Глава 12

You know you did it, I'm gone,
To find someone to live for in this world,
There's no light at the end of the tunnel tonight,
Just a bridge that I gotta burn*

Порой за считанные минуты понимаешь больше, чем за годы жизни. Это подобно щелчку в мозгах: раз – и все непонятное становится настолько очевидным, что удивляешься, как можно было не замечать этого раньше.
Деймон был прав, когда говорил, что я сама даю ему поводы. Иногда это была мимолетная улыбка, иногда – искры, которые мы буквально метали друг в друга глазами. О да, я прекрасно отдавала себе отчет в том, как Деймон влияет на меня. И знала, какую власть имею над ним. Пусть я никогда не признаюсь в этом вслух, но мне нравилось быть центром его внимания.
Между нами что-то было, с самого начала я чувствовала эту странную связь. Помню, как обернулась, испугавшись внезапно влетевшего в окно ворона, и увидела его, Деймона – мужчину, которого я интуитивно боялась, но в то же время ощущала… невероятную близость с ним. Он творил страшные вещи, но всегда умудрялся сделать что-то, способное загладить вину. Много раз я готова была разорвать его на месте, будь у меня такая возможность, но ярость проходила чересчур быстро: стоило Деймону приоткрыть настоящего себя, дать почувствовать свою боль, скрываемую ото всех, – и я прощала. Потому что понимала его, возможно, лучше, чем кто-либо. И знала, чувствовала точнее, каков он на самом деле.
Стефан же был абсолютно другим, полной противоположностью своего старшего брата. Казалось, он просто не способен совершить что-то дикое и безрассудное, и уж тем более жестокое. Сильный и благородный защитник, который четко видит грань между добром и злом, который никогда не предаст и не причинит боль, и всегда-всегда будет рядом – таким мне виделся Стефан в начале наших отношений. Прошло немало времени, прежде чем я поняла, что разница между братьями Сальваторе не так уж велика, они как две стороны одной медали: Деймон хочет казаться хуже, чем есть на самом деле, Стефан – лучше. В конечном итоге, оба они лгут – один больше, другой меньше, – и я сожалею о том, что не смогла понять этого раньше.
И если узнавать новые, не побоюсь этого слова – человеческие, стороны Деймона – приятно и неожиданно, то обнаруживать темные, скрытые грани души Стефана – подобно краху. Дело даже не в том, что я не смогла бы принять его таким, какой он есть. Дело во лжи, которой Стефан меня пичкал. Хотя, возможно, и себя самого тоже.

За недолгое время ожидания я поняла и кое-что еще: все случилось из-за меня, из-за моей слабости и нежелания признать очевидное. Как я могу обвинять Стефана в лицемерии, когда сама в этом преуспела? Если с кем-то из братьев что-нибудь случится, я не прощу себе этого. Просто не смогу жить, осознавая, что мое глупое поведение спровоцировало роковой конфликт.
Я не находила себе места, пыталась «почувствовать» Деймона и хоть как-то понять, что там творится, но каждый раз словно натыкалась на стену. Казалось, вампир закрылся и не хочет пускать меня внутрь. О других вариантах я отказывалась думать.

…Увидеть их обоих было огромным облегчением.
Деймон появился неожиданно, и прежде, чем я успела что-либо сказать, швырнул к моим ногам тело Стефана. Оба вампира были настолько перепачканы грязью и кровью, что я не могла понять, насколько глубоки их раны.
Стефан не шевелился, и я бросилась очищать его лицо. С моих губ сорвался вздох облегчения, когда под слоем грязи не оказалось сетки посиневших вен. Зато кровоподтеков на коже вампира было так много, что я невольно поморщилась. Мой взгляд скользнул ниже, и в глазах тут же потемнело: под разорванной окровавленной рубашкой Стефана белели торчащие наружу ребра.
– С ним все будет хорошо? – испуганно уточнила я.
Деймон смерил меня презрительным взглядом и, ничего не отвечая, направился в комнату.
Когда он повернулся спиной, я с ужасом уставилась на торчащий под левой лопаткой кол – всего лишь на пару сантиметров ниже сердца.
Чуть позднее, когда на втором этаже послышался звук льющейся воды, я также уловила и едва слышное приглушенное шипение – это Деймон, по всей видимости, вытащил деревянный обрубок из своей спины.
Мне хотелось броситься к нему и хоть чем-то помочь, но вместо этого я продолжала сидеть рядом со Стефаном, вглядываясь в багровое от ударов лицо и думая о том, когда же все стало так плохо…

