Котенок» с перебитой лапкой

— Не хочу обижать твоего «дражайшего» друга, — отозвался Илья, — но ты знаешь, когда он появляется на горизонте, у нас у всех начинаются проблемы...

Братья Сафроновы отдыхали после тяжелого «рабочего» дня. Старший — Илья — просматривал сводки курсов валют по ноутбуку, Андрей возлежал на диване, попивая холодный коктейль, а средний — просто расхаживал из угла в угол, крепко о чем-то задумавшись.

История с поимкой «падшего ангела» долго ещё не выходила у него из головы. И даже когда ангельская атрибутика была " благополучно" сожжена, Сафронов долго ещё не мог успокоиться. В его голове крутился новый план мести Шепсу, он пытался сосредоточиться на нем, но болтовня братьев каждый раз сбивала его с толку.

О странной и противоестественной привязанности Сафронова к Кадони братья были наслышаны давно. Частенько им приходилось видеть, как фокусник во время торжественных событий болеет именно за него, а не за своих «подопечных», но вот на чем зиждился сей " нездоровый" интерес брата к столь «мутной» личности, каким они считали некроманта, Сафроновы не понимали, и как не пытались втянуть скептика в разговор, тот лишь отмахивался в ответ или принимался стебать их сам.

— И в чем же это проявляется? У кого и какие «проблемы» вдруг возникли?! — повернувшись к Андрею, фокусник недоверчиво посмотрел на брата.

— Вот вчера, например, возвращаясь к себе домой после общения с ним, умудрился поскользнуться на лестнице. Вроде нечаянно получилось, но не ухватись я в тот момент за перила, улетел бы со второго этажа в холл так, что мало бы не показалось.

— Андрей, насколько я помню, ты с детства был неуклюжим, а тот случай… Кхм, кхм, — скептик закашлялся, — будем считать, что это было просто совпадением.

— Совпадение? Не думаю. Ты просто вступаешься за этого типа, но почему? В чем причина столь трепетного отношения?

— Понимаешь, — уставившись снова в окно, Сафронов, казалось, тщательно подбирал слова, чтобы донести до собеседника свою мысль, — Кадони, он, как трогательное, беззащитное существо… Котенок с перебитой лапкой...

Но братьям послышалось: «Кадони с перебитой лапкой».

— Хорошо, пусть будет Кадони с перебитой лапкой! — окрысился рыжий скептик, готовый защищать " объект" своей привязанности, даже если за это мог угодить в тюрьму, и лакать на нарах баланду до конца дней своих. — И вот оно тянется к тебе, такое хрупкое и нежное…

—... мяукает, царапается. — саркастически усмехнулся Андрей, пригубив бокал.

— Заткнись, кретин! — Сергей стукнул кулаком по столу так, что Илья подскочил на месте, а Андрей расплескал содержимое стакана не только по обшивке дивана, но и по своим джинсам.

— О боже! — в порыве нахлынувших эмоций фокусник вознес сложенные ладони к небесам. — Ну, как можно разговаривать с существом, которое о любви только в книжках читало!!!

Но Андрею, занятому вытиранием пятен на собственных джинсах, было уже не до пафосных " сентенций" брата.

— А при чем здесь " любовь"? — внезапно переспросил Илья, так и не въехав в суть проблемы, но Сафронов отмахнувшись, оставил вопрос брата без ответа.

— Сереж, ну, ладно Кадони, это все понятно, но ты не котенок с перебитой лапкой, верно? — сказал Андрей, поправив джинсы. — Ты фокусник. Иллюзионист. Или уже забыл?!

Сафронову хотелось натянуть ему на голову целлофановый пакет, лишь бы стереть с уст брата эту едкую ухмылочку.

— Хватит ржать!

Илья подошел к Сергею, и голосом врача, разговаривающим с тяжелобольным, которого уже не спасти, похлопал его по плечу.

— Тебе надо отдохнуть, Сереж. Вот увидишь. Ты отдохнешь, и все пройдет, и от этой твоей ненормальной привязанности не останется и следа... Ты просто слегка переутомился.

— Да ни черта ты не понимаешь! — рявкнул скептик.

