Глава 31. Июль, 1997.

А мне опять приснился старый сон,
И вновь во сне меня твой голос волновал.
И дождь в открытое окно, как саксофон,
Мелодию любви нам напевал.
Ты таяла, как воск, в моих руках,
И разгорался страсти уголек...
Ночь схлынула.
Но в утренних лучах
Лицо твое пытался вспомнить.
И не смог...

ДРАКО МАЛФОЙ
Дождь зарядил с вечера. И в душе царила непогода. Я лежал на кровати поверх одеяла, закинув руки за голову, и думал о том, как посмотрю в карие глаза Гермионы Грейнджер, когда вновь переступлю порог ее дома.

Я поднялся с постели и босиком направился в душ. Включил холодную воду и встал под сильную струю, сразу же расколовшую мое тело сотнями острых иголок. Это было больно, но физическая боль на время заглушила душевные терзания.

Грейнджер нужно как-то предупредить. Но как? Сейчас это было практически невозможным. В поместье день и ночь дежурили Пожиратели. Все входы и выходы находились под их контролем. Трансгрессировать в замке нельзя. Каминную сеть перекрыли, ею можно было пользоваться только с разрешения Темного лорда, который за последнюю неделю превратился в полновластного хозяина нашего родового замка. Волан-де-Морт теперь постоянно жил в Малфой-мэноре, по иронии судьбы занимая ту же самую гостевую комнату, в которой год назад жила гриффиндорка. День он проводил в библиотеке за чтением книг по Черной магии, вечером – в большой столовой, слушая отчеты своих подопечных, ночами куда-то исчезал. Никто не знал, где он бывал и чем занимался.

Накинув халат на мокрое тело, я вернулся в комнату. В дверь постучали. Кто бы это мог быть так поздно? Я взглянул на настенные часы - фигурные стрелки показывали «одиннадцать».

- Войдите!

В дверях показалась Хелпи с подносом в руках:
- Госпожа Нарцисса попросила принести вам сок. Она знает, что молодой господин еще не спит.

- Не надо сока, лучше принеси мне сливочного пива. Похолоднее.

Возможно, именно оно сняло бы накопившуюся за день усталость, и я смог бы заснуть без тревожных сновидений и ночных кошмаров.

Она появилась в комнате через несколько секунд, мелкими шажками приблизилась ко мне и протянула высокий бокал с пенным напитком. Отступила на пару шагов к дверям и замерла в ожидании нового приказа.

Я сделал медленный глоток. Ледяное пиво обожгло горло. Оно было таким холодным, что невозможно было даже почувствовать его вкус. Я поставил стакан на столик и устало опустился в кресло у окна.

Грейнджер... Как же ее предупредить?

Я вновь потянулся к стакану, но резко отдернул руку. Внезапно мне в голову пришла сумасшедшая идея:
- Хелпи!

Она вытянулась в струну, подобострастно заглядывая мне в глаза.

- Однажды я слышал разговор родителей. Отец рассказывал маме, что вы, эльфы, обладаете особой магией, отличной от людской. Вам подвластно то, что недоступно нам. Например, вы можете свободно передвигаться в пространстве в любую сторону, там, где человек трансгрессировать не может. Это так?

Хелпи кивнула:
- Да.

Я с изумлением уставился на нее. Как Темный лорд мог совершить такую недопустимую ошибку? Неужели, он ничего не знал об этой особенности домовых эльфов? Или он посчитал ниже своего достоинства вникать в способности домовиков, и ему даже в голову не пришло, что они могут обладать магией, о которой он ничего не знает.

- Хелпи, - решение возникло спонтанно, и я совсем не был уверен в том, не совершаю ли опрометчивый поступок, за который потом последует суровое наказание, - в прошлом году по моей просьбе ты отнесла записку мисс Грейнджер. Сможешь ли ты сейчас сделать тоже самое, не нарушив наложенной на замок защиты?

- К мисс Гермионе? – она как-то странно дернулась, и в ее удивленных глазах появились крупные градины слез. – Высший закон домовика – приказ хозяина. Если молодой господин попросит – Хелпи сделает.

Она отвесила мне глубокий поклон, размазывая по морщинистым щекам соленую влагу.

Это был шанс, один-единственный, исключительный шанс. Второй такой возможности могло не быть.

- Но об этом не должны знать ни мама, ни тем более отец. Я приказываю тебе молчать о том, кто и куда тебя посылал, в случае, если тебя обнаружат. Ты меня поняла?

- Да, - просто ответила эльфиха.

Я опустился перед ней на корточки и заглянул в огромные подернутые слезами глаза:
- Нет, послушай меня еще раз. Если тебя поймают, то поплатимся мы оба – и ты, и я. Наказание будет суровым. Очень суровым.

– Хелпи будет молчать, - она не моргая смотрела на меня, в ее взгляде я прочел спокойствие и уверенность в предстоящей ночной прогулке. - Хелпи хороший домовой эльф, она знает, как угодить своему господину. Молодой хозяин не должен беспокоиться. Никто не узнает, что Хелпи навестила мисс Гермиону.

- Хорошо, - кивнул я и поднялся. - Ступай, отнеси стакан, вернешься через десять минут, я за это время успею написать записку для Грейнджер.

Она бесшумно исчезла. М-да... Похоже, гриффиндорка в прошлом году произвела на нашего домовика большое впечатление, если та готова рисковать своей жизнью ради нее. Я подошел к секретеру, открыл верхний ящик, вынул оттуда перо и кусок чистого пергамента. Только что же писать? «Мы с Пэнси придем тебя убивать»... «Тебе и твоим родителям необходимо куда-то укрыться»... «Прячься»... Грейнджер непременно примет меня за сумасшедшего.

Я убрал пергамент обратно в шкаф. Во-первых, это письмо явилось бы прямой уликой против меня в случае провала. Во-вторых, увидев Хелпи, гриффиндорка и так легко догадается, кто ее направил. Она умная девчонка, и ей не надо объяснять то, что и так понятно. А все остальное эльф передаст на словах.

Получив мои подробные инструкции, Хелпи исчезла. Я слегка приоткрыл двери и выглянул в коридор. Прислушался к звукам засыпающего замка. Было тихо. Похоже, заклинания, наложенные Темным лордом, не сработали, и, стало быть, домовик благополучно выбралась за пределы Малфой-мэнора.

Поползли мучительные минуты ожидания. Пять, десять, пятнадцать. Я ходил из угла в угол, не находя себе места. Подошел к окну – ночной парк утонул под проливным дождем. В замке теперь постоянно господствовала осень. Родовая защита нашего фамильного поместья была нарушена постоянным присутствием Пожирателей.

Она появилась через полчаса, когда я почти потерял терпение.

- Ну? Почему так долго?

- Мисс Грейнджер и ее семья благополучно покинули дом, - ответила домовик, спрятав руки за спиной. - Хелпи помогла им собирать вещи.

- А что сказала Грейнджер? – я с трудом сдерживал волнение.

- Три-два в пользу Малфоя, - эльфиха глупо улыбнулась.

- Что-о? – не понял я, с удивлением всматриваясь в лучащиеся глаза маленькой служанки.

- А еще мисс Грейнджер попросила передать молодому хозяину это, - Хелпи вынула руки из-за спины и протянула мне букетик крошечных полевых цветов.

Незабудки?!

- Спасибо. Иди спать. На сегодня ты свободна.

Я опустился на кровать и попытался расслабиться. Сегодняшний вечер закончился вполне благополучно. И я разгадал предложенную девчонкой загадку: похоже, у нас с Грейнджер вошло в традицию спасать друг друга из сложных ситуаций. Три-два в мою пользу. Теперь она не успокоится, пока не выровняет счет. Вот сумасшедшая бестия! Я невольно улыбнулся, представив, как она тряхнула бы лохматой гривой в ответ на мои слова. Но причем здесь незабудки?!

- Vergissmeinnicht, - прошептал я, поднес цветы к лицу и понюхал их. Эти скромные голубоглазки пахли весенним ветром, прохладой раннего утра и... свободой. Свободой, которой у меня уже не было.

Измотанный событиями предшествующего дня, я чувствовал себя безумно уставшим, и, едва приклонив голову к подушке, моментально погрузился в тяжелый глубокий сон. Проснулся рано, когда утро еще не наступило - вздрогнул, словно от толчка, открыл глаза, осмотрелся по сторонам, не понимая, где я и что со мной произошло.

За окном все также шел дождь. Капли били по стеклу, раздражая и не давая вновь окунуться в утраченный мир грез. Но не они же разбудили меня, в самом деле. Я за последнюю неделю уже успел привыкнуть к постоянному шуму текущей воды.

Мерлин! Я сел на кровати, спустив ноги на холодный пол. Устало провел рукой по спутанным волосам, отгоняя последние остатки сна. Сон?! Точно, мне снова приснился тот же самый сон. Нет, это была не просто игра моего воображения, все очень напоминало реальность.

Тяжелые волосы с медвяно-яблочным запахом рассыпались по обнаженной спине, тонкие руки уверенно скользили по моим груди, плечам, животу. Я жадно целовал ее, она выгибалась мне навстречу, отдаваясь любви вся без остатка. Она была только моей и дышала только ради меня. Она была безупречна, нагая незнакомка, ангел, спустившийся с небес по лунной дорожке в мои объятья.

Я поднялся с постели, подошел к окну, откинул в сторону тяжелую штору, отворил настежь створки и посмотрел на ночной дождь. Если это сон, то почему я, проснувшись, продолжал чувствовать тепло ее рук, обнимавших меня, следы от ноготков, впивавшихся в мою спину, ее обжигающее горячее дыхание, сладостную дрожь во всем теле и жаркий шепот: «Драко! Драко!» Каждая клеточка моего тела помнила ее настолько отчетливо, что это казалось безумием.

Кто она, черт побери? И почему она снилась мне уже несколько раз за последний месяц?

Я попытался вспомнить, когда ночная гостья ворвалась в мое сознание в первый раз. Кажется, это случилось в Хогвартсе, ночью пятого июня. Вечером мы с Блейзом, Крэббом и Гойлом праздновали мое совершеннолетие. Уснули поздно. Помню, что той ночью я проснулся от пронзительного женского крика: «Я ненавижу тебя, Драко Малфой!» Я вскочил, озираясь по сторонам, но меня окружала лишь глухая, непроницаемая ночь. Голос показался мне смутно знакомым, но, сколько бы я не старался узнать его, мне это так и не удалось. Закутавшись в одеяло с головой, я попытался заснуть. Сон затянул меня в свои сети, и вместе с забытьем пришла она. В первый раз. Подкралась тихонько на цыпочках, присела рядом со мной на кровати, провела прохладной ладонью по моему плечу:
- Теперь я навечно связана с тобой, Драко Малфой... Хотя ты об этом и не подозреваешь...

Утро я встретил не выспавшимся и раздраженным. Спальню заливал яркий свет, он бил мне прямо в глаза. Ночной ливень закончился, и прохладный, влажный воздух, проникающий через незакрытое мною окно и еще не прогретый солнцем, колыхал шторы. Пахло сыростью и землей. Но сквозь утреннюю свежесть пробивался тонкий запах маленьких голубых незабудок, пролежавших всю ночь на прикроватном столике.

Я направился в столовую. Возбужденные голоса отца и матери заставили меня остановиться перед закрытыми дверями.

- Я сегодня же займусь этим делом.

- Люциус, но Драко еще так молод, ему лишь недавно исполнилось семнадцать...- голос мамы дрожал.

- Дорогая, - сердито прервал ее отец, - у нас нет времени ждать. Ты видела все сама. Наше положение за последний год сильно пошатнулось. Кстати, именно ты приложила к этому руку. Если бы грязнокровка не оказалась в нашем замке, все могло быть совсем по-другому.

- Но, Люциус...

- Не желаю слушать твои оправдания, Нарцисса! Пойми же ты, наконец, у нас нет иного выхода, если мы хотим сохранить семью. Наш сын тоже не в почете у Господина. Проверяя его на верность, Темный лорд будет поручать Драко самую грязную и неблагодарную работу - я имею в виду убийство маглорожденных и предателей крови.

Мама тихо ахнула.

- Но для него еще не все потеряно. Да, ты, Нарцисса, не оправдала моих ожиданий, но на сына я возлагаю огромные надежды, от него зависит наше будущее. И, я надеюсь, он приложит все силы, чтобы оправдаться в глазах Милорда. А уж если сработает мой план... Малфои еще покажут всему магическому сообществу, чего они стоят!

Я вошел в столовую, и разговор мгновенно стих. Родители внимательно посмотрели на меня, но ни один из них не вымолвил ни слова. Что все это значит? Что задумал Люциус?

Завтрак прошел в гробовом молчании. Каждый думал о своем, переваривая только что сказанное или услышанное.

- Драко, - отец поднял на меня внимательный взгляд, - как звали ту девушку, с которой Поттер в прошлом году проходил практику?

- Дафна... Дафна Гринграсс, - ответил я, удивившись. - Зачем она тебе?

Но Люциус сделал вид, что не расслышал меня:
- Уж не та ли это девчонка, отец которой является совладельцем банка, его зовут Ричард Гринграсс, кажется?

- Да, она.

- Значит, у него есть дочь? – отец отложил в сторону вилку, пристально вглядываясь в меня.

- Две. Дафна - моя однокурсница, а младшая, Астория, учится в Хогвартсе годом младше, она когтевранка.

- Замечательно, - Люциус с удовольствием потер руки. - Просто превосходно.

- Что происходит, отец? – вновь спросил его я.

- Я объясню тебе позже, Драко.

Он умело увильнул от ответа. И мне это не понравилось. Если на меня возлагаются столь огромные надежды по сохранению семьи, должен же я знать, в чем дело, во что Люциус так ловко втягивает нас.

Отец поднялся из-за стола, показывая тем самым, что и завтрак, и неприятный разговор закончен. Я встал следом за ним. Нарцисса так и осталась сидеть перед нетронутой овсянкой.

- Сынок, сегодня у тебя ответственный день, - Люциус подошел ко мне, положил руку на плечо и заглянул в глаза. - Однажды ты уже совершил ошибку, отдав победу над Дамблдором в руки Северуса Снейпа. Темный лорд простил тебя. На второе прощение не рассчитывай. Пусть же сегодня твоя рука не дрогнет, когда ты сотрешь в порошок проклятую грязнокровку. Таким, как она, не место среди нас. Вспомни, именно из-за нее начались все наши проблемы.

Я был слишком зол на него, чтобы сдержать вырвавшееся из меня возражение:
- А мне почему-то кажется, отец, что наши проблемы начались немного раньше, тогда, когда ты не смог удержать в руках пророчество.

Краем глаза я заметил, как Нарцисса резко обернулась на меня.

- Что? – в голосе отца прозвучало непонимание. - Что ты сказал?

- Ничего. До вечера, - я стряхнул с плеча его руку. – Надеюсь порадовать тебя «приятными» новостями.

Я поспешил выйти. Но чувствовал, как Люциус продолжал недоуменно смотреть мне в спину.

- Что это было, Нарцисса? – раздался за закрытыми дверями его встревоженный голос.

– Дерьмо! – мрачно выругался я и бросился в свою комнату. Сегодня впервые в жизни я позволил себе высказать упрек в адрес отца. Раньше он всегда был для меня абсолютным, непререкаемым авторитетом. Я верил каждому его слову, не задумываясь делал то, что он мне велел или о чем просил. Но за последний год многое изменилось. И в первую очередь изменился я сам.

НАРЦИССА МАЛФОЙ
Темный лорд сидел возле камина и вглядывался красными щелками глаз в пляшущие язычки пламени. На его плечах устроилась огромная, кажущаяся бесконечной, змея. Господин рассеянно гладил мерзкую тварь длинными тонкими пальцами. Перед ним в глубоком поклоне склонился Люциус.

- Почему-то вы, Малфои, в последнее время выглядите недовольными своей участью, - негромкий голос Волан-де-Морта заставил бы трепетать любого. - Может быть, вы не рады моему пребыванию в вашем родовом поместье?

Люциус наклонился еще ниже.

- Поднимись же, Малфой, мне надоела твоя скрюченная спина!

Муж разогнулся и с усилием взглянул на своего хозяина и скользящую по его плечам тварь. Рука, которой он отер пот со своей верхней губы, мелко дрожала:
- Что Вы, Мой Лорд, это большая честь для нашей семьи, что Вы живете у нас. Большей радости быть просто не может.

- Разумеется, вы рады, - узкие губы Волан-де-Морта скривились в усмешке. – Тогда почему у меня создалось впечатление, что ты что-то скрываешь от меня?

- Мой Лорд, - произнес Люциус сдавленным от волнения голосом, он бросил быстрый взгляд в мою сторону и вновь посмотрел на своего господина, - от Вас ничего не укроешь. Я действительно вынашивал один план, и как раз сегодня хотел спросить у Вас совета.

- Вот как, - Волан-де-Морт повернулся к Люциусу. Змея на его шее подняла голову и уставилась на мужа немигающими желтыми глазами с вертикальными прорезями зрачков.

Люциус с ужасом перевел взгляд с мерзкого животного на его хозяина.
- В-в-ваша ми-милость, - заикаясь, начал он, - как бы Вы отнеслись к тому, если бы я решил женить своего сына?

- Свадьба? В наше время? – удивленно спросил Темный лорд. И вдруг затрясся в едва слышном смехе. Огромное пресмыкающееся, недовольное тем, что его растревожили, раскрыло пасть и сердито зашипело.

- Спокойно, Нагайна, спокойно, - тонкая кисть провела по шершавой коже. – Люциус, мой скользкий и хитрый друг, с чего бы вдруг тебе в голову пришла столь странная идея?

Волан-де-Морт немного склонил голову набок и вгляделся в лицо моего мужа. Щеки Люциуса покрылись уродливыми багровыми пятнами.

- Мой Лорд, Вы еще не знаете, кого я выбрал себе в родственники.

- И кого же? Зная твой изощренный ум, стремление к славе и почету, а также твое отношение к чистокровности, я с уверенностью могу полагать, что это не простой смертный.

- Это Ричард Гринграсс, совладелец банка Гринготтс. У него есть дочь – Астория, в конце лета она станет совершеннолетней, и мы на полных основаниях сможем сыграть свадьбу.

- Вот как? – Темный лорд не мигая смотрел на Люциуса. Он молчал, пытаясь прочесть в сознании своего подчиненного, не кроется ли в его мыслях нечто больше, чем то, что он только что озвучил.

Тревожное молчание затянулась. Голова змеи вновь приподнялась с плеча хозяина, и длинная разноцветная лента плавно скользнула в направлении моего мужа. Я невольно почувствовала, как накалилась атмосфера зала. Огромная столовая сжалась до неимоверно узких пределов, и в ней нечем стало дышать. Со своего места я видела, как шея Люциуса покрылась мелкой испариной, руки дрожали, а ноги подкашивались. Он прилагал неимоверные усилия, чтобы казаться спокойным.

- Вернись на место, Нагайна, - приказал Темный лорд своей любимице и отвернулся к камину. - Почему именно Гринграсс?

Люциус незаметно выдохнул, почувствовав, что опасный разговор перешел в более мирное русло:
- Мой лорд, Гринграссы - одна из самых богатых семей магического мира. У них масса преимуществ. Они научились находить общий язык с гоблинами, и приручили, на сколько возможно, драконов. В их родословной не было сквибов и предателей крови – я лично проверил это. Только чистая кровь во многих поколениях! Гринграсс умеет держать язык за зубами – вспомните историю с философским камнем. Никто так и не догадался, что именно он помог тогда пробраться внутрь банка. Ричард умен, осторожен и также честолюбив, как и Ваш покорный слуга. Он всегда был на нашей стороне, хотя и не вступил в ряды Пожирателей. Лишь одно но...

- Но?! – в голосе Волан-де-Морта прозвучало удивление. – Разве есть «но»?

Люциус почтительно склонил голову:
- Есть, мой господин. Как бы ни был Гринграсс хорош, всегда остается риск его перехода на сторону врага. Он бизнесмен и может продать нас тому, кто больше заплатит. Поэтому таких людей нужно держать возле себя. И свадьба поможет нам в этом. Поскольку старшая дочь Дафна уже помолвлена, остается младшая – Астория. Тем более, что именно к ней Ричард питает наибольшую привязанность.

- Мой Лорд, - продолжил Люциус, - я с прискорбием признаю, что мой сын Драко оказался слабым и нерешительным. Он разочаровал и Вас, и меня. Но смею надеяться, что Вы не поставили на нем крест.

Темный лорд медленно повернулся и внимательно посмотрел на своего собеседника.

- Драко слаб в бою, Авада не для него. Но у моего сына светлая голова. Он достаточно умен, чтобы легко войти в доверие к Гринграссу и расположить его к себе. А если в этом браке родится ребенок, то Ричард и сам от нас никуда не денется. Ему, как и мне, необходим наследник. Кто первый подарит ему внука, тот и сорвет серьезный куш.

- Ты не только хитер, Люциус, ты еще и дальновиден, - в негромком голосе Волан-де-Морта послышалось восхищение. - Наконец-то я вижу перед собой прежнего Малфоя – уверенного и расчетливого.

- Я не только для себя стараюсь, Мой Лорд, - спина моего мужа в который раз склонилась в почтительном поклоне. – Знайте, что мои деньги – это Ваши деньги, мой дом это Ваш дом. Все для блага моего Господина. И я смею надеяться, Вы почтите предстоящую свадьбу своим присутствием?

- Что ж, - Темный лорд поднялся, - впереди нас ждут великие события, и моим людям не мешало бы сделать небольшую передышку. Я непременно приду, Люциус.

Волан-де-Морт направился к дверям, Нагайна неспешно ползла рядом с его ногами. У выхода милорд оглянулся:
- А как отнесся к данному решению твой сын?

- Он еще не знает. Я извещу его позже, когда Драко вернется с добрыми вестями для своего господина. Он правильно воспитан и привык подчиняться решениям своего отца.

- Похвально. Но если вдруг что-то пойдет не так, то поверь, Люциус, я знаю, как повлиять на твоего сына... - Темный лорд повернулся в мою сторону, задумчиво посмотрел на меня и вышел.

Этот прощальный взгляд говорил о многом. Мне стало страшно. Я почувствовала, что силы покидают меня.

ДРАКО МАЛФОЙ
- Показывай дорогу, Малфой, - приказным тоном сказала мне Паркинсон.

- Не смей мне указывать, - огрызнулся я. – И пойди, переоденься. Смени свою блестящую мантию на что-нибудь попроще. Ты же не на бал идешь. Полквартала соберется на тебя поглазеть. А мы не должны привлекать к себе внимание – зачем лишние разборки с Министерством?!

Она презрительно посмотрела на мои джинсы и простую белую футболку:
- Щас, разбежалась! Буду я еще под маглов подстраиваться!

- Пэнси, он прав, - Беллатриса мило улыбнулась девчонке. – Нам действительно пока лучше не связываться с Министерством магии. Но это только пока. Потерпи пару дней, моя милая. Ждать осталось совсем недолго...

Паркинсон гневно топнула ногой, но не посмела ослушаться ближайшую сторонницу Темного лорда. Она выскочила из комнаты и через пару минут вернулась в ярко-розовом брючном костюме.

- О, боже, - простонал я, закатив к потолку глаза. – Одно другого не лучше.

- Заткнись, Малфой! – оскалилась Пэнси. – Давай, показывай дорогу, нечего время тянуть.

- Удачи, дорогой! – тетка приветливо помахала мне рукой. – Смотри, не промахнись мимо грязнокровки!

И она захохотала, откинув голову назад, явно наслаждаясь собственной шуткой.

Мы покинули замок и трансгрессировали в уединенный уголок парка, неподалеку от места, где жили родители гриффиндорки. Зная, что никого не будет в спешно покинутом доме, я уверенным шагом направился в сторону жилища Грейнджеров. Паркинсон не отставала ни на шаг. Я слышал за спиной ее тяжелое дыхание, но ни разу не оглянулся – эта девчонка и раньше раздражала меня, но в последнее время она переступила грань дозволенного в наших с ней отношениях.

Мимо нас по широкой аллее спешили по своим делам прохожие, на изумрудно-зеленых газонах резвились дети. Их мамаши и няньки, устроившись уютно на скамейках, спокойно взирали на играющих чад. Странно, но яркий вызывающий наряд моей спутницы не привлек к себе их внимания. Похоже, что маглы и сами любили пестрые расцветки.

Я свернул к выходу из парка, прошел мимо высоких кованых ворот и остановился: перед глазами возник знакомый двухэтажный домик, утонувший среди огромного количества цветов. Ее дом...

Я вспомнил, как оказался здесь в первый раз и вел себя высокомерно и вызывающе, как скорчил недовольную мину, чтобы позлить Грейнджер, как она оскорбилась, и из ее глаз едва не брызнули слезы огорчения. А ведь этот каменный домик был довольно милым, здесь во всем чувствовалась умелая женская рука и отличный вкус.

Паркинсон врезалась мне в спину. Она выглянула из-за моего плеча и уставилась на противоположную сторону улицы. Девчонка безошибочно определила, какой из домов является целью нашего перемещения сюда.

- Какая убогость! – ее губы скривились в презрительной усмешке, и она покосилась на меня, ожидая моей реакции. Но я промолчал. – Я знала, что маглам не доступны некоторые радости земной жизни, но не до такой же степени. Бедная Грейнджер! Судя по тому, что я вижу, она практически нищая.

- Пошли! – я шагнул на проезжую часть, пропустив проезжающий мимо автомобиль.

- Я первая! – выкрикнула Пэнси, она, опередив меня и едва не попав под колеса машины, бросилась через дорогу и взбежала на крыльцо. - Алохомора!

Входная дверь, сорванная мощным заклинанием с петель, резко распахнулась и отлетела в сторону. Чокнутая Паркинсон! Она так торопилась прикончить Грейнджер и выслужиться перед Темным лордом, что совершенно не заботилась о конспирации. Я оглянулся: нам повезло - улица в этот момент была совершенно пустынна.

Я шагнул через порог и достал из кармана волшебную палочку - Репаро! Дверь вернулась на свое законное место.

Вошел в гостиную и осмотрелся. Здесь почти ничего не изменилось. Все было точно таким же, как в тот день, когда я покинул дом Грейнджеров год назад.

Внезапно почувствовал легкое головокружение, пол ускользнул из-под моих ног. Я схватился рукой за спинку дивана и закрыл глаза. В моей голове появились рваные отрывки каких-то смутных воспоминаний. Словно в тумане передо мной пронеслись люди в белых медицинских мантиях, какие-то непонятные ящики с множеством мигающих лампочек, в ушах зазвучали незнакомые голоса.

Я открыл глаза – серый дым рассеялся. Что со мной происходит? Сначала странные сны, теперь эти галлюцинации. Может быть, я стал жертвой какого-нибудь заклинания?!
Только кому это надо?

- Паркинсон! – крикнул я в пустоту дома. – Где ты? Неужели не ясно, что здесь никого нет.

Она вышла из кухни, держа перед собой волшебную палочку. Пэнси напоминала разъяренного зверя, вышедшего на охоту, жертва которого ускользнула прямо из-под его носа.

- Может быть, они куда-то уехали? – осторожно предположил я.

- А может быть, их кто-то предупредил? – зловеще процедила она и уставилась на меня.

Мерлин! Как я мог забыть, что у девчонок хорошо развита интуиция.

- Ты думаешь, что я? – мне удалось выдержать ее пристальный взгляд. – Но зачем мне это, а, Паркинсон? Ведь я же не самоубийца, верно?

Она отвела взгляд. В моих словах была суровая правда, но она так и не смогла до конца рассеять ее подозрений.

Гнев рвался наружу, и Пэнси, давая ему выход, начала крушить в маленькой гостиной все, что попадалось ей на глаза. Взмах палочки – и прямо к нашим ногам свалились настенные часы с треснувшим циферблатом. Еще один взмах – с потолка оборвалась люстра и усеяла пол тысячами мелких осколков. Из распоротых диванных подушек высыпались и разлетелись по гостиной перья. Искромсанный диван ощерился остриями пружин. Через минуту было разбито все, что могло разбиться, и сломано все, что могло сломаться. Но Паркинсон, находясь в каком-то гнусном возбуждении, продолжала с садистской злобой уничтожать ненавистный ей магловский мир. Кажется, у моей «любимой» тетушки появилась опасная соперница, еще более сумасшедшая, чем она сама. Даже безо всякого Азкабана.

Я осторожно прошел мимо размахивающей во все стороны палочкой девчонки и поднялся по лестнице вверх. Первая слева комната принадлежала Грейнджер, в ней я проснулся с тяжелой головной болью в свой последний день пребывания здесь.

Внизу стало тихо. Кажется, Паркинсон устала рвать и метать. Хотя возможно, это всего лишь маленькая передышка.

Я шагнул дальше и легонько толкнул рукой следующую дверь – она поддалась. Комната, когда-то бывшая моей, оказалась пустой. Лишь в углу стоял высокий платяной шкаф. И, кажется, здесь сменили обои, тогда они были светло-коричневыми.

Я подошел к шкафу и отворил створку. Наверное, сюда впихнули то, что давно стало ненужным, мешало или занимало лишнее пространство в доме. Эти вещи явно готовили на выброс. Я хотел закрыть дверцу, но что-то знакомое привлекло мое внимание. Потянул за темный свесившийся рукав – стопка разноцветной одежды сорвалась и рассыпалась на полу, оставив в моей руке шерстяной свитер ручной вязки.

Его когда-то для меня купила она. «Ты же не собираешься идти по Лондону в мантии. Люди начнут шарахаться от тебя как от прокаженного, - ее голос зазвенел в моей голове. - Да не бойся, он не с чужого плеча».

Где ты сейчас, Девочка-которая-все-всегда-знает?

Я разглядывал помятую вещь, стараясь вспомнить все, что с ней было связано. Но с лестницы раздались шаги Паркинсон, и пришлось в спешном порядке засунуть свитер обратно в шкаф. Там, в дальнем углу одной из полок лежал маленький белый лист бумаги. На нем ровным круглым подчерком лучшей ученицы Хогвартса было написано: «Нарциссе Малфой».

Времени на чтение этого странного послания у меня уже не было. Шаги приближались. Я едва успел спрятать записку в карман брюк, как коротко стриженая темная голова показалась в открытом проеме дверей. Пэнси удивленно уставилась на разбросанные мною вещи и резко спросила:
- Что за магловское тряпье?

Я пожал плечами:
- Понятия не имею.

Она гневно засопела. Я прошел мимо нее в коридор. Моя миссия в этом доме закончилась. Пора в замок, на доклад к Темному лорду. И пусть Пожиратели считают меня неудачником, пусть бесится их красноглазый хозяин, пусть отец смотрит на меня с презрением – мне все равно. Главное - мои руки и сегодня не обагрились ничьей кровью.

Ба-бах! Громкий стук заставил меня оглянуться – Паркинсон гневно ударила кулаком в дверь комнаты Грейнджер. Неожиданно оттуда выскочила пятнистая собачка и со звонким лаем набросилась на Пэнси, пытаясь схватить ее за ногу.

- Пошла вон! – взвизгнула девчонка и пнула животное. Собака отлетела в сторону, прокатившись по полу на животе, но вновь с удвоенным усердием набросилась на своего врага.

- Малфой, убери от меня эту тупую скотину! – с искаженным до неузнаваемости лицом заверещала Пэнси. – Иначе я за себя не отвечаю!

Я пытался схватить собаку, но она ловко увильнула от меня, не даваясь в руки. И снова, и снова нападала на Паркинсон.

- Сектумсемпра! – бешено взмахнув волшебной палочкой, заорала девчонка.

Заклинанием животное резко подбросило в воздухе, и псина отлетела к стене. Кровь выплеснулась из нанесенной раны, спину словно рассекли удары острого невидимого меча. Собака жалобно заскулила, но, едва держась на лапах, вновь направилась в нашу сторону. Она до последнего пыталась защищать дом своих хозяев.

- Паркинсон, зачем ты это сделала?!

- Заткнись! – раздалось в ответ, и воздух вновь сотрясся от яростного: Сектумсемпра!

Собака упала в лужу собственной крови, ее били невыносимые судороги. Кровь фонтанировала из нанесенных ран. Все вокруг стало тягуче-красным – пол, стены, розовые шелковые брюки...

Я склонился над несчастным животным – силы быстро покидали ее. Через пару секунд она затихла. Я погладил по липкой шерсти – собачка была мертва.

- Сука ты, Паркинсон! – я поднялся и поднес измазанные пальцы к ее лицу. – На, наслаждайся! Похоже, ты возбуждаешься от вида крови.

- Да пошел ты..

Я обтер пальцы о джинсы, оставив на штанине темно-красные разводы, развернулся и сбежал с лестницы в разгромленную гостиную. Но перед тем, как трансгрессировать обернулся к ней:
- Кто тебя обучил этому заклинанию?

- Отец, - криво улыбнулась девчонка. – Что понравилось, как оно работает? Будешь хорошим мальчиком, и тебя научу.

Я не ответил ей, крутанулся на месте, почувствовав, как знакомая влекущая сила сдавила словно железные обручи мою грудь, как прогнулись внутрь уха барабанные перепонки, и пространство расступилось, унося меня прочь от кровавой картины, написанной рукой чокнутой слизеринки.

НАРЦИССА МАЛФОЙ
- Нет!

Люциус недоуменно уставился на Драко:
- Что значит «нет»?

- Нет – означает, что я не собираюсь жениться.

- Ах, не собираешься? – медленно, с расстановкой переспросил Люциус. Его ледяной тон не сулил ничего хорошего.

Внутри меня все перевернулось – я надеялась, что разговор закончится мирно, что решение мужа послужит во благо моему сыну, и тот с легким сердцем воспримет просьбу отца, но все обернулось для Драко ловушкой.

- Да, отец, я не хочу этого. Мне всего семнадцать, я не собираюсь так рано обзаводиться семьей.

- А если я прикажу тебе? – рявкнул Люциус.

- Не кричи! Твой приказ ничего не изменит. Я все равно отвечу «нет».

- Ты очень изменился, Драко, - Люциус с любопытством посмотрел на сына.

- Да, - спокойно ответил тот, - этот год позволил мне на многие вещи посмотреть другими глазами.

- Но ты вынуждаешь меня применить к тебе Империо, - вкрадчиво произнес Люциус. Он умело менял тактику в борьбе с собственным сыном.

Мое сердце сжалось от волнения. Но я не знала, как помочь сыну. Любое мое действие в его защиту обернулось бы еще большим наказанием.

- Что ж, отец, применяй, потому что добровольно я согласия не дам.

Драко сделал ударение на слове " отец", словно отгораживаясь от того. Он не собирался сдаваться и был готов отстаивать свою свободу любой ценой. Люциус беспомощно взглянул на меня, словно ища поддержки. Я сидела молча, опустив руки на колени и тревожно следя за каждым движением сына:
- Драко, сынок... Подумай...

- Нет, мама, - холодно ответил он. - Нет, нет и нет. Я не собираюсь жениться, тем более, на неизвестно ком.

- Астория Гринграсс, разве эта девушка не знакома тебе? – спросил Люциус. - Это младшая сестра Дафны, твоей однокурсницы. Ты же сам рассказывал мне о ней недавно. Возможно, тебе более симпатична именно Дафна, но как оказалось, она уже помолвлена.

ДРАКО МАЛФОЙ
Я стоял у горящего камина и смотрел на красные языки пламени. В ярких всполохах мне мерещились развивающиеся на ветру каштановые волосы. Нарцисса не сводила с меня встревоженного взгляда, пытаясь понять, о чем я думал. Но вряд ли ей это удастся – мои мысли закрыты от всех, даже от нее.

- Отец, - я повернулся к Люциусу, - давай отложим свадьбу на два-три года. Эта неразбериха закончится, и все встанет на свои места. Возможно, я сам тогда попрошу твоего благословения на брак.

- У нас нет этих лет! – закричал он. – Как ты этого не понимаешь?

- Да, не понимаю, - сорвался я. - Не понимаю, почему ты делаешь из меня игрушку для воплощения в жизнь твоих честолюбивых планов, почему лишаешь меня свободы и права выбора?

- Потому, что я вижу, что для тебя будет лучшим, - Люциус едва сдерживал свои эмоции. - И наши с Нарциссой отцы в свое время поступили точно также. Они сговорились без нашего участия, и, как видишь, оказались правы. Нарциссе тогда было даже меньше, чем тебе, но она не противилась воле своего родителя, она приняла его выбор. Впервые мы увиделись с ней в день помолвки, и вот уже вместе без малого двадцать лет. Наш брак крепок.

- Да, ваш брак идеален, - усмешка сорвалась с моих губ. – Я заметил это еще прошлым летом, когда ты взял в руки плеть..

