Единицы перевода.

Важнейшей задачей, стоящей перед переводчиком- практиком в процессе осуществления перевода и перед теоретиком перевода при описании («моделировании») этого процесса, является отыскание в исходном тексте минимальной единицы, подлежащей переводу, или, как ее принято называть, единицы перевода (unit of translation).

Проблема единицы перевода – одна из сложнейших в теории перевода; существуют самые различные точки зрения на этот счет, вплоть до полного отрицания самой возможности существования такой единицы.

Под единицей перевода мы имеем в виду такую единицу в исходном тексте, которой может быть подыскано соответствие в тексте перевода, но составные части, которой по отдельности не имеют соответствий в тексте перевода. Единица перевода – это наименьшая (минимальная) языковая единица не имеют соответствий в тексте перевода. В тексте на ИЯ, которая имеет соответствие в тексте на ПЯ; она может обладать сложным строением, т.е. состоять из еще меньших единиц ИЯ, но части ее, по отдельности взятые, «непереводимы», т.е. в тексте перевода им никаких соответствий установить нельзя, даже если в ИЯ они обладают своим собственным, относительно самостоятельным значением.

По сути дела единицей перевода может быть единица любого языкового уровня. Поэтому необходимо, прежде всего, выяснить, какие уровни языковых единиц выделяются в структуре языка вообще.

В современном языкознании принято различать следующие уровни языковой иерархии:

-уровень фонем (для письменной речи – графем);

-уровень морфем;

-уровень слов;

-уровень словосочетаний;

-уровень предложений;

-уровень текста.

Перевод на уровне фонем (графем). Фонема (которой в письменной речи соответствует графема или буквенный символ), как известно, не является носителем самостоятельного значения, она играет в языке лишь смыслоразличительную роль. В практике перевода имеют место случаи, когда единицами перевода оказываются именно фонемы (или графемы), т.е. фонемы ИЯ заменяются наиболее близкими к ним по артикуляции и акустическим свойствам фонемами в ПЯ (или же графемы ИЯ заменяются передающими сходные звуки графемами в ПЯ). Так, чтобы передать на русский язык английскую фамилию Heath [hi: θ ], нужно каждой фонеме в составе английского слова подобрать наиболее близкую по артикуляции и звучанию фонему русского языка: [h] заменяется русской фонемой [х`], [i: ]- русской гласной [и], аспирант [θ ] – русским смачным согласным [т]. Таким образом, английская фамилия Heath на русский язык передается как Хит, то есть каждой фонеме исходного слова найдено соответствие в фонемном составе русского слова; иными словами, здесь в качестве единицы перевода выступает фонема. Такой вид перевода, при котором соответствие между единицами ИЯ и ПЯ устанавливается на уровне фонем, носит название переводческой (или практической) транскрипции.

В случае же, если соответствие устанавливается на уровне графем, т.е. передается не звуковой облик, а написание (графическая форма) исходного слова, налицо переводческая транслитерация. Так, передавая английское имя собственное Lincoln как Линкольн, мы заменяем английские графемы русскими, передавая тем самым графический облик слова, т.е. транслитерируем его. (При использовании переводческой транскрипции это имя должно было бы передаваться как Линкен, поскольку фонетическое звучание его в английском языке [´ liŋ ĸ è n]). Строгое разграничение транскрипции и транслитерации на практике проводится редко; обычно имеет место сочетание обоих приемов. Так, традиционная передача на русский язык английской фамилии Newton как Ньютон есть смешение транскрипции и транслитерации: последовательная транскрипция была бы «Ньютон», а последовательная транслитерация - Невтон (именно так эта фамилия передавалась в XVIII веке).

Этот вид перевода может применяться лишь в весьма ограниченных масштабах. Регулярно он встречается лишь при передаче собственных имен и географических названий, напр., англ. Churchill- русск. Комисаров, англ. Liverpool- русск. Ливерпуль и пр. Однако и здесь имеют место исключения. Так, английским именам George, Charles, William, James обычно соответствуют русские транскрипции Джордж, Чарльз (или Чарльз), Вильям (или Уильям), Джеймс, за исключением тех случаев, когда эти имена обозначают английских (или других) королей; и тогда они передаются на русский язык как Георг, Карл, Вильгельм и Яков соответственно.(Ср. George VI- Георг VI, Charles I-Карл I, William the Conqueror- Вильгельм Завоеватель, James Stuart- Яков Стюарт).

