Куштун баары шумкар болбойт

(Не все кони - скакуны,

не все ловчие птицы - кречеты)

Кыргызская пословица

Рискую шокировать читателя откровенным признанием, но скажу прямо: Кыргызстану не очень повезло с президентами.

Наш свободолюбивый народ, тысячелетиями не знавший рабства, в конце прошлого века стал в Центральной Азии «островком демократии», как любил повторять первый президент Аскар Акаев. Невозможно насильно насадить демократию в обществе, не готовом воспринимать ее как единственно возможную форму государственного политического устройства. И, хотя критики называют демократию его худшей формой, наш народ воспринял ее как естественное состояние, отвечающее собственным чаяниям. Однако внедрить демократию в ее идеальном воплощении не удалось в мире никому. Даже так называемые «старые демократии» далеки от идеала. А в обществе, три четверти века жившем в условиях тоталитарного режима, невозможно осуществить демократические преобразования в сжатые сроки.

Как ни странно, но избежать потрясений, связанных со сменой политического вектора, лучше удается лидерам, имевшим опыт управления в советское время, крепким экономистам и хозяйственникам, нежели ученым, обладающим теоретическими представлениями о власти, но не сталкивавшимся с практикой конкретного государственного строительства. К первым я отношу президентов Казахстана и Узбекистана Нурсултана Абишевича Назарбаева и Ислама Абдуганиевича Каримова. Несмотря на разницу в подходах и принципах при осуществлении властных полномочий, в восприятии демократических ценностей, обоим удалось в течение длительного срока после развала СССР сохранить в своих странах политическую, экономическую и социальную стабильность. Казахстан сегодня позиционирует себя как страну, способную к 2050 году войти в число 30 развитых стран мира и является во всех отношениях состоявшимся государством, которое пользуется заслуженным авторитетом на международной арене. Узбекистан сохранил инфраструктуру, оставшуюся от советского периода, успешно развивает свою экономику, укрепляет вооруженные силы. Впечатляют достижения Туркменистана, несмотря на критическое отношение недругов. Безусловно, необходимо отметить и усилия Таджикистана под руководством Эмомали Рахмона. Стране удалось преодолеть тяжелейшие последствия гражданской войны, восстановить хозяйство, приступить к развитию экономики. Несмотря на трудности роста, Таджикистан на верном пути. Его президент оказался весьма грамотным экономистом и хозяйственным деятелем. Мне это хорошо известно по опыту длительного сотрудничества, в процессе которого нам вместе удалось успешно разрешить на взаимовыгодной основе большинство приграничных проблем и спорных моментов. Отдельный разговор о великом нашем соседе Китае, который в течение всех лет самостоятельного развития Кыргызстана пристально следит за его успехами, неоднократно оказывал необходимую поддержку разного рода и по сей день не оставляет без внимания нужды развивающейся страны.

Говорят, что в политике не бывает друзей, только партнеры по интересам. Но дружественные соседи есть, это не подлежит сомнению. Исторически так сложилось, что Кыргызстан расположен в окружении государств, которыми управляют достойные лидеры, это было и остается для него весьма благоприятным фактором. Намного сложнее пришлось бы Кыргызстану рядом с нестабильными странами-соседями, где постоянно происходили бы революции, перевороты, столкновения. Это, скорее, наша страна является для них беспокойным соседом, откуда через их границы просачиваются внушающие опасения тенденции.

История, как известно, не знает сослагательного наклонения. Что произошло, того не отменишь. Однако трезвый анализ позволяет выявить истоки ошибок, которые, в конечном счете, привели к плачевным результатам, как это случилось с первым президентом Кыргызстана. Молодое поколение уже не знает, каким образом у руля государства, вступившего на пути независимости, оказался Аскар Акаев.

В тревожные дни октября 1990 года решалась судьба нашей страны, закладывался первый камень в фундамент ее независимости. Для многих было совершенно очевидным, что самым достойным кандидатом на пост главы государства был опытный партийный деятель, занимавший пост Первого секретаря ЦК КП Киргизии перед развалом Советского Союза, обладавший практическими знаниями хозяйственного строительства, - Абсамат Масалиев. Сегодня невозможно отрицать, что именно он владел необходимыми деловыми и человеческими качествами для этого высокого поста. Но он пал жертвой именно отсутствия сплоченности и чувства исторической ответственности депутатов Жогорку Кенеша и грязных политических интриг.

На заседании Верховного Совета Киргизской ССР были выдвинуты более 40 кандидатур на эту должность. Кого только не было в этом списке! Чью-то кандидатуру предложили, кто-то самовыдвинулся. Было очевидно, что лишь некоторые кандидаты имели реальные шансы получить хотя бы минимальную поддержку. Все ждали, что по мере приближения голосования начнутся самоотводы. Но никто не взял самоотвода. В том числе и А.Джумагулов с М.Шеримкуловым. Когда был задан вопрос: «Кто имеет самоотвод?», все ждали, что вышеназванные члены бюро ЦК КП Киргизии снимут свои кандидатуры, поскольку они на заседании бюро поддержали выдвижение А.Масалиева. Однако, ни тот, ни другой этого не сделали. Возобладало самолюбие, чувство соперничества не уступило доводам разума, партийной этике и элементарным приличиям.

С этого началась трагедия коммунистов, а их среди депутатов парламента, названного позже легендарным, было свыше 90 процентов. В результате голосования все имена отсеялись, остались только два реальных кандидата, получивших наибольшее число голосов - А. Масалиев и А. Джумагулов. Если бы второй взял самоотвод, думаю, Масалиев назначил бы его премьером - и оба остались при власти. Однако на первый план вышло региональное противостояние, обоих претендентов подвели трайбализм, интриги и манипуляции окружения. В результате проиграли все – к власти пришёл А. Акаев.

