Давыдова Р.И., Кочкина В.Г. 7 страница

Выше уже отмечалось, что Россия стала главной мишенью «нормотворчества» Запада, который, вероятно, усматривает в ней олицетворение актуальных и потенциальных вызовов, причем отнюдь не только геостратегических. В ее лице соединяются, подкрепляя друг друга, морально-религиозный, ценностный вызов и материальная сила, сообщающая этому вызову практическую весомость.

Пока Россия не обуржуазена и не интегрирована, Запад не чувствует себя в безопасности. Но как только предпринимается очередная кампания по ее обуржуазиванию и интеграции, немедленно дают о себе знать чудовищные по разрушительной силе эффекты бумеранга. Буржуа, который после 1861 г. пришел в Россию, был значительно более нравственно неопрятным субъектом, чем его западный alter ego, большим отщепенцем и по критериям национальной культурной традиции и по критериям морали. Позже, во втором-третьем поколениях, его интеграция в национальную систему как будто бы наметилась, но грянувшие в начале XX в. катаклизмы прервали этот процесс, и нам не дано знать, какие формы он обрел бы в конечном счете. Буржуа, который появился в России после 1991 г., несравненно превосходит своего предшественника по части культурного и нравственного отщепенства. Его национальный нигилизм и моральный цинизм знаменуют собой разрыв новейшего экономического человека – соискателя максимальной прибыли – со всякой продуктивной деятельностью в пользу спекулятивно-криминальной. В отделенном от народа «спецпространстве» вызрела новейшая буржуазная идея «номенклатурной приватизации». Ее идеологов и экспертов подготовил Запад, апробировавший технологию превращения революционной элиты в компрадорскую еще в 60–70-х гг. в ряде стран Африки, Азии и Латинской Америки. Явно просматривается определенная закономерность: чем более ортодоксально, по западным меркам, революционное меньшинство, тем легче его путем лести, манипуляций и подкупа превратить в двурушников, а затем и в прямых компрадоров, образующих замкнутый класс собственников за спиной обманутого народа.

Эксперимент по превращению радикалов и «профессионалов» антикапитализма в радикалов приватизации был проведен в России в невиданно быстрые сроки. Однако в самый разгар его стало очевидно, что по большому историческому счету это не успех, а полное поражение. Он не только не стал созиданием ни в какой области: хозяйственной, политической, административной, социокультурной, но и по всем показателям явил себя как разрушение.

Практики, которые не создают, а разрушают, плодят хаос в мире и в человеческой душе, нельзя признать «победой». Россия разоблачила эту тщательно скрываемую профессиональную тайну западного миссионерства, и Запад не может ей этого простить.

…...Сегодня стоит разобраться в том, что строит объединенная Германия в лице новой Центральной Европы, поглощающей Восточную. Пора понять, что доминирующей государственной идеей в этом регионе становится национализм. Пока существовал Советский Союз, посягающий на суверенитеты во имя «пролетарского интернационализма», национализм стран Центральной и Восточной Европы был антикоммунистическим. Но после крушения СССР он приобрел антилиберальный характер, а в перспективе будет антиатлантическим.

Судьба либерально-атлантического идейного комплекса после устранения такого «пугала», как СССР – особый вопрос, история еще не дала на него внятного ответа. Как бы то ни было, консолидации «первого мира» невольно, но радикально способствовал коммунистический «второй мир», экспансионистское неистовство которого не оставляло почвы для компромиссов.

Нынешняя дилемма удручает своей нежизнеспособностью и неперспективностью: либо однополярный глобализм, выражающий мировую гегемонию США, либо реанимированный национализм, влекущий за собой диктатуры и кровавую анархию нескончаемых межплеменных войн. Сегодня стратеги США настаивают на отсутствии иных вариантов, пугая мировым хаосом в случае, если их мироустроительным планам будут мешать. Убедительность такой дилемме может сообщить только устранение России в качестве второго Рима, и именно данным обстоятельством объясняется американская политика последовательного демонтажа нашей страны как великой державы.

Нажитый человечеством после краха коммунистического «второго мира» опыт свидетельствует, что в безальтернативном варианте и сам Запад как цивилизация, и его либеральная идеология, и его программы на удивление быстро вырождаются. Еще вчера США демонстративно провозглашали приверженность либеральной идее, сокрушающей твердыни тоталитаризма, авторитаризма, национализма и фундаментализма, а сегодня все откровеннее заявляют о себе в качестве имперской республики, больше уповающей на военную силу и геополитические решения, нежели на либерально-республиканские принципы. Еще вчера Запад обещал миру перспективу единого постиндустриального общества, а сегодня вместо нее выдвинута расистская концепция «золотого миллиарда».

Трагический для мировой истории парадокс Запада состоит в сочетании принципов плюрализма и консенсуса применительно к соперничеству гражданских интересов, воплощаемых разными партиями, и нетерпимости в отношении других культур, перед которыми открывается только одна перспектива – исчезновение и ассимиляция с западной. К счастью, в мире действует закон: с потерей самокритики критика извне обретает мощную силу. Никогда еще Запад не был таким догматически самоуверенным, как сегодня. Следовательно, никогда еще у противоположной стороны не было столь основательного повода мобилизовать критическую рефлексию применительно к новой западной апологетике и тем самым спасти мир от перспективы превращения в пространство одного измерения»[24].

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1. Выпишите из текста характеристику нового мирового порядка: мондиалистский вариант и многополюсная модель.

2. В чем проявляются недостатки современного антиглобализма?

3. На каких универсальных принципах можно создать новый мировой порядок?

4. Каковы аргументы А.С. Панарина, доказывающие провал западной модели модернизации России?

5. Какую роль автор отводит России в создании нового мирового порядка?

6. Сможет ли Россия встать во главе «второго мира»? Есть ли у нее возможности для этого?

n

З. Бжезинский

Геостратегия для Евразии
(1998)

Краткосрочные и долгосрочные цели
политики США в этом регионе

· Евразия как глобальная ось

Семьдесят пять лет назад Соединенные Штаты были находившейся в самоизоляции державой, время от времени оказывавшейся вовлеченной в европейские и азиатские дела. Вторая мировая война и последовавшая за ней холодная война вынудили Соединенные Штаты принять на себя определенные обязательства в отношении Западной Европы и стран Дальнего Востока. Роль Америки как единственной сверхдержавы мирового масштаба диктует сейчас необходимость выработать целостную и ясную стратегию в отношении Евразии.

Евразия – это континент, на котором расположены самые устойчивые в политическом плане и динамично развивающиеся страны мира. Все исторические претенденты на роль мировой державы являются представителями Евразии. Китай и Индия, страны с самым большим населением в мире, претендующие на роль региональных гегемонов, расположены на этом континенте. Здесь также находятся все потенциальные политические и экономические соперники, готовые бросить вызов Америке. Шесть стран с самыми большими после Соединенных Штатов расходами на военные и экономические нужды, а также все, за исключением одной, мировые державы, официально или неофициально располагающие ядерным оружием, разместились здесь. На Евразию приходится 75% населения Земли, 60% внутреннего валового продукта и 75% энергетических ресурсов. В целом потенциальная мощь Евразии превосходит мощь США.

Евразия – это суперконтинент земного шара, играющий роль своего рода оси. Та держава, которая станет на нем доминирующей, будет оказывать решающее влияние в двух из трех наиболее развитых в экономическом плане регионах планеты: Западной Европе и Восточной Азии. Достаточно взглянуть на карту, чтобы понять, что страна, доминирующая в Евразии, будет почти автоматически контролировать развитие событий на Ближнем Востоке и в Африке. В условиях, когда Евразия является главной на сегодня геополитической шахматной доской, уже нельзя вырабатывать одну политику для Европы и совсем другую – для Азии. Все, что происходит с распределением власти на просторах Евразии, будет иметь решающее значение при выработке США своих глобальных приоритетов, а также и в исторической перспективе.

Приемлемая для Евразии стратегия должна учитывать различия между близкой перспективой (пять лет или около этого), среднесрочной (примерно 20 лет) и долгосрочной. Более того, эти временные фазы должны рассматриваться не изолированно, а как части единого целого. В краткосрочном плане Соединенные Штаты должны закрепить существующий сейчас на карте Евразии геополитический плюрализм. При такой стратегии приоритет должен быть отдан политическому маневрированию и дипломатическим манипуляциям, которые исключили бы возможность образования враждебных коалиций, способных бросить вызов лидерству США, хотя у любого государства, стремящегося к этому, возможности не так уж и велики. В среднесрочной перспективе это должно привести к появлению стратегически приемлемых партнеров, которые, действуя по ини­циативе американского руководства, могут создать ориентирующуюся на сотрудничество трансевразийскую систему безопасности. В долгосрочном плане все это может стать основой системы подлинной политической ответственности в глобальном масштабе.