— Постой, к чему скандал? Это ты сейчас на меня наезжаешь?

— У меня и так мало в жизни развлечений, а теперь, если и его прибьют в финале, — причитал иллюзионист, — моя жизнь вообще потеряет краски!

Сафронов напоминал обиженную девочку, у которой родители за плохое поведение хотели отобрать любимую куколку. Вот ведь как бывает, ты любишь её, одеваешь, красишь, играешь, а потом приходят посторонние, и забирают последнее.

Понимая, что до брата не достучишься, Илья с Андреем переглянулись.

— Такого только из гаубицы перевоспитать можно… — заключил Илья. Андрей, допив остатки коктейля, не мог не согласиться с братом.

Слава богу, Сафронов не умел читать мысли на расстоянии.

***

Сжимая в руке черную ленту с надписью «Помним, скорбим…», Мэрилин Керро переступила порог пустующей комнаты. Эстонка собиралась отплатить своему сопернику той же " монетой". Накануне во сне к ней явился дух прабабушки, предупредив об опасности, исходящей от человека с глазами зеленого оттенка. Проснувшись, эстонка ещё долго не могла прийти в себя. Перебрав в уме подходящие «кандидатуры» на эту роль и остановив свой выбор на неоязычнике, Керро не до конца была уверена, что правильно расшифровала послание из потустороннего мира. Однако, больше участников, кроме Велеса, с таким же оттенком глаз, на проекте не было.

С тех пор она предпочитала держатся от него подальше, хотя и раньше с ним не особо общалась. Мэрилин была уверена, если бы Велес и захотел убрать кого-то убрать, то первым делом «расправился» с Шепсом или некромантом, а вот на неё точно не обратил внимания. Со слабыми соперниками, к коим он причислял эстонку, неоязычник предпочитал не связываться, а к ней самой относился с показным равнодушием.

Возвращаясь мысленно ко сну, в душу Керро понемногу начали закрадываться сомнения. Может, прабабка имела в виду кого-то другого, а с оттенком глаз что-то напутала?! Неплохо было бы провести ритуал и вызвать дух родственницы, дабы выудить из него как можно больше информации по этому поводу, а пока что нужно было довести до конца другой ритуал.

Рыская по комнате, эстонка высматривала, куда бы приткнуть ленточку. Она слишком долго держала её в руках, поэтому от ленты нужно было избавиться до тех пор, пока та не нанесла вред ей самой.

«Здесь так холодно. — невольно поежившись, девушка осмотрелась по сторонам. — Совсем как в склепе"

Ведьма сделала шаг вперед.

" Как он здесь вообще живет? Точнее выживает. — промелькнуло у неё в мыслях. -— Такая жуткая черная комната».

А она и впрямь была под стать своему хозяину. Каждая вещь здесь была пропитана враждебностью к непрошенному гостю, так что каждый мог почувствовать это на собственной шкуре. Хотелось спрятать ленту и покинуть помещение как можно скорее. В ней боролся страх с любопытством. Ей было и жутко здесь находится, и в то же время не могла отсюда уйти, словно неведомая сила сковала движения и способность логически мыслить.

Проходя мимо стола, Керро обратила внимание на книгу оккультного содержания, перевернутой так, что названия её прочитать было невозможно. Борясь с любопытством, ведьма протянула к ней руку, как вдруг с полки свалился нож, и чуть не пробил ей ладонь. Едва сдержав вопль, Мэрилин резко отдернула руку. Если бы не её молниеносная реакция, кинжал уже б давно продырявил ей ладонь.

После этого случая хотелось все бросить и бежать отсюда, не оглядываясь, но взяв свои эмоции под контроль, успокоилась и удержалась от совершения безрассудного поступка.

Решив больше ничего не трогать на стола, она заглянула в ящики. Те оказались не запертыми; на них не было даже замков. Верхние оказались совершенно пустыми, в них не было ничего интересного, тогда опустившись на пол, и протянув руки к самому нижнему из них, эстонка попыталась вытащить его и порыскать уже там. Поиски не заставили себя долго ждать. Обнаружив наган Похабоу, она аккуратно изъяла его оттуда, и задвинув ящик обратно, переместила " находку" в карман.

