Глава IV

Утро не привнесло в жизнь Гермионы Грейнджер ничего приятного.
Навестив пораньше Гарри и Рона, она высказала все, что думает об их поведении. И еще, что думает о них самих, и об их умственных способностях, и о… В общем, много глупостей она наговорила, пытаясь донести свое возмущение. А они лишь виновато, неумело оправдывались, чем еще больше разжигали ее раздражение.
Ну и что, что Забини спровоцировал. Кстати, она этих слов не слышана.
— Это потому, что с Малфоем в гляделки играла, — буркнул Рон.
Мерлин, она всего лишь хотела, чтобы драки не случилось!
Она высказала персонально Рону, что думает о нем и о его наблюдательности.
В итоге ей стало легче. Но такое горькое удовлетворение ничего светлого в жизнь не приносит. Покинула больничное крыло Гермиона полностью вымотанной, на последок пожелав друзьям банального скорейшего выздоровления. Ей еще нужно было зайти к МакГонагалл, взять расписание дополнительных занятий, сходить на уроки, потом на обед и успеть опять заскочить в больничное крыло, отдать расписание двум непутевым балбесам. Затем у нее опять уроки, короткий поход в библиотеку, может она даже успеет на ужин, а потом, конечно, дополнительные занятия. Вместо графы сон у нее — выполнение домашней работы. Насыщенное расписание. И при всем этом четком распределении дел Гермиона не знала как приступить к первому: у девушки имелись основательные подозрения, что профессора все еще злится.
…Уже поздно ночью, поспешно приняв ванну, девушка с удовольствием улеглась в постель. Но возбужденный разум отказывался успокоиться. У нее всегда так бывало, когда она много занималась. Голова просто отказывалась понимать, что пора спать. И Гермиона всю ночь мучилась бессонницей, а на утро вставала злющая-злющая, не выспавшаяся, бледная как смерть. Но такие дни бывали редко. Исключение третий курс. Тогда оно взвалила на себя слишком много, ночами не спала, и, дура, так и не догадалась использовать маховик времени для дополнительного сна. Вот для уроков — всегда пожалуйста, а чтобы хоть немного облегчить себе жизни — нет. Тогда она могла гордиться, что оправдывала надежды МакГонагалл. Использовала маховик только для учебы.
Но после директорского “три оборота, думаю, будет достаточно” у нее словно глаза открылись, да поздно. Она извлекла урок из собственной глупости.
Но сейчас не время об этом думать. Вдохнув, Гермиона потянулась за “Историей Хогвартса” в надежде узнать хоть что-то полезное.
Заснула девушка с книгой в руках.

— Гермиона… Гермиона, вставай. Ты на урок опоздаешь! — кто-то настойчиво тряс ее за плечо, за больное, всего как три дня назад ушибленное плечо.
— Да убери же ты руки, у меня плечо болит! — воскликнула она, резко садясь. — О, извини, Джинни. Я просто… — злющая-злющая, не выспавшаяся, бледная как смерть, — еще не полностью проснулась.
Это тоже было правдой. Она еще не проснулась. Голова болела, глаза слипались. Резкий подъем на некоторое время ее взбодрил, но сейчас опять тянуло в сон. Но спать нельзя. Уроки.
Девушка вяло пошарила рукой по сторонам, ища халат.
— Сколько времени? — спросила она Джинни.
— До урока сорок минут.
— Что ты сказала? — Гермиона подскочила с постели и помчалась к шкафу. — Я буду готова через пятнадцать, нет, через десять минут. Спасибо, что разбудила. Ох, — и она скрылась в ванной.

Когда они вышли из гостиной, у них в запасе было еще целых двадцать пять минут. Можно было не торопиться. На завтрак, уже, конечно, не успеют. Но пройтись спокойно можно.
Как-то получилось, что разговор зашел о Гарри, и Гермиона приготовилась терпеливо слушать. Точнее слушала, но только до тех пока Джинни не сказала, что собирается попробовать повстречаться с каким-то парнем из Райвенкло.
— Брюнет, высокий, глаза под цвет морской волны, идиотская улыбка на губах? — сухо спросила Гермиона.
— А ты откуда знаешь?
— Три дня назад увидела его и Гарри дерущимися. Вот и предположила, что это он.
— И что это значит? — Джинни напряглась.
Гермиона, раздраженная, остановилось.
— Как, ну скажи мне, как ты можешь ждать от меня советов и притом не доверять? И нечего прикрываться своей гордостью.
У Джинни хватило ума сказаться пристыженной.
— Извини. Ты же знаешь, что я не специально.
— Знаю, — Гермиона вздохнула. Они медленно зашагали дальше. — И ты меня извини. Все так сразу навалилось. И дополнительные занятия, и ты с Гарри постоянно на ножах, тут бал по случаю Хэллоуина, а вечные стычки ребят, еще и Малфой. — Ой.
Спасибо, Джинни посчитала причину “Малфой” относящейся к ребятам.
— А что у тебя, кстати, с плечом?
Ой-ой. А она уже обрадовалась невнимательности подруги.
— Просто ушиблась, — как можно безразличней ответила она.
Конечно, ей не поверили. Ну зачем она сказала “просто”?
— Рассказывай, Гермиона. Чего уж молчать. Что там с Малфой и ушиблась.
Ну вот, теперь точно придется рассказать. Только человек с таким извращенным сознанием как у Джинни мог так сопоставлять далеко стоящие друга от друга факты.
И она все рассказала. Без утайки. Абсолютно все. О чем и себе не позволяла думать с того вечера.
— Он боль тебе причинил! — воскликнула Джинни, когда Гермиона рассказывала о том, как вернулась.
— Я бы потом спать не смогла, думая о человеке, которого без сознания оставила в пустом коридоре, — парировала она. — И не важно, кто он.
— Скажешь еще! — фыркнула девушка. — Ты что, и Сама-Знаешь-Кому тоже помогла бы, будь он в такой ситуации.
Гермиона разочарованно посмотрела на подругу:
— Ты бы еще Гитлера в пример поставила.
— Кого? — растерянно переспросила Джинни.
— Не важно. Мне продолжать рассказывать?
Конечно, продолжать. Она вновь заговорила. И даже успела договорить до конца, прежде чем младшая Уизли решила вновь высказать свое мнение:
— Он же тебя унизил! — она на секунду нахмурилась. — Или он просто был не в себе. У него сильно голова болела?
— Судя по виду, раскалывалась, — подтвердила Гермиона.
— И что теперь ты будешь делать?
Она пожала плечами:
— Малфой об этом не вспоминает. Почему и я должна беспокоиться? Тем более ничего этого не изменит. А он действительно был не в себе.
Они остановились.
— Ты сейчас куда? — спросила Джинни.
— К Хагриду.
— А мне на защиту.
— Тогда увидимся на обеде. — Гермиона смотрела как подруга идет по направлению к классу Алексы. — Джинни, — длинные рыжие волосы взметнулись в воздух, когда девушка резко обернулась, — оставь в покое свою личную жизнь. Иди на бал с Невиллом, он хороший, и Гарри к нему ревновать не станет. Ты скоро исчезнешь отсюда на месяц. Как вернешься, тогда и будешь голову над этим ломать.
Джинни кивнула и скрылась за дверью класса. Гермиона поспешила к Хагриду.

~~*~~

Драко всегда ненавидел уход за магическими существами. Профессор Хагрид вызывал у него только презрение, метод проведения занятия отвращение, а те, кого приводил на уроки бывший лесник временами и ужас.
Во-первых, непонятная смесь орла, лошади и чего-то там. Конечно, он о ней читал, но по глупости своих лет и из-за ненависти к Поттеру ляпнул то, что не следовало. Наверное, именно этот случай определил его отношение в первую очередь к преподавателю, хотя и раньше он его не жаловал. Он тогда сделал все возможное, чтобы животное убили. Увы, опять вмешался Поттер — об этом он узнал от Снейпа, который говорил об этом отцу.
Как же Драко не любил вспоминать то время. А каждый урок защиты вновь напоминал о нем.
В общем, он был далеко не счастлив на нем находиться. Не доставляла удовольствия и висевшая на руке Панси: постоянное напоминание о быстро приближающейся помолвке, которую он еще не придумал как расторгнуть. Весь мир ополчился против него. Это вполне достойная причина считать свое расположение духа отвратительным, а значит окружающих надо заставить почувствовать так же плохо.
Но он не может устроить драку. Его просто не пустят в параллельные миры. Остается только подлость, полностью законная.
— Это интересный вид, который исть, — говорил лесник. Драко хватило одного взгляда, чтобы понять сколь интересным было животное. Он отошел подальше и принялся размышлять какую же подлость совершить. Конечно, она должна быть связана с Поттером.
Драко быстро поискал его глазами. Вот он. Стоит ближе к всех к лесничему, хотя только что на лбу не написано его подлинное мнение об “интересном виде, который исть…”. Рядом как всегда Уизли и Грейнджер. У последней чуть более заинтересованный вид, но отвращение невинные гриффиндорцы никогда не могли скрыть.
Драко задумался. Усмехнулся. И принялся терпеливо ждать окончания урока.

— Ты идешь? — нетерпеливо тянула его за руку Панси.
— Да, сейчас, — он быстро высвободился и направился к гриффиндорцам.
Кребб и Гойл последовали за ним после еле заметного движения рукой. Они стали позади него, скрестив руки на груди. Ну просто два образцовых охранника. Папочка мог гордиться, сын их хорошо выдрессировал.
Гриффиндорцы насторожились. Драко с особым удовольствие наблюдал как подобрались Поттер и Уизли, готовясь к драке. Грейнджер, наоборот, выглядела испуганной. Она всегда поначалу голову теряла, но когда начинает соображать, лучше быть подальше. А сейчас в ее глазах испуг. Знает же, чертовка, что драка плохим делом для друзей кончиться. А еще она не понимает: ведь и ему следует быть осторожным. Не в его интересах сейчас грязь развозить.
Зато Поттеру и Уизли все равно. Гриффиндорцы, честное слово. Никаких мозгов, одни рефлексы да гордость с извращенным пониманием чести.
Да не бойся ты так, не собираюсь я драки устраивать. И убери это испуганное выражение лица.
Конечно, Грейнджер его не слышала.
— В чем дело, Малфой? — все же спросила она. Наверное, все еще надеялась на хороший исход. И правильно делала. Ничего он ее Поттеру и Уизли не сделает. А вот за себя ей побеспокоиться следует.
— О, всего лишь вернуть тебя кое-что.

У нее все тело вспыхнуло, внутри. В голове абсолютная пустота. А от лица кровь отошла. Он так небрежно это сказал. А она испугалась. Очень сильно, что было удивительно в первую для нее самой.
Малфой с непонятной улыбкой протягивал ей любимую заколку, которую она уже вот три дня безуспешно искала с помощью призывного заклинания.
— Ты ее забыла, — добавил он.
Ей хотелось закричать на него. Что он, спрашивается, делает? За чем выставляет в таком свете? Словно они… Ох эти мальчишки!
Паркинсон смотрела на безобидную заколку так, словно это была гадюка. А вот Малфой развлекался.
И что ей делать? Сказать, что это не ее заколка? Вон Гарри с Роном как смотрят. Кстати, Рон точнее ее узнал, ведь именно он купил ее. Точнее выбирала Молли Уизли, а дарил Рон. Гермиона очень дорожила этим подарком, как и любим другим о этих двоих, что смотря на нее сейчас удавом.
— Спасибо, Малфой, — как можно беззаботнее заговорила она, — я…
— Я случайно заметил ее на полу, когда ты ушла, — он совершенно точно развлекался. И специально перебил ее, зная что она постарается как-то оправдаться. — Как полагается воспитанному человеку я должен был вернуть вещь тому, кто не оставил меня лежать на холодном полу без сознания.
Панси заметно успокоилась. Слизеринцы расслабились. Малфой продолжал развлекаться. Гермиона же молила богу, чтобы слизеринец провалился в Ад. Сейчас, немедленно.
— Кажется, тогда я был не в себе и не смог… — нет, Малфой, молчи. Ты и так много сказал. Хотя себя в глазах слизеринцев оправдал. Но молчи. Ее и так достанут вопросами.
Вдруг раздался резкий рык. Гермиона вздрогнула и перевела дыхание. Всего лишь саламандра, которую привел на урок Хагрид.
— Идем, мы опоздаем на следующий урок, — сказала она Гарри и Рону и повернулась к слизеринцу, — ты не умеешь благодарить, Малфой.
— Делаю что могу, — он театрально развел руками. Актер хренов!
Теперь парни от нее не отстанут. А у нее есть один урок, чтобы подкорректировать версию встречи в пустом коридоре. После она расскажет им все, как только они вернуться с других миров. А до тех пор драк ненужно.