***

Когда Стефан немного подлечился и смог встать на ноги, выражение его лица было примерно таким же, как у Деймона. И если я могла понять причину недовольства старшего брата, то претензии младшего совсем не укладывались в голове. Создавалось такое ощущение, что после моего обращения Стефана подменили, а, может, изменился лишь мой взгляд на некоторые вещи.
Да, возможно, Стефан был зол на всех нас, но в то время, пока он сидел с Кэтрин в гробнице, многое произошло: родной брат, которого он когда-то собственноручно подтолкнул к обращению, сейчас превратил в вампира меня, его девушку. Но даже это не давало Стефану права вести себя так надменно, словно я малое несмышленое дитя, неспособное отвечать за свои поступки. Вместо ожидаемой поддержи я получила лишь недовольство и слепую ярость. И причины этих эмоций мне по-прежнему были не до конца ясны.
Впервые за долгое время я совершенно не понимала своего парня. И почему-то казалось, что причина всего этого кроется намного глубже, чем можно себе представить.

Оставшись одна – Стефан молча покинул холл и поднялся к себе, – я укуталась в плед у камина и долгое время пристально вглядывалась в языки пламени. Потрескивание дров успокаивало нервы, блики огня завораживали, погружая меня в состояние задумчивости и отрешенности.
Странно, но вампиры иначе воспринимают течение времени. Никогда раньше я бы не смогла вот так просто просидеть всю ночь у камина, наедине с собой. Я размышляла, и многое встало на свои места. Все это ощущалось настолько закономерным и естественным, что казалось, я бы смогла еще долго так сидеть. Мне всегда было интересно, как вампиры могли провести столько лет в гробнице и не сойти с ума. Теперь же я понимала, что они могли пробыть там еще столько же – и ничего бы не произошло, разве что недостаток крови ослабил бы их до критического состояния.
Вообще, организм вампиров существенно отличается от человеческого. И дело не только в суперсиле и скорости. Тут все намного сложнее: мы меняемся изнутри, стираются грани дозволенного и приемлемого, исчезают табу, которые присутствовали в нашей предыдущей жизни. Кажется, что весь мир у наших ног, и мы, только мы, хозяева этой планеты. Какой-то внутренний голос нашептывал мне эту правду, словно передавал в момент обращения опыт целых поколений вампиров. Но я знала, что важнее всего – это личность, сохранившаяся во мне. Только в моих силах было сберечь собственно я, не позволить ему стереться со временем. Это как испытание славой, властью и деньгами, только намного сложнее, потому что приходиться бороться не только со своим тщеславием и жадностью, но и с инстинктами. Ведь не зря одному человеку удается остаться собой, несмотря на богатство и популярность, обрушившиеся на него, другой же – полностью меняется, считая себя чуть ли не божеством во плоти. А если такой человек получит в довесок еще и возможности вампиров? Что с ним произойдет? Правильно – он станет просто неуправляемым. И таких, к сожалению, много. И здесь уже всё зависит от того, есть ли тот внутренний стержень, формирующий индивидуальность, делающий нас личностью и удерживающий в нужный момент от необдуманных поступков и решений.

…Очнулась я, лишь услышав звонок телефона.
Дженна долго и упорно выспрашивала, что произошло и почему я так долго остаюсь «в гостях» у братьев Сальваторе. Пришлось постараться и придумать нечто правдоподобное. Не знаю, поверила ли она, но дополнительное время у меня появилось.
Закончив разговор с тетей, я с удивлением обнаружила, что уже утро. Хотелось бы верить, что братья перестанут дуться черт знает на что и наконец спустятся вниз. Конечно, возможно, они всего лишь отсыпаются после вчерашней потасовки, но что-то подсказывало мне: дело не только в этом.
Вздохнув, я поднялась на второй этаж.
Осторожно приоткрыв дверь в комнату Стефана, я юркнула внутрь, старательно избегая контакта с солнечными лучами. Вампир спал, все еще перепачканный грязью. Видимо, сил на то, чтобы принять душ, у него не осталось. Хотя после такой трепки это и неудивительно.
– Стефан… – я присела на край кровати и легонько коснулась рукой его плеча.
Вампир тут же вскочил и пару раз растерянного моргнул, приходя в себя.
– Елена? – зачем-то уточнил он.
Я нахмурилась.
– А ты ждешь кого-то еще?
– Нет-нет, что ты, – мигом исправился Стефан. – Просто я…
– Все в порядке, правда, – пришлось прервать эту тираду извинений. – Ты можешь спуститься вниз? Я хочу поговорить.
– Конечно, – немного настороженно ответил он. – Только душ приму.
– Буду ждать, – кивнула я.