Таким образом, даже в пределах имен собственных прием транскрипции и транслитерации используется с определенными ограничениями.

Другой случай применения того же вида перевода- это передача разного рода политических и культурно-бытовых реалий, например, brain drain- брейн- дрейн, shop steward- шоп-стюард, office-офис, speaker-спикер (в палате Общин) и пр.

Говоря о случаях типа speaker –спикер, dansing (hall)-дансинг, lady-леди и пр., мы можем сомневаться, правомерно ли говорить здесь о переводе на уровне фонем. Действительно, поскольку слова топа спикер, дансинг, леди и пр. вошли в состав лексикона русского языка (т.е. являются визуальными эквивалентами соответствующих английских слов), с точки зрения переводчика, здесь выбор соответствия происходит на уровне слов: переводчик подбирает единицам английского текста словарные эквиваленты вне зависимости от того, передают они или нет произношение (или написание) исходного английского слова. Лишь тогда, когда переводчик, в силу отсутствия готового соответствия, вынужден сам создавать окказиональный переводческий эквивалент и прибегать к транскрипции, подыскивая русские соответствия каждой форме исходного слова, единицей перевода для него выступает именно фонема. Однако необходимо иметь в виду, во –первых то обстоятельство, что между эквивалентами “узуальными” и “окказиональными” (т.е. языковыми и речевыми) нет строгой и определенной границы; во-вторых, что понятие “процесс перевода” мы трактуем исключительно в лингвистическом смысле: как определенное межъязыковое преобразование или трансформацию текста на ИЯ в текст на ПЯ. Поэтому в случаях типа speaker- спикер, lady – леди, где для переводчика эквивалентность устанавливается фактически на уровне слов, лингвистическая теория перевода усматривает отношение между единицами ИЯ и ПЯ на уровне фонем.

Перевод на уровне морфем. В некоторых случаях единицей перевода оказывается морфема, т.е. каждой морфеме исходного слова соответствует определенная морфема в соответствующем слове ПЯ, Например, такие поморфемные соответствия можно установить для пары английского tables- русского столы, где корню исходного слова table- соответствует корень русского стол -, а морфеме множественного числа -s- морфема - ы. (Правда русское окончание –ы, в отличии от английского – s, выражает значение не только числа, но и падежа, но это не нарушает самого принципа поморфемного соответствия.) Такое же поморфемное соответствие наблюдается и при переводе английского backbencher русским заднескамеечник. Такой перевод- явление еще более редкое, чем перевод на уровне фонем или графем: морфологическая структура семантически эквивалентных слов в разных языках обычно не совпадает, в особенности, в части грамматических (словоизменительных и словообразовательных) морфем, набор которых в разных языках различен.

Перевод на уровне слов. Гораздо чаще в качестве единицы перевода выступает слово. Вот несколько примеров перевода на уровне слов с английского языка на русский:

He- он came- пришел, home- домой.

My- Мой, brother- брат, lives- живет, in- в, Moscow- Москве.

I-Я, looked-посмотрел, at-на, her-нее.

В этих и им подобных примерах соответствия устанавливаются на уровне слов, т.е. слова выступают в качестве единиц перевода, в то время как поморфемных соответствий здесь установить в целом нельзя.

Говоря о единице перевода, мы имеем в виду единицы исходного языка. Поэтому мы говорим о переводе на уровне слов и в тех случаях, когда слову в ИЯ соответствует не одно, а несколько слов (или целое словосочетание) в ПЯ.

Пример:

Jane and her mother were sort of snubbing her.

Джейн и ее мать относятся к ней свысока.

