Глава 30. Июнь - июль, 1997.

ГРЕЙНДЖЕР
Рано утром в раскрытое настежь окно вновь влетела птица. Это была Букля. Она впорхнула в гостиную, закружила под потолком вокруг люстры, затем мягко опустилась на шкаф. Сова глухо ухнула, и из ее клюва к моим ногам выпал маленький белый конверт. Наклонившись, я узнала почерк Гарри. Мои руки задрожали – вдруг вспомнила вчерашнюю черную гостью и испугалась. Вот она, дурная весть, не заставила себя долго ждать.

Букля щелкнула клювом, взмахнула крыльями и пронеслась надо мной к открытому окну, она взмыла в небо и пропала из виду.

Я распечатала письмо и пробежала глазами наспех нацарапанные строки. Буквы расплылись у меня перед глазами, подёрнулись туманом, и я безвольно осела на диван:
- Этого не может быть…

Руки в бессильном отчаянии упали на колени. Выпавший лист бумаги – белый вестник смерти - плавно скользнул в сторону и очутился на ковре. Мама подобрала его, прочитала вслух короткое письмо: «Дамблдор погиб. Малфой приложил к этому руку». Она закрыла ладонью рот, ее глаза расширились от нахлынувшего ужаса.
- О, боже! Что же теперь будет?

Я ничего не ответила ей, потому что не знала ответа. Меня била неудержимая дрожь. Я обхватила себя руками за плечи, словно пытаясь согреться. Мама подсела ко мне, обняла меня и прижалась щекой к моей щеке. Так мы сидели с ней бок о бок, глотая соленые, обжигающие слезы.

- Он был у нас, - тихо прошептала мама, - прошлым летом, перед твоей практикой. Такой спокойный, внимательный. Он очень хорошо отзывался о тебе, доченька, гордился тем, что ты его ученица. Рассказал мне немного о нашем будущем госте, дал советы, как вести себя с ним и что делать в непредвиденных обстоятельствах.

- А почему ты не сообщила Дамблдору о том, что произошло с нами? – вдруг вспомнила я. - Он сказал мне, что ты могла связаться с ним в любую минуту.

Мама задумалась:
- Даже не знаю. Сначала я растерялась, испугалась, увидев вас в крови. Потом... потом я подумала, что нельзя вмешиваться в ход жизни. Даже такому великому волшебнику, как Дамблдор. Магия магией, а судьба судьбой. Каждый проживает то, что дано ему свыше. Я видела, как меняется твое отношение к этому мальчику, вначале отчуждение и холод, потом жалость и сочувствие, затем интерес, порой восхищение. Если он и выжил, то только благодаря тебе.

- Ах, мамочка! – пробормотала я, уткнувшись в ее плечо и всхлипывая. - Лучше бы он умер тогда! Теперь Малфой виновен в смерти директора.

- А я не верю в это, - вдруг твердым голосом сказала мама, вытирая тыльной стороной ладони заплаканные щеки. – Я успела немного узнать Драко за те три недели, что он пробыл у нас.

Она смяла в руке ни в чем неповинный листок с письмом, присланным мне Гарри Поттером:
- Это ошибка. Отец нашего Феликса не убийца. Он не такой. Он не мог.

Я неуверенно взглянула на маму:
- Мне нужно быть на похоронах Дамблдора... Я хочу разобраться во всем сама.

-Хорошо, милая, поезжай. Я посижу с Феликсом. Только ты не задерживайся, пожалуйста...

********
- Гарри!
Он шагнул мне навстречу и распахнул свои объятия. Я подлетела к нему, обняла, уткнувшись носом в его плечо.

- Гермиона!

Как хорошо снова оказаться в сильных и надежных руках друга.

- Здорово, что ты приехала. Я хотел бы сказать тебе, что рад, но лучше бы мы встретились с тобой при иных обстоятельствах.

- Как это случилось? – прошептала я, боясь посмотреть ему в глаза, словно это я была виновата в смерти Дамблдора. Ничего не могла с собой поделать – вина Малфоя ложилась тяжелым грузом и на мои плечи.

- Он взял меня с собой искать крестраж, - тихо произнес Гарри. - Когда вернулись обратно, Дамблдор был очень слаб. Мы были в Хогсмиде, там и увидели, что над Хогвартсом повисла Черная метка – сверкающий зеленый череп со змеиным языком. Знак, который оставляют Пожиратели, ворвавшиеся в чужой дом... когда уже убили в нем кого-то...

При этих словах меня окатил панический ужас:
- Убили?! Кого еще убили, Гарри?

- Больше никого, - успокоил он. – Это была ловушка. И она захлопнулась, едва мы с Дамблдором поднялись в его кабинет. Директор понял наш промах раньше, он обездвижил меня заклинанием и накинул мне на голову мантию-невидимку. Но я все видел и слышал. Дамблдора убил Снейп...

- Как Снейп?! – моему изумлению не было предела. - Но в письме ты написал, что...

Я закрыла ладонью рот, страшась произнести роковое имя.

Гарри понял все без лишних слов:
- Он тоже был там. Именно Малфой открыл проход в Хогвартс и впустил Пожирателей.

Я почувствовала, что задыхаюсь:
- Это моя вина, Гарри. Если бы я не упорствовала, отказываясь признавать его двуличие, все могло сложиться совсем не так. Ты должен рассказать мне все-все, не упуская ни одной мелочи.

- Нет, ты ни в чем не виновата, - ответил он. – Ты была права, Гермиона. Он не убийца. Теперь я знаю правду. В тот день, когда Малфоя принимали в Пожиратели, Темный лорд дал ему задание – разделаться с Дамблдором. Но он не сделал этого, и, похоже, даже не собирался. У него на уме было что-то другое. И приспешников Волан-де-Морта он впустил не со злым умыслом. Я видел его лицо, когда в зал ворвались Пожиратели. Малфой не понимал, что происходит. Он беспомощно озирался, словно искал выход из сложившейся ситуации.