Со мной, вторым президентом Кыргызской Республики, судьба сыграла злую шутку, и не раз. Еще до избрания президентом, в бытность премьер-министром КР, я стал громоотводом для А.Акаева и попал под лживые обвинения. А в конце своего пребывания в должности не оценил в полной мере масштабов опасности и готовности оппозиции пролить кровь ради достижения собственных интересов. Полагал, что люди, бьющие себя в грудь с клятвами верности народу, не смогут пойти на преступление против него. И ошибся - они смогли.

Пепел Аксы стучит в сердце

Аксыйские события 2002 года стали тяжелой трагедией, изменившей ход новейшей истории Кыргызстана. Мирных жителей, направлявшихся в районный центр чтобы поддержать находившегося под арестом своего тогдашнего депутата Азимбека Бекназарова, в поле встретили огнем сотрудники милиции. Погибли семеро сельчан, повинных лишь в том, что они стремились реализовать свои гражданские права.

Безусловно, сотрудники правоохранительных органов в данном случае не должны были открывать огонь, поскольку люди шли без оружия, ни на кого не нападали, не делали попыток захватить ни администрацию, не дошли даже до районного центра. В Конституции Кыргызстана содержится норма, регламентирующая функции государственных органов, обязанных обеспечивать соблюдение общественного порядка, в том числе и во время проведения мирных акций и демонстраций. В мирном митинге, на котором люди высказали свое отношение к работе госорганов и открыто защищали своего представителя - депутата Жогорку Кенеша, впавшего в немилость у властей, не было ничего противозаконного.

Много обвинений прозвучало в мой адрес по поводу трагедии в Кербене только потому, что я был в то тяжелое время главой кабинета министров. Согласно конституции, разработкой и проведением подобных операций занимаются соответствующие силовые структуры, находящиеся в непосредственном подчинении президента страны. Так обстояли дела и в те дни. Как выяснилось позже, был разработан некий план " Тайфун" по проведению спецоперации против демонстрантов, я его не только не подписывал, но даже не видел в глаза. Обошлись без меня, очевидно, предположив, что я воспротивлюсь силовому разгону мирных граждан, осуществляющих свои конституционные права. Тем более, что события разворачивались на юге, откуда я родом. Не исключено, что идея перевести все стрелки на меня принадлежала ближайшему окружению президента Акаева. Он поздно уразумел, к каким трагическим последствиям привели его трусость, страх перед впервые проявившейся в открытой форме волей граждан и необдуманные действия силовиков. Умением свалить вину с больной головы на здоровую с ним никто не мог сравниться. Так моя персона обросла старательно распространяемыми слухами и домыслами, я сделался мишенью, в которую были перенаправлены с президентской особы стрелы народного возмущения.

Опровергать напраслину дело неблагодарное - если ты стараешься что-то объяснить, значит априори виноват. Так оттачивалось умение акаевских чиновников обвинять невиновных, опутывая их паутиной лжи. Это особый вид лицемерия и коварства: вывалять человека в дегте и перьях и показать народу: вот ваш обидчик! Однако народ Аксы прекрасно понимал, что на мне нет никакой вины за происшедшее кровопролитие. После своей отставки я выдвинулся кандидатом в депутаты по округу, который охватывал Ала-Буку, Чаткал и Аксы. Избиратели Аксыйского района отдали за меня 95% голосов. Если бы я имел хоть какое-то отношение к Аксыйской трагедии, там не то что проголосовать за меня и оказать высокое доверие - тамошний электорат выгнал бы меня взашей со своей территории уже в самый первый мой визит в качестве кандидата. Это ответ тем, кто когда-то поверил, да и в настоящее время продолжает настаивать на том, что я имею отношение к Аксыйской трагедии.

О черных днях Кербена написано много статей и книг нашими и зарубежными журналистами, литераторами, политологами. Несомненно, эта мрачная, с одной стороны, страница людского горя, одновременно стала ярким свидетельством неуклонного стремления народа к свободе и демократии, которое предопределило ход дальнейших событий. Этот подвиг простых жителей Аксы, безусловно, еще ждет достойного воплощения в литературных произведениях, в живописи и музыке. Уже существует много аналитических исследований, скрупулезно, буквально минута за минутой отследивших действия обеих сторон и не оставляющих сомнения в героизме мирных людей, вставших против произвола властей. Но сухие протокольные описания не способны в полной мере отразить силу духа народа, его стремление к свободе и справедливости, несгибаемость даже под угрозой физического уничтожения. Эти страницы нашей истории останутся в веках.

И я буду гордиться всю свою жизнь, что в те трагические дни, находясь на высоком государственном посту, рискуя совершить неверные шаги, повел себя правильно, сумел отрегулировать ситуацию и погасить вспыхнувший конфликт, предотвратив дальнейшую эскалацию трагедии.

О Мартовской революции

В жизни каждого руководителя и народа бывают дни, когда необходимо вести себя особенно ответственно, взвешивать каждое слово, обдумывать каждый шаг. События, которые произошли в нашей стране в марте 2005 года, относятся к разряду именно таких экстраординарных явлений в истории Кыргызстана. И потомки даже спустя столетия будут рассматривать роль каждого из нас в Мартовской революции соответственно тому, на какой стороне баррикад мы находились.

