Спасение язычников через Церковь (2,1-22)

Величие Христа как главы Церкви раскрывается и в деле спасения язычников и принятия их в Тело Христово – Церковь, наравне с иудеями. Язычники были ранее «мертвы по преступлениям и грехам» (2, 1), были подчинены «воле князя» бесовского (2, 2), пребывающего, по учению иудеев, в воздушных пространствах, т.е. вплотную с людьми, чтобы совращать их ко греху. Также и иудеи водились похотями плоти и помыслов, «были чадами гнева» (2, 3). И вот из этого, казалось, безвыходного состояния, вывел нас Бог, по одной Своей неизреченной милости, «оживотворил со Христом», «воскресил с Ним и посадил на Небесах во Христе Иисусе» (2, 5–6). В лице Христа как Богочеловека Бог уже возвел нас на небеса, но вступаем мы туда по мере проявления в нас новой благодатной жизни.[89]

Как именно совершается само спасение, апостол показывает в 8-м и 9-м стихах второй главы: «Благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар; не от дел, чтобы никто не хвалился». Спасение совершается Богом, по благодати, но и не без нашего участия: «через веру»: но и вера не вполне наше достояние, а дар Божий. В каком же смысле вера есть дар Божий? В том, что даже то, во что мы уверовали – Бог непостижимый, – Им же самим явлено в откровении; и само возбуждение к вере, ее рост, усовершенствование происходит хотя и с нашим произволением, но силой Божией благодати.

Святитель Иоанн Златоуст, поясняя вышеприведенный стих, говорит: «Вера недостаточна для спасения; но чтобы не спасать нас без нас, Бог требует от нас веры… Вера спасает, но не сама, а через Бога; Бог хочет – и вера спасает».[90]

Апостол Павел говорит о вере, а не делах веры, как нашем участии в деле спасения, «чтобы никто не хвалился» делами своими (2, 9) и не почитал спасение делом собственных усилий. Но апостол говорит и о том, что одной веры без дел недостаточно: «мы Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять» (2, 10). Добродетели – это то, что соответствует природе уверовавших, они как бы предопределены верующим, но и их исполнять помогает Бог. Поэтому все спасение от Бога, по благодати, при нашей вере, выражающей в добрых делах.[91]

Но иудеев, считавших себя народом Божиим, имеющим обетование спасения, крайне смущало вхождение язычников в Церковь без предварительного обращения в иудейство через обрезание. Поэтому апостол специально раскрывает ефесянам тайну их призвания и единения всех в единой Церкви Божией. До уверования язычники были «без Христа, отчуждены от общества Израильского, чужды Заветов обетования, не имели надежды и были безбожники в мире» (2, 12). Но, крестившись, они сделались наследниками ранее неведомого им обетования: «а теперь во Христе Иисусе вы, бывшие далеко, стали близки Кровию Христовой» (12, 13). Кровь Христова смыла преграду между двумя частями человечества: народом Божиим и всеми остальными. Христос образовал Церковь из иудеев и язычников посредством Своего Креста, которым и «разрушил стоявшую посреди преграду» (2, 14). Здесь апостол имеет в виду бывшую стену в Иерусалимском храме, разделявшую двор язычников от двора израильтян. Такой же стеной разделения мира был закон Моисеев, который упразднен исполнением его в Жертве Христовой. Упраздняя вражду примиряющей жертвой, и, отменяя «закон заповедей», Христос вводит «учение», т.е. новый закон жизни в духе веры и любви и с поклонением Богу духом и истиною.[92] Этот дух жизни во Христе, проникая в ранее разделенные части, созидает единое новое человечество – вселенскую Церковь.

В этом церковном и одновременно Христовом теле язычники стали такими же близкими Богу, как и народ избранный: «уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу» (2, 19). Верующие получают новое гражданство, как бы записываются вместе со святыми мужами Авраамом, Моисеем, Илией и другими в вечный, на небесах пребывающий город Иерусалим, «ему же художник и содетель есть Бог» (Евр.11, 10). Кроме того что язычники стали «сограждане Святым», они еще и «свои Богу», как дети Того же Небесного Отца.

Близость между верующими и Богом раскрывается сравнением их с живыми камнями, из которых строится здание Церкви (2, 20-22). Здесь апостол дает образ церкви – Небесного града, храма веры. Это здание «утверждено на основании апостолов и пророков», видевших издали (пророки), а потом вблизи (апостолы) истину Христа. Но более глубоким основанием, является «краеугольный камень» – Христос Господь. Таким образом, Христос есть глава Церкви (1, 22), Он же ее основание (2, 20). Само здание растет за счет все новых живых камней – верующих, и целых народов, пока не придет все к совершенству. В этом здании Церкви члены разные, но «слагаются стройно» (2, 21), т.е. все в ней гармонично и организовано.

1.3. Откровение тайны Церкви (3, 1–23)

Апостол открывает ефесским христианам из язычников великую тайну спасения их через Церковь – тайну, которая не была открыта ранее, в прежние времена, а только теперь возвещается через апостолов и пророков: «чтобы язычникам быть сонаследниками… и сопричастниками обетования Его во Христе Иисусе» (3, 6). Иудеи были причастниками и наследниками обетования спасения, а язычники теперь стали сопричастниками и сонаследниками того же обетования через благовествования апостолов (3, 6), среди которых святой Павел называет и себя как «наименьшего из всех святых» (3, 8). На дело благовестия Господь Сам избрал святого Павла, послав его возвещать язычникам «неисследимое богатство Христово» (3, 8).

Сокровенность тайны всемирного спасения была такова, что ее не знали даже ангелы, – только через осуществление его в Церкви они получили ведение этой тайны (3, 9-10; 1 Петр. 1, 12). Земной Церкви, воинствующей и часто страждущей, проливающей кровь многих мучеников, вверена Богом большая тайна, чем ангелам и прочим небесным силам. К тайне нового восстановленного союза человеческих рас, наций и народов с Богом, т.е. в Церковь, вводятся теперь и ангелы, созерцающие эту тайну. В Церкви, как в Богочеловеческом организме, земном и небесном одновременно, достигается сама цель создания мира: единство, мир и соучастие в благости Божией.

Для познания этой тайны любви Божией апостол Павел вновь воссылает молитву (3, 14–21), чтобы Бог дал ефесянам силу «крепко утвердиться Духом Его во внутреннем человеке» (3, 16), т.е. утвердиться духом в вере и в любви к Богу, «вселиться Христу в сердца их», дабы они могли «постигнуть со всеми святыми… превосходящую разумение любовь Христову» (3, 19). Действительно, любовь Отца Небесного, не пожелевшая Единородного Своего Сына для искупления согрешившего человечества, превосходит всякое человеческое разумение. Но утвердившемуся внутренним человеком, т.е. духом, во Христе становится доступна «широта и долгота, и глубина и высота» (3, 18) этой жертвенной любви Божией.[93]

2. Нравоучительная часть послания (4, 1–6, 18)