На западном фланге Евразии ключевыми игроками будут продолжать оставаться Франция и Германия, и главной целью Америки должно быть продолжение расширения европейского демократического плацдарма. На Дальнем Востоке ключевая роль Китая, скорее всего, будет возрастать, и у Соединенных Штатов не будет стратегий в Евразии до тех пор, пока не будет достигнут политический консенсус между Китаем и США. В центре Евразии, в районе между расширяющейся Европой и повышающим свой региональный статус Китаем, будет продолжать зиять политическая черная дыра, пока Россия не заявит решительно о себе как о постимперском государстве. Тем временем к югу от России Средняя Азия может превратиться в очаг этнических конфликтов и споров между великими державами.

· Незаменимая сила

В течение жизни одного поколения, а может быть, и в более отдаленной перспективе едва ли какая-либо отдельно взятая страна сможет поколебать статус Америки как первой державы мира. Вряд ли какое-либо государство может сравниться с Соединенными Штатами в четырех ключевых областях: военной, экономической, технической и культурной, придающих стране глобальный политический вес. Пока Америка не отречется от своего статуса, единственной реальной альтернативой американскому господству является международная анархия. Президент Клинтон прав, когда говорит, что Америка стала «незаменимой страной» для мира.

…В непостоянной Евразии первостепенная задача заключается в том, чтобы создать такие условия, когда ни одно государство или какая-либо комбинация государств не смогли бы вытеснить Соединенные Штаты или даже уменьшить их решающую роль. Тем не менее стремление к созданию устойчивого трансконтинентального баланса сил следует рассматривать не как цель саму по себе, а лишь как средство для создания подлинного стратегического партнерства в основных регионах Евразии. Мягкая американская гегемония должна убедить другие страны в том, что бросать вызов Соединенным Штатам нет необходимости. Не только потому, что это обойдется слишком дорого, но и потому, что следует уважать законные интересы стран, претендующих на свою роль в тех или иных регионах Евразии.

Говоря более конкретно, цель в среднесрочном плане заключается в укреплении подлинного партнерства с еще более объединенной и более определившейся в политическом плане Европой, с доминирующим в региональном плане Китаем, с постимперской и ориентированной на Европу Россией, а также с демократической Индией. От того, увенчаются ли успехом усилия по развитию разносторонних стратегических отношений с Европой и Китаем, будут зависеть роль России и вся структура центральной власти в Евразии.

Демократический плацдарм

Для Америки Европа является главным геополитическим плацдармом в Евразии. Ставка США на демократическую Европу очень велика. В отличие от связей Америки с Японией НАТО дает Соединенным Штатам возможность оказывать и политическое, и военное влияние на Евразийском континенте. В условиях, когда союзнические европейские страны все еще в очень большой степени зависят от защиты со стороны Америки, любое расширение европейского политического пространства автоматически приводит к росту влияния США. Наоборот, возможность Соединенных Штатов оказывать влияние и давление на Евразийском континенте зависит от тесных трансатлантических связей.

Расширение Европы и рост числа стран НАТО будут отвечать краткосрочным и долгосрочным интересам американской политики. Европа с ее все более и более широкими границами будет способствовать росту американского влияния, но одновременно это не приведет к созданию настолько интегрированной в политическом плане Европы, что она сможет бросить вызов Соединенным Штатам в вопросах геополитической важности, в частности на Ближнем Востоке. Политически четко определившаяся Европа также имеет огромное значение для вхождения России в систему глобального сотрудничества.

…Если стремление к расширению НАТО, а некоторые обязательства на этот счет сейчас уже приняты, не увенчается успехом, то это негативно скажется на идее расширения Европы и окажет деморализующий эффект на жителей Центральной Европы. Хуже того, это может подхлестнуть ныне мало заметные политические претензии России в Центральной Европе. Более того, вряд ли российская политическая элита разделяет желание европейцев, чтобы американское политическое и военное присутствие сильно ощущалось в Европе. Из всего этого следует, что, хотя укрепление отношений сотрудничества с Россией желательно для Америки, она обязательно должна всем ясно дать понять, каковы ее глобальные приоритеты. Если выбор должен быть сделан между большой европейско-атлантической системой и улучшением отношений с Россией, то предпочтение следует отдать первому.