Гарри грустно улыбнулся:
- Я предполагаю, что Малфой задумал невозможное. Он замыслил покушение на жизнь Темного лорда, и решил, что, создав проход в Хогвартс, сможет заманить его сюда. Глупец! Волан-де-Морт никогда ничего не делает своими руками. Всю грязную работу за него выполняют Пожиратели, такие как Снейп.

- Я должен рассказать тебе еще кое-что…, - Гарри замолчал, собираясь с мыслями. - Мантия-невидимка соскользнула с моей головы, когда Малфой проходил мимо меня... Знаешь, о чем он попросил перед уходом: «Скажи ей, что это сделал не я». Ей – это значит тебе, Гермиона.

Я повернула к другу заплаканное лицо:
- Это ровным счетом ничего не меняет, Гарри. Все равно он виноват в смерти Дамблдора.

- Да, он виноват. Но я вдруг понял, что он раскаивается в содеянном.

- Ты прощаешь его? – удивилась я.

- Нет, - Гарри покачал головой. – Не прощаю. Пожиратели в Хогвартсе - его вина. Только по счастливой случайности никто серьезно не пострадал. Но...

- Но?!

- Знаешь, как собрать воедино разорванную на части душу?

- Ты о крестражах? – догадалась я.

Гарри кивнул:
- Нужно по-настоящему, искренне раскаяться, прочувствовать то, что натворил. Это мучительно больно и трудно. Темный лорд вряд ли когда-нибудь предпримет подобную попытку, а вот в случае с Малфоем это возможно. Я видел его глаза, Гермиона. Когда он смотрел на тело Дамблдора, в них стояла невыносимая боль. Он мучался оттого, что смерть произошла по его вине, и, значит, у него есть шанс на спасение. Если сможешь, помоги ему. Не поможешь ты - ему уже никто не поможет.

Мир перевернулся у меня под ногами:
- Я?! Как же я смогу сделать это?

- Не знаю, - честно признался парень. – Придумай что-нибудь. Ты же у нас самая умная ученица в Хогвартсе.

МАЛФОЙ
Дамблдор стоял, опершись на письменный стол, из последних сил стараясь не упасть. Его лицо было абсолютно белым – словно вампиры высосали из него всю кровь, до последней капли. И голос был очень слабым, едва различимым:
- Добрый вечер, Драко. Вижу, ты пришел выполнить возложенную на тебя задачу. Что ж, я перед тобой.

Я дернулся, словно от удара:
- Откуда Вы знаете о моем задании?

- Я многое о тебе знаю. Возможно, даже больше, чем ты сам. Долгие месяцы ты находился под моим пристальным вниманием, даже не догадываясь об этом.

Я отшатнулся от него:
- Вы следили за мной?

- Не следил, а наблюдал. Чувствуешь разницу? - Дамблдор улыбнулся. – Я старался понять, что ты за человек, Драко Люциус Малфой. И насколько ты изменился с тех пор, как на твоей руке появилась Метка.

Я почувствовал, как краска схлынула с моих щек:
- И что же Вы поняли? Что я, войдя в ряды Пожирателей, стал такими же, как они? Да, сэр, я страшный человек, я законченный мерзавец. Это я едва не погубил Кэти Белл, это я пытался отравить рыжего Уизли... Вы и не предполагаете, на что я еще способен. Например, мне удалось починить сломанный Исчезательный шкаф, которым никто не пользовался уже много лет. Я открыл школу и... я должен убить Вас.

- Понятно, - добродушно ухмыльнулся директор, словно не я только что сознался ему в этих ужасных преступлениях. – Прости, Драко, но твои слабые попытки оклеветать себя не достигли цели. Не понимаю, зачем ты берешь на себя чужую вину?

- Это только моя вина, - настойчиво повторил я.

- Нет! – твердо сказал Дамблдор. – Не твоя. Ты виновен лишь в том, что слишком горд и самонадеян. Ты стыдишься позвать кого-нибудь на помощь, а сам увязаешь в своих проблемах все глубже и глубже. А стоило лишь попросить...

- Кого просить? Поттера?! - мне хотелось кричать.

Дамблдор слегка пошатнулся – видимо, у него отказывали ноги.

- То, что ты на многое способен ради матери – похвально, но то, что ты в одиночку собрался противостоять Темному лорду – глупо. Он не придет сюда.

- Нет, он придет, вы увидите, что он непременно придет. И тогда я отомщу ему за Нарциссу.

Вдруг где-то совсем близко раздался странный звук, грохот и крики, похоже, там шло какое-то сражение.

- Пожиратели прорвались в Хогвартс, - Дамблдор на мгновенье закрыл глаза, прислушиваясь к происходящему внизу.

- Нет! Этого не может быть! – я почувствовал, что пол словно провалился подо мной.

- Может. Если ты выглянешь в окно, то увидишь над Хогвартсом Черную метку. У нас осталось совсем мало времени. Скоро они будут здесь. Поэтому давайте поговорим о тебе, Драко.

- Обо мне?

Палочка задрожала в моей руке.

- Ты смелый парень, но твоя слабость в том, что ты один. Ты должен научиться доверять, завести друзей, открыть свое сердце людям. И ты увидишь, что многое изменится в твоей жизни. Твоя мама удивительная женщина, чаще прислушивайся к ней, она поможет тебе стать счастливым. И еще, Драко Малфой...

Я увидел, как он вновь пошатнулся. Дамблдор прилагал неимоверные усилия, чтобы стоять прямо.

-...когда война закончится, найди, пожалуйста, мисс Грейнджер. У нее есть кое-какие новости для тебя. Это моя последняя просьба перед смертью. Не откажи мне в ней.

На лестнице загремели тяжелые шаги, и через секунду меня отшвырнули в сторону люди в черных мантиях, ворвавшиеся в кабинет. Я отлетел, ударившись о стену. Казалось, на миг потерял сознание.

Дамблдор был прав, а я ошибался. Темного лорда не было среди поднявшихся в кабинет директора. И было наивно полагать, что он остался где-то внизу. Я глубоко просчитался.

- Ну же, парень, поторапливайся! – сердито воскликнул один из Пожирателей. – У нас мало времени. Давай же, прикончи поскорее этого старого болвана!

- Он слабак, - прорычал другой, нацеливая волшебную палочку на профессора. – Давай, это сделаю я.

- Убить старика, - воскликнул первый, – должен именно щенок Люциуса. Это приказ Темного лорда.

Я с ужасом смотрел в лицо Дамблдора, побледневшее еще сильнее.

- Не-е-ет! – мой собственный голос показался мне чужим – так тихо и неуверенно он прозвучал. – Не надо!

Я озирался, ища спасения из создавшейся ситуации, но его не было. Я понимал, что погубил Дамблдора. И уже ничего нельзя было исправить.

- Действуй же, парень, или отойди в сторону и дай сделать это одному из нас..., – визгливо воскликнул низкий. – Не за чем тянуть время, Повелитель ждет нас с результатом.

Меня парализовал страх.

В этот миг дверь широко распахнулась, и на пороге возник Снейп с волшебной палочкой в руке. Черные глаза его стремительно обежали всех собравшихся в этом кабинете, на секунду остановились на мне. Он все понял. Он лучше всех в школе умел читать чужие мысли.

- Драко..., - прорычал он, словно зачитывая мне обвинительный приговор.

- Сэр... Я...

- Северус...

Я вздрогнул, услыхав этот тихий, наполненный мольбой голос.

Снейп ничего не ответил, он повернулся к Дамблдору, с мгновенье вглядывался в его бескровное, полное мучений лицо, затем поднял свою палочку и направил ее на директора:
- Авада Кедавра!

Я застыл от ужаса и потрясения, наблюдая в замедленном темпе, как зеленым лучом Дамблдора отбросило в сторону, и его ослабевшее тело, словно мягкая тряпичная кукла, свалилось на пол.

Я стал убийцей. Это не Снейп сейчас прикончил директора Хогвартса, это я убил его, починив шкаф и позволив сторонникам Темного лорда проникнуть в замок.

- Уходим, быстро, - приказал декан.

Я не понял, что Снейп обращается ко мне, пока тот не схватил меня за шиворот и не потащил к выходу. Я оглянулся – Пожирателей уже не было, в огромном кабинете остались лишь я, он и поверженный, но непобежденный Дамблдор.

- Отпустите, я сам…...

- Как же, - прошипел Снейп, но все-таки отпустил мой воротник. – Теперь я не спущу с тебя глаз. Что ты надумал, безмозглый мальчишка?! Разве бы ты смог справится с ним?! Моли небеса, чтобы он никогда не узнал о твоих планах.

Я опустил голову, чтобы не видеть его гневных глаз.

- Следуй за мной, и если ты отстанешь хоть на шаг, ты об этом сильно пожалеешь, Драко Малфой.

Снейп выскочил из кабинета. Я остался один. Шагнул в сторону мертвого тела, сглотнул появившийся в горле ком. Глаза Дамблдора были закрыты, словно он на минуту заснул. Изо рта вытекала тонкая струйка крови. Очки свалились с крючковатого носа на пол, кто-то из Пожирателей наступил на них в спешке и раздавил.

Я обвел взглядом кабинет, словно прощаясь с ним. Только сейчас передо мной открылась ужасная истина во всей своей правоте: со школой покончено раз и навсегда. Теперь вход сюда закрыт для меня. Я никогда не смогу вернуться в эти стены. С сегодняшнего дня я стал изгоем и убийцей.

Мой взгляд остановился на книге, лежащей на письменном столе директора. Это были знаменитые сказки барда Бидля. Но не они привлекли мое внимание, а белый лист пергамента, исписанный тонким косым почерком директора. На столе лежало начатое, но оставшееся незаконченным письмо Дамблдора. Я склонился над бумагой. Текст гласил: «Дорогая Гермиона! Примите от меня эти замечательные сказки. Знаю, что вы с вашим пытливым умом найдете им достойное применение...»

Грейнджер... Что скажет она, когда узнает о моей роли в этой трагедии?

- Малфой!

Голос Снейпа не предвещал ничего хорошего. Я поспешил к выходу, моя рука зацепилась за что-то невидимое в воздухе. Мантия соскользнула на каменный пол и...

- Поттер?! Ты?!

Значит, он все видел и все слышал. Он стоял тут с самого начала – никем не видимый, обездвижимый, безмолвный, потрясенный до глубины души. Его глаза полыхали такой лютой ненавистью, что мне стало не по себе.

- Малфой! – судя по интонации, Снейп уже выходил из себя.

Я выскочил из кабинета и помчался по коридору следом за деканом. Но остановился и оглянулся назад. Нет, я не мог уйти просто так. Я вернулся обратно, остановился у раскрытых дверей и сказал в звенящую тишину:
- Я знаю, Поттер, что ты все слышишь. Скажи ей... Непременно скажи ей, что это сделал не я...

Я рванул следом за Снейпом, но споткнулся о чье-то скрюченное от боли тело. Кто-то лежал раненным на холодном каменном полу. Кругом была разбрызганы сгустки крови. Я с трудом сдержал рвотные позывы. Видит Бог, я совсем не хотел этого.

- Обязательно скажи ей, Поттер!

НАРЦИССА МАЛФОЙ
Я возвращалась домой.

Казалось, я только вчера покинула Малфой-мэнор. В тот зимний день Северус Снейп прислал мне сову. В коротком письме он сообщил о просьбе Дамблдора встретиться и обсудить некоторые проблемы, связанные с пребыванием Драко в школе. Директор назначил встречу в небольшом замке в пригороде Лондона. Я согласилась – все вопросы, касающиеся моего сына, имели для меня первостепенное значение. И никакие запреты не смогли бы повлиять на мое решение.

Я прибыла через летучую сеть, шагнула из высокого изразцового камина и попала в довольно уютно обставленную гостиную. Дамблдор сидел на высоком кресле, читал толстую, и, судя по переплету, магловскую книгу. Увидев меня, он поднялся:
- Нарцисса Блэк! Как я рад нашей встрече!

Жестом пригласил присесть, и сам удобно устроился возле меня. Его голубые глаза улыбались мне сквозь очки-половинки:
- Не желаете выпить чего-нибудь?

- Не откажусь, - согласилась я. – Только я давно не Блэк, а Малфой.

Дамблдор вновь встал и подошел к застекленному шкафчику-бару, наполненному разномастными бутылками. Вручив мне бокал с вином, он наполнил другой для себя и вернулся на свое место.

- Для меня вы, боюсь, навсегда останетесь Блэк, милая Нарцисса. Такова судьба учителей – всегда помнить, с чего начинали их юные студенты. Вот вы, например, прибыли в Хогвартс маленькой белокурой девчушкой со смешными косичками. И безумно гордились собой, когда попали на Слизерин! Как летит время! Словно это было вчера...

Директор пригубил из своего стакана. Я последовала его примеру.

- А теперь у вас взрослый сын, - по-прежнему улыбаясь, продолжил Дамблдор. - Драко уже совершеннолетний?

Я покачала головой:
- Нет.

- Ах, правда. Семнадцать ему исполнится только в начале июня. Как я мог забыть?!

- Вы помните дни рождения всех своих студентов? – поразилась я.

- Всех, - просто ответил Дамблдор и отставил наполовину пустой бокал в сторону. - Итак, Нарцисса, как вы уже догадались, я пригласил вас сюда, чтобы поговорить о вашем сыне.

- Что с ним? - испугалась я.

- С Драко все в порядке, - сказал Дамблдор. – Но вынужден вас огорчить - ПОКА в порядке. Ситуация может измениться, если мы не примем неотложные меры.

- Я знаю, - продолжил он, - что летом Драко был принят в ряды Пожирателей смерти, это было не его решением и даже больше – Черная метка противоречила его желаниям.

Я склонила голову набок и молчала, слушая его. Казалось, Дамблдор знал больше, чем я.

- Темный лорд дал мальчику задание для проверки его на верность, и оно настолько опасное, что Драко вряд ли осилит его самостоятельно. Я догадываюсь, что за этим кроется. Чаще всего в подобных случаях это испытание кровью.

Я побледнела. Вдруг вспомнился мой давний поход в Паучий тупик, где во время летних каникул проживал Северус Снейп, и наш с ним трудный разговор, и мои слезы, и крики разгневанной Беллатрисы, и Непреложный обет, скрепивший две руки. То, чего я боялась больше всего, теперь приближалось со стремительной скоростью.

- Нарцисса, вся беда в том, что Драко любит вас, а Темный лорд знает об этом и играет на его сыновних чувствах. Сколько раз за последние три месяца вы испытали на себе Круцио?

Мои щеки покрыл румянец смущения. Сразу стало трудно дышать, и где-то в висках появилось ощущение тупой боли.

- Что вы предлагаете? – негромко спросила я его.

- А вот это нам с вами и предстоит решить. Я советую вам на время укрыться в этом замке. Здесь вполне безопасно, и вас никто не найдет. А у мальчика будут развязаны руки, и он, наконец-то, сможет прийти к какому-нибудь решению.

Странно, что директор так спокойно рассуждает о задании моего сына, словно он не знает, чью участь должен решить Драко.

- Нет, я не буду прятаться, когда моему сыну грозит опасность!

Раздался тяжелый вздох:
- Я знал, что получу подобный ответ.

Дамблдор поднялся и подошел к окну. Там, за стенами замка, уже начинали медленно сгущаться ранние зимние сумерки.

- Ох, не хотел я этого, - пробормотал себе под нос директор, - но видно придется...

Старинные настенные часы принялись глухо отбивать удары: один, два, три, четыре, пять, шесть.

- Нарцисса, - Дамблдор обернулся ко мне, - сейчас я вынужден покинуть вас, меня ждут кое-какие неотложные дела в Министерстве. Но надеюсь, вы дождетесь меня. Наш разговор не закончен, у нас есть еще, что обсудить.

- Хорошо, - согласилась я.

- Надеюсь, вы не будете скучать? Вот, возьмите, думаю, вам понравится, - он протянул мне книжку, которую читал перед моим приходом. – Здесь рассказывается о свойствах крови с точки зрения немагической медицины. Найдете много интересного о переливании, которое практикуют магловские врачи, о группах крови и заболеваниях с этим связанных.

Хлопок, и Дамблдор трансгрессировал, оставив меня одну в чужом замке. Мне не оставалось ничего иного, как удобнее устроиться на диване и открыть книгу.

Чтение увлекло меня. Настенные часы пробили восемь, а Дамблдор все не возвращался. Я отложила в сторону учебник по гематологии, встала с дивана и прошлась по гостиной, пытаясь размять затекшие от длительного сидения ноги. Подошла к окну и замерла. Там был не холодный зимний вечер - там начиналось восхитительное летнее утро...

Дамблдор обыграл меня. Не знаю как, но он заставил остановиться время. Я просидела в уютной гостиной всего два часа, а за стенами замка пролетело около полугода.

Схватив книгу, я кинулась к камину. Мне непременно нужно попасть домой. Как там Драко? Только бы все было хорошо!
- Малфой-мэнор! – зеленое пламя за считанные секунды перенесло меня в родной замок.

Здесь все было по-старому, словно я никуда не выходила - светило яркое солнце, бездонное небо радовало своей голубизной. Я побежала по песчаной тропке вдоль ухоженной живой изгороди к дому. От меня испуганно шарахнулся в сторону гулявший по дорожке павлин.

Парадные двери сами собой распахнулись передо мной:
- Хозяйка! Наконец-то, хозяйка вернулась домой.

- Хелпи, скорее скажи, какой сегодня месяц?

Она испуганно уставилась на меня. Наверное, решила, что я сошла с ума.

- Июнь.

- Мерлин! – я оттолкнула недоумевающую Хелпи и бросилась мимо нее на половину Драко. – Как Дамблдор посмел так поступить?! Так нечестно! Я потеряла полгода своей жизни. Что случилось с мальчиком во время моего вынужденного отсутствия?

- Драко! – крикнула я, взбегая по лестнице и перепрыгивая сразу через две ступеньки. – Сынок!

Его спальня была пуста.

- Молодой хозяин в школе, - огромные уши невесть откуда взявшейся Хелпи слегка подрагивали от волнения. – Он приезжал на Рождество.

- Уходи, - прошептала я. – Убирайся. Я хочу побыть одна. Мне нужно подумать.

Я опустилась на лестницу, поджав руками колени. Что случилось, пока меня не было дома? И почему замедляющее время заклятие, наложенное директором, перестало действовать? Страшная догадка ворвалась в мое сознание - Дамблдор погиб?!

Неужели Драко решился на убийство? А как же Непреложный обет, данный Снейпом? Столько вопросов, и ни одного ответа.

********
Драко появился дома поздно вечером.

Я вскочила навстречу ему, но он словно не заметил меня. Прошел мимо, не поздоровавшись, не сказав ни слова, даже ни взглянув, словно не было между нами несколько месяцев разлуки. Он спешно поднялся к себе, широко распахнул дверь, прошел внутрь и, не раздеваясь, упал на кровать. Но сын не спал – он лежал с открытыми глазами, уставившись в потолок.

И ко мне сон не шел. Вроде бы все было в порядке – Драко вернулся домой, здоровый и невредимый, мы снова вместе, но где-то внутри меня зародилось непонятное, тревожное чувство, которое словно дьявольские силки медленно заполоняло душу, перерастало в панику и не давало забыться.

Я поднялась с кровати и накинула на плечи шелковый халат. Но он не согревал. Нацеленная на камин волшебная палочка разожгла заранее подготовленные эльфами дрова.

- Что же произошло? – я вновь и вновь задавала себе этот вопрос, на который у меня не было ответа.

- Я погубил Дамблдора, - тихий голос сына заставил меня вздрогнуть.

Я обернулась – он стоял, прислонившись к дверному проему, бледный, осунувшийся, опустошенный. Я кинулась к нему, обняла, прижала к себе, стремясь забрать его боль на себя. Драко покорно опустил голову мне на плечо.

- Мама, - прошептал он. - Я стал таким же, как они.

Мне не нужно было объяснять, кого он имел в виду.

- Как все глупо получилось. А я так надеялся, что смогу избежать этой участи. Теперь у меня одна дорога – быть среди них, истязать, пытать, убивать вместе с ними.

Я сердцем чувствовала его страдания. Но ничем не могла ему помочь – разве что сильнее прижать его к своей груди. Он должен знать, что я всегда на его стороне, я люблю его и до последнего дыхания буду с ним.

- Драко, сынок, хватит себя истязать.

- Нет, - он поднял на меня глаза, полные слез. – Не хватит. Ты не понимаешь, что я натворил и чего лишил себя сегодня. Есть один человек, который теперь уже никогда...

Он осекся. Фраза так и осталась незаконченной. Я не решилась расспросить его. Ему и так было нелегко – он выглядел подавленным и обессилевшим.

- Сынок, эта боль не навсегда. Пройдет время, все забудется.

- Но я не хочу ничего забывать. Мама, я должен запомнить этот день навсегда.

Драко вырвался из моих объятий и оттолкнул меня:
- Не прикасайся ко мне. Я изгой.

Он резко развернулся и вышел из моей спальни. Мальчик изменился. Он так быстро стал взрослым.

ДРАКО МАЛФОЙ
Отец вернулся домой в начале июля. Изможденный, осунувшийся, страшный – его кожа казалась желтоватой, почти восковой, запавшие глаза были обведены чернотой.

Первое, что он сделал - открыл свой родовой замок для Темного лорда и Пожирателей. Он изо всех сил пытался сохранить свою приближенность к могущественному магу.

*******
Большую столовую заполнили безмолвные люди, рассевшиеся вокруг длинного обеденного стола. Вся прочая мебель была бесцеремонно сдвинута к стенам. Шторы на высоких окнах были задернуты. Освещало зал пламя, ревевшее в мраморном камине. Знакомый с детства дом казался мне теперь чужим и опасным.

- Итак, - в столовой раздался высокий, звонкий голос того, кто правил этим безмолвным собранием. Он наклонился вперед, и из мрака выступило его бледное лицо. Если, конечно, можно было назвать лицом голый череп с узкими прорезями вместо ноздрей и отливающими красным змееподобными глазами.

- Северус, ты порадовал меня. Я еще не успел высказать тебе свою горячую благодарность. Садись ближе, сюда! – приказал Темный лорд, показав на кресло справа от себя, туда, где раньше обычно сидел мой отец. – Дамблдор подох, как старый гнусный пес. Теперь Хогвартс мой!

Волан-де-Морт всмотрелся в черные глаза Снейпа с такой неистовой силой, что будь на месте декана кто другой, он давно бы предпочел отвести взгляд, боясь обратиться в пепел. Но только не Снейп. Он выдержал в этом молчаливом противоборстве. Мало того, за последнюю неделю он и меня научил закрывать свое сознание от чужого вторжения.

- Северус, ты достоин награды, - Темный лорд обвел собравшихся кровавым взглядом. – Думаю, никто не будет против, если я назначу его новым директором школы.

Возразить никто не посмел. Это известие пробудило в сидевших вокруг стола легкий интерес: одни замерли, другие заерзали. Каждый понимал, что за сегодняшний вечер Снейп превратился в фаворита, сменив на этом шатком и ненадежном посту Люциуса Малфоя.

Отец сидел чуть поодаль, своей фигурой он напоминал тигра, готовившегося к прыжку на свою жертву. Он прожигал глазами насквозь ненавистного ему Снейпа и внимательно прислушивался к тому, о чем говорил Темный лорд. Люциус ждал, когда же речь зайдет о нем.

- Яксли, - Волан-де-Морт повернулся в другую сторону. – А когда ты порадуешь меня известием о падении Министерства?

- Совсем скоро, мой Лорд, - ответил Пожиратель. – Уже на многих высших министерских чиновников наложено заклятие Империус. Нам нужно около недели.

- Отлично, - узкий безгубый рот искривился наподобие улыбки. – Осталось лишь одно – Поттер...

Все сидевшие в этом зале люди вздрогнули, опасаясь услышать в свой адрес обвинение в том, что Гарри Поттер еще жив. Я опустил глаза, чтобы спрятать свои мысли от Темного лорда.

- Я сам убью мальчишку, когда придет нужное время, - Волан-де-Морт задумчиво уставился в камин. – Ваша задача – убрать из его жизни всех тех, кто считался долгие годы его друзьями, кто был ему близок и помогал ему – Уизли и грязнокровку Грейнджер. Это принесет ему больше мучений, чем какое-нибудь Круцио. Драко!

Я поднял голову и заставил себя посмотреть в змеиные глаза мага.

- Именно ты займешься этим.

Я искоса взглянул на маму. Она сидела бледная и напряженная, старательно смотрела прямо перед собой, длинные светлые волосы свисали ей на спину. Ее тонкие пальцы на краткий миг сжали под столом мое запястье, стараясь придать мне уверенности и силы.

- Ты же у нас развлекался прошлым летом с поттеровской подружкой, - Темный лорд криво улыбнулся, и его приспешники, вторя своему хозяину, осклабились. – Похоже, ты только на это и способен – развлекаться. Надеюсь, в этот раз ты меня не разочаруешь, а то я уже начал сомневаться в могуществе семейства Малфоев.

- Да, мой Лорд, - я смиренно опустил глаза.

- А чтобы тебе не было скучно, я дам тебе помощника. Пригласите ее!

Головы присутствующих повернулись в направлении двери. Я невольно посмотрел туда же – на входе стояла Пэнси Паркинсон.

- Входи, девочка! – Темный лорд жестом пригласил ее к столу.

- Беллатриса! – он повернулся к моей тетке, сидевшей слева от него. – Думаю, это твоя достойная последовательница. Прошу любить и жаловать. Три дня назад она добровольно пришла ко мне и попросила принять ее в мои ряды.

- Пэнси привела сюда ненависть - блюдо, которое нужно подавать горячим, - Волан-де-Морт немного склонил голову набок и всмотрелся в лицо моей однокурсницы. – Это чувство сильнее пресловутой дамблдоровской любви. И намного опаснее.

Лицо Паркинсон залила алая краска смущения, глаза наполнились слезами благодарности. Она старалась не смотреть в мою сторону. Эта стриженая стерва знала, что я догадался, кого она так люто ненавидела. Меня.

ДЖИННИ УИЗЛИ
- Здравствуй, Гермиона!

- Джинни, как я рада тебе, входи же скорее. Я сейчас... сейчас...

Я прошла, с улыбкой наблюдая, как Гермиона мечется по комнате. Она в спешке принялась убирать с кровати свои и детские вещи, неловко заталкивая их в шкаф. Одновременно схватилась за расческу, чтобы привести в порядок разлохматившиеся волосы. Сгребла с кресла всевозможные разноцветные погремушки, они рассыпались из ее рук и зазвенели по полу. Расческа осталась торчать в так и не расчесанных до конца волосах. А обессиленная девушка рухнула на диван, глупо улыбаясь:
- Джинни, я, наверное, ненормальная, да?

Я не сводила с нее глаз. Кто бы мог подумать, что она из обычной девчонки превратится в такую удивительно красивую молодую маму, пусть и немного лохматую. Во время похорон Дамблдора я даже и не успела рассмотреть ее как следует, не то, что словом перемолвиться.
- Успокойся, Гермиона, все в порядке.

Я наклонилась к ней и достала расческу из запутавшихся прядей.

Она, словно стесняясь своих чувств, спрятала лицо в ладони. Я взяла ее руки в свои и всмотрелась в лицо подруги:
- Ты так изменилась. Когда я видела тебя в последний раз, ты была бледная и печальная, а сейчас... Такая красавица!

- Не смущай меня, Джинни, - ее щеки покрылись румянцем. – Видела бы ты эту красавицу пару месяцев назад – страшную, толстую, дерганую. А сейчас я чувствую, что счастлива. Мне даже немного стыдно, ведь Дамблдора нет, а я тут... А где Гарри? Я правильно поняла - вы теперь вместе?

- Да, ты была права, он наконец-то созрел. Сейчас он уже успокоился после похорон. С ним все в порядке. Он там, внизу, в гостиной с твоей мамой. Сидит и трясется словно суслик. Представляешь, Гарри боится встречи с маленьким Малфоем. Не пойму, как ему столько лет удавалось противостоять Темному лорду?

Я засмеялась, наблюдая за тем, как Гермиона рванулась к дверям:
- Гарри!

Я едва успевала за ней – она словно на крыльях летела по лестнице вниз.

И вот он перед ней – смущенный, глупо улыбающийся. Гермиона порывисто обняла его. Его очки сбились в сторону, а он стоял, смущенно пожимая плечами:
- Вот уж не думал, что меня ждет здесь такая встреча.

Я хохотала, наблюдая за обнявшейся взлохмаченной парочкой. Миссис Грейнджер лукаво улыбалась. Затем она незаметно вышла из гостиной.

Гарри отстранил от себя взволнованную подругу и вгляделся в ее лицо. В последний раз он видел ее на похоронах – черную от горя, заплаканную, с искусанными до крови губами.
- Ты так изменилась!

- Ну, что я говорила, - я подмигнула Гермионе. – Он тоже заметил это. Она просто красавица, Гарри, правда?

- Если бы не красный, разбухший от слез нос, то я бы с тобой согласился, Джинни.

- Да ну тебя, - Гермиона хлопнула парня по плечу и бросилась по комнате в поисках носового платка. Высморкавшись и вытерев слезы, она села рядом с нами на широком диване:
- Ну, рассказывайте. Все, все, все. В нашу последнюю встречу мы не успели поговорить.

- Что рассказывать? – пожала плечами я. – У нас все по-старому.

Гарри промолчал.

- Гарри! – прошептала Гермиона. – Ты как?

Он судорожно вздохнул, отошел к окну и вжался руками в подоконник. Но даже его спина говорила о горе, которое он испытывал:
- Сначала Сириус, потом Дамблдор... Уходят лучшие, самые сильные... А сколько невинных жертв еще впереди...

Я тихо позвала его:
- Гарри, иди, посиди с нами.

Он словно не расслышал моего зовущего голоса. Я видела, что он снова и снова переживал тот кошмарный вечер.

Я подошла к нему и заглянула в лицо:
- Гарри, ты здесь?

Он вздрогнул, посмотрел на меня, потом повернулся к Гермионе и попытался улыбнуться. Но не вышло:
- Гермиона, я решил, что не вернусь в школу.

- И куда ты отправишься, если не в Хогвартс?

- Я займусь поисками оставшихся крестражей. Мне нужно найти их все и уничтожить.

Гермиона печально сказала:
- Я знала, что так будет, Гарри. Я хотела бы отправиться с тобой, но не могу. А Рон? Где он? Он отправится с тобой?

Я обняла подругу за плечи и крепко прижала к себе:
- Тебе нельзя так волноваться, Гермиона, у тебя может пропасть молоко.

- Поздно, Джинни, молоко пропало, когда я вернулась домой после похорон Дамблдора. Что же с Роном?

- С ним все нормально, - я поглаживала ее по спине, пытаясь успокоить. - Он сейчас у Лаванды. Они прощаются. Лаванда осенью вернется в школу, а Рон отправится с Гарри.

- Как я хотела бы с вами, - прошептала девушка.

- Я тоже, - грустно улыбнулась я. – Но они меня не берут. Считают, что я еще маленькая.

Гермиона задумалась, потом вскочила с места и бросилась по лестнице вверх. Она быстро вернулась обратно, неся что-то в крепко сомкнутой руке. Подойдя ближе, она разжала ладонь – там лежали два маленьких медальона в форме древних магических рун.

- Они настроены друг на друга, - объяснила девушка, надев один из медальонов на шею Гарри, а другой себе. – Если ты будешь нуждаться в моей помощи, или вам с Роном будет грозить опасность, я узнаю об этом – мой засветится голубоватым светом. А по твоему медальону я смогу найти вас, где бы вы не скрывались.

- Спасибо, - Гарри ошеломленно уставился на нее. – Где ты взяла их?

- Сама сделала, - засмущалась Гермиона. – Нужно же было мне чем-то заниматься долгие пять месяцев.

Ладонь Гарри сомкнулась на полученном украшении. При мысли о том, что Гермиона в трудный момент сможет прийти ему на помощь, на сердце у него полегчало. На такую удачу он даже и не смел надеяться.

- А где же наш юный друг, - я попыталась разрядить обстановку. - Где ты прячешь его от нас, Гермиона?

- Да, мы же пришли именно к нему, - улыбнулся Гарри. – Очень хотели посмотреть на твоего сына.

Щеки Гермионы заалели:
- Вы хотели сказать, на своего крестника?

- Что? – не понял Гарри.

- Разве бы вы не хотели стать его крестными родителями, ты и Джинни?

- Гермиона..., - Гарри схватил девушку и закружил ее по комнате. – Я даже мечтать об этом боялся. Очень, очень хотим, правда, Джинни?

Я ничуть не ревновала, глядя на эту картину всеобщего счастья. Танцующая пара зацепилась за стол и едва не уронила красивую вазу с цветами. Но Гермиона ловко успела подхватить ее.

- А как зовут моего будущего крестника? – однажды Гарри рассказал мне об их разговоре о ребенке и об имени, которое Гермиона хотела дать своему сыну. – Надеюсь, не Гарри?

Смешинки заплясали в его зеленых глазах.

- Нет, - Гермиона завертела головой и засмеялась, наверное, тоже вспомнив тот тяжелый разговор. – Мы с мамой зовем его Одуванчиком. Сейчас я принесу его.

- К-а-ак? – мы одновременно с Гарри открыли от удивления рот.

Но Гермиона уже поднялась на второй этаж в детскую. И вот она вернулась обратно, неся на руках своего сынишку.

Я ни разу в жизни не видела такой завораживающей картины. Не только у меня, но и у Гарри от волнения перехватило дыхание. Он видел в своей жизни много горя, он видел страдания людей, он видел смерть, жестокую, беспощадную во всех ее проявлениях, но он еще не видел жизнь. Жизнь, которая воплотилась сейчас в этом маленьком свертке, принесенном в гостиную Гермионой. И мы еще никогда не видели ТАКОЙ Гермионы. Сейчас она олицетворяла собой СЧАСТЬЕ. Каждая ее черточка была пропитана ощущением любви и нежности.

Мы с Гарри смотрели на нее не отрываясь, и я видела в ней юную богиню с солнечными лучами, запутавшимися в тяжелых каштановых волосах, с озорными искорками в глазах, с новой, незаметной раньше, женственностью во всех ее движениях, с трепетностью во взгляде на сына.

Я покосилась на Гарри, и почувствовала в горле неприятный ком: ревность неприятно шевельнулась где-то внутри меня. Нет, умом-то я, конечно, понимала, что Гарри мой и только мой, но все равно... я жутко ревновала его в эту минуту.

- Вот он, наш Одуванчик. Знакомьтесь, Феликс... Малфой...

Тишина воцарилась в комнате. Каждый почувствовал что-то неуловимо-странное в произнесенных Гермионой словах – Феликс Малфой.

Молчание затянулось. Но тут кулек завозился, пытаясь напомнить о себе недовольным покряхтыванием. Маленький кулачок вылез из пеленки и погрозил, сам не зная кому. А может быть, он просто хотел показать, кто здесь главный.

- Можно я его подержу? – попросила я еле слышно.

- Конечно, можно, - Гермиона осторожно передала мне сынишку и, наклонившись к нему, попыталась спрятать маленький кулачок обратно в пеленку. Но не тут то было. Кулачок больше никуда не хотел прятаться. Он уже принялся исследовать окружающий мир, случайно наткнулся на рыжую прядь моих волос и потянул ее в рот.

Я с восторгом взяла крохотные пальчики в свои и легко освободила волосы. Я не могла оторвать взгляда от лица малыша: передо мной лежал вылитый Драко Малфой, только во много раз его уменьшенная копия.

Это был очень красивый ребенок, пепельно-серые глаза широко и требовательно смотрели на мир, необыкновенно светлые волосы распушились и действительно напоминали весенний цветок, а улыбка, очаровательная беззубая улыбка, заставила бы трепетать любое сердце.

- Гарри, а ты хочешь его подержать? – пытливо заглянула ему в глаза Гермиона.

- Я?! Я боюсь... Вдруг сделаю что-нибудь не так...

- Что?! Наш смелый герой, всемирно известный Мальчик-который-выжил, надежда магического мира испугался маленького Малфоя? – спросила я и сама испугалась своего вопроса. Вот дурочка, когда-нибудь поплачусь за свой длинный язык.

Но ни Гарри, ни Гермиона не заметили моей неловкости. Ведь так или иначе, оба понимали, что я права – Поттер и Малфой снова встретились лицом к лицу, только с той лишь разницей, что их будущие отношения находились сейчас в руках Гарри Поттера. И только от Гарри теперь зависело, каким он вырастет, этот отпрыск древнего волшебного рода, и что с ним будет дальше в большой и полной опасностей жизни.

ГАРРИ ПОТТЕР
Я склонился над ребенком, вглядываясь в его черты, и вдруг малыш улыбнулся мне. Такой улыбки я никогда не видел у слизеринского хорька. Но если Гермиона видела ее, то... Тогда все становится на свои места – ее чувства к нему для меня ясны и понятны.

В моем сердце появилось ощущение: все будет хорошо, пока мне будет улыбаться сын моего извечного врага.

Мы попрощались у порога:
- Надеюсь, еще увидимся.

- Гарри, не говори так. Вот увидишь, все будет хорошо.

И словно насмешка судьбы – внезапно я почувствовал невыносимую боль в месте шрама. Голова раскололась на части, казалось, что к ней приложили раскаленный до красна утюг. В глазах помутилось, я схватился за дверной косяк, чтобы не упасть. Все тело покрылось холодной испариной. Силы оставили меня. Джинни подставила мне свое плечо, я с благодарностью оперся на него.

В разрывающейся на части голове начали прорисовываться какие-то незнакомые картины: полутемный зал... люди в черных мантиях вокруг стола... возвышающаяся над ними фигура Темного лорда...
«...Я сам убью мальчишку, когда придет нужное время, - прошипел змеиный голос Волан-де-Морт. – Ваша задача – убрать его друзей. Уизли и грязнокровку Грейнджер. Драко! Теперь это твоя работа...»

- Гермиона, - простонал я, превозмогая боль. - Тебе и твоему сыну грозит смертельная опасность. Вам необходимо срочно где-то укрыться.

Девушка побледнела, крепче прижимая сынишку в груди:
- Кто должен нас убить? Что ты видел, Гарри?

Боль во лбу начала понемногу ослабевать, но меня все еще била неудержимая дрожь. Я не знал, сколько времени прошло с момента приступа: минута или пять. Я видел лишь перекошенное от ужаса лицо Джинни и белую, словно мел, Гермиону. Я попытался выпрямиться:
- Малфой. И Паркинсон. Темный лорд только что дал им это задание.

- Мерлин! – вскрикнула испуганная Джинни. – Гермиона, я помогу тебе собраться.

- Нет, я справлюсь сама, - ее голос был холоден, как лед. – Не беспокойтесь за нас, мы успеем. Я напишу вам обоим, когда мы устроимся на новом месте. Прощай, Гарри! Прощай, Джинни!

ГРЕЙНДЖЕР
Все. Война началась. Не на жизнь, а на смерть. И неизвестно, кто выживет в этой кровавой мясорубке...