Привстав с колен, она снова осмотрелась по сторонам, и её взгляд невольно упал на постель, аккуратно застеленную черным покрывалом.

" Интересно, а как с ним... Что при этом чувствует девушка? ", в сознании настолько быстро проскользнула эта мысль, что она не успела её задержать. По телу невольно пробежала дрожь.

Для Мэрилин понятие «заниматься любовью» с человеком наподобие Кадони, было чем-то вроде «экзотики»; когда приедается все «слащавое» и «нормальное» с точки зрения обЧества, и хочется какой-то " диковинки" примесью «изврата», нечто из разряда «запрещенного», а вместе с тем притягательного. Представив себя на минуту с ним в одной посели, она тут же поспешила выбросить эту мысль из голову.

" Идиотка, о чем я только думаю?!» невольно вспыхнув, она попыталась отвлечься. Такого с ней ещё никогда не было. В её душу начала закрадываться паника. Ситуация выходила из-под контроля, но эстонка ничего не могла с собой поделать. Мэрилин металась по комнате словно угорелая, но до исх пор не могла придумать, куда бы приткнуть эту злочастную ленту. И когда более менее подходящее место было найдено, посреди тишины внезапно раздались чьи-то аплодисменты.

— Молодец, девочка, «отработала» на пять баллов. — послышалось со стороны двери. — Вот только с порчей получилось не очень…

Облокотившись о створку и демонстративно заложив руку за руку, Кадони уставился на ведьму. Сегодня он был явно не в духе, а после обнаружения на «территории» постороннего «лица», настроение колдуна испортилось окончательно. Казалось, он едва сдерживался, чтобы не наброситься на " гостью", и не разорвать её на части.

Встретившись с ним взглядом, Мэрилин осталась стоять на месте.

— Что ты на меня так смотришь?

Каждое его слово отдавало ядом. Он умел обламыть робких и мнительных.

– Где твои манеры, Мэрилин? Родители разве не научили тебя, что нехорошо шастать по чужим комнатам без разрешения?! — оттолкнувшись от двери, он сделал шаг вперед. — Твое воспитание хромает на обе руки и левую ногу.

Застыв на месте, эстонка молчала, продолжая следить за ним. Заметив валяющийся на полу нож, он поднял его, и бросив мимолетный взгляд на " гостью", понял, что произошло здесь минуту назад.

— Вот так тебе и надо! Нехрен по чужому номеру лазить. — сказал он. — И вообще, что ты за моду взяла — «прорубила» лазейку в комнату и шастает туда-сюда, как к себе домой.

И заметив, что Керро не боиться его, применил другую тактику воздействия на психику.

— Знаешь, я мог бы подсказать тебе укромное местечко, куда бы ты могла присобачить эту дрянь. — указал он на ленточку, которую ведьма хоть и спрятала за спину, он все равно успел её заметить.

— Что ни говори, а наблюдательность – все-таки не твое. Поэтому отдай мне её, по-хорошему, пока я не разозлился окончательно. — в приказном тоне обратился к ней, так что будь Мэрилин робкой девочкой, уже б давно повиновалась колдуну. Но эстонка устремила взгляд в сторону двери.

Кадони повторил свою просьбу, но Мэрилин, пройдя мимо, лишь нечаянно задела некроманта плечом. Она собиралась закрыть за собой дверь, как колдун, бросившись следом, уперся ногой в створку и преградил ей путь. Толкнув эстонку в стену, он ущипнул девушку за подбородок.

— Слушай, ты... — замялся он на секунду, чтобы не назвать её по имени. — Тебе с рук это так просто не сойдет. Не связывайся со мной.

Прищурившись, Мэрилин высокомерно посмотрела на него. Он убрал свои руки.
Развернувшись, она спокойно направилась к двери. Второй раз останавливать её он не решился. В этом не было больше смысла. Но едва девушка очутилась за пределами комнаты, он бросил ей вслед:

— Не становитесь у меня на пути, мадам! — после чего закрыв двери ударом ноги, направился к окну.

Сука! Как же она его взбесила! Пришло время проучить её как следует.

«Между нами нет ничего, что помешало бы нам...»

Не уходи на дно -
пей, чтоб не утонуть
Мне уже всё равно
с кем ты продолжишь путь
Только бы не одна,
крепче держись за жизнь,
и допивай до дна,
только не захлебнись (с)

Эстонская ведьма с радостью б задала Кадони хорошую взбучку, чтобы раз и навсегда отучить его шастать по чужим номерам, и рассыпать там кладбищенскую землю. На двери мелом было написано: " Жизнь коротка, а ты недостаточно серьезна. Берегись! " Она узнала " руку мастера», хотя «худоЖнег» и не особо то «скрывал» свое авторство. И если выложенные в виде сердца лепестки роз у кого-то вызвали б умиление, эстонка восприняла это как очередную оплеуху. Добавил бы «С любовью» к этой надписи, и цены б такой порче не было!

Смахнув засохшие лепестки с постели, только на «нейтрализацию» их негативного воздействий пришлось потратить кучу времени. Но едва она услышала звук шагов в коридоре, узнав походку Шепса, мгновенно выскочила к нему навстречу. Подхватив медиума за руку, она увлекла его в свою комнату. Шепс не препятствовал её действиям. Он уже привык к очередным " разборкам" и расспросам. И чтобы свидетелями их разговора не стали соседи, Мэрилин попыталась захлопнуть дверь, но в створке что-то заклинило. Когда ей, наконец, удалось её закрыть, ведьма неторопливо подошла к медиуму.

— Я знаю, ты был вчера с этой сукой… — произнесла она, устремив на него взгляд своих потемневших от гнева глаз.

Мельком на неё взглянув, медиум уклонился от ответа В образt «злой» ревнивицы Керро выглядела довольно забавно, хоть и непривычно. От образа милой и скромной девушки, с трудом связывающей пару слов по-русски, не осталось и следа.

С каждой их встречей её вопросы становились все более и более странными, и чтобы дать ответ, Шепсу приходилось изощряться, сочиняя версии своих «загадочных» исчезновений по вечерам.

Мэрилин не раз приглашала его к себе, предлагая посидеть где-нибудь, (в том же уединенном кафе), но в виду того, что Александр в последнее время был очень «занят», то не мог позволить себе «роскошь» - потратить оставшуюся часть времени на девушку, к которой кроме дружеских чувств, ничего не испытывал. Он понимал, почему эстонку вдруг начала интересовать его личная жизнь. В конце концов, мало ли с какой " сучкой" она могла его видеть!

— У тебя новая пассия? — спросила она.

— А ты и вправду хочешь об этом знать? — Шепс слишком поздно прикусил себе язык за такие слова; злополучные слова сорвались с его уст быстрее, чем он успел спохватиться

— О, тут намечаются разборки! — заглянул к ним Платонов. Услышав голоса на повышенных тонах, он заглянул в комнату, предвкушая зрелище похлеще «циркового шатра» Глинштвейна. Но заметив, что стал свидетелем обычной ссоры, поспешил убраться отсюда. В следующую секунду эстонка схватила его за шиворот и бесцеремонно вытолкав экстрасенса вон, захлопнула за ним двери.

— Ох, жестко ты его! — улыбнулся Шепс. — Надо было ещё блузочку на себе рвануть, тогда и эффекта получилось больше.

— Заткнись! — обрубила его девушка, и тут же поднесла ладони к вискам, словно её мучила мигрень.

Маски бесчувственности и неприступности помогала ей сохранить самое себя, и понимая, что никогда не смогут её заполучить, парни злились на неё ещё больше. Мэрилин предпочитала выбирать сама, а мысль о том, чтобы самой стать «объектом», глубоко ей претила. Она держала свои эмоции под контролем, ибо никому здесь не доверяла. Будучи единственной девушкой на проекте, она ненавидела всю эту шушеру, поэтому никогда не искала их общества.

На столе горел ночник. При его свете Мэрилин выглядела особенно опасной и соблазнительной. Такой Шепс раньше её не видел.

Опустив руку вдоль туловища, она принялась медленно расстегивать на себе блузку. Медиум следил за её движениями словно завороженный. То, что она делала сейчас, было вроде не свойственно ей. Все равно что закричать или застрелить кого-нибудь. Она смотрела на него так, словно бросала ему вызов. Виновато улыбнувшись, медиум сделал шаг назад и чуть не оступился.

— Что, прикусил язык? Не нравиться, когда инициативу проявляешь не ты, а девушка. — полушепотом отозвалась она.

— Нет, но если нас увидят… — промямлил он, и что-то странное сверкнуло в его голубых линзах.

Улыбнувшись, Керро откинула волосы назад. Судорожно сглотнув, Шепс неотрывно смотрел на неё. А когда, посмотрев на него в упор, облизала губы, у медиума перехватило дыхание.

— Что скажут, если нас застукают? — не угомонялся медиум. — Что скажет администрация? Тот же Сафронов...

— Откуда столько стыдливости, Саш? — прошептала она, бросив на него игривый взгляд из-под полуприкрытых век. - Вот уж никогда бы не могла подумал, что скромность свойственна Александру Шепсу.

Эта ненормальная, похоже, собиралась нарушить основное «табу» проекта, но за порогом её комнаты, всякие запреты, похоже, растворялись.

— Стоп, а где мы будем? — осмотрелся он.

Мэрилин указала на пол. Почесав затылок, Шепс задумался. Нет, против такого " экстраординарного" подхода к постельным утехам он ничего не имел против, но этот " метод" … На полу... Это было не его. Он предпочитал удовлетворять свои «низменные» потребности в более изысканных местах, в особенности на удобной и мягкой постели.

— Я б с удовольствием с тобой оттянулся, но…

Она все поняла.

— Ты только не обижайся... — сказал медиум уже без этой своей, лукавой улыбки, из-за которой никогда не было понятно, то ли он шутит или правду говорит.

Мэрилин прогнала его прочь. Шепс не стал задерживаться.

Остановившись у дверей, он пару раз оглянулся назад. Эстонка думала, что он все ещё рядом, но не обнаружив медиума, бросила взгляд через плечо, исполненный отчаяния. Изобразив равнодушие, Шепс потопал дальше. В последний момент он увидел, как она подошла к окну, закрыв лицо руками. Тогда снова очутившись у двери, Шепс подергал за ручку:

— Ты позволишь мне зайти?

— Нет. — бросила Мэрилин. — Сейчас я не хочу тебя ни слышать, не видеть. Пока.

Ошеломленный такой отповедью, медиум долго не мог подобрать слов для ответа. И постояв так минут десять, надеясь, что она одумается и пустит его, вскоре повернулся и ушел прочь.

Мэрилин слышал, как он уходил, но сильно расстроилась уходу самаровца. Ничего страшного, она ещё покажет ему, что может вполне прожить и без него.

Очутившись в постели, она пыталась погрузиться в сон. Поступок медиума ещё долго не выходили у неё из головы. Эстонка уже почти засыпала, когда в коридоре раздался грохот, сопровождаемый ругательствами.

Пытаясь забраться к свой номер, Кадони в темноте промахнулся, и налетев на дверной косяк, приходил в себя. Похоже, он снова был пьян. Успел перебрать со спиртным, а накануне ещё и поругаться. Очутившись в своей комнате, он с такой силой грохнул дверью, что эстонка снова проснулась.

Она знала, что последует дальше. Стащив с себя в потемках верхнюю одежду, он заберется к себе в постель, и прежде чем заснуть, будет долго ещё курить, раздумать о чем-то своем и просто смотреть в окно.

Перевернувшись на бок, Мэрилин попыталась уснуть, но теперь её мысли были заняты финалом, который должен был состояться через пару недель. Тогда откинув простыню, она осторожно встала с постели и подошла к окну.

Странная тоска и ощущение тревоги заполнили её сердце, и сколько девушка не пыталась от них избавиться, переключить внимание на что-то другое, неприятные предчувствия не оставляли её в покое.

Перед глазами снова замаячил образ Шепса, но она знала, что он сейчас с другой, и ему не до неё. Он даже вряд ли вспоминает о ней.

Проведя рукой по ночной рубашке, она вдруг нащупала на ней сухой лепесток розы. Отцепив находку, эстонка принялась рассматривать её при свете луны.