Историческая задача России

Новые связи России с НАТО и Европейским союзом, нашедшие свое отражение в совместном совете НАТО–Россия, могут побудить Россию принять долго откладывавшееся (еще со времен существования Советского Союза) решение в пользу Европы. Формальное членство в «большой семерке» и совершенствование механизма принятия политических решений в рамках Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (когда может быть создан специальный комитет по безопасности, в который войдут представители Америки, России и нескольких ведущих европейских стран) должны побудить Россию занять конструктивную позицию в вопросах политического и военного сотрудничества в Европе. Наряду с продолжающейся финансовой помощью Запада и осуществляемыми капиталовложениями, особенно в сфере коммуникаций, эти шаги могут еще больше приблизить Россию к Европе.

Однако в долгосрочном плане роль России в Евразии во многом будет зависеть от того, как она сама себя определит. Хотя региональное влияние Европы и Китая возросло, Россия по-прежнему остается собственником самой большой территории в мире, простирающейся на десять временных поясов и значительно превосходящей американскую, китайскую или европейскую. Потеря территории не является для России главной проблемой. Россия скорее должна быть озабочена тем, что в экономическом отношении Европа и Китай уже сильнее ее, и тем, что она отстает от Китая в плане модернизации социальной сферы.

При всех этих обстоятельствах Россия, в первую очередь, должна отдавать приоритет скорее своей собственной модернизации, чем предпринимать тщетные усилия по возвращению себе статуса мировой державы. Учитывая протяженность территории и ее разнообразный характер, именно децентрализованная политическая система и экономика свободного рынка должны, скорее всего, пробудить творческий потенциал российского народа и способствовать развитию огромных природных ресурсов страны. Так сказать, свободно конфедеративная Россия, состоящая из европейской России, Сибирской республики и Дальневосточной республики, также придет к выводу, что в таком случае ей будет легче поддерживать тесные экономические связи со своими соседями. Каждое из таких конфедеративных образований сможет успешно развивать творческий потенциал на местах, веками тормозившийся тяжелой бюрократической рукой Москвы. В свою очередь, децентрализованная Россия будет менее склонна к проявлению имперских амбиций.

Россия, скорее всего, будет готова порвать со своим имперским прошлым, если новые независимые постсоветские государства будут жизнеспособными и стабильными. Эта их жизнеспособность будет сдерживать любые, все еще сохранившиеся имперские поползновения России. Политическая и экономическая поддержка новых государств должна стать составной частью более широкой стратегии по включению России в систему трансконтинентального сотрудничества. Важнейшим компонентом такой политики является суверенная Украина, а также поддержка таких стратегически важных государств, как Азербайджан и Узбекистан.

Китай как восточный якорь

Стабильного равновесия сил в Евразии не будет без достижения глубокого стратегического взаимопонимания между Америкой и Китаем и четкого определения растущей роли Японии. Это ставит перед Америкой две задачи:

Определение практических параметров и допустимых пределов роста влияния Китая как доминирующей региональной державы и решение проблемы со стремлением Японии выйти за рамки своего фактического статуса американского протектората.

Подключение Пекина к серьезному стратегическому диалогу является первым шагом в стимулировании его интереса к нахождению общего языка с Америкой. Это отражается в обоюдной озабоченности двух стран в связи с положением в Северо-Восточной и Средней Азии. Вашингтону необходимо также устранить всякого рода неопределенности относительно его политики, согласно которой есть только один Китай, чтобы еще больше не осложнять вопрос о Тайване, особенно после того, как Китай получил Гонконг. Точно так же Китай заинтересован в том, чтобы показать, что даже Великий Китай может сохранить различный подход к своим внутренним политическим проблемам.

Геополитическое влияние Великого Китая не обязательно должно быть не совместимым с заинтересованностью американцев в стабильной, плюралистической Евразии. Например, растущий интерес Китая к Средней Азии сужает возможности России в деле достижения политической реинтеграции региона под контролем Москвы. В этой связи и с оглядкой на Персидский залив растущие энергетические потребности Китая означают, что он имеет общие интересы с Америкой в сохранении свободного доступа к нефтедобывающим регионам и в политической стабильности там. Аналогично этому поддержка Китаем Пакистана сдерживает стремление Индии подчинить себе последний. Это своего рода цена, которую Индия платит за сотрудничество с Россией в вопросах, связанных с Афганистаном и Средней Азией. Участие Китая и Японии в развитии Восточной Сибири также может способствовать стабилизации в этом регионе.

Суть дела в том, что Америка и Китай нуждаются друг в друге. Великий Китай должен рассматривать Америку как своего естественного союзника как по историческим, так и по политическим причинам. В отличие от Японии или России Соединенные Штаты никогда не предъявляли никаких территориальных претензий к Китаю. В отличие от Великобритании они никогда не унижали Китай. Более того, без надежных стратегических отношений с Америкой Китай вряд ли сможет продолжать привлекать огромные капиталовложения из-за рубежа, необходимые для того, чтобы играть главенствующую роль в регионе.

Точно так же без китайско-американского стратегического сотрудничества, служащего как бы восточным якорем для развертывания американского присутствия в Евразии, у Америки не будет геостратегии для Азиатского континента, что, в свою очередь, лишит ее геостратегии для Евразии в целом. Для Америки Китай, включенный в широкую сеть международного сотрудничества, может стать важной стратегической картой – такой же, как Европа, и более весомой, чем Япония, – в деле обеспечения стабильности в Евразии. Для признания этого факта Китай может быть приглашен на ежегодную встречу руководителей семи стран, тем более что недавно такое приглашение было направлено России[25].

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1. Выпишите аргументы, подтверждающие роль Евразии как глобальной оси мировой политики. Кто из теоретиков геополитики впервые выдвинул эту идею?

2. Какова роль США в Евразии?

3. Сформулируйте геостратегию США для Евразии.

4. Какую роль в своей геополитике США отводят: а) Европе, б) России, в) Китаю?

5. Соответствует ли точка зрения Бжезинского официальной стратегии мировой политики США?

6. Какова позиция великих держав и других стран Евразии по вопросу американской гегемонии в Евразии?

n

Ф. Фрэнсис

Конец истории?

…«...Однако столетие, которое началось с полной уверенности в конечной победе западной либеральной демократии, на исходе как будто возвращается на круги своя: не к «концу идеологии» или к конвергенции капитализма и социализма, как предсказывалось ранее, а к безусловной победе экономического и политического либерализма.

Триумф Запада, западной идеи очевиден в первую очередь из-за полного крушения всех альтернатив западному либерализму...…

Мы наблюдаем, по-видимому, не просто конец «холодной войны» или какого-то особого этапа послевоенной истории, а конец истории, как таковой: т.е. конечный пункт идеологической эволюции западной либеральной демократии как конечной формы управления человеческим обществом…...»[26]

n

Г.Н. Сакхеб,
профессор Международного института образования
при Лондонском университете

Будущее человечества.
Исламский прогноз

«Драматические потрясения последних десятилетий последнего уходящего XX века, возникающее у миллионов людей не только в России, но и повсюду в мире стремление к самоопределению и свободе представляют собой благоприятные знамения будущего. Хочется надеяться, что открываются широкие перспективы объединения цивилизаций, установления нового мирового порядка, гарантирующего безопасность, благосостояние и процветание для всех. В этом отношении большими достижениями правительства и народов бывшего Советского Союза являются как принесший им широкое признание призыв к разностороннему сотрудничеству между Востоком и Западом, так и решительное изменение собственной политики, сделавшее такой поворот возможным. Мировое мусульманское сообщество, все члены которого считают высшей добродетелью способствовать установлению всеобщего мира, может занять важное место в развертывающихся процессах, ибо ислам нередко играл в истории роль начала, объединяющего различные нации и культуры. В свете пройденного им исторического пути и взглядов его приверженцев на возможности выработки нового мирового устройства представляется весьма актуальным кратко обозначить мусульманскую концепцию объединенной цивилизации и указать ее нормативные рамки…...

…...Среди бесспорных вкладов Запада в трансформацию человеческой культуры следует указать идею верховенства закона, выработку системы международной дипломатии и сотрудничества, рационализацию экономики, формулировку принципов парламентского правления и некоторые другие моменты. Последовавшие в результате технологические успехи произвели революцию не только в производстве, но и в средствах сообщения, в результате чего вся Земля стала одним большим поселением, где взаимодействие и обмен информацией между людьми оказались намного проще, эффективнее и доступнее. Кажется, что мир вот-вот превратится в единую структуру с единым образом жизни. Но противоречия политических и экономических интересов пока не дают возможности достичь на этом пути должного прогресса.

Вместо последовательного сближения различных культур неравенство, дискриминация и сегрегация в среде людей продолжают сохраняться, если не обретают все большие масштабы. В современных условиях более глубокие, нежели ранее, корни пустили бедность и невежество, возросло неравенство между народами, а соперничество сверхдержав, вовлеченных в чудовищную гонку вооружений ради достижения мирового владычества, десятилетиями угрожало человечеству всеобщим уничтожением.

Таким образом, мир лишь очень незначительно усовершенствовался с тех пор, как римляне и персы смертельно враждовали друг с другом. До сего дня судьба значительного большинства развивающихся стран определяется милостью гигантов, разделивших их на сферы влияния. Объединенные Нации и множество подконтрольных им организаций, учрежденные для предотвращения войны и помощи бедным, становятся ареной силовых игр. Имея беспрецедентное право вето, сверхдержавы с легкостью блокируют принятие решений, не соответствующих их собственным интересам, и даже угрожают выйти из состава международных организаций, осмеливающихся действовать вопреки их воле, что подтверждается примером с ЮНЕСКО. События на Ближнем Востоке и других регионах планеты обнаружили мотивы, движущие развитыми странами в их стремлении заставить отсталые народы покупать оружие, разрушать свой потенциал бессмысленными войнами, чтобы затем заниматься восстановлением, используя материалы, оборудование и специалистов, поставляемые одним из враждующих блоков.

Если нация, выбираемая в качестве жертвы, достаточно богата, то политика более развитых государств оказывается направленной на присвоение ее богатств и отвлечение ресурсов от использования в конструктивных целях. Если же, напротив, несчастное государство бедно, то его марионеточные лидеры завлекаются в сети соглашений о предоставлении помощи и кредитов, заключаемых при условии покупки оружия или примитивных потребительских благ. В результате этого мир, полный богатств и природных ресурсов, созданный Всевышним достаточным для удовлетворения всех потребностей человечества, превращается в огромную биржу, где рыночные законы делают богатых еще богаче, а бедных – еще беднее. В рамках такой логики индустриальным странам выгодно щедро оплачивать своих рабочих даже ради того, чтобы они искусственно сдерживали рост производства, ибо это необходимо для поддержания высоких цен. Подобная позиция позволяет уничтожать избыточные запасы продовольствия, тогда как большинство людей в третьем мире недоедают, а сотни миллионов ежегодно умирают от голода.

Жажда власти и господства, приводящая к созданию все более совершенных условий для жизни для небольшой кучки людей за счет миллионов страждущих, существующих в условиях нищеты и под страхом физического уничтожения, есть величайшее преступление перед Богом и человечеством. И все это происходит как бы во имя цивилизации и с благословения официальной церкви. Встает вопрос: является ли подобная вопиющая несправедливость и неравномерность распределения благ предопределенной Богом или же она вызвана к жизни людьми и, если верно следующее предположение, сохраняется ли еще надежда на становление более справедливого мирового устройства, на такие экономические и политические изменения, которые сократили бы пропасть между роскошью и нищетой? Может ли более гуманный, справедливый и безопасный мир быть установлен посредством скоординированных усилий богобоязненных и благородных людей, имеющих четкие представления о желаемом идеале? Каковы должны быть наставления религиозных деятелей, приближающие успех такой борьбы?

Исламский мир должен сегодня активно сотрудничать с другими народами, совместно с ними участвуя в реализации данного императива. Сегодня мусульмане зачастую отстранены от процесса принятия решений по глобальным проблемам современности, но ислам как комплексная система ценностей может предложить ответы на многие вопросы, мучащие человечество. Последователи Мухаммада несут возложенную на них миссию довести послание Аллаха до всех людей в полной его силе, во всей его человечности. Сегодня для собственного выживания цивилизация в гораздо большей мере, нежели когда-либо раньше, нуждается в ориентирах, данных Божественным установлением. Поэтому мировые религии должны объединить свои усилия и выработать план становления будущего интегрированного социума. Основные позиции исламских теоретиков по наиболее злободневным вопросам таковы:

· Новый мировой порядок

Сейчас, когда в воздухе носятся самые разные проекты переустройства мира, жизненно необходимо, чтобы предполагаемые изменения основывались на принципиально новых подходах и концепциях. Распад единого коммунистического монолита не должен предварять возникновение единой Европы с ее возможностями и претензиями, представляющими еще большую угрозу для человечества. Следует также учитывать, что как коммунизм, так и капитализм, основываясь на секулярных доктринах, являются идеологиями, отмеченными сознанием национального, расового, регионального или культурного превосходства. Они стремятся удовлетворять лишь основные материальные потребности людей, которые необходимы для воспроизводства рабочей силы ради ее последующей эксплуатации, и достигают своих целей методами рекламы и давления на человека через средства массовой информации. Между тем будущая единая цивилизация неизбежно должна стать цивилизацией, основанной на вере и духовности.