Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






А у Байрона — обратное. Всемирный, всесветный освободительный интерес.






Весь смысл поэмы «Чайльд Гарольд» — в ее особом политическом космосе. Ведь в поэме произошло нечто довольно странное. Байрон начал с рассказа о юноше... Но быстро забыл собственного героя. Уже в третьей песне о нем нет ни одного упоминания. Он оказывается фигурой, приставленной к собственным путешествиям. Все дело в путешествии, дело в этом политическом космосе, который открывается перед вами.

Байрон написал после «Чайльд Гарольда» очень много произведений на такие нарочито выдвинутые политические темы. Большая политическая тема присутствует у него во всех произведениях. Но особенность его в том, что у него нет специальной политической поэзии. Вообще, я думаю, что это не ахти какое явление: специальная политическая поэзия. Большие поэты либо совсем далеки от политической темы, либо, напротив, как Байрон, всегда ей преданны. И «Чайльд Гарольд» — это, если хотите, грандиозная политическая поэма; поэма, в которой светится весь тогдашний политический мир, со своими страстями, интересами. Ничто не выделяется в особенности, а все дано вместе, в совокупности. Я бы в этом отношении Байрона сравнил с Данте.

Данте был великолепный политический поэт. Никаких стихотворений на тот или иной случай он не писал. А его «Божественную комедию» можно рассматривать как великолепную политическую поэму. Байрон политический поэт в дантовском смысле. Не в смысле Беранже. А Беранже был политический поэт нарочитый. Вот король издает декрет, который не нравится Беранже, и Беранже по этому поводу пишет стихотворение. Байрон же — политический поэт в общем и целом, по общей совокупности своего творчества. Да, может быть политическая поэзия в духе Данте и в духе Беранже. Это, разумеется, великое различие.

Очень важное место в творчестве Байрона занимают его мистерии: «Манфред», «Каин». Хотя «Манфред» не мистерия в общепринятом смысле.

Из них особенно замечательна драматическая мистерия «Каин». Байрон пошел на большую дерзость. Он написал ни больше ни меньше как апологию Каина. Можно сказать, Каин — самое отверженное лицо в мировой истории. Братоубийца. Человек, восставший против Господа Бога. А Байрон создает ему своеобразное оправдание в своей мистерии. Байрону вообще было легко подняться на любую дерзость. И это в Англии, стране очень богобоязненной. Англичане воспитывались все на перечитывании Библии. Библия им так же близка, как сегодняшняя газета. И вот самого отрицательного героя из Библии Байрон поднял на необыкновенную высоту. Разумеется, в этом заключатся и очень резкий вызов всякой авторитарности. Одна из важных тем Байрона — это борьба с авторитетами. Байрон не признавал никаких авторитетов. Ни личных авторитетов, ни безличных. Не было такой догмы, такого учреждения, такого лица, которое для Байрона было бы непререкаемым. Он был поэт и идеолог личной свободы. А авторитет — это как раз то, что останавливает личную свободу. Следовательно, тут должна была происходить борьба.

И вот в мистерии «Каин» Байрон занес руку на авторитет всех авторитетов — на Господа Бога. Он написал драматическое произведение, оправдывающее величайшего нарушителя всех человеческих обязательств. Богоборчество — вот тема Байрона.

Байрон вообще был небезразличен к темам Библии. Ну, это понятно. В этом сказалось его английское, пуританское происхождение. Напомню его цикл стихов «Еврейские мелодии».

И вот «Каин». Герой, исповедующий личную свободу без оглядки. Убивающий Авеля... почему его убивающий? У Байрона очень нехарактерная мотивировка. А потому, что ему противен верноподданический дух, рабский дух в Авеле, его брате. Это расправа с верноподданным Господа Бога. И на большую высоту вознесен в этой мистерии другой персонаж из Священного Писания, быть может еще более отверженный, чем Каин, — Люцифер. Помните, там появляется Люцифер в качестве учителя и духовного руководителя Каина?

«Каин» — одна из самых главных поэм Байрона. Байрон никогда не подымался на такие высоты философии. И особенно замечательны в этой поэме речи Люцифера, уроки, которые преподает Каину Люцифер, уча его независимости и бунту. Люцифер преподает ему богоборчество. Люцифер, падший ангел. Байроновский Люцифер — это зародыш лермонтовского Демона.

Я закончу «Дон Жуаном» Байрона, его романом в стихах. «Дон Жуаном», которого он начал писать и не закончил.

«Дон Жуан» — это, на мой взгляд, лучшее произведение Байрона. Самое сильное произведение. И одна из лучших книг XIX века. Хотя бы уже то удивительно, какими ресурсами располагал Байрон-стихотворец. Написать такое огромное произведение отличными стихами, выдержать искус трудной строфики, вложив столько изобретательности стихотворческой, как это сделал Байрон, — само по себе замечательно.

Байрон — один из тех великих поэтов XIX века, для которых писать стихами было естественно. Им не нужно было никакого особого напряжения, чтобы писать эти многоверстные стихотворные произведения. Такие поэты, как Байрон, Гюго, Мицкевич, — они подходили с утра к конторке и, стоя, набрасывали сотни стихов. И притом каких стихов! Вот этот дар естественной стиховой речи — он потом исчез в Европе. В наше время таких поэтов нет. Были другие замечательные поэты. Но поэты неиссякаемого стихового красноречия — они исчезли. В какой-то степени об этом старом типе поэта в наше время издали напоминал один Верхарн. Так вот, что такое «Дон Жуан»? Роман в превосходных стихах, льющихся перед вами целыми реками. Роман, где каждая главка соперничает с предшествующей по свежести, по виртуозному своему блеску.