" Я заснуть по ночам не могу… Не высыпаюсь в последнее время, потому что думаю о тебе…", вспомнила она чьи-то слова, и сжав лепесток в руке, зловеще усмехнулась: «И тебя я убью тоже».

" Демон своего времени»

Венцеслав не " просыхал" уже вторую неделю подряд. Это было естественное его состояние. А началось с все банального.

Он хотел стать учеником Давиденко, но нелепая смерть оборвала все планы, а в свои " ученики" Кадони его не принимал.

— В честь чего такая пьянка? — спросил он, присаживаясь напротив.

— В честь моей разрушенной мечты. — невнятно промямлил Вегржановский, уставившись на полупустую бутылку.

— Я мог бы составить тебе компанию, но сегодня, извини, не получится. — сказал колдун, но Венц и слушать его не стал.

— Давай, за Людочку, не чокаясь. — протянул ему рюмку.

Деваться некуда. Пришлось пить. В первый, и последний раз, (по крайней мере, некромант очень на это надеялся). Но едва стаканы в память усопшей были опрокинуты, Венц «завел» по новой:

— Давай, ещё накатим.

Кадони стал отказываться:

— Если за Давиденко пить такими темпами, то и спиться можно.

— Думается мне, из-за одной рюмки нам ничего не будет. — Венцеслав потянулся к бутылке. — Давай!

— Ладно, уговорил.

И когда после четвертой рюмки у него закружилась голова, (да много ли ему надо было, с непривычки?!), он понял, что если не хочет попасть в новые " приключения", с выпивкой придется временно завязать, но разве Венцеславу что-то докажешь?! Пора бы уже сделать перерыв между тремя тостами. Заметив, что он собирается закурить, «белый маг» попросил «огоньку». И когда колдун поднес зажигалку, Венц на радостях так потянулся к огню, что Кадони, промахнувшись, начисто спалил ему брови.

— Думаю, ещё чуть-чуть, — признался он, пряча зажигалку обратно, — и Велесу придется ставить программу от алкоголизма… мне.

Но бросив случайный взгляд на Венцеслава, еле сдержался от смеха. Со спаленными бровями " белый маг" походил на" обритую сову".

— Чего ржешь? — спросил тот, сделав первую затяжку.

— Это я так плачу. — бросил некромант.

— А ты все-таки скажи причину, может, поплачем вместе?

— Я просто подумал о том, что мне нигде не рады. Даже Керро с кладбища прогнала, помнишь, что уже о других говорить.

— Конечно, помню. Мне бы, и не запомнить такого.

— Ну, вот, теперь хоть будет повод вскрыть себе вены.

— Ложкой будешь вскрывать? — спросил Венцеслав, изменившись в лице, но не из-за скорби по собутыльнику, а потому как концентрации никотина в дыму, которую мог выдержать его организм, вышла за пределы нормы.

— А что, обычные ножи уже не в треде? — перепросил Кадони, но Венц, глотнув дыма, закашлялся, пока вовсе не выбросил сигарету, искренне недоумевая, как такую дрянь вообще можно курить.

В следующую минуту колдун достал из кармана какую-то брошюру и принялся её листать.

— Что это? — осведомился у него Венц, придя в себя.

— Сборник мои стихов.

— А, так ты ещё и стихи пишешь?

Колдун указал на обложку.

— " Демон своего времени". — прочитал тот название.

Не дожидаясь бурных оваций, колдун раскрыл сборник, и пролистав его от начала до конца, пока вновь не вернулся к первой странице.

— Послушай, вступительное слово. — подмигнул он Венцеславу.

— Ну, давай!

Во мне однажды умер клоун
Поэт, художник и певец,
и это кладбище талантов
мешает мне водить комбайн

— Вы прямо Жюстин Пипер! — пролепетал пьяный собутыльник. — Браво!

— Да подожди ты меня расхваливать! Это не мой стих! Это так... Эпиграф. — отмахнулся колдун. — Я же предупредил вначале.

— А-а-а...

— Бэ. А теперь я прочту стихотворение, которое сочинил совсем недавно. Во время похорон Давиденко я заморился слушать хор, и тогда бросив все, решил прогуляться вдоль кладбища…

— Как Елена Гилберт из «Дневников вампира»? — оживился Венцеслав.

— Да, как Елена Гилберт. — съязвил Кадони. — Прогулка длилась недолго. Очень скоро я заморился гулять… и по кладбищу, и чтобы немного отдохнуть, прислонился к ближайшему надгробью… Ну, как прислонился? Прилег. А дальше, лежу, значит, себе, отдыхаю, и тут на меня снизошло вдохновение. Строчки начали появляться в моей голове сами по себе, и не теряя времени даром, я тут же их записал.

— Может, ты лег на могилу поэта?

— Откуда я знаю?! Названия там не было видно.

И раскрыв брошюру, словно подыскивая подходящее стихотворение, добавил:

— Конечно, над ним ещё надо поработать. Придать ему читабельный вид, но ты будешь моим первым слушателем. Альфа-чтецом, скажем так..

— Кем?

— Неважно.

— А о чем хоть стихи, чтобы я хотя бы в курсе темы был, а то так и покритиковать не смогу.

— О «Доме-2», точнее о моменте моего заселения, и, собственно, о первых моих впечатлениях от него.

— Это веселая тема. — заностальгировал Венц по былому. — Ну, давай!
Кадони не надо было напоминать два раза.

Отыскав среди вороха печатной писанины ТОТ САМЫЙ СТИХ, и скрутив брошюру так, чтобы строки не плясами перед глазами, начал цитировать:

Длинный коридор,
шквонарь в четвёртой " палате",
Атмосфера скверная - не в умате
Решетка на окнах, зас*анная лампа,
Четыре " пассажира", плюс я - пятый.
В палатах нет дверей,
система - welcome,
Мои соседи - шизик, торчок и левый…

Вот здесь Венцеслав крепко призадумался. Окунувшись мысленно в то " смутное время", он пытался угадать по описаниям, каких " соседей" Кадони имел в виду, но это был далеко не конец стихотворения:

Или жюри чё-то попутало, или я подзае*ал,
вот это реалити-шоу,
еб*ть, куда я попал?!
Попрощался с матерью до двери,
Клацнул засов, счётчик, считаю дни…

Произнеся последнюю строчку, он резко захлопнул брошюру, а потом, швырнув её на стол, обратился к Венцеславу:

— Ну, как тебе, мои… Мое... Скажем так, творчество?

— Автор, вы гениальны! — восхитился Венцеслав. — Я в шоке!

Похоже, ему удалось расшифровать образы людей, с которыми пришлось многое пережить, и не только.

— Правда?! — у Кадони от счастья заблестели глаза; впервые он получил похвалу от постороннего лица.

— Я восхищен! — продолжал вешать ему " лапшу на уши" Венгржановский. — Такая закрученная лексика, с искренней любовью к падшему человечеству.

— Я старался избегать черных красок. — признался некромант.

— Вот за что я люблю твое " недотворчество", так это то, что на всякую хрень ты выверт словесный найдешь... Но позвольте осведомиться, а где же рифма?

— Это белый стих.

— А как тебе вообще удалось скропать такой «шедевр»?

— Особого секрета нет. Я просто х*ярил в текстан все, что приходило мне в голову, пока лежал на могиле, потому и стих получился таким… кхм, на уровне Высоцкого.

— Все-таки душою ты филолог.

— Знаешь, я порой и сам так думаю. — согласился некромант. — Может, я не то ремесло выбрал?!

Но у Венцеслава нашелся свой ответ. Вынув из кармана айфон и отыскав там какой-то стишок, процитировал:

Хватит веселых мне песенок,
я от них уж порядком устал,
я мог бы писать стихи лесенкой,
если бы в детстве с неё не упал

Узрев в произведение намек на себя и оскорбление своего имени, Кадони свернул сборник " Демона", и принялся им избивать хохочущего Венцеслава. Тот и не думал не уворачиваться от ударов.

— И почему я в тебя такой влюбленный, га? — заплетающимся языком лепетал «белый маг».

— Я насыплю в твой кофе битого стекла. — пригрозил ему некромант.

— Я восхищен тем, как ты держишь удар. — не унимался Венц. — Почти как я! Ага!