Она сочинила вполне достойную версию. Ей поверили… после того как она повторила ее несколько дней. И Джинни помогла, поддержала, сказала, что знала. Малфой сосем немного подпортил окружающим кровь.

Неделя прошла очень быстро. Учеников заняли так, что не оставалось времени ни на ссоры, ни на что-нибудь еще.
Гермиону на бал пригласил Гарри. Она согласилась тут же и не раздумывая. И Джинни будет спокойна, и у нее голова болеть не будет как с партнером общаться.
Чтобы купить праздничные мантии, им пришлось навестить Хогсмид. И вскоре день, когда они должны были их надеть, настал.
Утро началось хорошо. Она выспалась. Точнее, ее просто никто не разбудил.
И никуда не надо было спешить. Можно поваляться и подумать о чем-то, например о том, что сегодня ночью она уйдет непонятно куда, непонятно с кем. Гермиона поежилась. Все-таки было немного страшно. Особенно из-за того, что непонятно куда.
Они все молчали, не высказывали вслух свои страхи. И все же Гермиона знала: они бояться, как и она. Но этот страх обычен, как и перед всякой неизвестностью.
Другое дело с кем она пойдет. Из семнадцати человек кто-то будет ее партнером. Ох, лишь бы не из Слизерина. И не из Хаффлпаффа. Она скептически относилась к заявлению Дамблдора, что человек, которого выберет Фонтан предназначен ей судьбой.
— Гермиона, ты до сих пор не проснулась? — наглым образом влезая в мысли девушки, позвал ее Джинни.
— Проснулась. Я думаю. Жутко отправляться в незнакомый мир.
Рыжая зашла в комнату, бесцеремонно уселась ей на кровать и притянула колени к груди.
— Мне тоже жутко. И страшно. Стараюсь об этом не думать. Я ведь всю жизнь буду жалеть, что отказалась.
Гермиона кивнула.
— Ты думала о партнере.
— А как же иначе? Лишь бы не из Слизерина, так ведь?
— Устами младенцев, — протянула Гермиона и рассмеялась, поймав недоуменный взгляд подругу. — Я с тобой согласна.
— Ладно. Подъем. А то опоздаем на обед.
Обед? Она не ослышалась. Ну выспалась так выспалась.
— Шевелись, Гермиона, — нетерпеливо воскликнула Джинни. — У нас в планах обед а потом подготовка к балу.
Ох, бал. Она даже застонала от досады. Как же она не любила приводить себя в порядок.
— Идем, — ее продолжали торопить.
Глубоко вздохнув, Гермиона поднялась с постели. Главное пережить этот день.

Все оказалось не так страшно. Пришла Алекса и все сразу стало ясно и понятно. И заколки сразу нашли, и туфли, и платье под мантию само собой выбралось. Гермиона была готова расцеловать тетушку.
— Очаровательно выглядишь! — воскликнула та, когда все было готово. — И это моя маленькая племянница. Как же быстро растут дети.
Тут Алекса, явно перестаралась.
— Ты же меня только четыре месяца знаешь, — скептически прокомментировала гриффиндорка.
— Ах, Гермиона, в тебе нет и доли сентиментальности. Какое это имеет значение.
Девушка развернулась, уже готовая было спорить, как заметила в глаза тети смех. Так над ней издеваются, значит?
— Ладно, я пошла, — хмуро проговорила она.
— Ты у меня затмишь всех, — пообещала на прощание Алекса.