Деймон тоже спал, когда я неслышно проскользнула в его комнату. Тяжелые гардины на окнах создавали столь приятный для меня полумрак. Вампир лежал на животе, руками обняв подушку. Голая спина (надеюсь, только спина) отчетливо демонстрировала, что от глубокой раны под лопаткой не осталось и следа. Попади Стефан на пару сантиметров выше – и все могло закончиться иначе. От одной этой мысли все внутри похолодело. Мы столько сделали, чтобы вытащить Деймона с того света, а родной брат загнал ему кол в спину, едва не убив… Неудивительно, что я хотела обсудить с ними обоими эту ситуацию, в которой пусть и косвенно, но была и моя вина.
– Деймон, – я попыталась разбудить вампира. – Проснись, Деймон.
Видимо, он спал слишком крепко и не слышал меня. Пришлось забраться на эту огромную кровать, которая по размерам была вполне сопоставима с моей ванной комнатой. Подобравшись ближе к вампиру, я снова попыталась его разбудить. Он не реагировал, и мне не оставалось ничего другого, как начать трясти его за плечо. В какой-то момент Деймон резко открыл глаза и с оскалом дикого зверя бросился на меня, переворачивая на спину и прижимая собственным весом. Видимо, мой ошарашенный вид настолько позабавил его, что вампир даже ухмыльнулся.
– Прости, – все еще не отпуская меня, произнес он.
Интересно, мне растеряться или разозлиться? Весьма странный способ извиниться за то, что покусал меня, а потом бросил одну без каких-либо объяснений.
– За что конкретно ты просишь прощения? – я прищурила глаза, внимательно наблюдая за реакцией Деймона.
– Вот за это, – ответил он, и в ту же секунду впился в мои губы своими.
Этот неожиданный поступок на какой-то миг вывел меня из равновесия. Я опешила, не зная, как реагировать. Деймон был настойчив, буквально силой заставляя меня ответить на этот поцелуй. Его губы были мягкие на ощупь, но двигались они отнюдь не нежно, скорее даже яростно, словно вампир пытался выжать максимум из этого поцелуя.
Я пыталась вырваться, честно. Но есть вещи, которые нам неподвластны. Я могла бы избежать поцелуя, не допустить его, но остановиться – никогда. Требовалось нечто большее, чтобы вернуть мне способность думать головой, и Деймон совершил этот маленький промах: он провел языком по моим вытянувшимся клыкам, тем самым пуская немного крови. Это моментально смело все границы, и на какую-то долю секунды я перестала быть собой – все, чего мне хотелось, это… съесть Деймона, выпить всю его кровь до капли, даже несмотря на то, что она была не так вкусна, как человеческая.
Неимоверным усилием воли я оттолкнула вампира, да так, что он кубарем скатился с кровати. Немного потрясенный, Деймон приготовился к атаке с моей стороны, и сам факт того, что такой сильный вампир считает меня опасной, потешил самолюбие.
Сделав несколько глубоких вдохов, я попыталась вспомнить, кем являюсь и почему нельзя сделать то, что хочется. Мысли прояснились на удивление быстро, мне удалось сконцентрироваться и прийти в себя.
Затем я в одно мгновение спрыгнула с кровати и направилась к выходу, обернувшись лишь у двери.
– Нам всем нужно поговорить, – бросила я через плечо. – Стефан уже ждет внизу, спускайся и ты.
Вампир кивнул. Судя по всему, он все еще был потрясен.
– И еще одно, Деймон, – я выдержала паузу, – больше никогда так не делай.