В этот момент ножка от табуретки, на которой он сидел, надломилась, и под торжествующим взглядом собутыльника, Венгржановский полетел на пол.

— Вот теперь будешь знать, как ржать над моими стихами. — с довольным видом отметил колдун, пряча брошюру в карман, но встав с пола, Венцеслав продолжил хохотать, почесывая свою ушибленную башку.

— Ой, Чарли Чаплин, клянусь! Венцеслав, тебе надо не на " Дом-2", а в «Камеди Клаб» податься.

И пока «белый маг» пытался справиться со своим истерическим хохотом, Кадони за это время успел не только расплатиться за выпивку, но сделать новый заказ.

— Я никогда не знаю, сколько у меня остается денег. — сказал он собутыльнику. — Я покупаю что хочу, и не трясусь за каждую копейку, потому что привык не ограничивать себя в расходах.

И швырнув небрежным жестом на поверхность барной стойки пару двухсотенных купюр, на сдачу закупил ещё тары.

— Нашу веру не сломить, пили, пьем и будем пить! — заорал Венцеслав при виде новой порции спиртного.

После того, как они окончательно приняли на душу, дойдя до состояния " готовельни", Венгржановский о чем-то вспомнил:

— Видел новый прикид Шепса?

Сама фамилия, казалось, повергла колдуна в глубокие раздумья, словно он и не помнил, кто бы это мог быть.

— Ну, у них ещё фотосессия была недавно. Снимались на обложку журнала.

— А, ты об этом! Не знаю. Не видел. Но ты мне расскажи. Так «интересно» о них послушать.

— Не знаю, как Шепс, но вот Мэрилин мне понравилась. Она хорошо получается на фотографиях. И вообще, все её хотят на проекте.

— Да?

— Да. А что? Хорошая девочка. Не матерится.

— Потому что ни слова не знает из русского мата. — усмехнулся колдун. — А вообще да, держится она " молодцом": там заплакала, там поплакала, у неё как-то все технически получается. Умеет выжать из зрителя слезу умиления, что я порой завидую ей по-черному. Даже у меня не получается так давить на жалость, как у этой пары.

— Да они там уже настолько заигрались, что эстонка отдельно, как персона, продвигаться не может. Прилепили её к Шепсу со всей этой псевдохерней, так и стухнет вместе с ним к финалу.

— У этой пары — удел телячий, — небрежно отозвался Кадони, — куда ведут, туда идут. Сдается мне, наша Мэри не так хитра, коей я считал её поначалу, и вообще, не понимаю, что вы в ней находите? Да, она красива, есть в ней что-то привлекательное, но увы, выглядит совершенно холодной.

— А я с тобой не согласен. Знаешь, есть такой типаж девушек, которые только с виду неприступные, а как дело до постели дойдёт, то просто «огонь». — поделился своим опытом " горе-герой-любовник" Венцеслав.

— Ты и вправду ею так «зажегся»?

— Не скажу, что «зажегся», но подогреться «подогрелся».

— А я вообще, когда первый раз её увидел, хотел гадость ей сказать, как обычно, ты меня знаешь, но тут произошло невероятное. Только я собрался открыть рот, чтобы высказаться, и застыл на месте. У меня аж скулы свело… В экстазе. — показал жест на себе. — Так неловко получилось. Вроде хочется сказать плохое, а не получается.

К тому моменту Кадони выкурил сигарет настолько, что его с Венцеславом, окутанных дымом, не было видно вообще. От запредельной дозы никотина, глаза некроманта стали красными, как у дракона, а под конец вечера он захрип так, что воспроизведение речи ему давалось с трудом.

— Я имею желание ИМЕТЬ Мэрилин Керро, — заявил Венцеслав, будучи навеселе, — но не имею ВОЗМОЖНОСТИ.

— А я имею ВОЗМОЖНОСТИ, — спокойно ответил колдун, стряхивая пепел, — но… НЕ ИМЕЮ Мэрилин Керро.

Они были с ней соседями по этажу, но это ещё ничего не значило.

— Не знаю, как ты, — отозвался Венц, догрызая из пачки орехи кешью, — но я б ей влупил.