Что касается массовых народных выступлений 15 марта 2005 года в Джалал-Абаде и 24 марта 2005 в Бишкеке, лично я оцениваю эти дни как судьбоносные, когда Кыргызстан оказался в фокусе внимания всего мира. Казалось, сам Создатель, видя нашу борьбу за справедливость, захотел поддержать и вдохновить нас на обновление жизни. Со временем приходит понимание того, что не все предначертанное удалось реализовать, многое можно было сделать лучше. Я полностью осознаю и свою ответственность как президента страны за то, что дело, которое мы начали в марте 2005 года и в которое вложили столько души и усилий, осталось незавершенным. Однако я надеюсь, что истина восторжествует и станет очевидным, кто и в какой степени был прав или виновен.

Когда я стал депутатом кыргызского парламента, в стране с особой скоростью набирали силу разные партии и политические движения. Откровенно говоря, работа в Жогорку Кенеше мне была не совсем по душе, потому, что я по складу своего характера человек деятельный, всегда занимался производством, любил созидать, создавать, что-то строить, а тут надо было заниматься законотворческой деятельностью. Тем не менее, я регулярно посещал заседания парламента, никто не может упрекнуть меня в том, что я на них опаздывал. Я принимал участие в меру своих сил и возможностей в законотворческом процессе, при этом занимался в основном разработкой нормативных актов и положений, касающихся производственной сферы, приведением в соответствие старых положений с новыми условиями, нормами и реалиями.

Справедливости ради следует отметить, что правление Акаева до 1997 года не вызывало особых нареканий, поскольку не сложилась еще порочная система власти. На момент развала СССР экономика Кыргызстана как аграрно-индустриальной страны была вполне жизнеспособной. В советское время много внимания уделялось развитию промышленности, в которой значительную роль играли станкостроение, горнодобывающая отрасль, радиоэлектроника и т.д. К сожалению, реформы 90-х были неудачными, республика утратила индустриальный потенциал и превратилась в аграрную.

Первоначальные планы впечатляли, смелой была заявка сделать из Кыргызстана «вторую Швейцарию», чему способствовали географическое сходство, климат, масштабы страны. Громкие заявления были популистскими, подогревающими веру народа в чудесные перемены. На практике все оказалось совсем иначе: гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить. Надо было работать, засучив рукава, а не лелеять маниловские мечты о том, что все как-нибудь само образуется, наладится по щучьему велению, и народ заживет припеваючи. Не образовалось и не наладилось. Когда протерли глаза, затуманенные радужными перспективами, увидели, что в реальности все в стране пошло наперекосяк, царил полный развал и тотальная распродажа всего и вся: сельского хозяйства и промышленности, образования и культуры, основных и оборотных фондов.

Должен сказать, положение было худо не везде в одинаковой степени. В Чуйской области аграрный сектор удалось сохранить в более или менее пристойном состоянии, не допустить тотальной распродажи благодаря тому, что там в первые годы нашей независимости и псевдореформ губернатором работал Апас Джумагулов. Но одна область не могла остановить перманентное сползание всей страны по наклонной плоскости. Многие политики и общественные деятели, озабоченные судьбой Кыргызстана, были не просто разочарованы в Аскаре Акаеве как в президенте, но искали наиболее эффективные пути выхода из сложившейся порочной ситуации.

В один из таких дней 1999 года, когда я уже сменил А.Джумагулова на посту губернатора Чуйской области, ко мне приехал с визитом Абсамат Масалиев. Мы с ним обсудили насущные вопросы, равно внушавшие тревогу обоим, а в конце беседы гость обратился ко мне с неожиданными словами: «Курманбек Салиевич, я сейчас вам сделаю одно предложение, вы мне ответ сразу не давайте. Я через 10 дней приду за ответом. В 2000 году на президентских выборах, прошу вас выдвинуть свою кандидатуру».

Честно говоря, предложение было неожиданным и застало меня врасплох. Абсамат Масалиевич продолжил: «У вас очень неплохие шансы на победу. Во-первых, мы - коммунисты - вас поддержим. Во-вторых, у вас серьезный авторитет, вы работали долгие годы руководителем на юге, возглавляли Джалал—Абадскую область, вас там хорошо знают. И на севере республики уже три года работаете главой Чуйской области. У вас есть шанс, мы поддержим - и вы победите».

Ровно через 10 дней он пришел за ответом. Принять предложение А.Масалиева я не мог по этическим причинам и постарался это ему объяснить: «Абсамат Масалиевич, я сейчас в команде президента, он меня назначил губернатором сначала Джалал-Абадской, а теперь Чуйской области. Если я выдвину себя кандидатом в президенты Кыргызстана, то это будет предательством по отношению к Акаеву».

Поступить так непорядочно по отношению к Акаеву я не мог. Подтвердить мои слова может Усен Сыдыков, которому Абсамат Масалиев сказал, что делает ставку на меня. Позже я понял, зачем меня перевели на равнозначную должность в Чуйскую область. Надо было кресло губернатора Джалал-Абадской области освободить для Бекболота Талгарбекова, как мне позже рассказал депутат, уважаемый аксакал Дооронбек Садырбаев. Мне и самому дали это понять, тонко намекнув, что местные депутаты должны были принять в Джалал-Абаде Талгарбекова, а в Чуйской области, помогли бы мне. Я выступил перед депутатами на сессии Джалал-Абадского областного совета, попросил поддержать кандидатуру Талгарбекова, сославшись на то, что меня переводят в Чуйскую область, где меня тоже поддержат депутаты.

В 2000 году Акаев выдвинул меня как альтернативного кандидата Амангельды Муралиеву на пост премьер-министра Кыргызской Республики. Наши с ним служебные пути шли параллельно, порой пересекаясь. Мы одновременно возглавляли две южные области - Муралиев Ошскую, я Джалал-Абадскую. В период моей работы губернатором в Чуйской области он возглавлял кабинет министров КР. В свое время я был его замом в Фонде госимущества, отношения у нас сложились вполне товарищеские. Естественно, после выдвижения моей кандидатуры как альтернативной на место, занимаемое Муралиевым, наши отношения испортились. Тем более, что я тогда выиграл у него с большим перевесом. Насколько помню, за него проголосовали всего 9 или 10 депутатов, остальные поддержали мою кандидатуру. Тогда в администрации президента шла нешуточная борьба. Накен Касиев был госсекретарем. Мисир Аширкулов - руководителем администрации. Депутаты Жогорку Кенеша были поставлены перед сложной дилеммой, не все разбирались в хитросплетениях «дворцовой» политики и опасались попасть впросак, сделав неправильный выбор. Кому отдать предпочтение - Амангельды Муралиеву, который уже был в кресле премьер-министра, или следовало поддержать нового кандидата Курманбека Бакиева? Естественно, многие не знали, как поступить, одни высказывались в пользу Бакиева, другие - Муралиева.

Я встречался с несколькими депутатскими группами, отвечал на вопросы по поводу работы губернатором двух областей, рассказывал, каким я вижу развитие экономики Кыргызстана, делился мыслями о том, что считаю правильным, как предполагаю действовать в том или ином случае. Очевидно, депутаты пришли к выводу, что мне можно доверить должность премьера. В заключение я сказал: «Надеюсь, что вас не подведу». Эти встречи с группами депутатов сыграли в мою пользу. Мой визави Муралиев не счел нужным встречаться с парламентариями, наверное, не сомневался в своей победе. В результате премьер-министром Кыргызской Республики стал я.

Как уже выше сказано, после Аксыйской трагедии и кровопролития в районе села Боспиек, к чему я не имел никакого отношения, я счел необходимым подать в отставку с должности премьер-министра Кыргызстана. Оставаться в команде Акаева я уже не мог, особенно после его слезных просьб о том, чтобы я оставил эту должность. Акаеву казалось, что если я подам в отставку, это будет способствовать стабилизации ситуации в стране. Вероятно, именно такие советы давало ему ближайшее окружение, сделавшее много для моего очернения. Однако надежды не оправдались, произошло нечто прямо противоположное. Как писала в свое время одна из ведущих оппозиционных газет, уход с должности премьер-министра Бакиева привел к резкому ослаблению власти Акаева. Противостояние между властью и обществом не сгладилось, мирное разрешение конфликта, усилившегося после событий в Кербене, стало недостижимым. Народ почувствовал свою силу и трусливую слабость власти, применившей пули против собственных безоружных граждан. Тем не менее, уходя с должности премьер-министра, я не предполагал заниматься оппозиционной деятельностью и уж, тем более, не планировал добиваться свержения власти. Но народ выбрал меня депутатом Жогорку Кенеша, и это был именно народ Аксы, возвративший меня в большую политику, связывавший с моим именем надежды на перемены в будущем.

Многие кыргызстанцы отчетливо помнят политические потемки, в которые погрузилась страна после весны 2002 года. Пришло отчетливое понимание истинного лица Аскара Акаева, долгое время делавшего хорошую мину при плохой игре. Много лет он выступал под маской истинного президента-демократа, и мировая общественность вместе с населением Кыргызстана уверовала в его выдающиеся способности политика и главы государства, стоящего на передовых позициях и выгодно отличающегося от других лидеров Центральной Азии. Его обещания построить справедливое и открытое общество под управлением ответственного и компетентного правительства были блефом, позволявшим морочить голову иностранным инвесторам, охотно протягивавшим нашей стране руку помощи и выделявшим кредиты, которые до сих пор тяжким грузом давят на страну. Как известно, лучшее – враг хорошего. Намерения создать из Кыргызстана вторую Швейцарию в первые годы нашей независимости были авантюрными, позволявшими всей страной ловить журавля в небе и бросить на произвол судьбы синицу в руках. Вместо того, чтобы сохранить заводы и фабрики, доставшиеся Кыргызстану от Советского Союза, развивать доступными методами народное хозяйство и удержаться от падения в экономическую пропасть, энергия созидания уступила место выколачиванию зарубежных грантов и изображению демократического выражения на властных лицах.

Став президентом Кыргызстана, я руководствовался простыми и разумными принципами, не растрачивая потенциал на достижение эфемерных целей. Соответственно, команду я набрал из прагматичных руководителей-практиков, работавших на результат. Они ставили реальные цели и активно воплощали их в жизнь. Несмотря на то, что их фамилии сегодня могут вызывать негативную реакцию у кыргызстанцев, я по-прежнему считаю, что мы, работая вместе, многого достигли. Это Марат Султанов, Искендер Айдаралиев, Акылбек Жапаров, Адахан Мадумаров, Данияр Усенов, Ахматбек Келдибеков, Элмырза Сатыбалдиев, Садыр Жапаров, Камчыбек Ташиев, Игорь Чудинов, Чолпон Баекова, покойный Медет Садыркулов, Усен Сыдыков и многие другие акимы районов, губернаторы областей.

Вы, наверное, помните, сколько критики во времена правления Абсамата Масалиева навлек на себя аксакал политик Усен Сыдыков в должности главы Ошской области? Какие только обвинения на него ни сыпались! Однако он был выдающийся организатор, что и стало поводом привлечь его в мою команду. Несмотря на то, что у меня на примете было много других кандидатов, может быть, более близких мне по духу, но пренебречь авторитетом У.Сыдыкова в регионах, его деловой хваткой и большим опытом руководства было неразумно и недальновидно. Имя Данияра Усенова на многих до сих пор влияет, как красная тряпка на быка. Резкий, заносчивый, с сокрушительной энергией танка среди мопедов, он лучше большинства кандидатов на его место разбирался в вопросах бизнеса и производства и обладал неистребимой работоспособностью, знаниями, эрудицией. Ничего хорошего не вышло бы, поставь я тогда на самые ответственные должности просто приятных и умных людей с фантазией, а не жестких опытных профессионалов.

С первых лет руководства небольшими коллективами я сформировался как лидер, взявший за основу принцип работы в команде, и много раз убеждался, что деловое сотрудничество с людьми, которым доверяешь ты и которые доверяют тебе, наиболее эффективно. Для меня не важно, из какого региона человек, регионализм мне чужд по определению. Главное, чтобы он был профессионалом, мог работать с коллективом и был патриотом своей страны. Поэтому в моей команде было достаточное число представителей оппозиции. Серьезная кадровая ошибка, которую я допустил на самом высоком уровне, - назначение на должность премьер-министра КР Алмазбека Атамбаева в 2007 году. Этот человек был определенно не способен работать руководителем. Что со всей очевидностью проявляется сегодня по результатам его пятилетнего пребывания в кресле президента Кыргызстана.

Вернемся к событиям второй половины 2002 года, когда во главе страны находился человек, руководствовавшийся больше несбыточными фантазиями, чем конкретными задачами, которые было необходимо безотлагательно решать. Он и сам тогда уже понял, что не справляется с огромной ответственностью, разуверился в своих планах, но продолжал цепляться за власть, опасаясь после Аксыйских событий диалога со своим народом.

Во время моего пребывания в Жогорку Кенеше, где я занимался в общем-то рутинной работой, несколько раз заходил Азимбек Бекназаров с одной и той же просьбой – стать лидером объединения нескольких партий (по-моему, речь шла о девяти партиях), которые хотят объединиться и создать общее движение. Меня попросили его возглавить. Сначала я отказывался, так как в мои планы не входило заниматься партийной деятельностью. Но лидеры партий проявляли настойчивость, и я был вынужден в конце концов дать согласие. Нельзя было подводить людей, доверивших мне очень важную миссию. Народное движение Кыргызстана достаточно быстро стало набирать силу и влияние среди населения страны, это объяснялось тем, что общественность Кыргызстана уже основательно устала от власти Акаева и его пустых обещаний. Посоветовавшись, мы решили принять участие в выборах в Жогорку Кенеш осенью 2004 года. Нельзя сказать, что мы были абсолютно уверены в себе и в своей победе, трудно было строить сколько-нибудь реалистичные прогнозы на ближайшее будущее. Но мы, лидеры тогдашней оппозиции, надеялись занять свое место в составе нового Жогорку Кенеша, чтобы отстаивать интересы народа и регионов, которые мы представляли.

Как только началась подготовка к выборам, мы почувствовали на себе, что значит административный ресурс. Государственная машина в лице местных и центральных органов обрушилась на неугодных кандидатов, и отражать атаки было непросто. В число опальных политиков входил и я, и так же, как многие мои товарищи, ощутил мощное противодействие со стороны власти. Недовольство населения резко возросло при виде того, как в феврале 2005 года многих кандидатов, которые реально побеждали на выборах, местные органы власти и представители избирательных комиссий заваливали самым наглым и беспардонным образом путем угроз, подтасовок и мошенничества.

В качестве примера происходивших безобразий и беззаконий могу рассказать, что реально происходило со мной, когда я ездил в Тогуз-Тороуский район для встречи с избирателями. В мой избирательный округ входила кроме него и часть Базар-Коргонского района, они были отделены друг от друга непроходимыми в осенне-зимний период горами. Чтобы добраться до Казармана, приходилось проезжать около тысячи километров по горным дорогам. Это уже само по себе было нелегким испытанием: подобного труднодоступного электората не было ни у кого. В довершение ко всему, местные органы власти встречали в штыки, как врага народа: чинили всевозможные препятствия, чтобы не допустить моей встречи с избирателями. Доходило даже до того, что в горах искусственно вызывали лавины, они перегораживали дороги, чтобы машины кандидата не могли проехать, не впускали ни в одну школу, не подпускали близко ни к одному коллективу. А время было зимнее, на высокогорье свирепствовали холода. И я был вынужден проводить встречи на улице. Кто живет в Нарынской области, тот может себе представить, что такое зима в Тогуз-Тороуском районе: дневные температуры минус 30 градусов. Сами судите, каково приходилось команде кандидата и его избирателям! Встречи были короткими, жалея людей, я даже хотел их отменить, но люди были настроены на общение с кандидатом, у них наболело на душе, хотелось высказать свое мнение, напутствия. И я вынужденно проводил встречи прямо на морозе. Единственный из руководителей, кто не побоялся ни местных органов власти, ни указаний сверху, никого - главный врач Тогуз-Тороуской районной больницы Аманкан Жакишев. Он позволил мне встретиться с коллективом в актовом зале на территории больницы, и я провел там встречу с избирателями. Предваряя мое выступление перед электоратом, главврач прямо сказал, что одинаково относится ко всем кандидатам и не имеет права отказывать в предоставлении помещения кому-либо.