«Дон Жуан» — это, в известном смысле, на более высоком уровне воспроизведенный «Чайльд Гарольд», второй «Чайльд Гарольд». Это тоже роман путешествий. И здесь перед вами orbispictus, как в «Чайльд Гарольде», только разработанный гораздо подробней и гораздо искусней. Байрон взял старый сюжет о Дон Жуане. Дон Жуан — это традиционный сюжет, который всплыл в XVI веке у испанцев, оставив по себе память у Тирсо де Молина. Потом стал кочевать по Европе. Знаменитая остановка в его кочевьях — это Мольер. После Мольера, уже ближе к Байрону, — опера Моцарта «Дон Жуан», замечательное произведение. Так вот, такие вехи: Тирсо де Молина, Мольер, Моцарт. И затем уже, собственно говоря, после Байрона, — «Дон Жуан» Гофмана. Новелла Гофмана. И потом замечательный Дон Жуан пушкинский — «Каменный гость». Болдинский Дон Жуан, восемьсот тридцатого года.

Байрон очень по-своему пользовался темой. Дон Жуан у всех, кто до Байрона разрабатывал эту тему, может вызывать разные о себе толки. Можно его принимать, можно не принимать. Но у всех... и у Тирсо, и у Мольера, и особенно у Моцарта — он значительная личность, демоническая личность. Дон Жуан — бич женщин, молодых и немолодых, женщин всех стран и народов... Дон Жуан великий разрушитель, обольститель. Разрушитель чужого семейного счастья там, где он его находит. Дон Жуан, путь которого устлан трупами... стольких мужей, убитых на поединке. Стольких жен доведший до отчаяния. Вот какого Дон Жуана получил Байрон. Такой всемирный любовник. Как поет Лепорелло, его слуга, у Моцарта о том, сколько женщин было у Дон Жуана: «mille е tre» — тысяча и три... тысяча и три.

Что же у Байрона? У Байрона самый неожиданный Дон Жуан. В его Дон Жуане ничего демонического нет. В сущности, это жалкий мальчик из благородной испанской семьи, которого родители пустили постранствовать по свету в сопровождении его гувернера. Помните, как началось путешествие? Началось очень грустно. Крушение. Барка, на которой спасся Дон Жуан. Его гувернер съеден. Они голодали. И по жребию бедный этот худосочный гувернер, длиннорукий, длинноногий, — он был принесен в жертву. Потом идут всякие похождения Дон Жуана.

Байрон неожиданно остроумно повернул тему. В легенде о Дон Жуане, как она сложилась, Дон Жуан — это гроза женщин, а у Байрона — это жертва женщин. Бедная жертва женщин. Вот этот хорошенький мальчик, Дон Жуан, должен испытать на себе женский натиск во всех странах мира. Его впутывают во множество любовных историй, которым он сам не рад. Женщины его раздирают на клочья, бедного Дон Жуана. Все, как видите, повернуто в обратную сторону. Дон Жуан, которым распоряжаются женщины. Не он владыка женщин, а женщины владыки над ним. Это напоминает сю­жет Синей Бороды у Анатоля Франса... У него Синяя Борода — милейший, добрейший человек, сердечнейшая личность. А невыносимыми были его жены. Они затравили бедную Синюю Бороду. Ему пришлось со слезами на глазах их убивать. А до Франса в таком духе историю Синей Бороды разрешал Тик. Но я думаю, что Франс придумал сам, без Тика, свою трактовку Синей Бороды.

То же самое сюжет Дон Жуана у Байрона. Бедный, несчастный Дон Жуан, замученный женщинами всех стран. Он до того замучен этими навязанными ему любовными похождениями, что серьезно заболевает и уезжает в Англию лечиться. Он — несчастная жертва, этот Дон Жуан. Я вам напомню, как шло путешествие Дон Жуана. С чего начались его страдания? Вот корабль, кораблекрушение. Трагическое приключение с его учителем, которого съели на обед. А потом Дон Жуан выброшен на остров — на такой едва обитаемый, счастливый остров; на прекрасный остров, где он знакомится с чудным созданием, с Гайде. Это его первая возлюбленная. Тихая, лирическая Гайде. Описывается его безмятежное райское счастье на этом острове. Этот остров — Эдем, библейский Эдем. Но помните (это у Байрона всегда так выходит, его роман очень ироничен), у этой чудной, прекрасной Гайде, у нее ужасный папаша. Ее папаша просто разбойник, настоящий профессиональный разбойник, который в очень широких масштабах занимался работорговлей. И счастье с Гайде кончилось тем, что папаша Гайде продает Дон Жуана в рабство. Его увозят в Турцию. И он попадает в гарем султана, в качестве какой-то там его жены. Сотенной или тысячной. Он ведь был очень смазлив, и на рынке его продавали в женском платье: за женщину давали больше денег. И его продали в гарем. Описана жизнь лжеженщины в гареме. Байрон потешается над своим Дон Жуаном. Дон Жуан сам оказывается женщиной и живет под султанским гнетом в качестве одной из султанских жен.


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.007 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал