнены).

Крупнейшим стал собор, созванный в критический момент истории России – после смерти в 1598 г. царя Федора Ивановича, не оставившего наследников. Этот собор открылся в феврале 1598 г. и по предложению патриарха Иова избрал царем Бориса Годунова. В многотомной «Истории СССР» не дан анализ этого собора, из чего можно сделать вывод, что советские историки недооценивали его значимость. А В. О. Ключевский проанализировал состав этого собора, сравнил его с собором 1566 г.

Сохранился полный акт этого собора с перечислением его членов, «утвержденная грамота», или соборный «приговор» об избрании Бориса Годунова на царство. Заседания собора продолжались с февраля по август 1598 г. с перерывом для сборов в поход на юг, для защиты государства от ожидавшегося вторжения крымского хана. Вначале на собор смогли явиться не все, а в конце на нем появились новые делегаты, часть же их не вернулась из похода. Этим и объясняются различие подписей под документом и списков членов Земского собора.

Всего на этом соборе присутствовало 512 чел. Как и раньше, они делились на четыре группы:

1) духовенство – 109 чел.;

2) Боярская дума – 32 чел.; бояре, окольничьи, думные дворяне и думные дьяки, дьяки из московских приказов – 30 чел.;

3) военно-служилые люди – 267 чел. (стольники, дворяне, стряпчие, головы стрелецкие, жильцы, выборные от городов);

4) торгово-промышленники – 21 чел. (гости, старосты и сотские московских сотен – гостиной, суконной и черной).

Таким образом, в соборе участвовали представители церковного управления, высшего государственного управления, военно-служилого и торгово–промышленного сословий. Кроме того, на соборе присутствовало около 40 представителей местных дворянских обществ.

Анализируя документы этого собора, С. П. Мавродина установила, что 9 человек в Утвержденной грамоте собора 1598 г. выли выборными дворянами (А. М. Акинфов – от Юрьева Польского, В. И. Вешняков – от Коломны, И. М. Измаилов – «жилец», С. А. Отяев – от Калуги, И. М. Пушкин и Л. М. Пушкин – от Бежецкого Ворха, Г. Н. Ржевский – от Рязани, И. Н. Чепчугов – от Вязьмы, С. В. Чередов – от Галича). И на этом соборе было представительство по служебному положению, а не по общественному доверию, но, по понятиям того времени, это было представительное собрание.

В. О. Ключевский считал, что созывы земских соборов вызывались причинами, «не имевшими продолжительного действия»: не созывались до 1550 г. и перестали собираться 150 лет спустя. Ключевский объясняет это слабостью гражданского общества, зависимостью формирующихся сословий от самодержавной власти. Представляя более широкие, чем Боярская дума, слои, земские соборы своими решениями поддерживали московских царей, т. е. способствовали укреплению их власти.


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.008 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал