Падение Константинополя

У Мехмеда II было более 100 тысяч воинов. У императора Константина Драгаша — меньше 7 тысяч. Это была самая страшная военная тайна Константинополя: турки считали, что сражаются с примерно равным по силе противником. 7 апреля 1453 года началась бомбардировка города, а 18-го турки пошли на приступ. Однако атака была отбита; турки с воплями бежали, побросав во рву тысячи трупов, сожженных греческим огнем. Узнав об этом, султан в истерике бросился на коне в море, и его остановили лишь тогда, когда вода дошла скакуну до ноздрей. Измученных горожан хватало только на то, чтобы оборонять стены Феодосия, укрепления же вдоль Золотого Рога были практически безлюдны. Узнав об этом от шпионов, султан за ночь перетащил 80 своих галер через Галатские холмы — в обход цепи, закрывавшей вход в залив, — и на рассвете 22 апреля защитники города с ужасом увидели качающиеся на волнах залива турецкие суда. Начался обстрел с моря, но греки все равно умудрились сжечь часть турецких кораблей и гордость Мехмеда — огромную осадную башню.

28 мая султан объехал войска и пообещал на 3 дня отдать им Константинополь на разграбление. Ответом стали восторженные вопли. Дальше и в лагере, и в городе наступила тишина: турки жгли костры и молились, а за стенами отцы прощались с детьми, мужья с женами, и даже незнакомые люди на улицах обнимались и просили друг у друга прощения за все. В полночь на приступ пошли легковооруженные головорезы-башибузуки, а за ними — закованные в железо штурмовые янычары. Император Константин сражался в самом слабом месте укреплений — долине ручья Ликос. Рядом была неприметная калитка в стене, которую защитники использовали для вылазок и в суматохе, по-видимому, забыли закрыть. Именно через нее великан-янычар Хасан ворвался в город, взобрался на стену и водрузил над ней зеленое знамя ислама. Хасан был тут же изрублен, а флаг сброшен, но нервы у защитников уже сдали. Началась паника. В ворота Святого Романа с воплем «Город наш!» хлынули турки. Одновременно отряд янычар ворвался в город со стороны Золотого Рога. Император крикнул своему брату: «Что ж, пойдем, сразимся с варварами!» Брат ответил: «Да я лучше умру, чем отступлю перед этими животными!» Оба шагнули в самую гущу свалки — и больше их не видели. Тело Драгаша опознали потом только по золотым императорским орлам на сапогах. Мехмед сдержал обещание: в течение трех дней озверелая солдатня убивала, грабила и насиловала. Потоки крови на улицах доставали до колен, а в Золотом Роге из-за тел не было видно воды.