***

Я не ошиблась – Стефан уже ждал в холле, да и Деймон спустился поразительно быстро. Я постаралась взять себя в руки и настроиться на нужный лад. За последние сутки мне удалось над многим поразмыслить, и сейчас пришло время обсудить с братьями наши дальнейшие планы.
Они вели себя непредсказуемо: сначала опека Стефана надо мной, потом его крестовый поход против брата; взгляд Деймона на меня, словно на врага народа, а потом этот поцелуй. Еще про женщин говорят, что они нелогичные существа! Порой мужчин понять куда сложнее.
– Думаю, вы понимаете, – начала я разговор, – что так больше продолжаться не может.
– О чем ты? – развел руками Стефан.
– Ты понимаешь, о чем, – с нажимом ответила я. – Вы оба ведете себя… странно. И меньше всего нам сейчас нужны ваши конфликты.
– Это все он начал, – на лице Деймона появилось выражение святой невинности, хотя в глазах плясали бесенята.
– Ты напал на Елену! – прорычал в ответ Стефан.
– Постой-ка, – Деймон изобразил задумчивость, – а не ты ли приложил ее затылком о стену?
– Я думал, она укусила Джереми…
– Плохое оправдание, братишка, – совсем недружелюбно ответил Деймон. – Или ты считаешь, что, став вампиром, Елена перестала быть собой?
– Нет, конечно, нет, – оскалился Стефан. – Это ты на нее плохо влияешь!
– Значит, вот в чем дело? – старший брат сделал предупреждающий шаг к младшему. – А может, ты бесишься потому, что в Елене течет не твоя кровь? А, братишка? И, может, именно поэтому ты решил воткнуть мне в спину кол? Было, знаешь ли, неприятно.
– Я не целился в сердце, – процедил сквозь зубы Стефан.
– О, да! Это стало бы отличным оправданием моей смерти! – язвительно прорычал старший Сальваторе.
Я чувствовала, насколько он сейчас взбешен. И хоть Деймон не планировал так сильно выходить из себя, мысль о том, что Стефан решился ударить исподтишка, разрывала его изнутри. Вампир умело прятал эти чувства, но, находясь в непосредственной близости с ним, я все же улавливала исходящие от него боль и… обиду.
Сложно было поверить в то, что Стефан действительно способен на такое. К тому же, он бы вряд ли промазал – и Деймон это понимал. Но нелепая случайность могла стать судьбоносной: если бы он неудачно дернулся или попытался увернуться, кол мог попасть прямо в сердце. И тогда никакие оправдания Стефана не изменили бы ситуацию…
– Послушайте, – я решила прекратить этот спор, пока напряжение между братьями не достигло критической отметки, – вы привыкли решать все за меня. Но я не нуждалась в этом – ни тогда, ни, тем более, сейчас! Стефан, – я посмотрела на него, – пойми, вы с Деймоном – моя семья, также как и Дженна с Джереми. И мне больно видеть ваши ссоры. – Сальваторе-младший моргнул и отвел взгляд. – Да, я изменилась, стала такой же, как и ты, Стефан. Это просто случилось, и не нужно никого винить – здесь нет виноватых. Вместо этого помоги мне… освоиться. Мне очень непросто все это дается, но я стараюсь.
В последней фразе было куда больше смысла, чем могло показаться на первый взгляд. И я надеялась, что мой парень таки сможет понять, что я хотела этим сказать.
– А ты, Деймон, – я развернулась к нему и принялась сверлить взглядом, – прекрати провоцировать Стефана. Не нужно делать… то, что ты делаешь. Это ни к чему не приведет.
Прозвучало двусмысленно, но, надеюсь, Стефан пропустил это мимо ушей: услышав, что я переключилась на его брата, вампир тут же погрузился в собственные мысли.
– Кажется, я тебе уже сказал, что думаю по этому поводу, – возразил Деймон, воинственно скрестив руки на груди. – Мне надоело делать то, что от меня ждут. Пришло время изменить правила, – его левая бровь пополза вверх, а губы изогнулись в столь привычной для вампира ухмылке.
– А ты не думаешь, что мне нужна передышка? – резко спросила я. Голос прозвучал грубо, но мне было плевать. – Эти дни стали настоящим испытанием, изматывающим и очень сложным. И сейчас, когда все позади, мне хотелось бы, наконец, отдохнуть и разобраться в себе, а не быть камнем преткновения между вами двумя!
Деймон нахмурился, будто эти слова стали для него откровением. Стефан тоже задумался, снова нацелив внимание на меня. Некоторое время мы трое молча переглядывались, и, казалось, этот момент был способен многое изменить.
– Мне нужна ваша поддержка и понимание, – я первой нарушила тишину. – Пожалуйста, сделайте это ради меня.
Стефан провел ладонями по лицу, вздохнул и произнес:
– Прости за мою грубость, Елена. Я был не прав, и осознаю это.
Я постаралась улыбнуться в ответ.
– Может быть, в качестве извинения, я могу угостить тебя завтраком?
При мысли о еде мой пульс тут же подскочил, что не ускользнуло от обоих братьев.
– Я бы не отказалась от бокала крови, – мечтательно ответила я и тут же осеклась: – Ведь на улице палит солнце, и я не могу отправиться в лес…
В воздухе послышался легкий свист: что-то летело в мою сторону, и я, действуя скорее интуитивно, чем осознанно, молниеносно поймала этот предмет.
– Приятной охоты, детки, – хмыкнул Деймон.
Он за долю секунды преодолел расстояние до холодильника и уже доставал оттуда пакет с кровью.
Я бросила на вампира убийственный взгляд, затем натянула на большой палец защитный перстень, столь «любезно» одолженный Деймоном, и пулей выскочила из дома.
Стефану ничего не оставалось, как последовать за мной.

____________________________
* Ты добился своего – я ухожу,
Чтобы найти, для кого жить в этом мире,
Сегодня нет никакого света в конце туннеля,
Остался лишь мост, который я должна сжечь (Gone, Kelly Clarkson)