Может всех бы она и затмила, да вот только ее кавалер произнес лишь пару банальностей, не спуская глаз с девушки в нежно-зеленой мантии хорошо гармонирующей с рыжими цветами. Она ожидала своего партнера.
Гермиона не смогла не прокомментировать интерес Гарри. В итоге он смутился и виновато улыбнулся. И она сразу ему все простила. На свете не должны существовать люди с такой виноватой улыбкой, как у Гарри Поттера. Она вызывает материнский инстинкт защитить и безграничную нежность.
В такие моменты Гермиона понимала, почему Лили Поттер пожертвовала ради сына всем.
— А с кем Рон? — поинтересовалась она, как только перед ними появились двери Большого Зала.
— С Лавандой.
— Лавандой?
— Он долго думал, кого пригласить. И вот, в итоге.
— Тщеславный ребенок. Знал же, что она не откажет тому, кто сегодня уходит в другой мир.
— Гермиона! — на нее укоризненно смотрели зеленые глаза.
— Прости, Гарри, — она увидела в толпе Джинни и Невилла. Кивнув на них, сказала: — Идем, подойдем.
Гарри же, увидев их, неожиданно нахмурился и пробормотал, что ему нужно прежде найти Рона. Гермиона и слова сказать не успела, как он исчез в толпе.
Ну вот. Неужели он и к Невиллу ревновать будет? Ну почему у них так получается.
Она подошла к Джинни с Невиллом и радостно поприветствовала обоих.
— Все прекрасно. А как ты, почему ты не с Гарри?
— Он ищет Рона, — Гермиона нахмурилась.
Тут заиграла медленная мелодия, и Невилл пригласил Джинни потанцевать. К Гермионе тут же подошел Гарри. Образцовый кавалер. С четвертого курса он явно достиг успехов. Он ни отходил от нее ни на шаг, был внимателен, предупредителен. Гарри сделал все, чтобы Гермиона в этот вечер чувствовала себя окруженной вниманием.
И он ни разу не взглянул в сторону Джинни.

~~*~~

Драко весь вечер провел с Изабеллой. Назло Забини. У них вышел небольшой конфликт и вот итог.
Девушка очень любила танцевать, а значит Драко не надо было думать, чем же ее занять. И все же он облегченно вздохнул, когда Дамблдор, что скоро полночь. Ему все же рано вставать, а танцы ни как не подбодрят утром.
Они спустился к озеру, возле которого стояли почти все будущие путешественники. Дамблдор тоже был там, а вскоре подошли и остальные.
— Вас уже неоднократно предупреждали, что это опасно. Нам неизвестно куда вас занесет. Ну, естественно, вы не попадете в жерло вулкана — Фонтан этого не допустит. Как я уже говорил, вы ни за что не должны расставаться с напарником. Монеты, которые достанете из Фонтана, вы возьмете с собой. Они будут настроены на вашего напарника. Если ему будет угрожать опасность, то вы сразу это почувствуете. Я превращу их в медальоны. После того, как вы их наденете, ничто не сможет снять их с вас месяц. С исчезновением Фонтана монеты можно будет снять. Но они навсегда будут настроены на вашего напарника, и вы сможете воспользоваться ими в будущем. А можете выкинуть, если захотите.
Еще раз подумайте о своем решении. После того, как монета попадет в Фонтан, ничего нельзя будет изменить. Вам об этом говорилось много раз. Фонтан Судьбы появится через десять минут. Сейчас сюда придут остальные ученики. Они посмотрят на появление Фонтана и на то, как вы кидаете монеты. После вы пойдете спать. В шесть утра я с вами приду сюда, и вы достанете из шкатулки монеты.
Драко увидел приближающихся учеников. Минуты тянулись невыносимо медленно. Лучше бы еще танец станцевали.
Вдруг озеро забурлило. Медленно и царственно поднимался Фонтан Судьбы и Надежды. Водила весело журча, стекала в озеро. И вскоре все смогли рассмотреть величайшее творение искусства древних мастеров.
Посреди чаши возвышались две статуи невероятной красоты. Мужчина и женщина. Они были преисполнены надежной силы. Они были свободны. Одна рука мужчины была поднята: в ней сфера, из которой водопадом струилась серебристая вода. Другая его рука переплетена с рукой женщины. Сама же женщина была немного повернута к мужчине. В той руке, которая была переплетена с рукой мужчины, она держала цветок. В другой у нее была такая же, как и у мужчины, только она находилась на уровне груди и немного в стороне. Из нее тоже били струи воды. На пьедестале, где котором стояли статуи, было высечено: Фонтан Судьбы и Надежды. Вода в Фонтане искрилась, она переливалась всеми цветами радуги. Казалось, что всю эту красоту создали боги.
— Путешественники подойдите ко мне и возьмите монеты, — раздался голос Дамблдора.
Драко нехотя оторвался от созерцания Фонтана и направился взять монету. Когда монеты получили все, Дамблдор посоветовал еще раз подумать, но никто не собирался отступать. Все решительно опустили монеты и отошли.
Фонтан вспыхнул всеми цветами радуги и вновь принял нормальное состояние.
— А теперь я всех попрошу подняться в свои спальни, — просто сказал профессор Дамблдор. Все без слов повиновались.

