Книга пятая. ливостью (iustitia), за которой следуют благочестие, доброта, щедрость, доброжелательность, любезность и прочее в том же роде

ливостью (iustitia), за которой следуют благочестие, доброта, щедрость, доброжелательность, любезность и прочее в том же роде. Все это неотъемлемо от справедливости и является об­щим для всех остальных добродетелей.

66. Поскольку человеческая природа создана таким обра­зом, что от рождения обладает неким врожденным качеством, которое можно было бы назвать гражданским или обществен­ным, которое греки называют лоЯшкоу, то всякое проявление любой добродетели не будет находиться в противоречии с той общностью и той любовью и человеческим содружеством, о ко­торых я говорил, а в свою очередь справедливость будет распро­страняться на остальные добродетели и требовать их себе, ибо справедливость может блюстись только сильным и мудрым че­ловеком. Таким образом, каково это единение и согласие добро­детелей, таково и само это достойное, коль скоро это достойное есть или сама добродетель, или деяние, совершенное благодаря добродетели; жизнь, согласная с этими принципами и отвечаю­щая добродетелям, может считаться правильной, достойной и согласной с природой.

67. Это соединение и смешение добродетелей философы все же каким-то образом разделяют. Ведь хотя эти добродете­ли соединены и связаны между собой таким образом, что оказываются взаимозависимыми и не могут быть отделены одна от другой, однако каждая из них обладает собственной функцией, как, например, мужество (fortitudo) обнаружи­вает себя в трудностях и опасностях, воздержанность (temperantia) - в пренебрежении удовольствиями, разум­ность (prudentia) - в умении различать добро и зло, спра­ведливость (iustitia) - в том, чтобы воздавать каждому свое². Но коль скоро каждой добродетели присуща некая забота, как бы обращенная вовне, направленная на других людей и объ­емлющая их, то, следовательно, друзья, братья, родные, близ­кие, сограждане, наконец, все люди (поскольку мы хотим быть единым человеческим сообществом) должны быть же­ланны сами по себе. Но ничто из этого не может быть преде­лом и конечной точкой в ряду благ.

О пределах блага и зла

68. Таким образом, получается два рода вещей, желанных сами по себе: один, складывающийся из тех вещей, в которых воплощается высшее благо, а они могут быть и телесными, и душевными; к другому же принадлежат вещи, находящиеся вне человека, то есть не относящиеся ни к его душе, ни к телу, та­кие как друзья, родители, дети, близкие, отечество. Все они, ко­нечно, дороги и сами по себе, но не принадлежат к тому роду, что первые. Ведь никто никогда не смог бы достичь высшего блага, если бы все эти внешние блага, пусть и желанные, были бы включены в негоЗ.

XXIV. 69- Но ты спросишь, каким же образом может быть истинным положение о том, что все соотносится с высшим благом, если дружба, родственные связи и прочие внешние блага не включаются в высшее благо? Очевидно, вот каким об­разом: мы поддерживаем эти внешние блага, исполняя обязан­ности, исходящие от добродетели, являющейся собственной для каждого из них. Ведь и уважение к другу и родителю полез­но самому исполняющему этот долг в том смысле, что подоб­ное исполнение долга принадлежит к тем справедливым по­ступкам, источником которых является добродетель. Этому как раз и следуют мудрецы, идя за природой как за проводником, что же касается людей несовершенных, но наделенных замеча­тельными талантами, то они часто соблазняются славой, кото­рая внешне похожа на достойное (honestum). Какой бы радос­тью исполнились они, если смогли воочию узреть само до­стойное, вещь поистине наипрекраснейшую, совершенную и законченную во всех отношениях, наидостохвальнейшую из всего сущего, если им доставляет великое удовольствие лишь смутное представление о ней?

70. Как ты думаешь, кто из погрязших в наслаждении, ох­ваченных пламенем страстей в жажде овладеть тем, что он бе­зудержно жаждет, когда-нибудь испытывал такую же радость, какую испытали Сципион Старший, победив Ганнибала, или Младший после разрушения Карфагена¹. Кому вереница ко­раблей, плывущих вниз по Тибру в тот праздничный день, до-