Английскому глаголу snub соответствует русское словосочетание относиться свысока; однако мы рассматриваем это, как случай перевода на уровне слов, поскольку единицей исходного языка, которой может быть найдено соответствие в тексте на ПЯ, является здесь слово. В такого рода случаях (которые встречаются нередко) можно говорить о разно-уровневых соответствиях, имея в виду, что единица перевода в ИЯ передается в ПЯ единицей, относящейся к иному уровню. Единица перевода в ИЯ передается в ПЯ единицей, относящейся к иному уровню. Единица перевода в ИЯ и ее эквивалент в ПЯ лежат на одном и том же уровне языковой иерархии, можно говорить об одноуровневых соответствиях.

Перевод на уровне слов встречается гораздо чаще, чем перевод пофонемный и поморфемный, однако и он ограничен в сфере применения. Лишь в немногочисленных случаях все предложение в целом переводится на уровне слов; обычно это крайне простые и элементарные по структуре предложения. Пример пословного перевода относительно сложного по структуре предложения приводится в книге Т.Р.Левицкой и А.М. Фитерман «Теория и практика перевода с английского языка на русский».

Нет эквивалентов английским артиклям, а такие служебные слова, как показатель инфинитива to и вспомогательный глагол will, передаются в русском тексте не словами, а морфемами (формы инфинитива и будущего времени).

Перевод на уровне словосочетаний. Наиболее ярким примером такого перевода является перевод идиоматических или устойчивых (фразеологических) словосочетаний. Их значение не равняется сумме значений их компонентов, т.е. слов, в силу чего пословный перевод таких словосочетаний оказывается в большинстве случаев невозможным, и в качестве единицы перевода выступает все словосочетание в целом. Например, англ. to catch fire- русский загореться, англ. first night-русск. премьера, англ. to come to the wrong shop-русск. обратиться не по адресу.

Такой единицей оказывается сочетание свободное, значение которого в ИЯ целиком и полностью слагается из суммы значений входящих в него слов. Ср. англ. to come late- русск. опоздать, to get dressed- русск. одеться, book parcel- русск. бандероль. В этих примерах, хотя в составе английского словосочетания каждое слово сохраняет свое основное словарное значение, при переводе на русский язык в качестве единицы перевода выступает все словосочетание в целом. Пример,

I improved her game immensely, though.

Но я ее здорово натренировал.

The one with the glasses made me give back to her.

Та, что в очках, отняла чек у меня.

He always shaved himself twice, to look gorgeos.

Он всегда бреется по второму разу, красоту наводит.

В этих примерах английские словосочетания (выделенные жирным шрифтом) выступают в качестве единиц перевода, поскольку входящие в них слова, кроме структурно необходимых местоимений в первом и втором примерах, не имеют каких-либо соответствий в русском тексте – соответствие устанавливается на уровне всего словосочетания в целом.

Перевод на уровне предложений. В некоторых случаях оказывается, что даже словосочетания не могут служить единицами перевода и что переводческое соответствие может быть установлено только на уровне всего предложения в целом. Это часто имеет место тогда, когда переводимые предложения по своему значению являются идиоматическими, т.е. их значение не равно сумме значений входящих в них слов и словосочетаний. К числу такого рода предложений относятся пословицы – пример:

Every dark cloud has a silver lining.

Нет, худа без добра.

Birds of a feather flock together.

Рыбак рыбака видит издалека.

При такого рода переводе единицей перевода выступает все предложение в целом – значение русского предложения совпадает со значением английского, но внутри самих этих предложений соответствий между словами или словосочетаниями установить нельзя. Таким же путем переводятся и другие типы устойчивых «клише» или «формул» - разного рода надписи, сигнальные значки, дорожные указатели, формулы вежливости. Например,

Keep off the grass.-По газонам не ходить.

Wet paint.-Осторожно, окрашено.

Many happy returns of the day.Поздравляю с днем рождения.