Драко долго не мог заснуть. А когда все-таки заснул, то почти сразу же проснулся. И понял, что сегодня больше не уснет.
Пока он неторопливо подготовился, настало время выходить. Захватив походную сумку, Драко спустился к озеру. Там уже собралось больше половины путешественником. Все выглядели не выспавшимися. Конечно же никто глаз сомкнуть не смог. Никому не хотелось говорить.
Наконец подтянулись остальные. Последним пришел Дамблдор.
— Я хочу убедиться, что никто ничего не забыл. Все взяли теплые мантии? Лекарства для оказания первой помощи и все остальное по списку, выданному деканами? — спросил профессор. Все молча кивнули. Тогда директор, вздохнув, продолжил. — Возле Фонтана стоит шкатулка, наполненная водой. Там лежат ваши монеты. Опускайте руку, она сама вас найдет.

Драко подошел одним из первых. В его голове царил туман — бессонная ночь давала о себе знать. Мысли разбегались. Он опустил руку в шкатулку как отстраненно заметив, что вода приятно прохладная.
Почти сразу Драко почувствовал монету. И тут же достал ее. В глаза бросилось его имя. Что ж, теперь нужно перевернуть. Совсем простое движение, только делать его сейчас необычно сложно. И все же. Драко посмотрел кого Судьба определила ему в напарники и как не подобает наследнику знаменитого рода выругался. На монете было выгравировано всего лишь одно имя, но и этого было достаточно.
Он откинул в сторону монетку. Та легла так, что все еще продолжала дразнить его написанными буквами: Гермиона Грейнджер.

В это время Гермиона вся волнении подошла к шкатулке. Опусти руку, она быстро достала монету и перевернула ее, прочитав имя напарника: Драко Малфой.
“Хорошо”, — подумала она автоматически. А потом поняла, что ничего хорошего тут нет.
Это должно быть ошибка. Она не так все поняла. Гермиона беспомощным взглядом поискала друзей. Но они пока все свое внимание сосредоточили не проклятой шкатулке.
Потом ей на глаза попался поднимающий с земли монету Малфой. И она поняла, что никакой ошибки нет. И еще она очень четко поняла, что нет на свете ничего привередливей, чем Судьба.
Девушка со злостью посмотрела на Фонтан, которым только вчера восхищалась. У почему? Почему?
Она чувствовала, что еще немного и из глаз польются слезы.
“Но я так же должен вас предупредить, что когда вы кинули монету, отказать от посещения других миров невозможно, поэтому я очень хочу, что бы вы несколько раз подумали, прежде чем кидать монету”, — пронеслись в голове слова Дамблдора, затем пришли на ум и другие, не менее утешающие: “ помните, что ни в каком случае не расставайтесь с партнером”.
Зачем, зачем ей понадобилось кидать эту чертову монету? Она не представляла, что будет происходить в следующий месяц, но одно она знала точно — ничего хорошего. Малфой ей жить не даст, как и любой другой слизеринец. О, боги.
Друзья спешили в ее сторону. И она поспешно сморгнула слезы. Уже по их лицам она поняла, что у них все нормально. Стало еще обиднее.
Кажется, Гарри первый заметил, что что-то не так и осторожно тронул ее за локоть.
— Гермиона?..
Нет, она не заплачет. Просто обнимет его и спрячет на некоторое время лицо ото всех.
Девушка и не заметила, как из руки выскользнула монета, и тем более она не видела, как нагнулся и подобрал ее Рон. Побледневший, он показал Гарри и Джинни второе имя. А потом парни крепко сжали челюсти, словно решали для себя вопрос, стоит ли им сейчас убить Драко Малфоя.
Когда Гермиона отстранилась от Гарри, лицо ее было спокойно. Она взяла монету у Рона и сжала ее в кулаке.
— Все будет в порядке, — ну и что, что голос тихий. — Покажите мне свои монеты.
Оказалось, что Гарри едет с Джинни; вот уж воистину судьба. А вот Рон отправляется с Падмой Патил. На четвертом курсе на балу они не особенно поладили, но все еще может измениться.
Друзья не спускали с нее глаз. А когда подошел Малфой, Гарри и Рон одарили его взглядами очень далекими от нежных.