С наступлением февраля, затем и в марте народное недовольство многочисленными нарушениями на выборах в парламент стало проявляться уже повсеместно. Не только в Джалал-Абадской, но и во всех других областях Кыргызстана стали проходить массовые пикеты и митинги протеста. Администрация президента Акаева действовала весьма недальновидно и бездарно, стремясь во что бы то ни стало не пропустить в новый парламент 7 или 8 очевидно проходных фигур из оппозиционного стана, которых не желала видеть среди законодателей, надеясь любой ценой их завалить. Просто удивительно, до какой степени топорно действуют порой власти, спотыкаясь в буквальном смысле на ровном месте. Если бы не было этих массовых нарушений закона о выборах, противодействия кандидатам от оппозиции во время февральских выборов в Жогорку Кенеш 2005 года, не было бы и поводов к митингам и протестам. Но власти, словно ослепнув, шли напролом, любой ценой добиваясь поставленной цели – отсечь неугодных кандидатов. Они этого добились, но какой ценой!

Массовые подтасовки, манипуляции, незаконные действия были настолько очевидны, что сыграли роль детонатора, вызвав резкий рост возмущения электората. Народ пошел против беззаконных действий власти, все чаще отмечались факты неподчинения местным органам. Особенно наглядно это проявилось в Джалал-Абадской области, где демонстранты в начале марта 2005 года даже захватили государственную администрацию. Повторю: тогда в Таласе, Нарыне, Оше, Чуйской, Баткенской, Иссык-Кульской областях а также в Бишкеке народ выражал свое массовое недовольство. Действия властей были настолько незаконными, несправедливыми и противоречили действовавшему законодательству, что граждане страны уже не могли оставаться дома и молча сносить дальше этот позор. Люди стали выходить на улицы с протестами в отношении проводимой Акаевым политики. В конце концов терпение народа лопнуло, произошел взрыв, который остался в истории Кыргызстана как Мартовская революция 2005 года. Внимание всего мира несколько дней было приковано к нашей республике, все средства массовой информации публиковали репортажи о происходящем.

Строго говоря, организованная оппозиция, лидеры политических партий, входивших в НДК, не предполагали такого бурного развития событий. Мы тогда провели большой митинг на площади перед клиникой доктора Женишбека Назаралиева, на пересечении Чуйского проспекта и улицы Юлиуса Фучика, там выступали перед собравшимися я, Роза Отунбаева, Акылбек Жапаров, Усен Сыдыков, Исмаил Исаков, Азимбек Бекназаров. В то время активными сторонниками, можно сказать ядром НДК, были Акылбек Жапаров. Он возглавлял штаб, куда входили Азимбек Бекназаров, Роза Отунбаева, Усен Сыдыков, а я был руководителем НДК. Женишбека Назаралиева не было в то утро среди нас, но он сыграл определенную роль в разворачивающихся событиях. В феврале и марте того года в газете «МСН», которая в течение пяти лет занимала резкую антипрезидентскую позицию, большим тиражом в несколько десятков тысяч экземпляров вышла серия его разоблачительных статей против власти Акаева. Публикации оказали серьезное сильное резонансное влияние на читателей в столице и способствовали активизации общества. Особая заслуга в том, что удалось покончить с режимом Акаева, есть и у русскоязычной газеты Замиры Сыдыковой «ResPublica». Что касается кыргызоязычных изданий, следует упомянуть газету Бекена Назаралиева «Жаны Ордо», которая писала исключительно правду. Программа всемирной радиослужбы «Азаттык» также внесла большой вклад в поддержку свободы слова в Кыргызстане, в освещение происходящих событий. Все эти издания и информационные службы были носителями правды. Они не входили в состав нашей команды, не принадлежали НДК, но симпатизировали нам, верили, что мы делаем правильные вещи, потому что сами испытывали давление и несправедливость со стороны существующего режима Акаева. Так, например, газета «МСН», которая смело и самоотверженно писала о коррупции в высших эшелонах власти, о бесчинствах приближенных и родных президента, жестко преследовалась все последние годы правления Акаева. Против этого издания были возбуждены десятки судебных дел. Ее владелец Александр Ким, который, кстати говоря, основал газету «Вечерний Бишкек» и превратил ее в ведущее СМИ Кыргызстана, потерял это издание в 2000 году в результате рейдерского захвата Адилем Тойгонбаевым, мужем дочери Акаева. К слову сказать, после Мартовской революции я сделал все, от меня зависящее, чтобы справедливость восторжествовала. В итоге Александру Киму удалось в судебном порядке восстановить свое имущество и вернуть газету «Вечерний Бишкек».

К сожалению, власть А. Атамбаева в данное время опять занята тем, чтобы отнять «Вечерний Бишкек», повторяя, как в кошмарном сне, то, что в свое время сделала команда Акаева. Впрочем, нечему удивляться. Нынешний президент Кыргызстана и вся его команда пришли к власти в ходе переворота с единственной целью: прибрать к рукам все наиболее ценное в стране. Прикрываясь идеями парламентаризма и демократии, создали новую конституцию, чтобы оправдать свои истинные цели: тотальное разграбление страны, мародерство и прихватизацию чужого имущества. Наивно ждать от них развития экономики, культуры, улучшения социальных условий жизни граждан. Не на то они заточены.

Из сообщений газет

“В связи с Мартовской революцией нас, естественно, успели обвинить в каких-то миллионах долларов, которые нам, якобы, прислали из-за рубежа. Что вы! Вообще ничего такого не было! Мы ни кого не просили о помощи. Я не ездил перенимать опыт ни в Грузию, ни в Украину, где чуть раньше произошли революции. Мы просто готовились самостоятельно здесь не к революции, а к президентским выборам осенью 2005 года. У нас и в мыслях не было, что все так обернется. К тому, что произошло, никто не готовился."

