Став вполне законченными афоризмами.

В застойные времена бытовала журналистская легенда о редакторе газеты, которого отстранили от должности за то, что начал передовицу со слова «но...» (и в самом деле, ну что за увертюра такая: «Но наряду с достижениями есть и...»). Легенда вспомнилась не случайно. В веренице тостов и здравниц, рассказывающих об этом (предпоследнем) пребывании Брежнева в Баку, был один тост, явно выпадающий из контекста взаимных хвалебных реляций, про который потом мало кто вспоминал. Генсек начал свою речь со слова «но...», а дальше уже и вовсе по легенде: «Но наряду с неоспоримыми достижениями вы должны помнить, что являетесь преемниками традиций интернационального Баку, и делать все необходимое в деле дальнейшего упрочения братства народов».

Вопрос здесь в том, что в ноябре 1977г. Секретариат президиума Совета министров СССР обсуждал «письма и предложения трудящихся из союзных республик». Письмо из Еревана содержало следующую просьбу:

«Вследствие ряда исторических обстоятельств несколько десятилетий назад Нагорный Карабах искусственно был присоединен к Азербайджану. При этом не были учтены историческое прошлое области, ее национальный состав, желание народа и экономические интересы. Прошли десятилетия, и вопрос о Карабахе продолжает склоняться, вызывать беспокойство и моменты недоброжелательности между двумя соседними народами, связанными вековой дружбой. Надо присоединить Нагорный Карабах (“Арцах” – по-армянски) к Армянской ССР. Тогда все встанет на свои законные места»^[359].

Само письмо – очередное армянское обращение – писалось в атмосфере ожиданий. Ровно через год Советская Армения должна была отмечать 150-летие вхождения в состав России (официально называлось «вхождение Восточной Армении в состав России», хотя на самом деле речь шла о части восточного сектора) и питала некоторые надежды в связи с юбилейной датой и приездом руководителя советского государства. Однако на октябрьские торжества Леонид Брежнев не приехал. Месяцем раньше, в сентябре 1978г., генсека пригласил в Баку сам Алиев. Злые языки шептали, что первый секретарь ЦК Компартии Азербайджана щедро одаривает руководителя партии и государства золотом и бриллиантами. Долгие проводы, «лукулловы пиры», застольные речи – все это именно оттуда. Опьяненный сказочным приемом и уже находящийся в стадии болезни, Леонид Брежнев зарекся не вспоминать о Нагорном Карабахе и лишь «посоветовал» Алиеву достроить злополучную железную дорогу из Агдама в Степанакерт^[360]. В Ереван же на участие в юбилейных праздниках он послал министра обороны СССР Дмитрия Устинова.

Спустя двадцать два года после этих событий Гейдар Алиев рассказал, как все начиналось: «Хочу сказать еще об одном факте. В 1977г. принималась новая Конституция СССР. Была назначена Конституционная комиссия, ее председателем был Брежнев, мы были членами комиссии, я был представителем Азербайджана. Периодически комиссия проводила обсуждения. Их в то время проводил секретарь Центрального Комитета академик Пономарев. Брежнев не настолько участвовал в этом. Однажды я приехал в Москву на заседание комиссии. Увидел, что поступило значительное количество заявлений о том, что “необходимо вывести Нагорный Карабах из состава Азербайджана и передать Армении”. Вижу, что Пономарев говорит, что этот вопрос надо вынести на обсуждение комиссии – армяне и на него воздействовали. Вы понимаете, что означает сам факт вынести этот вопрос на обсуждение комиссии? Еще за день до заседания комиссии я сильно возражал против этого, но увидел, что нет... Я вновь пошел к ныне покойному Брежневу. Сказал ему: что это такое? Этого не должно быть! Он позвонил Пономареву и сказал: сними его»^[361].

Кстати, в октябре 1978г. Алиев также принимал участие в ереванских торжествах. Он и не думал скрывать своего удовлетворения по поводу успешно проведенной неделями раньше встречи с генсеком и на радостях произносил тосты на вполне разборчивом армянском^[362].

Вообще важно отметить, что с момента назначения в самом конце шестидесятых Гейдара Алиева руководителем Азербайджанской ССР началась «мирная оккупация» северо-восточных земель Армянской ССР. В частности, жителями азербайджанского села Кямарлу (Казахского района) были присвоены 700 га леса и пахотной земли армянской деревни Довех (Ноемберянский район). На этих территориях находились средневековые армянские кладбища. В 1970-1980гг. «Довехский вопрос» обсуждался весьма часто, однако каждый раз – «во избежание межнациональных столкновений» – не находил своего решения.