— Как меня здесь любят, — воскликнул Драко, наблюдая за сжавшимися кулаками Поттера и Уизли.
Первое возмущение у Малфоя прошло сразу, как только он стал думать логически. Во-первых, Грейнджер считает самой сообразительной ведьмой на их потоке. Пусть она не всегда быстро действует, но голова у нее есть. Все это было хорошим, да вот только она не переставала из-за этого быть гриффиндоркой, подружкой Поттера и далеко не самым приятным для него человеком.
Но если он даст ей понять, кто здесь главный, у них все должно пойти хорошо. Но черт возьми, Изабелла идет с Забини! Везет же поганцу.

— Лучше уйди отсюда, Малфой, — далеко не любезно предложил Рон.
— Гарри, пошли, — не терпящим возражений голосом сказала Джинни. — Дамблдор что-то хочет сказать. И утащила его, ободряюще кивнув Гермионе.
Одной проблемой меньше. Подошла Падма и тоже увела Рона.
Еще одной меньше. Осталась только самая большая.
Гермиона неприветливо посмотрела на Малфоя.
— Мне все это нравиться не больше, чем тебе, — сказал он и бесцеремонно схватил ее под локоть.
— Отпусти меня, — она попыталась вырваться, он не держал крепко.
— Успокойся, — господи, как же она ненавидела призрение в его голосе. — И слушай Грейнджер.
Конечно, слушать Гермиона не собиралась. Но пришлось. Он все больнее сжимал ей локоть.
И все же, как только слизеринец замолк, она высказала в ответ ему все, что думала. Далеко не в самых лицеприятных выражениях.
Он даже не ответил. Просто потащил ее к Дамблдору, где уже собирались все. Будто она сама не могла дойти.
Директор заканчивал свою речь:
— Я так же надеюсь, что вы не расстанетесь друг с другом до конца путешествия. Не бойтесь попросить у своего напарника помощи. Куда бы вы не попали, я надеюсь, что вы справитесь. Сейчас до отправления осталось пятнадцать минут, можете за это время попрощаться с друзьями. Потом всех прошу подойти к Фонтану.
Гермиона сразу же поспешила к друзьям, стряхнув руку Малфоя. Он тоже подошел к слизеринцам.
Вопросы Джинни как она, девушка проигнорировала, сообщив лишь, что собственноручно убьет Малфоя. Гарри и Рон заулыбались.

Драко уже заканчивал любезничать с Забини, когда к ним подошел директор.
— Я вижу, вы прощаетесь друг с другом, — сказал Дамблдора.
Слизеринцы продолжали молча смотреть на него.
— Пора, — ничуть не смутившись, сказал он. — Мистер Малфой, найдите своего партнера.
Драко хмуро посмотрел на директора и неохотно кивнул. Но прежде. Взяв руку Изабеллы, он попрощался с ней в самых цветистых выражениях. Наградой был взгляд Забини.
И Драко поспешил к своему партнеру. С которым хлопот, вероятно, будет больше, чем он надеялся.

Когда все собрались возле Фонтана, директор Хогвартса в последний раз предупредил их. А потом он произнес заклинания, и монеты исчезли из рук, но на шее появились медальоны.
— Я прошу вас парами по очереди подходить к Фонтану Судьбы. Коснитесь рукой воды, а затем пьедестала.
Гермиона с Малфоем были одними из последних.
Студенты одни за одними дотрагивающиеся до пьедестала и тут же исчезали. Наконец настал их черед. Гермиона неуверенно подошла к Фонтану, и они вместе дотронулись рукой до серебристой воды. Она была на ощупь очень приятной и мягко обмывала пальцы рук. Все тревоги и волнения отошли на второй план. Сразу стало спокойнее.
Не сговариваясь, даже не смотря друг на друга, Гермиона и Драко вместе прикоснулись к основанию статуй.
Никаких рывков, как обычно при перемещении с помощью обычных порталов. Только спокойствие. И хочется спать. Гермиона позволила себе расслабиться.