- Драко..., - пораженно прошептала Нарцисса и испуганно прикрыла рот.

- Что-о-о? – глаза Люциуса налились кровью, рука крепко сжала трость. – Паршивец! Я вырастил в своем доме неблагодарного щенка! Это все твое влияние!

Он повернулся к маме.

- Выйди из комнаты! – приказал он ей. – Нам предстоит мужской разговор!

- Люциус..., - в голосе матери послышалась мольба. Она не двинулась с места, сидела, не сводя с него глаз и кусая до крови тонкие губы.

- Выйди, я сказал!

Нарцисса медленно поднялась и неуверенно направилась к дверям. Она оглянулась на меня, но не осмелилась ослушаться мужа и исчезла.

- Драко, мне кажется, или ты действительно осуждаешь мои решения и поступки? – о его голос можно было порезаться.

Но я уверенно смотрел ему в глаза:
- Мама едва не умерла тем летом.

- Не умерла же! Зато она усвоила урок, а ты, я вижу, нет. Я поступил жестоко потому, что так было нужно в тот момент. Я спас и тебя, и ее.

- И себя?

- Причем здесь я? – вспылил отец. - Если бы не мои решительные действия в тот момент, на следующий день за вашу жизнь не дали бы и ломаного кната.

- Так вот оно, объяснение. А я-то весь год ломал голову, за что ты так с нами. А ты, оказывается, думал только о нас.

- Драко, ты забываешься! – вновь повысил голос отец.

- Разве? А ведь я всего лишь хочу узнать правду.

- Ты действительно изменился, Драко, - Люциус с трудом взял себя в руки. – Раньше ты никогда не сомневался в моих словах.

- Раньше ты никогда ничего не скрывал от меня.

- Я и сейчас честен с тобой, - холодно отозвался он.

- Тогда ответь мне еще на один вопрос: зачем тебе эта свадьба? Только не лги. И не надо нести разную чушь о продолжении рода, о благополучии семьи, о внуках. Что кроется за твоим решением женить меня именно на Гринграсс? Деньги? Власть? Слава?

Я встал напротив него, лицом к лицу, глаза в глаза. Никто в этот момент не смог бы меня услышать:
- А может быть, ты решился обмануть Темного лорда?

Его зрачки расширились.

- Может быть, ты, отец, ищешь пути отхода в случае его поражения? Ты узнал, что Поттер проходил практику у Гринграссов, и что они поладили. Это значит, если я женюсь на Астории, то в случае победы этого идиота со шрамом, он смилостивится над нами, забудет, что мы Пожиратели, и постарается смягчить нашу участь. Он ведь такой сердобольный, этот Поттер. Ты на это надеешься, отец? А еще тебя привлекло то, что Астория когтевранка. Ведь слизеринцам при проигрыше Темного лорда пришлось бы ой как не сладко!

Я хотел просто позлить его, но, похоже, оказался слишком близко к истине...

- Гаденыш! – прошипел Люциус. Его трость со встроенной в нее волшебной палочкой нацелилась мне прямо в живот:
- Круцио!

Миллионы безумно острых стрел пронзили мое тело, скрутились внутри меня тугими спиралями и, пытаясь развернуться, ввинтились в голову, в руки, в ноги. Мне показалось, что каждая клеточка моего тела напряженно задрожала и лопнула. Мозг взорвался, я ослеп и оглох. Вокруг меня наступила ослепительная темнота и оглушающая тишина... и боль... боль... боль...

- Теперь ты поймешь, что значит «быть послушным сыном».

- Сомневаюсь... - сухие губы отказывались подчиняться.

- Это все влияние матери. Послушай, Драко, если ты не образумишься, Нарцисса навсегда покинет этот дом. Я запру ее в отдаленном замке, где она проведет оставшиеся годы до самой своей смерти.

- Ты не посмеешь...

- Еще как посмею. Я объявлю всем, что она подхватила драконью оспу, потом сообщу о ее внезапной кончине, и все. Дело сделано. Через год о ее существовании забудут.

- Ты не сделаешь этого...

- Разве? И кто же мне сможет помешать?

******
Поздним вечером Нарцисса заглянула в мою комнату:
- Дорогой, я принесла тебе сок.

- Сама? – улыбнулся я, пробуя на вкус холодный напиток. – А куда подевалась Хелпи?

- Я отпустила ее спать.

Мама тревожно вглядывалась в меня:
- Чем закончился ваш разговор с отцом?

Я пожал плечами:
- Пока ничем. Я обещал подумать.

Ей лучше не знать о «нашей милой беседе» с Люциусом.

Нарцисса подошла и обняла меня за плечи:
- Бедный ты мой, столько на тебя всего свалилось в последнее время.

Она прижалась губами к моему лбу:
- Мы обречены на подчинение, Драко. Другого пути у нас нет. Ты уже не сможешь отказаться от этой свадьбы, она назначена на двадцать пятое августа. Двадцать третьего Астории исполнится семнадцать, и она станет совершеннолетней.

- На этой свадьбе будет Темный лорд, - прошептала Нарцисса, и маленькая жгучая слезинка упала на мою щеку. – А я так хотела, чтобы ты узнал, что такое счастье.

Я сжал в руке бокал с оставшимся в нем соком с такой силой, что стекло не выдержало и треснуло:
- Ничего, мама. Все нормально. Главное, чтобы ты была счастлива.