Перевод на уровне текста. Имеют место такие случаи, когда даже предложения не могут служить единицами перевода и когда такой единицей оказывается весь переводимый текст в целом, т.е. вся группа самостоятельных предложений, объединенных в пределах одного речевого отрезка. Такое явление в прозе является редким исключением, однако в таком специфическом виде перевода как перевод поэзии оно является вполне обычным. Пример:

Against that time, if ever that time come,

When I shall see thee frown on my defects,

When as thy love hath cast his utmost sum,

Call`d to that audit by advis`d respects,

Against that time when thou shalt strangely pass

And scarcely greet me with that sun, thine eye,

When love, converted from the thing it was,

Shall reasons find of settled gravity-

Against that time do I ensconce me here

Within the knowledge of mine own desert,

And this my hand against myself uprear,

To guard the lawful reasons on thy part:

To leave poor me thou hast the strength of laws,

Since why to love I can allege no cause.

В тот черный день (пусть он минует нас),

Когда увидишь все мои пороки,

Когда терпенья истощишь запас

И мне объявишь приговор жестокий,

Когда, со мной сойдясь в толпе людской,

Меня едва подаришь взглядом ясным,

И я увижу холод и покой

В твоем лице, по-прежнему прекрасном,

В тот день поможет горю моему

Сознание, что я тебя не стою,

И руку я в присяге подниму,

Все, оправдав своей неправотою.

Меня оставить вправе ты, мой друг,

А у меня для счастья нет заслуг.

Здесь между исходным текстом и текстом перевода нельзя установить соответствий не на уровне отдельных слов (за исключением, разве, defects- пороки, hand – руку и leave – оставить), не на уровне словосочетаний, ни даже на уровне предложений, ибо ни одно предложение русского текста, взятое изолированно, вне данного контекста не может считаться эквивалентным по значению предложениям английского текста. Единицей перевода здесь является весь переводимый текст в целом: несмотря на отсутствие соответствий между их частями, русское стихотворение в целом может считаться эквивалентным английскому, ибо оба они передают одну и ту же смысловую и художественную информацию.

Одна из основных трудностей перевода заключается именно в умении в каждом конкретном случае отыскать единицу перевода заключается именно в умении в каждом конкретном случае отыскать единицу перевода, которая может лежать на любом уровне языковой иерархии.

Понятие «уровня перевода» может быть связано с распространенными в теории перевода понятиями «эквивалентного» (иначе - «адекватного»), «буквального» и «вольного» перевода. Для качественной характеристики перевода решающее значение имеет правильный выбор этой единицы в каждом конкретном случае на требуемом уровне языковой иерархии.

а) Перевод, осуществляемый на уровне, необходимом и достаточном для передачи неизменного плана содержания при соблюдении норм ПЯ, является переводом эквивалентным. Единица перевода во всех этих случаях была выбрана на уровне, необходимом и достаточном для полной передачи всей информации, заключенной в тексте подлинника (отвлекаясь от возможных потерь, вызванных причинами, неустранимыми по своему существу), при условии соблюдения всех грамматических, лексических и стилистико-прагматических норм переводящего языка;

б) Перевод, осуществляемый на более низком уровне, чем тот, который необходим для передачи неизменного плана содержания при соблюдении норм ПЯ, оказывается переводом буквальным.

Kepp off the grass перевести как Держитесь прочь от травы, то это и будет буквальным переводом- единицей перевода оказываются здесь слова, в то время как для правильной передачи смысла при соблюдении норм русского языка здесь необходим перевод на уровне предложения: По газонам не ходить.

Буквальный перевод недопустим, ибо, как вытекает из его определения, при такого вида переводе либо искажается содержащаяся в исходном тексте информация, либо нарушаются нормы ПЯ, либо, наконец, имеет место и то и другое. Поэтому случаи буквального перевода, встречающиеся в переводческой практике, следует рассматривать как ошибку переводчика.

Буквалистской ошибкой является широко распространенный перевод английского – как хладнокровное убийство – такой перевод является поморфемным: cold – хладно, blood -кров, ed – н, в то время как для правильной передачи значения этого слова требуется перевод на уровне всего слова в целом, а не его морфем - зверское убийство.

в) Перевод, осуществленный на более высоком уровне, чем тот, который достаточен для передачи неизменного плана содержания при соблюдении норм ПЯ, является вольным.