Из интервью Курманбека Бакиева газете " Коммерсант" (30 марта 2005 г.).

Надо прямо сказать, никакого финансирования извне не было. Ни американцы, ни россияне, ни кто-то еще не оказывал нам финансовой помощи. Небольшие средства внесли четыре человека: я, Акылбек Жапаров, Роза Отунбаева, Усен Сыдыков. Просто выложили из своего кармана посильные суммы, чтобы хоть как-то поддержать людей, которые вышли на улицу, обеспечить их самым необходимыми материалами для изготовления плакатов, транспарантов с лозунгами, и так далее. Речь шла, повторюсь, об очень скромных деньгах.

Необходимо отдельно сказать о том, что происходило в эти дни в Джалал-Абаде, я в деталях знаю тогдашнюю ситуацию. Обычные люди сочувствовали пикетчикам, пенсионеры приносили кто 10, кто 20 сомов для тех, кто жил в юртах, палатках около администрации. Никакого горячего питания не было. Люди сидели на хлебе с водой. То есть покупали лепешки, чай. Забегая вперед, отмечу, что происходившее в Джалал-Абаде с 4 марта по 16 марта 2005 года определило ход всех последующих событий. В этот промежуток времени там шли ежедневные митинги протеста против грубых нарушений на прошедших выборах. Местные власти пытались остановить проведение этих акций, но усиление давления и провокации еще более объединяли митингующих. В конце концов, был разбит юрточный городок на площади, протестующие вошли в здание облакимиата и расположились в кабинетах, но даже тогда не было и намека на беспорядки. Ни один рабочий стол или компьютер не был поврежден, никакие предметы обстановки не были украдены или приведены в негодность. В это же самое время власти усиливали репрессивные акции по запугиванию активистов, был разгромлен информационный офис оппозиции, сломаны компьютеры.

Из сообщений газет

“В среду также после трехчасовых консультаций достигнуто соглашение между противоборствующими сторонами.

Комиссия по недопущению насильственных действий с обеих сторон, в состав которой вошли представитель губернатора Акмат Тенишев, председатель областной СНБ Марат Иманкулов, начальник облУВД Омурбек Эгембердиев, облпрокурор Байтемир Ибраев, Жусупбек Бакиев, Акмат Бакиев, Медер Усенов, Бектур Асанов, Рая Кадырова и Азиза Абдрасулова, пришла к консенсусу.

Согласно этой договоренности, члены комиссии будут активно контактировать друг с другом. Будет обеспечена безопасность обеих сторон — участников демонстрации и сотрудников правоохранительных органов. Отдельным пунктом оговорены вопросы питания митингующих в здании обладминистрации, входа и выхода из него, недопущения провокаций, отравлений, отключения электроэнергии, воды, размещения палаток и юрт на площади. Стороны также договорились о порядке проведения альтернативных проправительственных митингов с условием недопущения возможного столкновения между ними.

P.S. Вчера в три часа дня группа спецназа, прибывшая из столицы в количестве 30 человек, ворвалась в штаб кандидата в депутаты Жусупбека Бакиева. Были разбиты окна, изъяты все компьютеры и оргтехника.

Это было первое нарушение обоюдных договоренностей, подписанных согласительной комиссией. Митингующие объявили ультиматум: “В течение трех часов выявить нарушителей, которые разрушили штаб Бакиева, задержать и отправить в Бишкек”.

В этом вторжении подозреваются и руководители УВД области. Поскольку власти первыми нарушили договор о неприменении силы, митингующие потребовали снять оцепление вокруг обладминистрации и заявили, что в случае невыполнения этого условия они перейдут к активным мерам самозащиты».

Газета «МСН» от 11 марта 2005 года.

Из-за таких провокаций со стороны властей, попыток силового разгона демонстрантов противостояние нарастало. А когда власти предприняли ночной штурм здания обладминистрации, избили и арестовали находящихся там активистов, на следующее утро в Джалал-Абаде собрался митинг, какого здесь еще не было. Около 40 тысяч вышли на площадь, и вся власть в области, парализованная столь масштабным противостоянием, оказалась в руках народа.

Должен особо подчеркнуть исключительно важную роль моего покойного брата Жусупа Бакиева в событиях, которые проходили в Джалал-Абаде накануне Мартовской революции. Он пользовался огромной поддержкой народа и обладал ярко выраженными организаторскими качествами. Во многом благодаря его сдерживающему влиянию удавалось на протяжении полумесяца избегать ненужных эксцессов и стычек. Благодаря ему, было предпринято множество усилий для мирного разрешения противостояния между народом и властью на юге Кыргызстана. Но ожидать, что ситуация сама собой рассосется и в Джалал-Абаде наступит мир, было политической слепотой. Президент и правительство, сидевшие в Бишкеке, отказывались воспринимать серьезно требования митингующих. Всего-то и нужно было, чтобы Аскар Акаев тогда приехал в Джалал-Абад, выслушал требования собравшихся на площади и согласился с ними. Этого было достаточно, чтобы погасить людские волнения, и быстро свести противостояние на нет.