В 1970-е гг. Армянская ССР в районе села Коти потеряла еще 700 га территорий, переданных азербайджанской деревне Ташсалахлор. Площадь эта имела большую историческую ценность: у подножия одной из скал находилось средневековое армянское кладбище, а на вершине скалы – построенная в XIIIв. часовня Св.Саркиса, отреставрированная в 1838г. жителем Коти Арзуманом Тер-Саакянцем.

В начале 1980-х стало очевидно, что «мирный захват» азербайджанцами северо-восточных территорий Армянской ССР осуществляется спланированно и организованно, в связи с чем первый секретарь ЦК КП Армянской ССР Карен Демирчян и заместитель председателя Совета министров республики Владимир Мовсисян выступили против этой политики.

В ноябре 1982г. (спустя три недели после кончины Брежнева) новый генсек Юрий Андропов перевел бывшего подчиненного в Москву, сделал первым заместителем председателя Совмина СССР, членом Политбюро ЦК КПСС (отметим, что в Москву Алиева намерился перевести еще сам Брежнев, но не успел). Именно в годы успешной московской карьеры Алиева «Довехский вопрос» и рассматривался в Москве. В 1983-1984гг. были представлены данные об отторжении у армян около 2100 гектаров лесных и сельскохозяйственных угодий, отмеченных на более ранних картах в качестве армянских. Таким был общий фон армяно-азербайджанских «официальных отношений».

Показателен и следующий факт: в проходивших в октябре 1983г. в Азербайджанской ССР интернациональных торжествах «по случаю 60-летия образования НКАО» официальная делегация «братской Армении» участия так

и не приняла. Это был период, когда Гейдар Алиев являлся членом Политбюро ЦК КПСС, первым заместителем Председателя Совета министров СССР.

Спрашивается, а сочетается ли это обстоятельство с пропагандируемым лозунгом о нерушимости братства советских народов, особенно с учетом того, что торжественные мероприятия проходили в «национальной автономии» с почти исключительно армянским населением?

«Неофициальное» же армянское представительство (из ряда соседних районов Армении – Кафанского, Сисианского, Горисского) приняло участие в праздничном заседании, чем и спровоцировало «ЧП закавказского масштаба». На фоне хвалебных речей в адрес азербайджанского руководства настоящей бомбой взорвалось выступление представителя «неофициальной делегации» о том, что «область населяют армяне, которые, однако, получают образование и работу преимущественно в Армении и России». Данное предложение, с одной

стороны, фиксировало армянское присутствие в НКАО, но с другой – констатировало наличие дискриминационной политики азербайджанских властей. Этого было уже достаточно, чтобы активиста (Щ.Давтяна) вызвали в Ереван «на беседу» с первым секретарем КП Армянской ССР, руководителем республики Демирчяном. Следует отметить, что последний ничего зазорного в «степанакертской истории» не усмотрел.

В 1984г. азербайджанские усилия по «хозяйственному отторжению» земель на северо-востоке Армянской ССР умножились. Этот период отметился беспрецедентным событием: азербайджанцами было пленено, отведено в лес и

подвергнуто прямому физическому насилию советское высокопоставленное официальное лицо (заместитель председателя Совета министров Армянской ССР Владимир Мовсисян). Очевидно, что без разрешения (точнее, «указания») сверху «мирное население» едва ли решилось бы на столь дерзкий и уголовно наказуемый шаг.

Об этом вспоминает и сам Мовсисян: «В октябре 1984г. по поручению Карена Демирчяна – утрясти спорные пограничные вопросы с азербайджанской стороной – я выехал в районы Иджевана и Ноемберяна. В лесу возле села Довех азербайджанцы взяли меня в заложники. Спустя несколько дней, когда я вернулся оттуда, Карен Серопович принял меня. В кабинете один был. Заметил, что выгляжу неважно: синяки, следы от побоев и переломы были налицо. При виде увечий разволновался и отвернулся на миг»^[363].

В Москве проблема была замята стараниями все того же Гейдара Алиева: отторгнутые земли формально (лишь на картах) были возвращены Армянской ССР, но в действительности азербайджанцы продолжали использовать эти территории.

Более того, около села Баганис-Айрум выросли новые азербайджанские дома, скотные дворы и фермы. Тогда же была нарушена граница у церкви VIIв. Св.Аствацацин в армянском Воскепаре. В 1988г. (уже после отправки Алиева на пенсию М. Горбачевым) между Азербайджанской ССР и Армянской ССР наконец-таки был подписан протокол, согласно которому на всем протяжении границы от Ноемберяна до Мегри Армении был возвращен 14 551 га земли. Однако этот протокол уже ничего не решал: наступали новые времена, которые и должны были «откорректировать» все границы. Так или иначе, но в последние десятилетия существования СССР Армения фактически лишилась около 500 кв. км земель. Ясно было одно: долго так продолжаться уже не может.

***