Какие требования выдвигали митингующие, чего добивались? Признания многочисленных грубых нарушений на прошедших выборах в отношении, как я сказал выше, 7- 8 ключевых фигур -лидеров оппозиции, и назначения повторных выборов на этих участках. Это было так просто - разрешить кризисную ситуацию! Все волнения бы улеглись, пообещай Аскар Акаев прилюдно, что он не будет принимать участия в президентских выборах осенью 2005 года - в четвертый раз выдвигать свою кандидатуру. (А если считать и подтверждение доверия народа президенту на референдуме в 1991 году, то в пятый раз. При том, что Конституция КР 1993 года запрещала избрание одного и того же лица на должность президента больше двух раз.) После Аксыйской трагедии 2002 года Акаев неоднократно заявлял в своих выступлениях и на пресс-конференциях, что в 2005 году не будет выставлять свою кандидатуру. Однако за год до выборов он не просто прекратил подобные обещания, но и активно преследовал всех, кто напоминал ему о них. Народ спонтанно поднялся против него, потому что понял: после 15 лет пребывания во власти Аскар Акаев планировал назначить себя пожизненным президентом. Что бы теперь ни говорили приспешники Акаева, как бы ни пытались извратить факты, но то, что произошло 24 марта 2005 года, было действительно мирной революцией, власть была свергнута мирным путем, без кровопролития. У митингующих и лидеров НДК не было цели захвата власти в стране, они вышли на площади городов страны безоружными.

А теперь подробнее вспомним о событиях, которые проходили в Бишкеке в те мартовские дни. Разумеется, столица уже тогда была наводнена людьми, недовольными провокационными действиями властей в регионах. После окончания митинга, проходившего, как я уже сказал, рядом с медицинским центром Назаралиева, люди пошли в сторону Дома правительства. По пути огромное количество бишкекчан присоединились к шествию, в колонне на подходе к центральной площади насчитывалось несколько десятков тысяч человек. В нее влилась колонна, двигавшаяся сверху по улице Советской.Колонны остановились возле Дома правительства. Все члены НДК, оппозиционные политики резко выступали против режима Акаева. Но я еще раз хочу подтвердить: не было, ни у кого из нас планов захватить Дом правительства! Я это заявил как официальный лидер НДК. Выступил на площади, затем уехал на встречу с Данияром Усеновым, которая была заранее запланирована на 15: 00. В этот момент мне позвонили, сообщили, что народ ворвался в Дом правительства.

Я был ошеломлен этой новостью. Подъехал к центральной площади и убедился, что там действительно собралось множество людей. Часть из них уже проникли за ограду и в здание Дома правительства, в окнах на разных этажах были видны радостные лица демонстрантов, некоторые победно размахивали флагами. Оказывается, произошла стычка правоохранителей с демонстрантами, ее спровоцировали так называемые “белокепочники”- отряды подготовленных молодых парней в белых бейсболках, выступавших на стороне Акаева. В результате демонстранты, у которых давно накипело на душе, поддержанные огромными массами народа, стали неуправляемыми. Их уже невозможно было удержать, они проникли через ограду и ворвались в Дом правительства.

Ночью начались беспорядки. Вышедшая из-под контроля огромная толпа начала громить магазины, торговые центры – все объекты, принадлежавшие, как предполагалось, семье Акаева или его приближенным. Эта картина наблюдалась одновременно в разных концах города, было очень неприятно смотреть на то, что происходило. И остановить было очень сложно. Мы применяли различные меры, использовали самые разнообразныен методы и рычаги, чтобы предотвратить кровопролитие, массовый разгул беззакония. Когда мне сказали, что народ пошел на ЦУМ «Айчурок», мы вместе с Феликсом Куловым поехали на защиту центрального универмага. Кулов выступал на русском языке, я - на кыргызском. Мы призывали молодежь остановиться, не поддаваться провокациям мародеров, разъясняя, что это противозаконно - в общем, огромными усилиями нам тогда удалось удержать народ.

Первые 10 дней, когда я располагался в здании Службы национальной безопасности, было очень много работы, стрессовых ситуаций. В сутки удавалось поспать лишь 2-3 часа, не помню, ел что-нибудь или не ел. Работал как бы в автоматическом режиме, регулярно отправлялся в самые горячие точки. Требовалось постоянно отслеживать ситуацию, своевременно реагировать на очередные вызовы, угрозы, встречаться с людьми, разруливать спонтанно возникающие кризисные моменты. Страна в те дни напоминала кипящий котел - столь велико было недовольство народа накопившимися обидами, незаконными действиями главы государства и госчиновников. Огромных усилий стоило удерживать людей от необдуманных поступков, продиктованных возмущением действиями властей и отвоеванной свободой. Граждане требовали срочного решения своих проблем, настаивали на том, чтобы немедленно наказали виновных, безработных обеспечили достойной работой, чтобы выделили земли; отдельные группы пытались заниматься самозахватом. Было невероятно сложно решать возникавшие вопросы, что называется, по горячим следам. Штаб НДК работал напряженно, не покладая рук, и нам удалось успокоить ситуацию, ввести в законное русло. Через два дня мне позвонил Владимир Владимирович Путин и спросил: «Как дела? Какая нужна помощь?» Я ему ответил: «Слава Богу! Все нормализуется! Помощи никакой не надо. Сами справимся. А в целом большое спасибо за поддержку».

Из сообщений газет

«Во вторник, 29 марта, заместитель министра иностранных дел Люксембурга, председательствующего в Евросоюзе, назвал свержение президента Кыргызстана Аскара Акаева победой демократии.

Выступая в Европарламенте, Николас Шмидт подчеркнул, что в ЕС рады видеть демократические изменения, происходящие в Кыргызстане. " Теперь нам надо помочь этой стране, чтобы победа демократии в Кыргызстане обрела прочность", - сказал замглавы МИД Люксембурга.»

Корреспондент.net, 30 марта 2005, 13: 33